Слабости наших душ

В душе мы все ненавидим себя за слабости. Питер ненавидит себя за то, что он всего лишь человек. За то, что он не может разорваться, быть всегда и везде, спасти всех. Он допускает ошибки. Всего лишь человек, но какие ужасные последствия у каждого промаха… Их масштабы пугают. Груз ответственности давит на плечи словно небеса. Но Питер не чувствует себя атлантом, даже наоборот. Нет, он не боится ответственности – никогда не боялся. Даже привык: к тому, что его слово последнее, что с него спросят, что ему отвечать и за промахи братца, и за неудачи сестер. Он всегда стоял горой за свою семью – и за весь их маленький мир, скрытый в глубинах платяного шкафа, если уж на то пошло. Нет, не того боится Питер в глубине души – лишь одной единственной ошибки, которая сломает весь тот мир, за который он ответственен. Сьюзен твердит: нельзя уберечь всех. Эдмунд убеждает, что каждый может оступиться. Люси молча берет за руку и осторожно кивает, поддерживая любую его идею или безумную мысль, молча говорит: я всё равно буду рядом. Но Питеру не легче. Он постарается спасти всех и не ошибаться вовсе, хотя червячок сомнения подтачивает непоколебимую уверенность. Сьюзен в глубине души тоже ненавидит себя. Изводит мыслями о том, как должна себя вести, как стоило бы сделать, что необходимо сказать. Она тоже чувствует ответственность, но ей вовсе не страшно. Вот когда столпы рационализма и здравомыслия ломаются под напором новых, невиданных ощущений, странных, необъяснимых явлений, когда мир перестает быть ровной дорогой, на которой ясно, как себя вести и что делать – вот тогда уже ей становится страшно. Но она едва успевает привыкнуть, взять себя в руки, приспособиться к новой жизни, к потрясающему миру, прогнать из себя все страхи и сомнения. А потом больно стукается о серую реальность, не веря в то, что это происходило именно с ней. Быть на самой вершине, наслаждаясь триумфом и тонкой тетивой на пальцах, чтобы потом просто упасть в разруху войны, под темные, низко нависшие тучи – вот что страшно. И Сьюзен ненавидит себя за то, что не может одолеть это, как справляются братья и сестра, не может просто верить. Миры вокруг неё постоянно рассыпаются на осколки, а она сама ничего не может с этим поделать – рассыпается вместе с ними. Она ненавидит себя за надежду, которую испытывает, потому что знает: всё будет как прежде. И снова надо вставать, собирая свой мир по частям, а от прекрасного останутся лишь блеклые воспоминания, тающие с каждым днем. Надо было за что-то зацепиться, ухватиться, чтобы устоять под порывами ветреной судьбы. И Сьюзен цепляется. Питер улыбается ей, рассказывая давно забытые истории. Эдмунд хмурится, слушая её, поддерживает, как может, убеждая в том, что это было и что ничего ещё не закончилось. Люси весело смеётся, напоминая – они все равно вместе, и солнце когда-нибудь выглянет из-за туч. Эдмунд ненавидит себя, даже не осознавая этого, пряча боль в глубинах своей души. Он тянет за собой груз прошлого, медленно, но верно подтачивающий хорошо слаженную реальность. Ему всё кажется, что он не сполна заплатил свои ошибки, и если Питер опасается наделать новых глупостей, то Эдмунд боится не до конца ответить за старые. А иногда Эдмунду ненавистен он сам, глупый мальчишка внутри, завидующий брату или заносчиво грубивший всем вокруг. Вырастая, он невольно забывает этого ребенка, но мысли и гнев прошлого дают о себе знать сомнением и опустошённостью. Он честен перед самим собой. Он не боится признать свои ошибки, но страшится признать, что тоже человек. С эгоизмом и страхами, с низменными стремлениями, как и прочие люди. И если брат с сестрами не идут на поводу темной стороны своей личности, то Эдмунд боится признать, что она у него есть, эта темная сторона, боится принять самого себя и человека внутри. Питер говорит, что они простили и простят всё, что Эдмунд бы не натворил. Сьюзен напоминает, что все мы люди. Люси путеводным ориентиром помогает поверить в свои силы. И Эдмунд принимает себя и свою судьбу, с улыбкой встречая новый день. Люси ненавидит себя, как и все остальные, ощущая тяжесть мира и что-то неправильное в том, что происходит. Она тоже хочет всех спасти, но не как Питер, а иначе. Если старший брат хочет спасти человеческие жизни, то Люси хочет уберечь души. Она не желает морально наставлять окружающих, читая проповеди или укоряя в недостатке силы и веры. Она хочет озарить всё вокруг светом, не поставить на правильный путь, но помочь его найти. Она убеждает, что ещё не все потеряно, солнце обязательно встанет, после долгой ночи наступит рассвет, а сумерки человеческих душ озаряться теплом веры. Но света не хватает. Люси улыбается, давая понять, что самая сильная из всех, способная выстоять удары судьбы, прогнать любую тьму. Она верит до самого конца, помогает в этом другим, отважно идет вперед, позабыв про трудности – и невольно спотыкается, потому что она, к счастью или к сожалению, человек. Люси тоже чувствует на себе ответственность за свою семью и за мир вокруг, только не за то, что происходит на поверхности незыблемой реальности, а за то, что происходит внутри, в душах, в мыслях. Она ненавидит себя за то, что не может помочь сестре вспомнить, а братьям – не забыть. Она пытается построить мост над пропастью, но она одна и у неё не хватает сил, за что и корит себя. Люси боится вырасти, стать взрослой, забыть или недостаточно верить, погрязнуть в рутине, в быту. Они не сомневается, но боится, что вера угаснет, как свеча на ветру. Она не хочет быть, как взрослые бездушные куклы. И она хочет вдохнуть в них жизнь. Питер говорит, что свет внутри них не угаснет. Сьюзен молча улыбается, и Люси знает, что та продолжает верить где-то в глубине души, но боится вспомнить и снова потерять, ненавидя себя за то, что забыла. Эдмунд поддерживает все начинания младшей сестрёнки, не давая погрязнуть в мечтах и сладостных воспоминаниях. В душе мы все ненавидим себя за слабости. Но знаем, как их преодолеть.