somnium

За одну ночь людям снится до двадцати снов, но запоминаются, в самом лучшем случае, не больше одного-двух. Сюжеты забытых сновидений ускользают песком сквозь пальцы, оставляя только акварельные разводы в голове, вместо своих кинолент. В таких коротких фильмиках удобнее всего приходить. Тебя не запоминают, ты никак не влияешь на ход их жизни, ты просто остаёшься размытой фигурой, которую на утро мучительно не могут вспомнить. Ему достаточно. Он навещает где-нибудь под полночь или даже в час ночи, создаёт во сне живописный вид Гравити Фолз без отличительных строений и ждёт. Обычно, проходит не больше пяти минут, прежде, чем юный Диппер оказывается в этой локации. Сначала мальчик жмурится и боязливо оглядывается по сторонам, ища взглядом опасность. Очевидно, в прошлом сне он видел озлобленного гремоблина или Малыша Гидеона. Билл уже пытался запереть эти сны, перевязать черту между двумя реальностями, чтобы одна не просачивалась в другую даже неосторожными снами. Не выходило. Миры слишком крепко вцепились друг в друга, хоть и были связаны только двумя общими героями. Мейбл и Диппер Пайнс. В первой реальности они оказались в этом злосчастном городке, нашли этот старый дуратский дневник и запустили алгоритм событий, финал у которого был один: Добро побеждало Зло в лице сумасшедшего Демона Разума, планирующего устроить глобальный Конец Света. Но здесь они были детьми. Нор-маль-ны-ми деть-ми. Никаких порталов, гномов, прятунов и двинутых учёных. Никакого Гравити Фолз. Никакого Билла. Но сейчас существовала лишь выдуманная поляна с чудесным видом на ненавистный городок и заспанный Диппер. Мальчик садится прямо на траву и изучающе смотрит на ночного гостя - не узнаёт. Оно и к лучшему. - Привет. - Совершенно без страха или злости произносит Пайнс. - Здравствуй. - Отвечает Билл. Диппер не задаёт вопросы о том, кто такой Сайфер, или что он тут делает. Диппер не кричит истерически, не отползает от него. Диппер слегка улыбается и в сотый раз рассказывает о своих мечтах. Диппер нравится Сайферу, поэтому он готов выслушать бредни и теории о ткани времени еще несколько тысяч раз. Он готов. Ему не дано времени. Завтра, в первой реальности Пайнс поднимут бунт остатками свободных людей. Завтра Всемогущий Демон падёт от рук неугомонной семейки. (Было бы глупо предполагать, что Билл не будет знать дату собственной смерти) Диппер затихает и внимательно смотрит на задумавшегося демона. Мальчик не решается спросить, что случилось, поэтому шепчет: - В следующую ночь... Он хочет сказать, что завтра их с Мейбл День Рождения, им исполняется по целых тринадцать лет, но Билл мягко обрывает его и отрицательно качает головой : - Нет. Не будет следующего раза. Не будет. Во взгляде Пайнса читается лёгкая грусть и немой вопрос. - Я больше не смогу прийти.- Продолжает Сайфер, подлетая ближе. Затем он несмело запускает руку в волосы мальчика и гладит его по голове. Диппер молчит, разглядывая землю под своими пальцами. - Прости. - Совсем тихо произносит демон. Губы его искривляются слабом подобие улыбки. Мальчишка не выдерживает странного чувства жгучей жалости и крепко обнимает Сайфера, от чего последний удивленно моргает, а потом обвивает руками в ответ, пряча лицо в вихрастых прядях. Следующий час земного времени проходит слишком быстро. Они сидят рядом, так и не разорвав объятий. Диппер изредка говорит что-то о возможности существования других миров и вселенных. Билл шепчет о глупости таких предположений. Он пытается защитить Диппера, не дать втянуть его в водоворот загадок и тайн, где человеческий мальчишка слишком быстро погибнет без помощи из вне. Демон проводит рукой по спине Диппера и коротко целует в висок. Пора уходить. Билл аккуратно смазывает сны со своим участием, удаляет даже малейший штрих своего былого присутсвия. - Прощай, мой мальчик. - Усмехаясь, говорит он и пропадает в дымке золотистого цвета. За одну ночь людям снится до двадцати снов, но запоминаются, в самом лучшем случае, не больше одного-двух. Особенно, когда некий Демон Разума помогает их забыть. Сюжеты утраченых сновидений ускользают песком сквозь пальцы, оставляя после себя акварельные разводы и иногда чувства, которые въедаются в душу похлеще кислоты. Проснувшись, Диппер Пайнс будет твёрдо знать, что потерял что-то очень важное. Что-то очень жёлтое. Будет чувствовать это. Вот только не вспомнит.