Крылья, лапы и хвосты

За окном, как всегда, дождь. Небо полностью затянуто серыми тучами, так что мне приходится включать свет в комнате в полдень. Стук крупных капель по стеклу — единственный звук, который я слышала за последние три дня, лёжа в кровати и рассматривая обшарпаный потолок. Охуительное времяпрепровождение, ничего не скажешь. И всё это время я думала о моих однокурсниках-дурачках, которым, видите ли, захотелось вытащить меня на середину едва замёрзшего озера и предложить поиграть в догонялки. Как результат — простуда и мерзкий сухой кашель, из-за которого я не смогу нормально разговаривать минимум неделю. А им что? Под ними ведь лёд не проломился, это не они оказались в ледяной воде, в которой мне, кстати, принимать такие «ванны» запретил врач. Говорят, утро начинается не с кофе. Не могу не согласиться — хорошее утро может начаться только со стакана кефира и здорового низкокалорийного завтрака в виде фруктового салата. Как ни печально, но в холодильнике я обнаружила всё, кроме самих фруктов, как бы тщательно я не обыскивала хололильник и пакеты соседок по комнате. У меня не было ни малейшего желания тратить свои деньги на еду, которую, скорее всего, я снова не обнаружу уже через неделю. Но ещё больше не хотелось травиться сухими бутербродами, которые одиноко покоились в дальнем углу холодильника. Меня предупреждали, что в общежитиях еды часто не хватает, но никто не упоминал, что соседки продолжат втихую поедать мою еду, даже после трех предупреждений и гвоздя в сапогах. Но нет, даже после этого не прекращается адское нытьё по поводу отсутствия еды для очередной ночёвки подруженек с другого факультета. Спасают только мамины пирожки и свежие яблоки с дачи. Кефир, к счастью, не пострадал от рук соседок — полупустая бутылка тихо звякнула, когда я с силой распахнула дверцу морозилки. Итак, получается, мой завтрак состоял из кефира и ломтика ржаного хлеба, корка которого уже покрывалась плесенью? Нет, спасибо, гробить свой желудок я не собираюсь. Лучше уж по пути в универ зайти к Лидии и попросить шоколадных батончиков на халяву. Учитывая, сколько чаевых я оставляю ей после каждой покупки, у меня должно быть не менее десяти долларов в запасе. К тому же, мы с Лидией давние подруги — зная её мягкий характер, она просто не сможет мне отказать. Итак, решено: надо выйти пораньше и забежать в местный магазин за собойкой. Хотя, магазином это старое здание с выбитыми окнами назвать трудновато. Я искренне удивляюсь Лидии, которая спокойно работает в этой, мягко говоря, помойке — на её месте я бы давно сбежала, даже не притронувшись к проржавевшему кассовому аппарату. И хотя Ли поступила на бюджетное обучение, денег ей всё равно не хватало — родители, решив, что её стипендия уж слишком велика для одного человека, спихнули на неё младшую беременную сестру. Да, беременную. В свои шестнадцать она успела залететь от своего одноклассника, который счастливо свалил к другой, как только малолетняя дурочка узнала о ребёнке. Теперь Лидия была вынуждена содержать эту невоспитанную дрянь за свой счёт. Можно понять, почему теперь подруга работает в этом мерзком магазине. Впрочем, даже из-за этого её характер не поменялся: Ли осталась такой же милой, доверчивой девочкой с мыслями о прекрасном принце на белом коне, который увезёт её подальше от этой рутины. Задумавшись, я не заметила как большая стрелка настенных часов приблизилась к восьми. У меня оставалось полчаса, чтобы выйти, доехать до университета, да ещё и забежать за сладостями! Вот за что я себя ненавидела, так это за мечтательность. Иногда я настолько задумывалась о своём, что не замечала, как проходила целая пара. Как результат — девственно чистые листы тетради и поиск необходимой информации в интернете, который мог занимать больше часа. Рубашка, брюки, тёплые ботинки с мехом внутри — вот и всё, можно выходить. Подхватив сумку и перекинув её через плечо, я выскочила в коридор, хлопнув дверью так сильно, что листок с именами жильцов квартиры отклеился и слетел вниз, к моим ногам. Что ждёт меня сегодня? Может, хоть этот день внесёт какое-то разнообразие в мою унылую студенческую жизнь? Ха, да вряд ли. Мне стоит прекратить спрашивать себя об этом каждый грёбаный день. Как-будто я не знаю, что мне ничего интересного не стоит ждать в ближайшие два-три года. Стоило всё же согласиться на летнюю подработку. Глядишь, заработала бы денег на новый плеер, вместо того, который принял ислам в чашке чая месяц назад. Мне следовало уже выдвигаться к остановке, но что-то заставило меня остановиться. Не знаю, почему, но мне вдруг стало настолько страшно, что мне пришлось присесть на корточки, чтобы не свалиться в обморок. Моё тело тряслось, мне едва удавалось дышать — что-то будто сдавливало мою грудь стальным обручем. Я с трудом опустила глаза себе под ноги и обнаружила тот самый листок с именами жильцов. Негнущимися пальцами я подняла его и попыталась прочитать пару строк. По спине пробежали мурашки, когда я поняла, что всё это время ошибалась. У меня не было соседок. Всё это время я жила в квартире одна.

***

Автобус притормозил, и мне пришлось выпрыгнуть на ходу, чтобы не оказаться в грязной луже. В нос ударил запах гниющих листьев и чего-то горелого, но останавливаться и терпеть это амбре у меня не было желания. Поправив волосы, собранные в пучок на затылке, я запустила руку в сумку и уже через мгновение рассматривала своё усталое лицо в карманном зеркальце. Болезнь сказалась на моём и без того слабом здоровье: под глазами теперь красовались темно-синие круги, а нос был настолько красный, что меня было бы легко принять за клоуна. В принципе, меня особо за внешность не чмырили, но всё же будет неприятно, если меня начнут сравнивать с пандой. По-быстрому одернув изрядно помятый воротник рубашки, я буквально швырнула зеркальце в карман сумки и продолжила свой путь к университету. Всю дорогу я только и думала о том, что прочитала на листке. Лишь моё имя, да номер комнаты. А как же Молли, Катерина, Джу? Неужели они могли за одну ночь собрать вещи, убежать, не разбудив меня, да ещё и сменить список жильцов? Да это просто невозможно! Я бы обязательно проснулась из-за шума — мои соседки не умеют делать что-либо тихо и аккуратно. Да и не было у них причин убегать из общежития посреди ночи, забрав с собой все свои вещи. Я старалась не думать об этом, но всё новые и новые вопросы лезли в голову. Почему они не предупредили меня? Как им удалось сменить список, если в нашей квартире не было принтера? И куда, мать вашу, пропала моя еда, если ещё вчера в холодильнике лежала пара-тройка бананов и свежий батон? На мгновение мне показалось, что я сплю, и на самом деле меня пытаются разбудить Джу и Молли, чтобы я не опоздала на пары. Однако ущипнув себя за щёку, я осознала, что не сплю, и этот кошмар реален. Может, сослаться на потерю памяти? Или ложные воспоминания? О чем-то таком я слышала на лекциях, но никогда не думала, что это может произойти со мной. Но только ли со мной? Это мне и предстояло выяснить, причём в ближайшие десять минут. Передо мной открылся очешуительный вид на полуразрушенные двухэтажки, в руинах которых ужек проросли тонкие, молодые деревца. Где-то здесь находился свал фаст-фуда и шоколада, в котором и работала Ли. Странно, что я до сих пор не чувствовала едкий, противный, но однвременно до боли знакомый запашок прогнившего мусора. Вдоль дороги грозно нависли иссохшие деревья, напоминая какие-то бурые колонны, медленно загнивающие и превращающиеся в подобии арок. Где-то вдалеке ихпримеру следовали и руины домов, угрожающе нависая над дорогой. К счастью, мне не было необходимости соваться туда, даже не смотря на то, что перспектива помереть под развалинами была гораздо лучше таскания по переулкам в поисках ответов. Я завернула за угол знакомого дома (от которого, впрочем, остались лишь голые кирпичные стены) и машинально вытянула руку, приготовившись толкнуть скрипучую дверь. В голове уже всплывал образы Лидии, облокотившейся на прилавок и с завидным покерфэйсом жующей ириски, огромной горы упаковок с газировкой и даже того подранного плаката The Offspring, висевшего на стене больше трех лет. Но вместо этого моя ладонь уперлась в голую стену. Снова страх сжал моё горло. Мне хотелось рыдать, но вместо этого я лишь издавала слабые стоны, а по щекам катились крупные слёзы. Почему? За что мне такое наказание? Я судорожно вспоминала все мои косяки, из-за которых Вселенная могла так разгневаться, что сослала меня в иное измерение. А почему, собственно, иной мир? Почему мой родной, уютный мирок не мог измениться сам? И для этого вовсе не нужны веские причины. Это может быть пространственно-временная аномалия, смешение двух миров, да хоть коварный план иллюминатов. Только ли я заметила это, или другие уже осознают, что с нашим миром что-то не так? От волнующих мыслей меня отвлекло осторожное прикосновение. Чья-то горячая рука мягко легла мне на плечо, А затем я услышала голос, от которого у меня на глаза снова навернулись слезы. — Кейт? Это ты? Я едва успела повернуться, чтобы взглянуть на обладательницу голоса, как на меня набросились, крепко сжимая в объятиях. Я, уже ничему не удивляясь, дружески похлопала девушку по спине. — Да, Лидия, это я.

***

Пластиковый стакан с горячим шоколадом грел мои закостеневшие от холода пальцы. Сладкий аромат окутывал нас с Лидией, сидевших под парадной дверью университета. Как ни странно, улицы до сих пор не заполнились спещащими, гудящими, как пчелиный улей, толпами людей. Город спал, и только щебет случайных птиц напоминал нам, что время не застыло на месте. — Так что ты думаешь насчёт всего этого? — я отхлебнула шоколад. Горячий напиток обжёг моё горло, но мне было всё равно. Какая-то странная пустота заполнила моё сердце: мне не хотелось думать, чувствовать — словно душа покинула моё тело, оставив пустую оболочку сидеть под дверью. — Не знаю. Меня это не особо волнует, если честно. — Лидия попыталась улыбнуться, но улыбка вышла довольно слабой. Понятное дело, такой ранимой девушке, как Ли, трудно скрывать свои настоящие эмоции. Опустив стаканчик на ступеньки, я закатала рукав рубашки и мельком взглянула на часы. Без десяти девять. Либо я остаюсь сидеть на ступеньке, распивая шоколад, либо… — Либо я выясню, изменилось ли что-то в университете. — Что-что? — Ли повернула голову в мою сторону, словно она не расслышала, что я сказала. — У нас есть иллюзия выбора. — пояснила я, допивая последние капли напитка и откидывая стакан в сторону. Не уверена, что кто-то будет возмущаться по поводу чистоплотности. — Нам кажется, что мы можем свободно выбирать: пойти в университет, или поехать домой… — Поехать на автобусе, управляемом призрачным водителем? — засмеялась Лидия от удачно вставленной недошутки. — Ну, можно и так сказать. Но весь пиздец в том, что на самом деле выбираем не мы, выбор делает наш видоизмененный мир. И уж точно выбор падает не на возвращение в одинокую квартиру. Нас подталкивают раскрыть все тайны и понять, почему все стало иным. Поспеваешь за мыслью? На мгновение показалось, что Лидия взаправду поняла всё, что я вбивала ей в голову. Но уже через секунду у неё на лице снова читалось что-то вроде «Какую хуйню ты несёшь, женщина?». — Прости, но не совсем. Впрочем, этой реакции я и ожидала. Придется объяснять все недотёпе по пути. Я осторожно поднялась на ноги, не забыв поднять с земли запачканую пылью сумку и протянула руку подруге. Но нашей «сильной и независимой» это показалось грубым жестом: ударив меня по тыльной стороне руки, она вскочила на ноги и обиженно надула щёки. Вот за что я её обожаю, так за эту привычку изображать из себя хомяка, когда другие уже рвут, мечут, и кидаются на тебя с воплями. Моя хомячиха не собиралась просить прощения, поэтому я (как бы глупо это не казалось со стороны) приобняла её за талию и подтолкнула к дверям. — Идём уже, плюшка. У нас впереди целое расследование, некогда дуться.

***

Внутри наш университет ничем не отличается от себе подобных: те же самые бесконечные лестницы, два лифта, которые хуй заметишь с первого раза, гардероб, размером с целый школьный класс (лучше бы кабинки в туалете больше сделали). При входе вас встречает радостным пиликанием автомат со всевозможными шоколадными батончиками, вафлями, кексами и коробочками с соком. Далее — громадные коридоры с мелкими кабиентами-лабораторными и кладовками. Нам повезло, что наш зал находился на третьем этаже — на большее моего терпения не хватило бы. Как и лифт, впрочем: при каждом движении мне казалось, что сейчас мы просто сорвемся вниз, или пол треснет, и мою ногу придётся доставать уже не Лидии, а охраннику и медикам. Медленно и мучительно менялись цифры на табло. Мне даже показалось, что время специально замедлилось, чтобы вывести меня из себя. Наконец, ад закончился, и мы вышли в просторный холл, который делился на две половины рядом колонн и мягких кожанных диванчиков. К моему удивлению, дверь нашего зала была приоткрыта, и оттуда доносилось гудение нескольких десятков голосов, причём один пытался перебить остальных, успокоить стадо учеников. Я даже немного обрадовалась тому, что с одногруппниками ничего не произошло. — Ну давай, иди уже. — Лидия подхватила меня под руку и потащила к двери. За эти несколько секунд я успела взмолиться Б-гу/Аллаху/Макаронному монстру, лишь бы мои любимые дурачки не оказались голосовыми галлюцинациями, иначе получается, что я уже совсем спятила. Тогда это даже оправдывает исчезновение людей в городе, но при этом ещё больше вводит в заблуждение, если брать в рассчет Лидию. К несчастью для меня, когда до зала оставалось жалких три шага, дверь вдруг резко распахнулась, и неизвестное существо выскочило прямо навстречу мне. Удар от падения пришелся на пятую точку, и слава Мятному Барашку, что я не такая тощая, как Ли - иначе синяк мог бы стать намного больше. Непонятное существо ввизгнуло и бросилось ко мне с вытянутыми руками. Я уже по привычке протянула руку незнакомцу, но резкий крик Лидии за спиной заставил меня подскочить на полу. - Кейт, бля, оно же с крыльями! Беги, твою мать, беги!