Судьба любит бесстрашных

Теплое апрельское солнце бесцеремонно отбрасывало лучи во все окна скромных локвудских домов и беспощадно будило их обитателей. Один из этих лучей просочился через щель между занавесками небольшой девичьей комнаты и остановился прямо на умиротворенном лице одной юной особы. Особа отчаянно пыталась спрятаться за многочисленными подушками, но безрезультатно. Она вертелась во все стороны, стараясь снова уснуть, но окончательно ее добил будильник. Из-под одеяла послышалось жалобное хныканье, после показалась рука, отбросившая звенящий предмет в угол, и медленно вылезло некое лохматое чудо, именуемое Ребеккой Джонс. Девушка громко зевнула и поплелась в ванную. Благо, была пятница, и поэтому обитателям дома не пришлось слушать речь о том, какой сегодня ужасный день и как быстро проходят выходные. По пятницам у Бекс было хорошее настроение, если его никто случайно не испортит… - Лиза! Ты что, издеваешься? Опять?! – только вышедшая из душа и завернутая в белое полотенце Ребекка стояла возле открытого холодильника в поисках оставленного себе любимой на завтрак йогурта. Который, кстати, уже как пятнадцать минут назад бесследно пропал, а, если быть точнее, был съеден двоюродной младшей сестрой Бекс. Пару лет назад, живя в небольшой квартире только с родителями, Юджином и Эммой, девушка постоянно страдала от того, что ей не хватает младших брата и сестры. Но через неделю после переезда в новый достаточно большой дом, она резко поменяла свое мнение на этот счет. Теперь семья Джонс жила вместе с родной сестрой Эммы, Мери, и ее детьми: тринадцатилетней Элизабет и десятилетним Лиамом. Родные сестры, будучи уже взрослыми женщинами, захотели жить одной большой семьей, и их дети поначалу были несказанно этому рады, но потом эта радость поугасла. Хорошо, что хоть дом большой, и у каждого была своя комната – свой собственный маленький мир, где другие члены семьи бывали довольно редко. И вот так семья Бекс живет уже целый год. Все Джонсы поголовно очень упрямые и вспыльчивые, и поэтому изо дня в день кто-то с кем-то ругался, в тот же день мирился, потом находил себе другую жертву… Но они любили друг друга и никогда не держали обид из-за разбитой чашки или съеденного йогурта. Или взятых в долг любимых туфель Ребекки. - Бекс, Бекс! Прости, мне прям позарез нужны твои туфли! И за завтрак прости, я очень опаздываю! – пока сестра громко извинялась в прихожей, разъяренная Ребекка уверенно шла по коридору. - В смысле «твои туфли»? – глаза девушки округлились, и она ускорила шаг. - Элизабет, стой на месте! Но дверной замок щелкнул раньше, чем она успела это сказать. Бекс остановилась и поджала губы: - Превосходно. Вернувшись на кухню за бананом, который она еще вчера заприметила, девушка вернулась в свою комнату. Она скинула с себя полотенце и начала рыться в шкафу, выбирая наряд уже под кроссовки, а не под любимые дизайнерские туфли. Бекс проворчала себе под нос что-то нечленораздельное и продолжила раскидывать вещи в поисках «той самой рубашки», которая носилась только в комплекте с «той самой майкой». К чему- к чему, а к выбору наряда Ребекка всегда относилась с ответственностью. За год пребывания в старшей школе к ней приклеился статус королевы школы, и многим она казалась тем самым воображаемым «идеалом девушки». Красивая, умная, веселая, интересная, девушка с шикарной фигурой, длинными шоколадными волосами и игривым огоньком в изумрудных глазах, могла вызвать или восхищение, или зависть. Она не хотела, чтобы на нее навешали именно такой ярлык, но по-другому случиться и не могло, потому что Джонс никогда не позволяла себе быть слабой или казаться такой. И только компания четырех друзей знала об истинных недостатках «идеальной девушки»: об ее неуверенности, страхе ошибиться, упертости и недоверии к окружающим. Но эти люди любили Бекс именно за недостатки, которые она не боялась и не хотела при них скрывать, а не за маску королевы школы. И эти самые друзья двумя днями ранее просто замечательно отпраздновали шестнадцатилетие мисс Джонс, пронесшись по ее дому, да так, что наша королева весь последующий вечер отдирала куски пиццы от потолка на кухне и разгребала горы мусора. Она успела убрать везде, кроме своей собственной комнаты, куда никак руки не доходили. И сейчас брюнетка стояла посреди последней (и самой огромной) мусорной горы, натягивая джинсы на свой шикарный зад. Завязав на талии красную клетчатую рубашку поверх обтягивающей белой майки – все-таки нашла, - Ребекка подкрасила тушью ресницы и распустила косу, позволяя слегка волнистым волосам рассыпаться по спине и плечам. Закончив приводить себя в порядок, девушка оценивающе посмотрела в зеркало и улыбнулась своему отражению. Джонс вышла в коридор и про себя с недовольством отметила отсутствие бежевых каблуков, к которым выбрала короткое сиреневое платье, вздохнула пару раз и открыла входную дверь, жмурясь от теплого весеннего солнца.