Поцелуй все исправит

Для Сверва не было в порядке вещей быть таким холодным, дрожащим и испуганным. Он лежал на спине, уставившись в потолок, дрожа и пытаясь вдохнуть. Он чувствовал, как из него течет энергон, собираясь вокруг его обездвиженного корпуса на полу, наполняя воздух горьким запахом. Сверв его практически мог попробовать на вкус, и он осознал, что к этому моменту находится в очень плохом состоянии. Конечно же, все было плохо, но он хотел думать, что, может быть, он чувствует себя гораздо хуже, чем само ранение. Он очень хотел не замечать, что буквально борется за каждый вздох, что не может пошевелить ничем, кроме пальцев и ощущает, как его сознание угасает. Он хотел поговорить. Он хотел поговорить сам с собой, с кем-нибудь еще. Он просто хотел поговорить, но здесь не с кем было разговаривать, и его горло болело. Оно было воспалено, было ощущение, как будто кто-то разодрал его на куски. Неожиданно его губы задрожали и вскоре слезы омывателя потекли из его оптики. Страх стал настолько холодным, что плотно свернулся в его груди и животе. Вырвался негромкий стон, но за ним последовал приступ кашля, еще больше энергона вытекло из угла его рта. Было больно, и Сверв тихо поскуливал, надеясь, что, если ему суждено умереть, то пусть это случится быстро, особенно если он не сможет увидеть никого из тех, кого он любил, прежде чем он уйдет в оффлайн. Как только такие мысли пришли ему на ум, он услышал повторяющийся шум шагов, и его оптика расширилась, а рот открылся в трудной попытке вздохнуть. Он одновременно и боялся, что Оверлорд вернулся, чтобы закончить начатое дело, и облегчение, что, если это Оверлорд, то смерть его близка и боль прекратится. Вынужденный лежать на спине и постоянно смотреть вверх в потолок, Сверв не знал, кто это был, пока он не подошел ближе и не опустился на колени рядом, наклоняясь достаточно близко, чтобы было видно его лицо. - Дрифт, - прохрипел он, и новый поток омывателя хлынул из его оптики. Обеспокоенность фейсплейта второго помощника заставила Сверва чувствовать себя ужасно из-за желания умереть, даже если это уменьшит боль, и внезапно у него появился миллион вещей, которые он хочет сказать, но все, на что он был способен, это еще один всхлип, и еще больше омывателя потекло, когда он снова задрожал. Ласковая ладонь осторожно прижалась к щеке бармена, и это одно-единственное прикосновение заставило Сверва осознать, насколько температура его корпуса была низка по отношению к Дрифту. Это, наверное, означало, что он умрет. - Сверв, ты меня слышишь? – спросил Дрифт, прорезая своим голосом тишину. Другая его рука аккуратно разместилась на раненой груди бота, медленно и осторожно продвигаясь к самой ране. В корпусе минибота была пропахана настоящая колея, обнажающая хрупкие части, тонкие провода и из которой повсюду вытекал драгоценный энергон. Резкий вздох Сверва заставил Дрифта убрать руку от раны, прекрасная оптика самурая расширилась от беспокойства и страха. Он переводил взгляд с фейсплейта своего друга на рану, затем обратно, а потом он прикусил губу, осознавая, что, скорее всего, он ничего не может сделать. – Сверв, – выдохнул Дрифт; имя сорвалось с его губ, как всхлип, а из оптики потёк по фейсплету омыватель. – Я не знаю, что мне делать, я не могу… я не могу тебя передвинуть, я… О, Праймус. О, нет, только не Дрифт. Он плакал, он на самом деле плакал – и из-за чего? Он плакал из-за нелепого минибота, идиота бармена, смеющегося над тупыми шутками. Сверв чувствовал себя ужасно. Почему Дрифт плакал из-за него? Он никогда не видел, чтобы самурай плакал раньше. Он предполагал, что Дрифт заплачет только по важному поводу. Неожиданно Дрифт сел, убирая свои руки с корпуса Сверва. Рука, не запачканная энергоном, та, что покоилась на фейсплейте Сверва, теперь закрывала его оптику, его денты стучали друг о друга. Плечи Дрифта вздрагивали, когда он пытался бороться с всхлипами и скрыть слезы. Он не хотел, чтобы Сверв его видел, он не хотел волновать Сверва. Он знал, что маленький минибот будет волноваться, будет умирать от желания сказать «не плачь из-за меня» или «пожалуйста, не расстраивайся». – Сверв, я так сильно тебя люблю, – воскликнул он, позволяя руке сползти вниз, открывая, насколько заплаканным был его фейсплейт. Он снова приблизился к Сверву, аккуратно беря фейсплейт минибота в свои руки. Наклонившись вниз, Дрифт нежно приложил губы ко лбу своего друга, надеясь, что дрожь его корпуса не причиняет вреда Сверву. – Я так тебя люблю, и мне так, так жаль, так жаль, Сверв, я… – Я т-тоже тебя люблю, – прошептал Сверв, заставив Дрифта остановиться на полуслове. Второй помощник продолжал сжимать в своих руках фейсплейт минибота, отклонившись немного назад, чтобы взглянуть в лицо своего друга и увидеть там глупую улыбку. С едва заметной улыбкой, свет в оптике умирающего бота затухал, его борьба за каждый вздох становилась все заметнее с каждым мгновением. Даже гранича с этой агонией, он смог поднять руку в направлении к фейсплейту Дрифта; сильно дрожа, его большой палец погладил щеку самурая. Он боялся смерти, он был расстроен, что оставляет Дрифта, но самое ужасное было в том, что Дрифта больше не будет с ним. Это было эгоистично, это, наверное, было глупо, но он хотел остаться с Дрифтом. Как бы там ни было, в данный момент, он должен отставить эти мысли в сторону. Он должен вложить все свои усилия в последнее действие. – Спасибо за то, что был моей искоркой, – сказал он, обнадеживающе улыбаясь. С этими словами его корпус вздрогнул в последний раз, его оптика погасла, рука соскользнула с фейсплейта Дрифта. Теперь он лежал недвижимый на полу, его искры больше не было; с громким воплем Дрифт прижал свой лоб ко лбу ушедшего в офф минибота. Слезы омывателя текли по его фейсплейту без всякого намека на остановку, и вскоре он начал молиться, молиться, чтобы Сверв был вместе со Всеискрой, чтобы он умер не в такой сильной боли, как было на самом деле. Сначала его слова были на грани стенаний, пока медленно не перешли в тихий шепот, часто прерываемый всхлипами. – Мне так жаль, – наконец пробормотал он.