Je te dis tout

      Прошла неделя после того случая в хозяйской спальне. Господин Джэймс больше не трогал демона, не отдавал приказов, словно вовсе забыл о его существовании. Лишь Анна была посвящена в каждодневные планы их господина, но она, так же как и сам граф, предпочла не «вести дружбы» с предателем. Демоны-тройняшки же вообще не обращали внимания на бывшего дворецкого, игнорируя его просьбы. Вышло так, что Клод был предоставлен сам себе — и он не понимал, радоваться ему такому исходу событий или же нет.       Очередной пасмурный день подходит к концу. Старинные деревянные часы, стоящие в главном холле, пробили девять часов вечера. Клод завершает наводить порядок в огромном, темном поместье. Аккуратно протирает невидимую пыль с камина в гостиной, но в самом деле думает совсем не об уборке. С минуты на минуту как обычно должен прибыть его господин, одарить его презрительным взглядом, обозвать каким-нибудь дерзким прозвищем, что теперь вряд ли вообще произойдет, и быстро подняться наверх, в свой заветный мрачный кабинет вместе с Анной.       Клод уже несколько дней не может отойти от того чувства, которое появилось в его сердце после фразы «Ты мне отвратителен…», того самого разрывающего чувства разбитых надежд о любви и счастливой жизни. Тяжесть в груди еще сильнее начала давить на самочувствие, на всю душу в целом.       Клод был дико голоден. За время служения демону-графу ему ни разу не удавалось поглотить хоть одну душу. Его некогда сильное, стройное тело теперь было костлявым и угловатым. Когда по вечерам, переодеваясь в ночную сорочку, он смотрелся в зеркало, то видел там не себя прежнего — красавца демона, в самом расцвете сил, с яркими пылающими золотыми глазами, пухлыми губками и широкими плечами, а всего-навсего тощего парнишку с потухшим взглядом. Рёбра, кости таза, ключицы и выпирающие позвонки теперь украшали его тело. Бывали плохие дни, когда господин пребывал в ужасном настрое и слуга еле доползал до своего «убежища», стаскивал с себя окровавленную одежду и с жалостью к своему существу разглядывал очередные следы побоев от своего любимого графа.       Подумать только, он даже не догадывался о том, что у демонов есть чувства, эмоции. Что демон может пасть так низко, что будет плакать, как маленький пятилетний ребенок, у которого отобрали любимую игрушку, что будет испытывать боль от ударов и удушений. В черной душонке Фаустуса никогда не было мыслей о чувствах, только о душах заблудших людишек, о пище. Но этот мальчик пробудил в нем нечто давным-давно утерянное вместе с его человечностью — любовь. Ему порой кажется, что совсем скоро он может стать человеком, утратит свою демоническую гордость и сущность. Хотя нет, он уже полностью под властью хозяина, терять нечего…       А вот и его господин прибыл после очередного бала в Лондоне. Оставив уборку и представ перед господином, он заметил пылающий гордый взгляд и довольное выражение молодого хозяина. Глаза цвета луговых васильков просто излучали силу, мощь и одновременно какую-то победу. — Чего встал, как столб? Поприветствуй хозяина. — Транси ткнул концом деревянной трости в грудь демона, от чего тот чуть отшатнулся назад. — Анна, можешь идти отдыхать. Ты отлично справилась, милая. На сегодня все.       Девушка мило улыбнулась хозяину и прошла мимо Фаустуса, кидая на того брезгливый взгляд синих глаз. Неприятно в душе. — Добрый вечер, ваше высочество. — Клод склонился в почтительном поклоне. — За девять лет служения, ты так и не научился приветствовать своего хозяина должным образом. — Трость была убрана, а взамен ей мужчина получил болезненный удар по щеке, но все же смог устоять на ногах.       Ничего не сказав, Транси зашел в поместье и протянул в сторону левую руку, изящно поманив кистью с золотым кольцом слугу за собой. Клод, ничего не возразив, направился за хозяином, как потом поняв, в его собственную комнату.       С тихим скрипом Фаустус закрыл дверь после себя, оставшись стоять на пороге, пока Алоис демонстративно прошел вглубь маленькой комнатенки, попутно снимая черное полупальто. Оставшись в брюках и белой рубашке, Транси без разрешения присел на край застеленного матраса и огляделся вокруг. — Комната под стать слуге, такая же жалкая и грязная. — Рассматривая старую оконную раму, произнес граф и коснулся пальцем пыльного железного изголовья кровати. — Прошу простить, мой господин. — Клод потупил взгляд. — Чего снова встал? Я должен контролировать любое твое действие? — Юноша неторопливо оперся руками о края белого покрывала и расставил ноги. — На колени, потаскуха. — Опять до мужчины доносится строгий, хладнокровный голос юного демона, его голубые глаза принимают красный оттенок, тонкие губы тронула ухмылка.       Демон покорно встал на колени, почти вплотную к паху графа, видимо, догадываясь о своем новом задании. — А ты догадлив… Ну? Приступай к своим новым обязанностям. — Снова этот повелительный тон, злобный, ожидающий взгляд.       Дрожащей рукой Клод снял свои очки и положил их на деревянную тумбочку возле постели. Фаустус с диким смущением провел тонкими пальцами по выпуклой ширинке, затем медленно расстегнул её. Сглотнув от страха и одновременно невероятного чувства возбуждения, он облизал сухие губы — его взору предстал мощный член юного демона, едва подергивающийся в нетерпении. «Боже, он такой большой…» — Неуверенно взял уже возбужденный орган в ладонь и начал медленно поглаживать член, доверчиво смотря в бордовые глаза хозяина своими медовыми. В затуманенном сознании подчиняющегося демона начали одна за другой всплывать старые фантазии о том, как хозяин имеет его этим великолепным членом, о том, в каких позах Клод желал своего господина. Рот моментально наполнился слюной. Приоткрыл розовые губки, выпуская скользкий длинный язычок, несколько секунд показывая хозяину сладкий ротик, затем принялся соблазнительно облизывать головку, иногда задевая мокрыми горячими губами крайнюю плоть. Затем, заглотил его, плавно двигая ротиком по всей длине, из-за чего по подбородку закапала слюна вперемешку со смазкой. — Мм, да, вот так, хороший слуга, послушный. — Демон явно наслаждался действиями слуги и положив руку на затылок Клода, резко заставил его взять плоть в свой рот по самое основание, вызывая тем самым у подчиненного рвотные рефлексы и слезы, — я даже удивлён, что он вошёл почти полностью в твой жадный рот.       Сжав несколько прядей в руке, МакКен направляет голову дворецкого по своему желанию, стремясь доставить тому как можно больше мерзких ощущений. По комнате раздалось приглушенное мычание Клода и тихое хихиканье юноши. — Ты словно шлюха! Ха! Давись же, мразь! Твоя глотка такая тесная, мне нравится! Жаль только, что это всего-то на пару-тройку раз, потом ты станешь таким же раздолбанным как эти лондонские шлюхи. — Джим бесцеремонно вталкивается большим органом в узкое горячее горло слуги, видя, как из золотых глаз по раскрасневшимся щекам полились крупные слезы.       Однако, эти действия возбудили не только графа, но и самого Клода. Он, переборов стеснение, сняв перчатки и расстегнув ширинку, принялся ласкать себя двумя руками и спереди и сзади, сопровождая каждое свое действие тихими всхлипами и гортанными стонами. Клод прогнул спину, расставил ноги чуть шире, тем самым пытаясь доставить себе большее удовольствие. Одна рука судорожно двигалась по всей длине все еще мягкого органа, а пальчики второй нащупали уже сжимающуюся влажную от возбуждения дырочку, нежно очертили внешние розоватые мышцы и медленно проникли внутрь на пару сантиметров, доставляя неведомое доселе удовольствие. Клод впервые трогал себя в такой интимной манере, поэтому любое прикосновение пальцев к склизким стеночкам кишки заставляло его смущенно краснеть и стонать в голос, двигая бедрами и таким образом потихоньку насаживаясь на свои же пальцы. Бывший дворецкий вообразил, будто бы это властные пальцы его повелителя нежно врываются в его девственный вход, в эти сочные мышцы и чуть не испытал оргазм.       Господин ехидно наблюдал за действиями демона, представляя себе то, как через некоторое время будет вдалбливать эту красивую задницу в жёсткий скрипучий матрас кровати, вгоняя свой большой член в тугую дырку Фаустуса и получать от дворецкого одни только крики и стоны удовольствия от неистовой долбежки… — О! Так ты любишь трахать сам себя, девственник? Или мечтаешь чтоб тебя выебали в глотку и одновременно в дырку… А может, лучше, сразу несколько членов должны долбить твою узкую кишку, м-м? — Хозяин демона звонко рассмеялся, и вдруг за шею отстранил от себя мужчину. Рот приоткрыт, припухшие розовые губы блестят от смазки и соплей, стекающих из носика, слюна на подбородке, блаженный взгляд и слезы — это все еще сильнее раззадорило парня.       Схватив мужчину за локоть, парень грубо бросил дворецкого на постель, сразу же нависая над ним. — Хочешь, чтобы я вставил его в твою дырку между ног? Развратная дрянь… — Последняя фраза была сказана шепотом в самые губы Клода, а рука хозяина тут же переместилась на впалый животик. Ласково очертив ладонью идеально выбритый лобок, он чувственно куснул брюнета в ключицу.       Тот лишь громко простонал имя господина и густо раскраснелся. Расхрабрившись, Фаустус снова разрешил себе этот доверчивый взгляд в глаза, что каждый раз бесил Алоиса.       Секунду спустя Фаустус был насильно придавлен властной рукой хозяина животом к жесткому матрасу так, что истощенное тело дворецкого согнулось чуть ли не пополам. Он догадывался, что сейчас произойдет, и самое страшное — Клод смирился с этим. Он не хотел сопротивляться хозяину. Тем временем повелитель грубо стянул со своей жертвы брюки и отбросил их куда-то в темноту комнаты. За ними последовали и ботинки. Грубо задрав рубашку к лопаткам, Джэймс жадно, почти по-звериному облизнулся. Теперь Фаустус был почти полностью открыт перед господином. Джим завороженно рассматривал гибкое, безвольно распластанное под ним тело: четкую линию хрупкого позвоночника и выступающие тонкие ребра, острые розовые коленки, узкие подростковые бедра и худые ножки, затянутые в черные чулочки на подтяжках. Тело Фаустуса за эти четыре года заметно истощилось, что несомненно придало демону некой особенной соблазнительности.       Нет, никакой распутный и «дешевый» Михаэлис в жизни не сможет сравниться с его невинным и робким демоном…       Ощущение чужих пальцев на чувствительной коже промежности заставляет Клода спрятать смущенное лицо в локти и машинально приподнять таз выше. Он развел ноги шире. Достаточно широко, чтоб его хозяин мог увидеть все то, что тот хотел: влажную розовую мягкую дырочку, розоватые яички и небольшой текущий член. — Какая же ты шлюха, Клод. — Транси нежно обвел языком нежнейшее розоватое колечко мышц, отчего демон напрягся в бёдрах, широко расставил ножки и поднял бедную попку навстречу новым и таким долгожданным ласкам со стороны графа.       Клод распутно приоткрыл ротик, из которого сразу же потекли слюнки. Слуга сжал тонкими кистями рук простынь, а затем и вовсе переместил их на попку. — Я в тебе разочарован. — На этих словах демон прислонился возбужденным органом к влажной сжимающейся дырочке, и не проникая внутрь начал двигать бедрами вперед-назад, таким образом имитируя совокупление.       Он едва сдержался чтоб не сплюнуть на эту сжимающуюся дырочку, и не лишить наконец слугу невинности. Клод все же заслуживает лучшей участи, чем быть просто оттраханным и выкинутым. — Не хочу ломать игрушку, пока сполна не наслажусь её страданиями. — Прошептал граф на ухо «любовника» и грубо сжав тонкие запястья придавил их к матрасу.       Джим пожирал взглядом изящное тело слуги и не выдержав, коснулся губами мраморной кожи открытого от рубашки плеча, затем прокусив тонкую бледную кожу, слизал несколько капель темной крови.       Ах, этот вкус. Эта заблудшая жалкая душа принадлежит ему. Она почти совершенна… Но не хватает чего-то еще…       Демон подарил дворецкому еще один болезненный укус, только теперь в тонкую шею, где часто бился пульс и опьянел от этого вкуса, внезапно смыкая острые клыки на тонкой плоти, увеличивая челюстное давление и чуть ли не вырывая кусок мяса из шеи. Потом грубо перевернул раненого демона и впился зубами в розовые милые сосочки, чуть набухшие от возбуждения.       Клод томно закричал и уперся рукой в грудь хозяина, машинально отпихивая его, чувствуя как по коже потекла горячая жидкость. Кровь впиталась в белоснежную наволочку, создавая большое кровавое пятно.       МакКен отстранился и жадно посмотрел в испуганные медовые глаза не без удовольствия отмечая, что ему чертовски сильно хочется поглотить его душу, забрать ее со всей болью его никчемного существования. — Не верится, что у такого прелестного создания никогда никого не было. Ты само определение слова 'разврат'…       Положив ладонь на мягкий влажный член Фаустуса, демон принялся ласкать его, аккуратно раскрывая рубиновую головку и поглаживая ее пальцем. Бывший дворецкий пошло застонал и почувствовал, что потек смазкой от столь нежных прикосновений его возлюбленного. Как же долго он мечтал об этом мгновении! Сколько долгих и одиноких ночей провел в мире своих страстных фантазий о его первой ночи с господином Джэймсом…       Фаустус прерывисто толкался бедрами в руку господина и сладко соблазнительно стонал, вцепившись тонкими пальцами в шелковую наволочку подушки и сам того не осознавая бесил хозяина.       Джэймс, поняв, что еще не время «ужинать», склонился над выступающей косточкой таза и томно поцеловав ее, прошептал: «Я нестерпимо жажду лишить тебя невинности…».       Фаустус пытался двигаться навстречу движениям руки повелителя, показывая всем своим видом, что готов к своему первому соитию.       Внезапно, юный демон зловеще улыбнулся и отстранился от взбудораженного хрупкого тела слуги. Застегнул ширинку, безразлично глядя на измученного Клода, все еще возбужденного. Темные шелковые волосы разметались по подушке, тонкие руки отчаянно держатся за края подушки, испачканной в крови, стройные бедра разведены в приглашающем жесте. Грудь усыпана засосами, розоватые мягкие соски прокушены до крови, небольшой мокрый член чуть дергается от предвкушения новых ласк. Поистине шикарное зрелище! — Ты даже на роль шлюхи не годишься, жалкая пародия демона. — Юный лорд вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.       Перед глазами Клода туман, в голове тьма и пустота, впрочем как и в душе.