***
А через полгода я к тебе в другом теле вернулся – тупой и беспомощный, как щенок, не помнил ничего, но, видимо, чуял, что ты – моё и без тебя дальше никак. Начал с того, что поймал и побил тебя, потом выбесил до белого каления, потом напоил, а потом затащил в заброшенный дом и там случайно трахнул! С твоей помощью я вспомнил постепенно нашу предыдущую жизнь и нарвался на немалые неприятности, потому что вспоминать-то не должен был! Да и приходить к тебе второй раз – тоже. Провалявшись полгода в больнице и оставшись без солидной порции мозгов, я нашёл-таки способ вытащить тебя из человеческого тела и сделать таким же, как я. И полетели мы по мирам… {Ты вконец ебанулся?! Ты что, не собираешься рассказывать тот ааахренительный бой со здоровым крылато-когтисто-рогатым демоном, которому мы копытом выпустили кишки?! Ну, с Блюстителем, которого надо было убить, чтоб наш милашка тоже смог перерождаться?} [Мы скромничаем, что бы ты понимал вообще]***
В первую нашу жизнь в чужих телах мы пришли одновременно, но потом потерялись: мало ли куда из соседних палат роддома увозят детей… Я только подростком тебя нашла. Вся такая бунтарка, девушка из меня была так себе: мужик в пять футов ростом без хера и с сиськами. Ну а ты – офисным планктоном был снова, не отвык ещё. Занимались мы по городу всякой противозаконной хернёй, ты бурчал, ясное дело, но шёл за мной, не мог иначе… Пока война не началась. Ну а там уже настало раздолье! Бей-кроши – не хочу… Там мы и зачехлились, в общем-то, пару взводов врага положив: из меня истинная суть вылупилась [Роги-крылья-когти-копыта-хвост! Мы обязаны показать это Паучку, нарисуй!] {Нет, мы хреново рисуем, Паучок сочтёт нас придурком} и всех порвала, а потом и из тебя твоя суть проклюнулась: серенькая такая, кошкоглазая, с полной пастью акульих зубов… И сдохли мы обнявшись, от одной гранаты – вот романтика-то, а? Ну кивни хоть для порядку… Как же охота жрать! {Ещё бы: мы регенерируем сидим, а Паучок-то нет!} [Надо отвлекать его, дурацкие истории – как хороший наркоз]***
Следующая жизнь была, считай, самой счастливой. Мы были вместе с рождения, двойняшки. И любили друг друга с самого начала. Ты такая миленькая тихоня была, а я – ебанат со склонностью к насилию. [Ага, миленькая тихоня, а кто руку однокласснику до костей обглодал по пьяни?] {Мы всё равно больше людишек покалечили!} А лет в шестнадцать всё пошло по пизде: нас за сексом спалили предки, раскидали по родственникам, как выводок котят, я развернул свою эту склонность к насилию по полной и оказался в психушке… {А ведь многие до сих пор думают, что нам там самое место} [Даже Паучок так считает? Спроси его!] {Не спрашивай! Хватит прерывать нить повествования!} А когда я бежал оттуда, устроив бунт, то другого выхода не оказалось, кроме как сигануть из окна с пятого этажа. И ты за каким-то хреном взяла часть удара на себя – чёрт его знает как, на расстоянии. Я сломал всё, кроме головы, а у тебя – кровоизлияние в мозг. Я уже за оградой был, в лесу, но увидел тебя на носилках и сам вылез легавым навстречу. {И далеко бы мы иначе убежали с рваной печенью?} [Мы такие сильные и свободолюбивые, что просто ужас, но без любимки нам свобода нахрен не сдалась. Охохо] {Да мы же к ней-то как раз и бежали! Откуда нам было знать, что она приедет через всю страну к нашей психушке?} Потом – больница, реабилитация… Сбежали мы вместе, минимально оклемавшись, внешность сменили – очень уж были похожи – и поженились. Родилась дочка – больная, естественно, от брата с сестрой-то… А через несколько лет кровоизлияние это тебя таки догнало, и ты умерла. Я бы пошёл следом тут же, но, видишь ли, пообещал тебе заботиться о малявке. Лет пятнадцать ещё жил, а то и все двадцать – так себе удовольствие… Потом умерла и она, а я быстро спился. Пошёл тебя догонять… {От спиногрызов одни проблемы. У нас их не будет} [А вот если бы здесь был омегаверс, Паучок мог бы родить нам чудесных детишек – регенерирующих и с паутиной] {Омега – чё?} [Читай интернет, дубина]***
Наш следующий мир был полностью ебанутым: все люди сидят в городах за высоченными стенами, вокруг бродят голые тупые махины без причиндалов и жрут всех, кого поймают. Время без меня ты даром не терял: стал самым крутым из местных бойцов, и похер, что росту метр с кепкой, а морда как у мороженой рыбы… [Да что бы ты понимал в мордах?! Секс-символ и кумир миллионов!] {Иногда мне кажется, что мы затеняем Паучка. Без нас он добивался бы большего и сиял!} [Ну, добился он в следующих жизнях, и что – сильно счастлив был?] Ты ждал меня, даже и не спорь! Ну я и явился: неуклюжий безбашенный малолетка, нихрена не умел, только превращаться на психах в такую же махину, с которыми все там сражались. Людишки очканули, меня ждала казнь, а ты меня отпиздил у всех на глазах, чтоб показать, что я безобидный, не превращусь ни во что, и к себе в отряд забрал. [Да, иногда мы любим немножко садо-мазо] {Попроси Паучка связать тебе руки паутиной и отшлёпать!} Палатки, вылазки, опасности – под носом у смерти оно всё острее ощущается. Наплевал ты на мой возраст, а я – на твоё капральское звание: любил-обожал, трахал тайком, на руках таскал… {Между прочим, этот "метр с кепкой" поднимал нас легче, чем мы его} [Если только мы не становились семиметрового роста и не носили его на ладошке…] В таких мирах долго не живут – вот и мы не протянули. Сперва тебя тварь сожрала, а у меня ещё несколько лет ушло на то, чтоб открыть людям способ этим тварям противостоять. А потом меня кто-то из своих же пришил: люди – они, блять, такие… [Поэтому мы так любим крошить их!] {Замочи любого – и можешь даже не сомневаться, что в чём-то он был гад} [Кроме нашего Паучка, конечно же] {Разумеется, кроме Паучка}***
Потом мы пришли в обычный мир: хватит геройства, решили. Ты подвинулся мозгами маленько после всех этих говноключений, оттого ничего у нас и не вышло в той простецкой человеческой жизни. Не срослось. [Не верю, что такое было. Так не должно быть, не должно! Мы должны быть вместе!] {А может, мы не помним ещё кучу жизней, в которых вообще не встретились? Лучше уж так…} Ты был не чувак, а просто пиздец: всем ботанам ботан, капризный, беспомощный, высокомерный, навыки общения – никакие… Долговязый и милый до безобразия. А я была обычной блондинкой – вполне нормальной такой: мечта о карьере актрисы, работа в забегаловке, куча парней – но всё равно я была больше мужиком, чем ты и трое твоих дружков, вместе взятые! [Суть не спрячешь: мы – воплощение мужественности!] {И ванильности, особенно ты} [Мы – брутально-ванильный долбоёб и гордимся этим] {А вот чего нам всегда не хватало – так это мозгов…} А, ну да, ты занимался какой-то ужасно умной, но бесполезной научной хренью… С высоты интеллекта смотрел на меня как на крашеную макаку, а я на тебя – как на пятилетнего ребёнка с отклонениями в развитии. Но в каком-то смысле мы любили друг друга, да, мы же не можем не любить… Жили по соседству, заботились, как могли. Впрочем, я больше пришлась по нраву твоему другу [Он так восхищался нами – как можно было устоять за столько лет под боком?] {Нами восхищаются все и везде, вообще-то}, а для тебя нашлась почти такая же двинутая ботанка, как ты. В этой жизни мы дотянули до глубокой старости: ты умер раньше, я пережила тебя лет на пять.***
Видать, ты слишком фанател по своим ботанским супергероям – в следующей жизни мы угодили в мир, где полным-полно и героев, и самых разных монстров, пришельцев и прочих угроз человечеству. А сам ты для полного счастья накачал себе силу побеждать кого угодно с одного удара. Компенсация за физическое убожество прошлой жизни, так сказать. {Ну и лысую башку в комплекте, хех…} [И физиономию, по степени выразительности близкую к куриному яйцу] А я был боевой машиной из титанового сплава и полимеров, с атомным реактором в груди и человеческим мозгом в белобрысой башке [и премиленьким личиком, это важно!] – увидел тебя в первый раз в бою и так впечатлился, что напросился в ученики. Ты меня принял только потому, что я платил за аренду нашего клоповника и готовил тебе жрать. И смотрел на тебя восхищённо, вот так… {Как щеночек, ага} [Да, покажи Паучку, покажи!] {Ему похер, он даже не смотрит! Он слушает нас вообще?} Сквозь твой похуизм ещё возьми пробейся, но мне удалось: ты ко мне привязался, а потом, похоже, и полюбил. ["Похоже"?! Мы милашечки, нас нельзя не полюбить!] {Ой, правда? А предыдущая жизнь?! Он насрал на нас целиком и полностью!} Да заткнитесь, не было никаких вас тогда! …Голоса, Паучок. Они помогают вспоминать, но, веришь, так уже заебали… В общем, хоть внешне тебе и было на меня похуй, ты перехитрил старого хрыча, создавшего моё механическое тело, когда тот надумал мне микросхемы вместо мозгов вставить и сделать роботом… Он пытался убедить тебя, что мой мозг смертельно болен и я всё равно обречён, чтоб ты своими же руками меня прикончил. Но твоя башка всегда как-то по-особому работала… Потом я оборонял тебя от козней сверх-сильной дерзкой малявки, которая в тебя втюрилась, а потом возненавидела. Меня она воспринимала как консервную банку и то и дело пробивала мной стены… [Зато как он радовался, когда мы заступались за него перед этой дурочкой!] {Угу, и сам же руку нам случайно оторвал…} Когда из неё высосали жизнь смоляные инопланетные твари, я был почти счастлив. Когда мы примчались на место вторжения, и они соснули из меня, я подключил свой реактор. А потом они и тебя, на расстоянии, никакие супер-удары не помогли… [Мы до последнего пытались оживить его, до последнего! Закрытый массаж сердца, искусственное дыхание, дефибрилляция, даже адреналин и дофамин собрали из своего мозга, чтоб любимому сенсею вколоть…] {И отошли мы в мир иной спокойными как удав, без адреналина-то} В общем, после моей гибели ты прожил ещё… Сколько там у нас разница? Тридцать три минус восемнадцать… Это десять плюс три плюс два… Пятнадцать лет прожил, вот. Один дьявол знает, как тебе удалось закончить свою неубиваемую жизнь: ты смог выжить даже после полной откачки жизненной энергии и в эпицентре ядерного взрыва! Я ж нас обоих тогда взорвал, решив, что ты уже труп… [Вырвал из себя сердце – романтичнее не придумаешь] {То есть ядерный реактор} [Именно так мы поступим на День Святого Валентина, не так ли?] {Взорвём ядерный реактор?} [Нет, подарим Паучку своё сердце, ты болван]***
А потом наступила наша теперешняя жизнь. Дальше ты знаешь: регенерирующий дегенерат в клёвом костюме и с катанами, симпатяга Паучок, к которому этот дегенерат прицепился… Все эти перестрелки и преследования, зажимания в углу, спайди-поцелуй… Меня даже вид моей корявой рожи не отвадил от того, чтоб замутить с тобой! Хоть в первый раз снять маску было и стрёмно слегка. Когда лежал после нашей первой ночи и на тебя смотрел, а ты вдруг проснулся и открыл глазищи, а я без маски... Я даже дёру хотел дать, признаюсь честно. Охренел целиком и полностью, когда ты улыбнулся, как котяра на сметану, и целоваться полез... И понял: моё! Нашёл! {Нет, не то, ну чё ты как мудозвон! Надо сказануть покрасивее!} [Упомяни его сладкие булочки!] {Скажи, что он твой личный сорт героина… Стоп, это где-то уже было?} [Это Сумерки, идиот, мы же совсем недавно их смотрели!] Да мать же ж вашу, а! Вы завалите хлебальники хоть на минуту?! Видишь, какая херня, Паучок? Мы вроде как предназначены друг другу. Хотя нет, не то – связаны мы. Имя друг другу когда-то придумали, и память наша друг на друга завязана. Вот и приходим в одни и те же миры попарно, чтоб друг друга найти… Понял теперь? Ну вот, а ты брыкался… Паучок? Эй… Эй? Заснул?.. [Он не дышит] {Он не дышит?!} [Он, блять, не дышит, не дышит!] {Надо что-то делать, что-то делать! Качать-дышать-стрелять!.. Разряд! Адреналин! Два вдоха через пятнадцать!!!} [И толку! Всё уже! Ещё дольше пиздеть надо было…] Да пошли вы нахрен, мать вашу! Питер? Пит, Паучишка, глаза открой, сукин ты сын!.. Давай! Просыпайся, а то башку оторву! Заебал дрыхнуть!.. Как же… тупо-то, чёрт… [Больно, очень больно, очень] {Нет, нет же, нет, нет, неееееееееет!} [Мы ловим болевой шок. Это как кайф, только болевой шок] Моё же… Моё! Лапки, шея с засосом, мордашка, чуб встрёпанный… Ты чего, придурок? Что ж ты наделал? Что теперь, как? Я не разрешал, блять… Не разрешал!.. [болевой шок, болевой шок, болевой шок] {НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ} [болевой шок, болевой шок, болевой шок, болевой шок] Бери эту сраную регенерацию, забирай нахрен, не нужно больше, на херу я её блять вертел! [Болевой шок, болевой шок, мы – это боль, мы тонем в сраном океане боли, мы дышим болью] {Нам нужен весь морфин этого ебучего мира, немедленно, прямо сейчас} [А есть всего один шприц] {Половина шприца: мы разделим его с Паучком} [У нас трясутся руки, разольём всё нахрен] {Открывай ампулу, да не так, не раздави, ты палец себе хочешь отрезать?} [Соберись, нужно вколоть его, срочно! Да не сюда! Не насквозь! Пробуй ещё раз!] Вот… тааааак. Пошла наркота работать… А половина – тебе. Всё по-честному, по-супергеройски. Правда, с кровью моей напополам: всё никак не мог поймать вену. Ты же не брезгуешь, Паучок? {Ему не страшно уже} [И не больно даже, между прочим] Так, аккуратно… Прости, малыш, царапнул иглой… Мелкая моторика ни к чёрту. Вот так… Получай свой морфин, будем кайфовать на пару и смотреть в это сраное звёздное небо. Ты ведь уже там, а, Паучок? [Возьми его за лапку. Это, в конце концов, романтично] Царапина. {Царапина?} [Царапина?] Вот здесь, где укол. Её нет. Она была?! {Здесь точно не было царапины, нас переглючило} [Да нет же, была, иголкой от шприца!] {Не было, всё это глюки, мы сейчас отрубимся, доза слишком большая для тела без ноги и без трёх литров крови} [Но если бы была, это значило бы, что…} Заткнитесь, просто заткнитесь. Мне похер, глюк это или… В реале я или унесло от морфина. Если есть хоть одна грёбаномиллиардная доля шанса… что мой фактор регенерации… через кровь… Я не вырублюсь. Успею накачать тебя ею по уши. Шприц из рук не вы… н-не вы-руб-люсь…