Житель моего бассейна

Он остановился и вышел из машины, увидев, что дети у края дороги ведут себя слишком странно. Уж очень активно для современных ребят, все время играющих в телефоне. И выглядели они как-то чересчур озлобленно-торжествующе. По мере того, как он подходил к группке детей, пришлось ускорять шаг и даже перейти на бег, потому что картина, открывающаяся с каждым шагом все яснее, невероятно пугала. Дети пинали и таскали какого-то парня, худющего на вид и раздетого по пояс, а он уже и не пытался сопротивляться, лишь странно хрипя от боли. Приблизившись еще сильнее, он смог разглядеть, что это был явно не человек, так как длинный рыбий хвост, насколько ему известно, не входил в понятие нормы. Один из детей тыкал его длинными тонкими пальцами в, по видимому, жабры, на что те с явным усилием раскрывались и закрывались, то ли ловя воздух, то ли уходя от действий ребенка. Другой пинал по ребрам и животу, сминая и ломая края у боковых плавников. Еще один тянул за хвостовой плавник, явно пытаясь его отодрать или хотя бы проверить на прочность. Последний ножиком усердно старался наковырять чешуек из зеленого, вымазанного в грязи и песке хвоста, видимо, на память. Происходящее пугало одновременно тем, насколько жестоки дети, и тем, над кем — или над чем — они издеваются. Разбираться в мироустройстве и переосмыслять реальность времени не было. Когда он прикрикнул на детей, те разбежались, без раздумий бросив свою добычу. Осторожно подхватив изувеченное существо, уже успевшее потерять сознание то ли от боли, то ли от обезвоживания, на руки, он положил его в машину, тут же на полной скорости направившись к дому, благо, у него был бассейн. Синяки на бледно-зеленой коже существа наливались изумрудом, а из ран текла зеленоватая, похоже, кровь. Выскочив из машины рядом с домом, он тут же подхватил искалеченное тело и опустил его в бассейн. Под собственной тяжестью опустившись на дно, парень-рыба замер на полминуты, и он уж было подумал, что тот мертв, но существо слегка двинуло изрядно помятым хвостом, переместившись в самый темный угол, и кое-как устроилось там, свернувшись и съежившись от боли. Он внимательно разглядывал странное животное — или не очень животное — которое волею судьбы пришлось приютить у себя в бассейне. Со дна легким, матовым, золотистым свечением на него посмотрели в ответ глаза без зрачков, полные искренней благодарности. Как у бет, — подумал он тогда. На следующий день он действовал на автопилоте, как-то забыв про то, что у него в бассейне пацан с хвостом. Выходной — душ, завтрак, список покупок, куртка, к машине… стоп. В тени за край его бассейна, мимо которого он проходил, держались бледно-зеленые пальцы с тонкими полупрозрачными перепонками, а между двумя руками была макушка и глаза, находящиеся как раз на уровне бортика, явно с целью быть как можно менее заметными. Вспомнив события вчерашнего дня, он подошел и сел рядом с существом, непреднамеренно создав ему дополнительную тень, на что оно явно приободрилось и с любопытством посмотрело на него, заинтересованно подняв причудливые перепончатые уши и светя светло-карими глазами, ярко выделяющимися на фоне общих холодных тонов. От краев глаз у существа шел какой-то узор на подобие стрелок, которые рисуют девушки, только узор этот был бледным и шел под наклоном вниз, закручиваясь завитками. Как выяснилось, зрачки присутствовали, но глаза были покрыты будто бы матовой пленкой, и из-за нее вкупе со свечением зрачки выглядели легкой тенью. Перепончатые уши вновь шевельнулись, привлекая к себе внимание. Они состояли из четырех косточек-подпорок каждое и тонких мембран полупрозрачной кожи, настолько тонкой, что сквозь нее были видны зеленоватые вены. Он смотрел на это. Это смотрело на него. Оба молчали. Затем он услышал тихое и неуверенное: — Спасибо. Он кивнул, продолжая зрительно изучать существо. Существо так же изучало его. Они оба умели говорить и понимали человеческий язык. Это хорошо. — Ты всегда хмуришься? — ему не было видно, как двигаются губы парня, так как они были скрыты бортиком. — Весь такой хмурый, смотрите все, какой я загадочный и молчаливый... — сарказм Дереку не понравился, и он хотел было возмутиться, но парень моментально продолжил. — Или это из-за меня? — сопровождаемый пристальным взглядом тонкий палец коснулся опирающейся о землю руки осторожно и легко, как бы проверяя, твердая она или нет. — Все люди тёплые? — оказывается, оно проверяло температуру. Или что-то другое, но обнаружило тепло. — Ходить по земле удобно? — голова слегка наклонилась, парень не отводил взгляда от точки соприкосновения влажного и немного липкого пальца с рукой, будто ожидая чего-то неожиданного. — Зачем вам эти тряпки? — оно перевело взгляд выше, на край куртки. Он решил прервать поток вопросов. — Много болтаешь. Что ты ешь? — он нахмурился еще сильнее, так как одновременно был погружен в вопрос покупки еды и переваривание полученной информации. И потому что это его обычное выражение лица. На него смотрели испуганно-заинтересованные глаза. Видимо, он ожидал долгого и интересного общения. Дерека это вообще не тронуло. Он спас это существо, но это еще не значит, что он нанялся парню с хвостом в друзья. — Рыбу. — Любую? — Не ядовитую.       Он кивнул и встал, направляясь к машине. — Скоро буду, — захлопнув водительскую дверь, он, прежде, чем уехать, увидел в зеркало заднего вида все ту же макушку и заинтересованный взгляд.       Вернувшись, он сел у края бассейна, поставив рядом пакеты. Из одного из них он достал прозрачный мешок с живой рыбиной, плавающей в воде. Существо, видимо, находившееся в той же позе все время, пока его не было, задумчиво посмотрело на рыбу. — Надо же. Хмурый чувак поймал мне обед. Такую я еще не пробовал. — Ну вот и попробуешь, — он выпустил рыбу в бассейн, и парень тут же метнулся за ней, вцепившись в нее острыми и плоскими, как бритвенное лезвие, зубами и перепончатыми лапками. Хорошо хоть, ел он бедную рыбину на дне и отвернувшись. Когда он всплыл, выражение его лица стало более довольным. — Что ты такое? — он все еще пытался разобраться в ситуации, в которой оказался, попав в нужное время и в нужное место. — Я русал, — влажный холодный палец вновь осторожно приблизился к его руке, растянув перепонку, и коснулся его пальца, сверля его руку взглядом. Что же он такого в ней нашел? — Где твой дом? — он тоже решил смотреть в эту точку. Вдруг русал что-то делает с его рукой. Он должен заметить изменения прежде, чем станет слишком поздно и начнется какой-то необратимый бред. Этого... русала нужно было вернуть туда, откуда он взялся. Содержать огромную рыбу ему совершенно не хотелось. — Он отравлен. У меня больше нет дома, — уши безвольно опустились, и сам он поник. Судя по тону, его виду и состоянию, его семья там погибла. Это было, мягко скажем, печально. — Тебе есть, куда идти? — ответом было лишь мотание головой. Значит, придётся потерпеть, пока Дерек что-нибудь не придумает. — Как тебя зовут? — Стайлз, — русал поднял взгляд, встречаясь своими глазами с его. — Дерек, — он вновь изучающе посмотрел на лицо, видимо, нового жителя его дома. — Так ты ответишь на мои вопросы? — голова приподнялась и наклонилась, являя свету нос и краешек зеленых губ. — Мне же типа интерес... — Нет. — Ладно, — Стайлз тихо вздохнул. — А ноги покажешь? — Зачем? — оборотень нахмурился еще сильнее. — Ну надо. — Потом, — встав, Дерек пошел убирать в холодильник купленные продукты. Нужно обо всем этом подумать. Вернулся Дерек уже к обеду, со второй рыбиной, и был очень удивлен, когда узнал, что Стайлз наелся первой. Когда он выпустил рыбу в бассейн, она стала оплывать новое место жительства, а русал смотрел на свой будущий ужин без малейшего интереса. — Ты обещал показать ноги, — он посмотрел на Дерека полными надежды глазами. — Потом, — вздохнув, оборотень достал принесенные мазь и бинты, но, поняв, что лекарство растворится в воде и траванет русала вместо помощи, убрал их. — Что это? — любопытный парень кивнул на место, где секунду назад были бинты и тюбик. — Чтобы быстрее заживало. Тебе не поможет, — брови свелись еще сильнее, хотя, казалось, это невозможно. — Само пройдет, — перепончатая рука очень медленно, нерешительно потянулась вперед, постоянно замирая, будто подкрадываясь — Дерек сразу напрягся, приготовившись к нападению, — и одним резким движением обхватила голую лодыжку, вымазывая в липкой слизи кожу и домашние шлёпки. Пальцы ощущались холодными. — Дай посмотреть, — он слегка потянул ногу на себя, не сдвигая, а лишь обозначая намерение, как бы спрашивая разрешения. Отвертеться не получится. А жаль. От одной мысли о том, что его будут разглядывать, оборотню становилось некомфортно. — Хорошо, — поняв, видимо, что сопротивление бесполезно, Дерек снял шлёпки и стянул домашние штаны, в которые он переоделся, оставаясь в одном белье. Переместившись на край бассейна, он свесил в прохладную воду ноги, которые тут же оказались в плену длинных пальцев. Погрузившись в воду с головой, русал стал изучать конечности, считая пальцы, тыкая его небольшими коготочками, щекотно водя руками по пяткам и подсвечивая себе пространство глазами, как фарами. Обшарив всё и покрыв слизью, наверное, каждый сантиметр, Стайлз потянул за один из волосков и, услышав шипение Дерека, виновато поджал хвост, глядя из-под воды полным сожаления взглядом. Рядом на бортик опустился чешуйчатый хвост с помятым перепончатым плавником в качестве, видимо, предложения для изучения. Решив, что на рыбу он может посмотреть и в магазине, Дерек покачал головой и подпихнул хвост обратно в воду. С того дня ноги оборотня стали любимым развлечением русала; Дерек смирился с отмыванием слизи с ног; Стайлз, благодаря регулярному питанию, немного набрал в весе, хоть ребра пока и торчали, и постепенно пошел на поправку. То, что бассейн являлся собственностью русала, стало какой-то негласной истиной, неизвестно, с какого момента — то ли тогда, когда стенки тоже, как и сам Стайлз, покрылись тонким слоем слизи, то ли тогда, когда на дно опустились первые старые чешуйки, то ли тогда, когда Стайлз вообще в первый раз оказался там. Дерек часто наблюдал за ним из окна и мог заметить, что бассейн ему во многом не нравится — парень щурился из-за переливчато-голубого узора плитки, из-за весеннего солнца щурился еще сильнее, и на дне ему было явно жестко. Хоть русал и не жаловался, эти проблемы предстояло как-то решать. Однажды Дерек пришел с пластиковой коробкой и протянул ее парню. Там ползала куча улиток, фильтрующих воду, тех, что обычно покупают для аквариумов. Счастью Стайлза не было предела, его глаза ярко вспыхнули, и он принялся размещать их по стенкам. Когда русал уточнил, откуда он их взял, Дерек решил обойти пояснение о том, что люди держат дома рыб, и сказал просто: «Купил». Информация по поводу рыбьего сна вообще давала мало надежд: морские спали в актиниях, а речные — в иле. Мысль о том, чтобы развести в бассейне ил, Дерека не прельщала, а когда он увидел, что русал сгреб всю счесанную со хвоста чешую в самое тенистое место и спал на ней, он и вовсе успокоился: проблема пока не была критичной. Потом он разобрался и с солнцем. Большой пляжный зонт, подаренный парню, теперь стоял в центре бассейна, полностью погруженный в воду, и рядом с ним всегда была тень. Парень был так счастлив новому приобретению, что засыпал Дерека благодарностями и брызгался, после чего сразу же извинялся. Тем не менее, русалу было скучно, и что с этим делать, Дерек совершенно не представлял. Со временем в бассейн переехал пляжный мячик, старый надувной матрас его сестры и фрисби, на котором Стайлз теперь катал улиток — когда Дерек понял, каким именно образом тот использует игрушку, он вернулся в следующий раз уже с новеньким кораблем на пульте управления, положенном в вакуумный пакет для сохранности от влаги; тогда счастью парня вообще не было предела — чувак вообще умел радоваться мелочам. Хоть он и щурился от яркого света, ему иногда нравилось залезть на матрас, причудливо изогнув на нем хвост, и немного погреться, пока кожа не высохнет. В эти моменты Дереку удавалось лучше разглядеть русала: синяков уже почти не было, ранки стремительно заживали, сломанные плавники срастались и на них появлялся легкий узор, с завидной точностью повторяющий тень от ряби, жабры уже не выглядели такими воспаленными, изумрудный хвост ярко блестел на солнце. Как выяснилось при более близком рассмотрении, его кожа была слегка прозрачной, из-за чего сквозь нее в особо тонких местах иногда просматривались силуэты органов — совсем немного, но достаточно для обморока особо впечатлительных людей, к коим Дерек не относился — и зеленые артерии. Со временем их видно было все меньше и меньше, Стайлз объяснил это тем, что он поправлялся и привыкал к солнечному свету. Хоть к солнцу парень понемногу и адаптировался, щуриться он не перестал. Тогда Дерек принес ему тест на зрение. А потом и солнечные очки с диоптриями. Такой радости Дерек не видел с появления кораблика. И в очках Стайлз стал еще больше похож на человека, и это было… странно. Теперь, уже после месяца жизни с русалом в бассейне, он относился к нему, как к обычному человеку. Перепонки и зеленый цвет отошли куда-то на второй план, и вместо ярких отличий от людей Дерек начал замечать черты лица, особенности мимики. Это был уже не рыбообразный человек, которого он подобрал на улице. Это был парень с незакрывающимся ртом и длинными пальцами, с кучей родинок и огромными глазами, но с хвостом, плавниками и далее по списку. Несмотря на скудное воображение, Дерек мог точно представить внешность Стайлза, как человека. И это тоже было странно. Лето. Жара, от которой не спастись. Раньше Дерек проводил это время, оккупировав кондиционер, пока его не вытащат в бассейн родственники. Раньше… Сейчас он просто оккупировал кондиционер. Наслаждаясь прохладным воздухом с книгой в руках, он чуть не упал с кресла, когда о его окно ударился надувной мяч, пачкая стекло брызгами. И еще раз. И еще. Ясно. Почитать не получится. Убрав книгу и выйдя из дома, он уселся рядом с бассейном, где довольный русал держался у поверхности воды, лежа грудью на мячике, который он обнимал руками. Очки он снял, так как солнце ему не мешало, а зрение было не всегда обязательным. — Ну и чего ты там тухнешь? — на поверхность с блестящими брызгами показался хвостовой плавник с рисунком ряби, изящно выгнувшийся на слепящем солнце. — Не скучно? Хмурый Дерек, вечно сидишь в одиночестве и молчишь. Тоска же смертная, и ты... — Заткнись, Стайлз. Я читал, — постоянные вопросы и болтовня русала уже не раздражали Дерека, ему даже на удивление нравилось с ним общаться, но он по привычке обрывал парня. — Это как? — перепончатые уши раскрылись сильнее, выказывая максимальное внимание. Сходив за своей книгой, Дерек открыл ее. — Только руками не трогай. Это, — он указал на буквы, — знаки, описывающие звуки. Вместе они складываются в слова, — он задумался, пытаясь сформулировать мысль. Мысль шла плохо, как сиамские близнецы из роженицы, и оборотень упорно пытался сделать себе ментальное кесарево. — Они... С их помощью речь можно куда-то поместить, и все... Любой, кто знает эти знаки, может прочитать... понять, что тут говорится. Стайлз приблизился к книге, чуть ли не утыкаясь носом в страницы. Дерек протянул парню очки, и тому стало легче. — Интересно. У нас тоже есть такие знаки, — он прищурился, будто от его пристального взгляда буквы сами расскажут ему, что они значат. Хотя, при его-то настойчивости, Дерек бы этому не удивился. — Только у нас они означают не звуки, а слова и ситуации. Например, если водорослью нанести на камень это, — он нарисовал пальцем на бортике витьеватый символ, — русалы будут уплывать оттуда, потому что это значит, что там люди регулярно ловят рыб. А что вы так разрисовываете? Услышав, что их письменность довольно примитивна, Дерек не был удивлен. Он вообще не думал, что под водой это возможно. — Это называется "писать", не "разрисовывать", — он закрыл книгу, положив ее к себе на колени. — Так как наши символы — буквы — означают звуки, мы можем записывать любые слова. Часто люди пишут придуманные истории, чтобы их могли прочесть. — Зачем читать о том, чего не было? — выпустив мяч, русал оперся высохшими локтями о бортик, таким образом приблизившись к Дереку. — Это же бесполезная информация. — Это интересно. Хочешь послушать? — он сам не ожидал от себя такого предложения, но было уже поздно, поэтому после кивка Стайлза оборотень открыл книгу с начала и начал читать вслух. Парню невероятно нравилось, и он сыпал вопросами о незнакомых словах и едкими комментариями по вопросам, о которых имел другое мнение, и, учитывая сложность устного выражения мысли для Дерека, приходилось для объяснения параллельно пользоваться википедией и поиском картинок. К сожалению, к вечеру пришлось прерваться, так как у Стайлза без воды начали чесаться глаза и жабры. Общение заканчивать парень не хотел, поэтому Дереку пришлось все-таки надеть плавки и залезть в бассейн. Вода была прохладной. И Стайлз, соответственно, тоже. А Дерек — нет. Просеча эту фишку, нырнувший под воду русал, не спрашивая разрешения на вторжение в личное пространство, обвил его руку своими, тонкими и скользкими, греясь об источник тепла. Дерек привычно нахмурился, но, в целом, был не против — не объяснять же русалу принципы социального взаимодействия и нормы общения. Ему это даже показалось милым. Что? Милым? Когда он вообще занес такие выражения в свой словарный запас? Все повреждения Стайлза зажили как-то внезапно. Он начал больше есть. Его кожа стала еще более яркой, а изумрудный хвост сиял. Дерек решил, что это от благоприятных условий. Однажды, когда он снова читал русалу, он заметил по бокам от хвоста тонкие, длинные отростки с перепончатыми концами, исходящие из боковых плавников, по три с каждой стороны. — Я этого раньше не видел, — на удивленный взгляд парня Дерек кивнул на извивающиеся полосы из боковых плавников. Тот посмотрел на отростки и неверяще взял один в руку, поднося к лицу. Когда он сжал его чуть сильнее, его глаза резко распахнулись и к щекам прилила зеленая кровь. — Я тоже, — отпустив отросток, он как-то растерялся и весь день был задумчивым. С того дня Стайлз начал меняться. Дерек был далек от описания цветов, но вот теперь парень стал точно ярко-изумрудным и блестящим, тогда как раньше был каким-то болотно-изумрудным и немного мутным. Болотно-изумрудный. Хоть это и сложно представить, Дерек именно так и охарактеризовал этот цвет. Везде, где были перепонки, кроме рук — на ушах, на всех плавниках — они стали нарастать засчет образующейся тоненькой кожицы и за каждым плавником уже шел шлейф, похожий на тонкую ткань, пышно развевающуюся в воде. Особенно длинный шлейф был на хвостовом плавнике, раскидистый и очень красивый. По цвету они были не яркие, как хвост, а, скорее, бледно-прозрачные, как кожа Стайлза. На поверхности он появлялся все реже и больше как-то странно метался по дну — видимо, стыдился своего вида, хотя Дереку очень нравилось. Ему вообще стало больше нравиться находиться у бассейна, где чуткий нюх оборотня улавливал какой-то новый легкий, почти невесомый запах. Стайлз перестал просить с ним плавать, а Дерек был вполне себе не против, вот только его никто не спрашивал. В этом оборотень был немного гордым и не мог признать ни перед русалом, ни перед собой, что ему нравится такое ребячество. Поэтому он ждал приглашения. Ждал и не дожидался. Когда пал барьер признания себе в подобной слабости, он решил, что бассейн, вроде как, Стайлза, а в чужой дом без разрешения не ходят, а потом он просто подумал, какого черта? Это его дом и его бассейн, и он имеет право плавать там тогда, когда захочет. Надев плавки и взяв полотенце, он вышел из дома и кинул махровую ткань у бассейна. Увидев это, Стайлз слегка дернулся в его сторону и тут же, позеленев, отплыл к противоположному бортику, погрузившись в воду до уровня светящихся еще ярче, чем раньше, глаз. — Избегаешь меня? — Дерек залез в воду и удобно оперся руками о бортик, прижимаясь к нему спиной. Русал как-то нервно оглядел его тело, тут же недовольно дернув хвостом и вернувшись обратно к глазам Дерека. — Совсем больной?! Вылезай! — тихо шикнул он на оборотня, высунув голову из воды. — Почему? — он оглядел русала настолько, насколько позволяла рябь на воде, и тот, заметив это, активно заработал хвостом, в результате чего волны совсем исказили изображение. — Нашел, блин, время! У меня же нерест! — парень говорил все тем же шипящим шепотом, будто их кто-то может услышать и такого позора он не переживет. Так вот оно что. Нерест. Конечно, в статьях о рыбах, дельфинах и прочих морских существах он натыкался на это понятие. Он видел там, что к нересту у многих рыб появляется «наряд» для привлечения партнера и что рыбы перемещаются к специальному месту для нереста, и это объясняло метания русала по дну бассейна — ему же некуда было плыть. Но Дерек находил всему другие объяснения. Может, в нормальных условиях все русалы такие, и Стайлз просто раньше выглядел плохо и был ленивым. Может, такая внешность приходит с возрастом и парень вырос. Может, у него сегодня плохое настроение, поэтому он так мечется и бьется иногда хвостом о стенки бассейна, сшибая бедных улиток. Дереку и в голову не пришло, что им придется столкнуться с брачным периодом, потому что Стайлз же типа парень, и не будет у него подобной чепухи, а то, что он не совсем рыба, он не учел, да и то, что некоторые морские существа могут менять пол или даже бывают обоих полов сразу — просто интересная информация для общего развития. Стайлз смотрел на Дерека. Дерек смотрел на Стайлза. И суть в том, что оба были, в целом, непротив. Но и для обоих это было одинаково дико. Не выдержав, Дерек со всей силы оттолкнулся от бортика и через пару секунд уже был возле парня, который мог бы и подплыть к нему, или, наоборот, сбежать по дну, но в нерешительности замер, лишь сильнее зеленея. Прижав его к стенке, он поцеловал русала в губы, и для того это было, видимо, вновинку, но Дерек, не дав ему опомниться, углубил поцелуй и парень тут же прижался к нему, довольно мыча и пытаясь как-то ответить. Зубы у русала были плоскими и острыми, и он неосознанно царапал ими язык Дерека, добавляя к общей гамме привкус крови. Руками он обвил оборотня за шею, всем гибким телом прильнув к теплу. Одной рукой держась за бортик, а другой снимая плавки, Дерек почувствовал, как ему в бока тычутся те странные отростки. Откинув плавки, тут же опустившиеся на дно, он схватил русала за основание отростков и дернул на себя, на что тот выгнулся и тихо, сладко застонал. Значит, эрогенная зона. Затем он ощутил бедром странное шевеление и, опустив взгляд, увидел, как чешуя разошлась и у парня появился насыщенно-зеленый от крови, странно-изогнутой формы и сужающийся к концу, член. Значит, все-таки парень. Но это сейчас было не важно, потому что у Дерека стояло колом, а он не разобрался, мать вашу, с вопросом: куда?! Одной рукой лаская извивающегося всем телом от возбуждения Стайлза, другой он шарил по хвосту. Разумная логика подсказывала, что задница находится сзади, но, заведя туда руку, Дерек наткнулся на плавник, а если есть выпуклость, значит, щелей там нет. Углубившись в мыслительный процесс, он по инерции опустил руку с члена русала ниже, чтобы уделить внимание яйцам парня, но не нашел там ничего, и в этот самый момент Стайлз дернул хвостом на него, и пальцы оборотня, раздвинув чешую, углубились во что-то тугое и сжимающееся, на что русал закинул голову назад и, захлебнувшись стоном, издал что-то вроде «хпхпхх». Да, место было неожиданным, но оно было, и это не могло не радовать. Введя три пальца — благо природные особенности позволяли — в изнывающего русала, Дерек держал его другой рукой, прижимая к бортику, потому что вертелся он нехило. Это было сложно, ведь из-за слизи он так и норовил выскользнуть, но выбирать не приходится. Когда Дерек вместо пальцев ввел в парня член, тот вскрикнул и уткнулся в его шею, крепко стиснув руками плечи оборотня. Из-за летней жары вода в бассейне была горячей, и Стайлз, соответственно, тоже. Дерек замер, позволяя ему привыкнуть, и отростки, не нашедшие, видимо, таких же на боках Дерека, крепко обвили его, словно жгутами, за талию. Хвостом он одновременно держал их обоих на плаву и терся о ноги оборотня, то захватывая их в тугое кольцо, то проходя между ними, видимо, с непривычки. Когда Дерек начал двигаться, тот сладко застонал, одновременно чувствуя заполненность внутри и трение о свой член, и прикусил его шею, вновь выпуская тоненькую струйку крови. От этого Дерек рыкнул, крепко вцепившись в основание хвоста русала, чтобы было удобнее двигаться в теле, правда, боковые плавники немного мешали. Вскоре Стайлз уже активно двигался навстречу, шепча какой-то эмоциональный бред, вслушиваться в который у Дерека не было ни сил, ни желания, поэтому он заткнул говорливого русала глубоким поцелуем, ускоряя движения, и тогда у самого парня не осталось сил и желания говорить. Неожиданно руки Дерека соскользнули с хвоста, и он схватился за те жгуты, чем тут же вызвал крик и бурный оргазм зеленого от возбуждения русала. Несколько раз толкнувшись в туго сжимающееся тело, Дерек не выдержал и кончил следом, тут же чувствуя свой узел. От этого глаза русала, едва погрузившегося в посторгазменную негу, распахнулись, и он зашипел от боли, но оборотень успокоил парня легкими поцелуями, благодаря чему он расслабился. Метания Стайлза прекратились, и он повис на Дереке, лениво двигая хвостом, пока тот опирался одной рукой о бортик, другой придерживая парня. Отстраненно подумав о том, почему тот не спросил про узел, оборотень решил, что русал принял это за нормальную человеческую особенность, так же, как сам Дерек… ну, вообще всего Стайлза. — И долго так? — парень приподнял голову с плеча оборотня, чтобы посмотреть на него. — Я не засекал. А у тебя? — Дерек кивнул на шелковистый, воздушный шлейф плавников. — Еще пару суток, — довольно улыбнувшись, он провел носом по шее Дерека. Он был теплее, чем Стайлз. Солнце уже заходио и вода успела немного остыть. — И что теперь? Дерек посмотрел на сонного и расслабленного после секса парня. Кто они теперь друг другу? Как к этому относиться? Он и сам не знал. Единственное, что он чувствовал — это что он ни о чем не жалеет. Сократив расстояние между ними, Дерек поцеловал своего русала в губы. Теперь, он был уверен, всё будет хорошо.