- Ты знаешь, так хочется жить.
Чечня|Грозный март, 2000
Война - она беспощадна. Пули со свистом летали мимо лиц молодых ребят, грязная земля с головой накрывала волной от разрывающихся рядом снарядов, танки и грозные бронетранспортеры бесстрашно двигались вперед. Молодой парень, прижимая грязный кусок ткани к кровоточащей ране, резко скользнул в окоп, уходя от обстрела. Пуля чувствовалась внутри. Горячая и обжигающая. - Серега, как ты? - рядом, тяжело дыша и стирая следы грязи с лица, оказался Леха. Криво усмехнувшись, парень взглядом показал на свое ранение, но потом резко от боли зажмурил глаза. - Да ладно тебе, Майский, до свадьбы заживет, - продолжая изредка отстреливаться, старался подбодрить друга Алексей. - Держись, брат, держись. Сейчас тебя к медсестричке доставят, - опустившись опять рядом с другом, Леха достал флягу и сделал два коротких глотка воды, потом поднес ее ко рту Сергея. - Потерпи. Сергей открыл глаза и посмотрел на яркое небо. - Леха, а ты Лильку свою любишь? - оба парня на мгновение замолчали, вокруг раздавались лишь выстрелы. - Люблю, конечно, что за вопросы? - курносый блондин внимательно посмотрел на своего друга, не совсем понимая его. - А если ты погибнешь тут, то что? Что тогда, как она? - хриплый голос, слова даются с трудом. - Серег, я не боюсь умереть, нет. Если суждено лечь мне тут под жаркими пулями в Чечне, значит надо оно так, понимаешь? А Лилька...Думаю, Лилька будет гордиться мной. Ведь помру я не от пьянки где-нибудь под забором, а за Россию. Ты ж, когда в наш ОМОН шел, знал, что творится в стране, что может произойти абсолютно все, могут отправить куда угодно, что ж теперь сопли тут разводить. Война - сука та еще, не щадит никого. - Лех...Ты знаешь, так хочется жить. - Будешь ты еще жить, Серега, будешь. Вернемся с тобой в Москву, так напьемся, - парень искренне растянулся в улыбке. - Решил я - как только домой приеду, сразу же Лильке предложение сделаю, да. За героя уж точно она замуж пойдет. Вот и медбратья наши, - глянув на подползших парней, сказал Леха, - сейчас заштопают тебя, все обязательно хорошо будет, Серег. Обязательно. Не засиживайся давай там долго у медсестрички-то. Я жду тебя тут, на поле боя, - похлопав друга по плечу и улыбнувшись, он снова высунул голову из окопа. Молодая женщина суетилась вокруг раненого парня уже около часа. Пуля засела так глубоко, что вытащить ее не сразу удалось. - Терпи, боец, почти закончила, - устало проговорила шатенка, зашивая рану. - Молодой, здоровый, до свадьбы заживет, - в точности повторила фразу друга, от чего Сергей невольно усмехнулся. Закончив с операцией, медсестра поправила подушку, на которой лежал парень. Не успела она закончить с Сергеем, как в шатер затащили еще одного бойца. - Контузия, походу, выручай, подруга, - сказал один из медбратьев, скидывая свою сумку на пол. Передав контуженного в руки медсестре, он тихо глянул за ширму, за которой лежал Сергей. - Леха погиб. Уже второй час было тихо - обстрелы прекратились. Как будто и нет той самой войны вокруг. Медсестра присела рядом с раненным парнем и сочувствующе на него посмотрела. - Друг? Понимаю, - но, кажется, слова тут были совершенно ни к чему. - Он не боялся умереть, но так был уверен, что вернется домой. Мы в ОМОНе с ним два года вместе, бок о бок, тут уже второй месяц он постоянно рядом...был. Друг. Он был настоящим другом, поддержкой и опорой, - Сергей закрыл глаза. - Ты знаешь, - после недолгого молчания, - а я жить так хочу. Знаешь, сейчас бы кваску холодненького или шоколадного мороженого. Эти перестрелки так душат. Хочу дочку и сына… Как зовут тебя? - он резко открыл глаза. - Галина, - женщина мягко улыбнулась.Россия|Москва август, 2015
Майский с резким криком сел на кровати, чем разбудил мирно спящую рядом Валентину, и обхватил голову руками. - Опять? - Валя, укутавшись в одеяло, села рядом. Боевые действия пятнадцатилетней давности начали давать о себе знать вновь. - Чечня эта уже второй месяц снится... Леха. Танки. Пули. Как будто все должно было быть не так, как будто не он, – дикая боль в голове, ноющий шрам на животе. Мысли, воспоминания, сны. - Ты же не виноват, - робкий ответ. - Жить он хотел, Валька, жить, понимаешь? А лег в горячей Чечне, двадцать три года парню было. Есть у меня чувство вины, есть. Я на могилу когда к нему прихожу, у меня душу, ну, разрывает просто, понимаешь? Как будто не должен был я его там бросать одного...Но жить-то хочется, - Сергей лег обратно на подушку, - очень хочется.