Осколок

      Обстановка в доме была не из самых радужных. Казалось бы, отец приехал навестить "любимую" дочь, но на самом-то деле всё обстояло куда хуже...       Ни Кира, ни тем более Хисаги, оба прекрасно обученных, скажем так, уникальных человека, никогда бы не стали нападать первыми. И тот факт, что напротив них сейчас сидели два здоровых мужика со связанными за спиной руками и покрытые свежими ссадинами, как ни крути и под каким углом ни смотри, но Ичиго это не нравилось. Изуру, наверное по природе своей, никогда не будет нападать первым, если, конечно, не довести его до ручки. Сюхей, как не раз уже доказавший, что он чтит кодекс чести, не станет мутузить более слабого соперника, опять же, если это не будет угрожать ему или тому, кого он защищает. Тогда в чём же дело?       Тяжело вздохнув, смотря в потолок, где в центре висела хрустальная люстра, Ичиго медленно считал. Он считал сколько же им удалось провести спокойных недель, сколько дней они провели в тихой компании Юми и старого дворецкого, Анмея, который, почти всегда, когда они собирались вместе за ужином, рассказывал какую-то забавную или не очень историю из жизни. Это было просто хорошее время...       Проглотив противный ком, он всё-таки произнёс:       — И как это понимать? — скосив на старого мужчину, который прижался плечом к дверному косяку, тяжёлый взгляд, тихо спросил Куросаки младший.       — Пожалуй, отвечу я, — кашлянув себе в кулак, тем самым привлекая внимание к себе, подошёл сзади Анмей, с немного виноватым видом начиная разговор и злобно смотря на неожиданно прибывшего отца молодой госпожи.       — Что это значит, Анмей? — обескураженная такими словами, девушка отчаянно жестикулировала руками, пытаясь выплеснуть всё то непонимание, скопившееся внутри.       — Прошу меня простить, Юми-сама, — Анмей поклонился. — Но и вы поймите, — отведя взгляд от отца девушки, он переключился на Ичиго. — Я не мог оставить столь странных людей здесь, не зная их подноготную...       — Как это понимать? — встав со своего места, Хисаги напрягся. Неужели этот человек что-то накопал на них? Хотя. Это же смешно, не так ли?!       — Я приношу свои извинения, — мужчина виновато вздохнул. — Но и вы поймите, как человек, следящий за безопасностью госпожи Юми, я был обязан перестраховаться... Но даже беря в расчёт все мои связи, я так ничего и не смог найти на вас.       Старческий взгляд, вмиг став намного серьёзней, вновь прошёлся по трём личностям, чья история была покрыта пеленой неизвестности.       — Вы, Куросаки Ичиго, и это имя настоящее. Два месяца назад вы бесследно пропали. Об этом было известно и в вашей школе и вашим родственникам, но! — голос пожилого человека опять стал подозрительно холодным. — Никто, ни родные, ни ваши друзья, не заявляли в полицию о вашей пропаже, а после, спустя двадцать один день, вся ваша семья погибла, а вы сами, спустя тридцать три дня, после вашего исчезновения, неожиданно появились в Каракуре. Про вас, — Анмей посмотрел на встревоженных лейтенантов. — Я вообще ничего найти не смог.       Необычная уверенность, которая чувствовалась в словах пожилого мужчины, пробиралась в глубину каждого подсознания по своему: для двоих лейтенантов — это был лишь маленький повод, чтобы понервничать; для Ичиго — это лишь слова, задевающие за только-только зажившие раны; для Юми эти слова стали чем-то наподобие препятствия, которое она должна преодолеть, чтобы идти дальше; а для главы дома Урагири эта новость стала какой-то неосязаемой возможностью, можно даже сказать — надеждой.       — Значит моя дочь связалась с плохими людьми? — посмеиваясь своим предположениям и скупо аплодируя, произнёс отец Юми. — Что же, тогда, как отец и глава семьи Урагири, Урагири Тайга, я обязан обезопасить свою дочь, — за один широкий шаг преодолев разделяющее их расстояние, он тут же схватил девушку за руку. — Ты идёшь со мной!       Уже потянув девушку на себя, как его лицо искривилось. Неосознанно поддавшись внутреннему импульсу, правая рука сама собой сжала запястье Урагири старшего.       — И как это понимать? Неужели ты решил, что сможешь мне помешать?! — резко стряхнув со своего запястья чужую руку и окончательно притянув к себе дочь, возмутился пожилой человек.       Сердце снова сжалось, стукнуло, разогнало кровь по телу. Глаза, остановившись на испуганном лице девушки, начали пощипывать. Пальцы сжались в кулаки. Опять у него отбирают всё. Снова история повторяется, раз за разом...       — "Хватит ныть, Король!", — зазвенел в голове голос.       — Ты прав, Хичиго, — шептал себе под нос парень. — Хватит строить из себя кого-то другого.       Сделав шаг вперёд, сжимая пальцы левой руки в кулак, Куросаки, наверное, не смог бы узнать в себе себя. Реацу, наконец перестав корчить из себя жалкое подобие Квинси, объяла кулак голубым пламенем, встречаясь с неожиданно лёгким человеческим телом, ломая хрупкую челюсть.       Кулак пронёсся всего лишь в паре сантиметрах от лица девушки, почти мгновенно встречаясь с лицом её отца, отброшенного до входной двери. Упав на колени, как возле неё тут же оказался Анмей. Юми, с широко раскрытыми глазами, пыталась осмыслить происходящее, надеясь сослать всю невообразимую силу и скорость удара на легендарную силу, которой обладал дед и которой, уже без сомнений, обладал Ичиго.       Промелькнув мимо бывшего риока, Изуру принялся осматривать пострадавшего мужчину, который, если и выжил, то ещё очень долго будет лежать в больнице. Получить прямой удар, насквозь пропитанный все разрушающей реацу Куросаки младшего, да ещё и довести его до такого состояния... Да уже то, что этот человек выжил, есть ни что иное, как проявление чуда.       Пожалуй, за всё то время, которое эти трое гостили в доме её семьи, Юми ещё ни разу не видела такого поведения, такого проявления спокойствия и обыденности, словно полёт человека через весь дом — это для них нормально! Да даже два этих "шкафа" удивились больше, чем вечно скептический Изуру, которого, как девушка уже давно подозревала, вообще мало что может вывести из его извечного состояния, ведь он просто начал осматривать её отца на наличие серьёзных ран.       — Дела плохи, — сложив ладони на лице пострадавшего, вздохнул Кира. — Но нет ничего смертельного, моих навыков должно хватить.       — Тогда позаботься о нём, — как можно тише цокнув, произнёс Хисаги, поворачиваясь к Ичиго. — О чём ты думал? Ты ведь мог его убить!       Вопрос можно было бы счесть риторическим, если бы пострадал дух, но напасть на человека, не обладающего реацу, используя при этом духовную силу, как-то... Как-то это не вписывалось в рамки понимания Хисаги, что порождало некоторые смешанные чувства.       — Он понёс заслуженное наказание, — немедленно произнесли губы. И всё бы ничего, если бы не фосфоресцирующие голубым зрачки и вены, тянущиеся от шеи вдоль всей левой руки, имеющие такой же цвет.       — Значит вы всё-таки обладаете силой, — немного удивлённо произнёс Анмей, всё же и он и Юми подозревали это, но только подозревали, а теперь — знают наверняка. — Тогда это многое объясняет. Прошу вас, соберитесь все в комнате Куросаки-сана, — встав с пола, мужчина осмотрелся, в уме представляя, что делать дальше. — Что же, бывало и хуже, — сделав свои выводы, вздохнул дворецкий. Слегка улыбнувшись, из-за давнишних воспоминаний, связанных с отцом молодой госпожи, он, всё же, быстро переключил всё своё внимание на нежеланных гостей.       Предложив Юми "руку помощи", которая, на удивление, была принята, Ичиго, вместе с девушкой и двумя "почившими" Богами Смерти, направился к лестнице.       — Ты удивлён? — поднимаясь по деревянным ступенькам, тихо спросила девушка, смотря в глаза Куросаки.       — Да, — поспешив отвернуться, так как излишнее внимание особы противоположного пола доставляло массу смущения, резко ответил Ичиго.       — Я тоже... Но рано или поздно это должно было произойти, — с почти незаметной примесью грусти, слегка нахмурилась девушка. — Отец слишком высокомерен, а его поведение никогда не оправдывало занимаемого им места.