Пионовый сад

Бесцветный дождь, источающий едва уловимый аромат раскрошенных осенних листьев, уже не первый час омывал собой неприметные улицы на окраине Гуанджоу, пугливо сужающихся под сумеречной пеленой. Привычный желто-оранжевый пейзаж, с мимолетными вкраплениями неоновых подсветок и угловатых китайских лавочек, смывали бисерные небесные капли, и Крису, уже затушившему последнюю палочку с благовониями, хотелось побыстрее раствориться в этом занавесе вечернего дождя. Сбросить с себя пестрое ханьфу, усмирить бескрайний водопад темных волос, аккуратно спадающих по выступам широких плеч, и, облачившись в мешковатую одежду, подставить свое изможденное тело навстречу дождевым поцелуям. Сегодня было влажно, слегка прохладно и тихо, прямо как в тот день, когда на пороге лавки предсказателя появилась девушка, дрожащая до мелкого постукивания зубов, но с отчетливой мольбой на дне миндалевидных глаз цвета обжигающей древесной кроны. Криса ее жалостливый вид тогда ничуть не тронул: часы приема давно закончились, а последняя клиентка своими бесконечными вопросами напрочь отбила все желание работать. Только удвоенная плата смогла привлечь его внимание, заставив вернуть на лицо натянутую улыбку, и холодно-вежливо пригласить новоприбывшую гостью внутрь небольшой, но добротно обустроенной мистической лавки. Мог ли он подумать, что на старинных, поблескивающих костях маджонг выпадет нечто настолько причудливое, что ему придется, без видимой на то причины, буквально вытолкать изумленную шатенку за пределы багрово-красного помещения? Хватило бы у него тогда смелости предположить, что девушка вернется вновь? Нет, нисколько. Такие догадки казались угрюмому предсказателю ахинеей или, по меньшей мере, злой шуткой. Правда, пришлось в них поверить. Крис был просто-напросто обречен. Хоть он никогда не верил в судьбу, многое ему, очевидно, было предначертано. Например, каждодневные визиты этой забавной девушки, чей смех приятным отзвуком доносился до его сознания, а затем мелкими шажками пробирался к самому основанию остывшего сердца. Солли, так звали милую незнакомку, всегда приходила последней, в одно и то же время, иногда немного уставшая, но вечно улыбающаяся, с миниатюрной родинкой на самом кончике аккуратного носика. Появлялась так внезапно и неизменно приносила с собой кусочки искренности, когда рассказывала о своем нелегком детстве, частички тепла, стоило ей коснуться бледных ладоней Криса, и целое море безвозмездной заботы, которая нежной волной захлестывала парня, едва он вслушивался в успокаивающую мелодию ее голоса. И если кто-нибудь спросит его, когда убежденный эгоист выжег на радужках своих глаз имя Солли, он вряд ли сможет что-либо сказать. Потому что подобное довольно сложно объяснить. Жутко трудно признаться себе в том, чего опасался так долго. Мучительно тяжело покоряться судьбе, когда ненавидел ее проказы всеми уголками потускневшей души. Особенно, если она являлась к тебе в мерзком, роковом обличие смерти, забирая самого близкого человека. И видеть в этом воображаемом существе что-то, отдаленно напоминающее прелестное создание, с капелькой-родинкой на носу и мерцающим светом в душе, кажется, жестоким миражем. Суровым, немилосердным, но, в самом деле, желанным. Таким особенным и спустя пару месяцев значимым для Криса,который был готов напрочь затеряться в пустыне покоривших его, шоколадных глаз. Если бы не один момент. Пустая, белая, предвещающая беду кость маджонг, что выпала Солли, одним своим видом натягивала нервы Криса как шелковую нить, едва он вспоминал о столь неутешительном значении дурацких символов. Почему же раньше скрытый смысл незатейливых знаков оставлял хладнокровным длинноволосого предсказателя? С каких пор известная в округе лавка «Пионовый сад» превратилась для него из неприглядного крова в уютнейшее место, которое будто действительно наполнилось ароматом прежде располагавшихся здесь бутонов цветов? Очередной непосильный вопрос, но более чем очевидный страх перед неукротимой властью судьбы, которую Крис давно ни во что не ставил,точнее, с тех самых пор, как его покинула мать, слепо поклонявшаяся знакам судьбы, но так и не избежавшая непредвиденной болезни. Боль утраты породила ненависть в сердце предсказателя, и потому он не верил в прелести жизни, сохраняя связь с мистикой только для собственного заработка. Так было до недавнего времени. Но сейчас сердце Криса алой лентой обвил трепет. Притихшая птица его души расправила крылья и выпорхнула вместе с его томным вздохом, наконец давая волю истинным чувствам. И теперь, даже если мрак окутает жизнь Солли, яркие искорки ее улыбки обезоружат любую вестницу тьмы. А Крис просто будет рядом. С чуть запоздалыми, нежными объятиями. На прежнем месте, где, кажется, снова зацвёл пионовый сад.