История одного вампира - 2. Война сильнейших

Вильгельм стиснул зубы. «Они же дети… дети! — вампир обвел семерых пленников взглядом.— Каким же ублюдком нужно быть, чтобы ввязывать детей в войну…» Пять парней и две девушки в возрасте от шестнадцати до двадцати лет валялись без сознания. Кем бы ни были те, кто посягнул на Лорда, вампиры не дадут спуску никому. И не только на Лорда. Всякий, кто берет в руки оружие и направляет на врага, должен быть готов убить и погибнуть — этот неписанный закон, как и другие неписанные законы, соблюдается всяким в жестоком мире вампиров. — Тебе их жаль? — из Теней вышла Серана и встала у него за плечом. Вампир слегка вздрогнул: новый птенец Лорда заставляет его постоянно быть настороже. Старая и сильная вампирша отреклась от своего прошлого, но не утратила ни огромного опыта, ни знаний, ни навыков. Отдалась Лорду душой и телом, но осталась одной из сильнейших существ этого мира. — Нет, не жаль, — с некоторым запозданием ответил Старший.— Они взяли в руки оружие и направили против врага. — И что ты хочешь с ними сделать? — взгляд рубиновых глаз скользнул по красивой девушке-блондинке. Там, в кабинете близнецов Вайлд, она показалась Серане обезумевшей от жажды крови, но сейчас сон, в который перетекло забытье, сгладил жестокие черты. Такая милая и красивая… — Спроси разрешение Лорда, — Вильгельм верно истолковал ее взгляд, вспоминая обстоятельства, при которых Серана стала птенцом его Лорда. Девушка хихикнула и окинула девушку еще одним голодным взглядом, после чего растворилась в черной дымке. Мужчина хмыкнул и также ушел в Тени. Пусть Серана клянчит себе новую игрушку, а он займется вышибанием дерьма из своих птенцов. Обидно, он копил силы для обращения больше ста лет, не создал даже паршивого вурдалака, и вот обратил двенадцать перспективных людей. И что же? Лорд раскидал их, словно беспомощных котят. «Раз уж я потратил на них столько сил, сделаю что угодно, но выполню приказ Лорда», — вампир ухмыльнулся, шагая на песок полигона. Птенцы вскочили и почтительно поклонились хозяину. Вчера Лорд провел с ними воспитательную беседу. Судя по оттенкам страха в глазах птенцов, Гарольд не стеснялся в средствах и в красках пояснил им, кто они в обществе вампиров. — А теперь, мясо, покажите мне, что вы вынесли из прошлого урока, — велел Старший, вспоминая, как учил сражаться пятилетнего пацана. Тогда он научился ограничивать свои силы так, чтобы не убить мальца. И сейчас, если эти сопляки все усвоили, он их не убьет. Потом преподаст еще несколько уроков и отпустит восстанавливаться. *Замок Певереллов, северное крыло, лаборатория Гермионы* Небольшой зал у северной стены был разделен тяжелыми шторами на две половины. В одной, меньшей располагались стеллажи, заваленные книгами и записями, большой стол из черного дерева, укрытый едва заметной, словно муаровый узор, вязью рун, удобное мягкое кресло и кушетка с подушкой и пледом. Сразу за спинкой кресла находилось большое широкое окно от пола до потолка, дающее очень много света. Вторая половина зала представляла собой внушительных размеров ритуальный зал с защитой, которой могут позавидовать даже сейфы «Гринготтса». Несколько столов для зелий, стол для препарирования, громадный гранитный валун в центре, обтесанный до какого-то сходства со столом и с идеально ровной горизонтальной поверхностью. На этом валуне Гермиона проводила эксперименты решительно со всем — многие зелья и реактивы могли разъесть столы даже несмотря на сильнейшую защиту. У штор стоял шкаф с защитной одеждой из драконьей кожи, зачарованной на совесть — брат запретил ей работать в лаборатории без защиты, и, чтобы сестренка не нарушала запрет, создал между лабораторией и остальным замком прослойку пространства. Это пространство полностью блокировало поступление магии, не позволяя применять магию внутри этой части лаборатории, и исчезало оно лишь тогда, когда защитная одежда вступала в резонанс с аурой Гермионы. Сначала сестренка дулась и обижалась на брата: драконья кожа, обладая превосходными защитными свойствами, была очень уж тяжелой, вся ее защитная одежда весила килограмм десять — весьма внушительный вес, и ведь никак его не снизишь, не ослабив защитные свойства. А потом Миона привыкла… после первого своего взрыва. Когда ее, контуженную и ничего не соображающую, нашел брат, от лаборатории ничего не осталось. Только гранитный валун стоял незыблемо, да жалобно мерцали защитные барьеры. С тех пор Гермиона неукоснительно соблюдала все правила техники безопасности, и это не раз и не два спасало ее от ран и увечий. Впрочем, такие мелочи были малоприятны, да, но не являлись проблемой. Хозяйка лаборатории корпела над записями предыдущих экспериментов, стараясь учесть все возможные последствия. Девочка тяжело вздохнула: слишком сложно. Но отступать не собиралась, прототип ее оживляющего заклятия работает на ура, мебель готова услужить хозяевам, только вот держится всего семьдесят часов, после чего спадает. Вот и ломает она голову, стараясь сделать перманентное плетение. Но как ни крути, а формула у нее идеальная, Миона едва мозг не вывихнула, пытаясь понять, почему мебель взрывается. Ну в кайф этой мебели взрываться, хоть ты тресни! Но девочка не была бы сестрой Певерелла-Поттера и Леди Поттер, если бы не была упрямее стада ослов. А потому через полчаса чтения девочка воровато огляделась: нет ли братика? Убедившись, что братика поблизости нет, Миона с чувством выругалась, сама покраснела и взмахом палочки отправила все записи на полку. Раз уж это направление тупиковое, она поступит совершенно иначе. Гермиона придвинула к себе чистый лист бумаги и занялась делом. Постепенно девочка начала понимать, что она делала не так. Накопители. Предыдущее плетение не позволяло ей установить блоки-накопители в заклятие. В результате плетение потребляло энергию из окружающего пространства, причем куда быстрее, чем расходовало. Четыре часа пролетели, как один миг. С бьющимся сердцем девочка бросилась во вторую половину лаборатории, трепетно прижимая заветный листочек к груди. Кресло не взорвалось. Плетение заклятия впиталось в предмет мебели, магия скользнула к креслу, сплетаясь в некое подобие ауры. Гермиона поправила фартук из драконьей кожи, извлекла из пространственного кармана блокнотик и карандаш и принялась строчить с крейсерской скоростью. Кресло зацокало ножками по камню, повернулось направо, налево, спрыгнуло на пол и бросилось на девочку, намереваясь сбить ее с ног. Гермиона ответила воинственному предмету немедленно: — Редукто! Кресло рассыпалось пеплом, а экспериментатор, не отрываясь от блокнотика, отметила агрессию по отношению к создателю. Не удивительно: программу действий в кресло девочка не вложила и была готова к такому повороту событий. Деятельная натура требовала продолжения экспериментов, но не менее деятельный желудок деликатным кваком напомнил, что неплохо было бы поесть. Девочка вызвала своего эльфа и велела принести ей чаю с бутербродами. Эльф с треском исчез, но вместо него возник Гарольд. — Братик! — радостно взвизгнула Миона и повисла у него на шее.— У меня получилось! — Я знал, что у тебя получится, — Лорд прижал сестренку к себе, с улыбкой глядя в полные счастья темно-зеленые глаза. «Создавать самостоятельную ауру в ее возрасте, — думал парень, гладя волосы мурлычущей от удовольствия девочки.— Да, Гермиона — гений. Моя сестренка!» — Милорд, посланец из Ватикана, — в лаборатории возник один из вампиров-слуг. Гермиона бросила на него недовольный взгляд. У нее тут обнимашки с братиком, а этот лезет… Вампир сглотнул и перевел взгляд на своего Лорда. От немного задумчивого взгляда изумрудных глаз стало не по себе. «Пусть подождет. Будет упрямиться — вышвырни его отсюда», — мысленно велел Гарольд. Вампир слегка поклонился, показывая, что слышал приказ, и растворился в Тенях. — А теперь мне можно магические татуировки? — жалобный-прежалобный взгляд и категорический ответ Гарольда: — Нет, они слишком опасны. Ты принимаешь часть силы магического существа, но при этом в тебя входит и частица характера, небольшой осколок личности, если угодно. Порой такие осколки очень агрессивны. — Ну-у-у-у-у! — девочка надулась и уткнулась носом ему в шею, понимая, что брата ей никогда не переспорить.— Тогда хочу больше обнимашек! Парень слегка отстранился и накрыл мягкие нежные губки ласковым поцелуем. Гермиона удивленно распахнула глаза, но ее взгляд тут же подернулся дымкой, а губки ответили на поцелуй. Обманчиво слабые ручки обвили шею Лорда, подтягивая девичье тельце к в меру накаченной груди. — Братик…— девочка оторвалась от его губ, раскрасневшаяся, с горящими глазами.— Я тебя люблю… — Я тоже тебя люблю, сестренка, — тепло улыбнулся Лорд.— Как думаешь, когда закончишь с заклятием? — Я нашла верный путь, но оно еще слишком тяжелое, — сбивчиво шептала Миона.— Слишком много уходит энергии. Пожалуй, одно зачарование — резерв взрослого волшебника… — Воспользуйся рунами, — посоветовал брат, мягко отстраняя.— Но завтра. А сегодня иди спать. — Хорошо, — согласилась Миона и хитро взглянула на Гарри.— Хочу у братика на ручках! Лорд Вампиров Всея Британии только вздохнул. Пользуется, вредина, своими милыми глазками и запредельно милым личиком, и плевать ей на то, что ее поведение отдает ранним детством. Гарольд знает, что Миона любит проводить с ним свое время и вот так пытается завоевать как можно больше мгновений в руках братика. Вампиры при виде сей картины даже не пытались прятать понимающие улыбки. Среди них встречаются закидоны и похлеще, но все равно, Лорд и его сестренка выглядели очень уж мило. У самой двери спальни Миона ошарашила братика неожиданным заявлением: — Хочу с братиком! — Куда? — не сразу врубился Гарольд. — На встречу с этим католическим псом, — хихикнула Гермиона. Будучи воспитанной магглами, Миона верила в бога и придерживалась Протестантства, а магия лишь подтверждала существование как богов всех религий, так и Бога-Создателя (Яхве — одно из его имен) со всеми их Небесами и Преисподними. Его сестренка не очень-то любила католиков с их чванливостью и самомнением до небес. Гарольд тем временем нащупал Голос католика в замке и оценил его. «Не станет помехой», — вынес вердикт Лорд, заходя в спальню сестренки. Девочка тут же принялась подпрыгивать у него на руках, протестуя против такого обращения. — Угомонись, — велел брат, мягко опуская свою ношу на кровать. Миона надулась и сама отстранилась от братика, бросая на него наигранно обиженные взгляды. Гарольд вздохнул: — Прекрати. Поиграла в ребенка — хватит. — Ладно, — буркнула девочка.— Вечно ты за меня беспокоишься… — Зная твой талант искать неприятности на свою прекрасную попку, я делаю это отнюдь не из-за своих хотелок, — фыркнул брат. Сестренка смутилась и покраснела, бросая на брата взгляд…, но Гарольда уже не было. Девочка недовольно фыркнула и зарылась лицом в подушку. Брат прав, она сильно-сильно устала, ей нужно отдохнуть. Лорд улыбнулся, наблюдая за Мионой сквозь стену. Трудно скрывать гордость за сестренку и стоит ли вообще это делать? С этими мыслями лорд Певерелл-Поттер направился к своему кабинету, откуда доносилась почти физически ощутимая жажда крови. И вскоре стало ясно, почему. Посланник Ватикана был высок и рыхл, черная ряса слегка серебрилась от защитной магии, серебряный крест на груди также слегка светился. Значит, что к ним пожаловал слабенький и глуповатый экзорцист, потому что сильный и умный никогда не смотрел бы на Вильгельма, как на грязь под своими сапогами. Сильный и умный экзорцист не обращался бы к нему брюзгливо, громогласно оглашая требование поторопить Лорда. Сильный и умный экзорцист никогда бы не заявился в Цитадель, не испросив разрешения Лорда, а если бы и заявился, то сидел бы себе тихонечко, стараясь привлекать поменьше внимания. И уж точно не сравнивал бы Цитадель с помойной ямой и логовом всякой мрази, не сильно понижая голос. — Прошу прощения, я задержался, — сверкнул белозубой улыбкой Лорд. — Вы заставили меня ждать…— тем же мерзким, брюзгливым говорком обратился католик и схватился за горло. Лицо посинело, глаза вылезли из орбит и отразили вселенский ужас, ладони метнулись к горлу, пережатому невидимой, холодной и страшной до дрожи рукой. Обезумевший взгляд метнулся к вампиру, и в этом взгляде больше не было брюзгливости. Ужас, паника, безумное желание жить… — Вильгельм, этот кусок мяса не сильно тебя достал? — продолжил Гарольд. Неуловимое движение пальцами — католик снова задышал, растирая онемевшее горло. — Еще как сильно, — вампир бросил на посланца взгляд, полный «горячей любви» к ближнему.— Так что с тебя — вейла, усек? Гарольд слегка опешил от такой наглости, но, вспомнив услышанное Вильгельмом от католика, понял своего наставника и друга. — Флер ты не получишь. — А Флер и не надо, она восхищается тобой, — отмахнулся вампир.— Слабо другую достать? Гарольд сразу же вспомнил милашку Габриэль, сестру Флер. Нет, Вильгельм педофилией не увлекается, для него и Флер-то чересчур молода (потому он ее и не совратил). — Не слабо, — решил Лорд, вспомнив о том, что так и не наведался в единственную в Европе общину вейл во Франции. Впрочем, попасть туда совсем непросто: без охраны для вампира лезть туда — чистое самоубийство, даже для Лорда. А брать охрану все равно что объявить войну немногочисленной, но весьма опасной расе. Их боевая форма… От размышлений на тему вейл Гарольда отвлек тихо матерящийся католик, в красках описывающий, что Ватикан с ними сделает. — Очень интересно, — кивнул Гарольд.— Вильгельм, тебе страшно? — Невероятно, — вампир наигранно содрогнулся. Католик осекся: не такой реакции он ожидал, не такой. Римляне слишком сильно привыкли к тому, что им достаточно угрозы, чтобы перед ними стелились все и вся. Это было оправдано… лет сто назад, когда Ватикан все еще оставался сильнейшей организацией в мире, поддерживал Третий Рейх… пока их не размазали русские волхвы. — Ладно, хватит паясничать, — решил Лорд, сразу став серьезным, подошел к высокой двустворчатой двери в свой кабинет. Дверь беззвучно распахнулась, вспыхнули светильники. Католик прошествовал за вампиром, с хозяйским видом осматривая обстановку. Гарольд даже восхитился тем, с какой невероятной скоростью этот кусок мяса снова начинает воображать себя хозяином положения. Лорд уселся в свое кресло, дверь неторопливо закрылась. Тени за спиной сгустились, и из них вышагнули две женщины. Даже не так: девушки, одна из которых выглядит ровесницей молодого Лорда, а другая лишь немногим старше. Полный мужчина без приглашения сел в кресло, требовательно глядя на Лорда. — Надо же, католик, — умилилась девушка лет двадцати, поправляя вьющиеся пряди волос. Посланец Ватикана с удивлением отметил слегка вытянутые и заостренные ушки, словно у эльфа. — Хозяин, вы всерьез намерены вести переговоры с этим куском тухлятины? — во взгляде молоденькой сквозили сомнение, тень брезгливости и некоторая жалость к нему, посланцу Католической Церкви, святому миссионеру, экзорцисту и дальше по списку. — Да как ты смеешь, отродье демона? — возмутился экзорцист.— Я — посланник Святой Католической Церкви, и я властен… — Элизабет, — негромко одернул Лорд, а священник словно подавился воздухом и широко распахнул рот, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Девушка смутилась и опустила глазки в пол, а ее узкая ладошка скользнула по плечу хозяина и мягко сжала, словно извиняясь. — А ты слушай меня внимательно. Еще раз оскорбишь моего птенца— отправишься на корм демонам после длительного сеанса пыток. Лишь легкий интерес к словам твоего босса удерживает меня от немедленной отправки тебя в расход, смекаешь? Экзорцист закивал, быстро синея и чувствуя, как холодеют ноги. Гарольд великодушно щелкнул пальцами, позволяя посланнику снова дышать. — Говори. — Ватикан…— тут мужчина осекся, а в глазах отразился страх. — Говори как есть, — в голосе Лорда зазвучали властные нотки, и экзорцист продолжил: — Ватикан требует вернуть артефакт «Кара Господня». Я говорю от имени… — Молчать. Экзорцист тут же заткнул фонтан. За последние несколько секунд до него наконец-то дошло, насколько крепко он влип. Близость смерти отлично прочищает мозги. — Так значит, вы требуете вернуть то, что я взял в бою? — Гарольд чуть усмехнулся и откинулся на спинку кресла. Лиза хихикнула за его правым плечом, Серана пакостно улыбнулась. — Я отвечаю вам отказом. Слишком наглое предложение, — махнул левой рукой Лорд, словно отмахнулся от надоедливой мухи.— И передай, пусть твой босс пришлет кого-то достойного и с достойным предложением… Внезапно католик заорал и схватился за левую руку. Кожа сначала посинела, а потом побелела, пальцы скрючились, мышцы взрывались от боли и коченели. К ужасу католика, кожу начали покрывать трупные пятна, но рука продолжала взрываться от ослепительной боли. Рука иссыхала, кожа лопалась, обнажая бледно-серые, стремительно, истончающиеся мышцы. От кончиков пальцев к плечу рука начала медленно осыпаться прахом, пачкающим дорогой ковер кабинета. За левой рукой настал черед ног, из горла вырывался лишь беспомощный хрип… католик понял, что с ним. Это проклятие описывалось в одном древнем трактате, когда человек начинает разлагаться по частям, и это значит, что Небеса и Ад отвергают его душу. «Нет, нет…» — католик в ужасе закричал, но из горла вырвалось лишь беспомощное хрипение. Больше всего в жизни он боялся окончить свои дни именно так. Серана посмотрела на священника, безумно таращившегося то на левую руку, то на ноги, перевела взгляд на своего Хозяина и отметила блуждающую на его губах ухмылку. — Играете на его страхах? — в глазах вампирши сверкнули довольные огоньки. Слишком сильно насолили ей католики, а даже такая маленькая месть от руки хозяина приятно греет ее душу. — Именно, Серана, — ухмыльнулся Лорд. — Полагаю, что небольшая промывка мозгов пойдет ему на пользу. Лиза опустилась на колени и коснулась губами жилистого запястья, запуская клычки в плоть и изо всех сил стараясь не поддаться инстинктам. Первый глоток крови хозяина был, как и всегда, просто невероятно вкусным и породил дикий, ни с чем не сравнимый голод, требующий немедленного утоления. Но Элизабет быстро справилась с инстинктами и осторожно углубила рану, наслаждаясь кровью своего хозяина. Лорд улыбнулся, вместе со своей кровью наполняя Лизу своей новообретенной силой. Недавно он достиг того уровня, на котором создатель способен передавать птенцам свою силу, и решил опробовать новую способность. Лиза изумленно распахнула глаза, чувствуя необычно сильный и мощный поток энергии, наполняющий и изменяющий ее тело, даруя экстаз. Серана облизнула пересохшие губки, с завистью глядя на закатившую в экстазе глаза девочку, пьющую кровь их хозяина. — Передаешь ей силу? — сбивчивый шепот. — Эксперимент, — Лорд ухмыльнулся и протянул ей левую руку.— Пей, Серана. — Хозяин…— глаза девушки загорелись. Во рту пересохло, завороженный взгляд не мог оторваться от капельки крови, сбежавшей из уголка рта Лизы. А католик был близок к сердечному приступу, но не мог умереть от разрыва сердца — Лорд позаботился о том, чтобы этот… человек не мог уйти в мир иной так просто. За спиной корчащегося в муках мужчины, полагающего, что его тело превращается в прах, возникли три теневика и без лишних слов и звуков вышвырнули его из замка. Гордая, сильная и волевая вампирша без колебаний опустилась на колени, показывая свою полную и безоговорочную покорность, и готовность исполнить все, что пожелает Лорд. — Серана…— смутился Лорд, не привыкший к подобному, и потянулся ладонью к ее щеке. Девушка с готовностью подставилась под ласку и чуть ли не замурлыкала от удовольствия, чувствуя, как каждую ее клеточку переполняет сила Хозяина. — Мне так хорошо…— девушка коснулась губами тыльной стороны запястья.— Хозяин… Серана постаралась укусить хозяина как можно аккуратнее. Впервые Гарольд доверяет ей свою кровь, позволяя прикоснуться к его силе, и она постарается… Кровь Лорда оказалась намного, намного вкуснее и сильнее всего, что она пробовала раньше, а потому Серана потеряла над собой контроль и запустила клыки в руку, разрывая жилы. Девушка быстро взяла себя в руки, хотя и не без труда. Сила наполняла ее тело изнутри, сила окутывала ее извне, это было так невыносимо приятно, что она просто потеряла счет времени, растворяясь в потоках силы. — Достаточно, — услышала Серана то ли через несколько минут, то ли через несколько часов, и послушно оторвалась от раны. Потребовалось время, чтобы она смогла сфокусироваться на чем-то, кроме источника крови. — Хозяин…— выдохнула девушка, приходя в себя, и ойкнула.— Простите, я не хотела! Я… — Все в порядке, — бледный Гарольд улыбнулся, а рваная рана на руке затянулась в считанные мгновения. — Хозяин, может, зря вы дали кровь нам обеим? — подала голос обеспокоенная его состоянием Лиза. Серана тоже заметила, что сердцебиение Лорда участилось, а аура заметно ослабла и стала нестабильной. — Не зря, — Гарольд поднялся. Птенцы тут же обняли его с двух сторон, поняли, что хозяин твердо стоит на ногах, и прижались к нему. — Серана, потренируй Лизу, — Лорд мягко отстранился.— Не сейчас, завтра. А пока что я отдохну. — Как скажете, — поклонились девушки, провожая хозяина до спальни. Серана шагнула вслед за ним, но ее придержала Лиза и шепнула, что Гарольд хочет просто выспаться, один или в компании невесты. Дафна встрепенулась, приподнялась на локте и обеспокоенно взглянула на жениха. Гарольд улыбнулся и накрыл ее ладошку своей ладонью. — Со мной все в порядке, через час я полностью восстановлюсь, — тихо сказал он. — Хорошо, — Дафна улыбнулась и улеглась на груди жениха. Теплая рука на талии, прижавшая ее к боку… как же она соскучилась по этому! Вот знакомые губы коснулись темени, девушка невольно улыбнулась и прикрыла глаза, крепко и сладко засыпая.