Never give up.

Сначала идет сцена кюминвуков с точки зрения Сонмина. Затем уже следующая небольшая повествовательная часть, необходимая для дальнейшего развития истории. *** Сонмин возвращается домой нехотя. Он знает наверняка, что там его снова ждет человек, которого ему хотелось бы видеть меньше всего в своей жизни. Сейчас переносить присутствие Кюхена уже легче, но тот все равно каждый раз заставляет Сонмина нервничать и срываться на крик. Но больше всего его раздражает неожиданно образовавшаяся близость между Реуком и Кюхеном. Им комфортно вместе, и, видя это, Сонмин все чаще чувствует, как сердце сжимается в предчувствии чего-то неприятного. Как он и предполагает в коридоре стоят чужие ботинки, наклоняясь, Сонмин убирает их на полку – давняя дурная привычка, и заходит в комнату. На секунду он замирает и даже перестает дышать. В висках снова стучат противные молоточки, от злости хочется кричать и рушить все вокруг, но Сонмин умеет хорошо скрывать эмоции. Он бросает сумку на стол и садится в ближайшее кресло, делая вид, что его совсем не интересует происходящее. Краем глаза Сонмин видит, как Реук пытается вырваться из чужих рук и что-то сказать, но так и замирает с открытым ртом, когда Кюхен снова начинает двигать рукой. Сонмин держится из последних сил, ему безумно хочется разорвать контакт этих двоих. Сам себя он уверяет, что только из-за того, чтобы оградить Реука от последующих за всем этим проблем. Но неотрывно смотря в глаза Кюхена, в глубине души, Сонмин понимает, что лукавит. Кюхен открыто бросает ему вызов, и Сонмин тут же его принимает, немного сожалея о том, что оружием в этом бою будет служить Реук. Сонмин медленно поднимается с кресла и снимает с себя всю одежду, торопиться нет смысла. На коленях Реука неудобно, Сонмину приходится напрягать все мышцы бедер, чтобы не скатиться с них в туже секунду. Единственное, что доставляет ему удовольствие – осознание того, как больно и неудобно сейчас Кюхену. Сонмин наклоняется к Реуку и, как ему кажется, ободряюще касается языком чужих губ, аккуратно их кусает, пытаясь показать, что все хорошо. Но Реук действует странно, он отзывается на каждое прикосновение Сонмина и, не переставая, шепчет единственное слово – «хен». Кюхен нетерпеливо дергается, от чего Сонмин почти падает, но его спасает рука, вовремя схватившая за волосы. Больно, но он терпит, отклоняя голову назад и почти касаясь затылком лопаток. В кадык тут же впиваются зубы Реука, и от неожиданности Сонмин в очередной раз почти скатывается с колен друга, в последний момент, сжимая коленями чужие бедра и подаваясь вперед. Губы Кюхена мокрые и горячие, Сонмину ни за что на свете не хочется от них отрываться, но обиженный стон Реука приводит в чувство. Сонмин и сам не знает, зачем спускается на колени и берет в рот член Реука. Все происходящее кажется ему настолько же неправильным, насколько и возбуждающим. Сонмин никогда в жизни не решился бы прикоснуться к Реуку так, как касается его сейчас, но установленные годы назад запреты рушатся за секунду. И самое страшное – ему нравится. Реук кончает быстро и обильно, Сонмину не хочется глотать, поэтому чужая сперма струйками стекает с краев его губ, и он отстранено отмечает про себя, что ковер, на который все это капает, придется сдавать в химчистку. Сонмин чувствует себя опустошенным, ему безумно хочется спать, но сонливость тут же проходит, стоит Кюхену оказаться рядом. Он прислоняется лбом ко лбу Сонмина, бережно, но напористо гладит его бока сжимает ягодицы, пытается пробраться дальше. Сонмин словно завороженный наблюдает за руками Кюхена, а затем хватает одну из них и подносит к лицу, рассматривая. Аккуратная ладонь с четко прорисованными линиями, небольшая мозоль под безымянным пальцем, длинные безупречно красивые фаланги. Сонмину хочется прижаться к этой ладони щекой и оставаться в таком положении столько, сколько окажется возможным. Но этого делать никак нельзя. Все, что Сонмин себе позволяет – легкий поцелуй в самую середину ладони. Но и этого оказывается слишком много, пытаясь прикрыть вырвавшуюся наружу ненужную нежность, он начинает облизывать пальцы Кюхена, кусает их, отвлекает от предыдущих необдуманных действий. Когда Кюхен нетерпеливо начинает расстегивать собственные джинсы, Сонмин выпускает его пальцы изо рта и, улыбаясь, поворачивается к Реуку, выгибаясь в пояснице так сильно, что мышцы начинают противно тянуть. Сонмин целует едва пришедшего в себя Реука, заставляя того снова дергаться от нетерпения. Кожа Реука мягкая и приятная на ощупь, почти идеальная. Сонмину хочется её испортить, причинить Реуку боль, наказать. Он почти решается взять Реука, как чувствует на своей спине горячий язык Кюхена, кожа тут же покрывается мурашками и Сонмин подается назад. Пальцы Кюхена приятно поглаживают его изнутри, проникают настолько глубоко, насколько возможно, и Сонмин не выдерживает, падая на Реука, который в свою очередь тянет его на себя для очередного поцелуя. Сонмин удивленно ахает, чувствуя внутри себя уже не пальцы. Кюхен входит резко и неожиданно, без предупреждения, без защиты. Сонмин морщится от боли и шипит сквозь зубы, проклиная Кюхена всеми возможными словами и, надеясь лишь на то, что ублюдок не кончит в него. Мучиться с недержанием нет никакого желания. Он резко оборачивается и, замечая на плече Кюхена свежий след от зубов, впивается в него до крови. Никаких чужих меток, никаких. Кюхен, кажется, не обращает на это никакого внимания, продолжая двигаться быстро и уверенно. Сонмин чувствует стекающие по спине капли и мечтает о том, чтобы все это безумие закончилось побыстрее или не кончалось никогда. Реук со всей силы прижимает его к себе, не желая отпускать, и Сонмину снова хочется быть внутри него, но уже не в качестве наказания. Сумасшествие. Сонмин подается вперед и назад, трется о Реука и насаживается на член Кюхена. Ногти Реука скользят по его бокам, раздирая до крови, коленки дико саднит от боли, а щемящее чувство в груди разрастается все больше и больше. Кюхен наклоняется к Реуку и целует того в губы, прижимая Сонмина к выступающему краю дивана. Тот дергается от новой боли и со всей силы сжимает Кюхена внутри, и тот тихо протяжно скулит в губы Реука. Ублюдок все же кончает внутрь, и Сонмин молча лежит на полу, вспоминая есть ли у него нужные таблетки. Реук начинает плакать, а Кюхен быстро собирается и молча уходит, на несколько секунд задержавшись в коридоре в попытке найти пропавшие ботинки. *** Сонмин избегает Реука больше недели. Не разговаривает с ним и даже не смотрит. Ему до безумия стыдно. Каждый раз, когда он пытается поднять глаза на друга, в голове всплывают нежеланные картинки. Реук почти не ест и, как кажется Сонмину, почти не спит. Но пересилить себя и поговорить с Реуком он не может, слишком страшно. Во всем случившимся Сонмин винит Кюхена, который, получив свое, больше не появляется в их комнате. Спустя еще неделю, Сонмин находит себе безупречное убежище – отдаленный, скрытый от посторонних глаз угол библиотеки. Здесь тихо и спокойно, отличная возможность окунуться в свои мысли. Но Сонмину не удается и это, каждый раз, оказываясь в одиночестве, он словно погружается в нирвану и не может зацепиться ни за одну мысль. - Тебе не надоело? – тихий голос резко выводит из задумчивости, и Сонмин дергается, почти падая со стула. - Что? – перед ним со склоненной на бок головой стоит профессор Ким. - Не надоело здесь сидеть одному? – словно для неразумного ребенка повторяет профессор. - Нисколько. И без вашего присутствия было бы еще лучше, профессор, - Сонмин делает акцент на последнее слово, вспоминая встречу в клубе. - Ты слишком грубый, Сонмин, - присаживаясь на соседний стул, отвечает Ким. – И здесь можешь звать меня Чонуном. Не чужие люди все же. Сонмин едва заметно морщится, ему не нравится, присутствие рядом этого странного профессора, но уходить тот похоже не собирается. Так продолжается всю следующую неделю, Сонмин приходит в библиотеку, через некоторое время там появляется Чонун, задает свой уже привычный вопрос о том, не надоело ли Сонмину сидеть здесь в одиночестве и садится рядом. - Так что же все-таки произошло? – в один из дней интересуется Чонун. - Не понимаю, о чем ты, - рамки вежливости окончательно стираются и Сонмин прекращает обращаться с профессором уважительно. - С чего вдруг такая любовь к тишине и библиотечной пыли? - С возрастом поменялись приоритеты. - Хм. Чонун молчит следующие два дня, и Сонмин, не выдерживая гнетущей тишины, которая будто преследует его преподавателя, решает заговорить первым. - Я поссорился с другом, - начинает он. - С тем, который в тебя влюблен? – перебивает Чонун, но наткнувшись на удивленный знак Сонмина, останавливается. – Ты не знал? - Что за бред? – морщится Сонмин, но подумав несколько минут, рассказывает Чонуну все, что произошло. Тот долго молчит, и Сонмину кажется, что тот и вовсе прослушал то, что он рассказывал. - Три идиота, - спустя несколько минут, наконец произносит Чонун. – Вы три идиота. Сонмин удивленно смотрит на вытянувшего руку с тремя оттопыренными пальцами Чонуна и начинает смеяться. Чокнутый. - Я, кажется, могу тебе помочь, - продолжает профессор и, больше ничего не говоря, встает и уходит. В следующий раз он появляется только на следующей неделе, и Сонмин сразу же заваливает его своими вновь образовавшимися проблемами. Он рассказывает о том, что Реуку стало лучше и что Кюхен, кажется, снова приходит к ним в комнату. Он не видел его ни разу, но запах и странное поведение Реука буквально кричит о том, что так и есть. В конце своей речи, поддавшись эмоциям, Сонмин шепчет, что ненавидит их, но тут же закусывает губу, испугавшись собственных мыслей. Присутствие рядом Чонуна слишком пагубно на него влияет. - Ты эгоист, - отвечает Чонун, не отрывая взгляда от очередного реферата нерадивого студента. – Но я обещал тебе помочь. - Почему ты мне отказал? – вопрос Сонмина ошарашивает и его самого, и Чонуна. Тот все же отрывается от бумаг, внимательно смотрит на Сонмина, закусив губу, но ничего не отвечает и снова возвращается к рефератам. - Я не люблю делиться, - Сонмин не знает, сколько прошло времени, и уже успел забыть о заданном вопросе. – А ты слишком доступный. Сонмин ничего не отвечает, понимая, что ему нечего сказать в свое оправдание. Да, доступный, но зато свободный, никаких обязательств. - Знаешь, мне с тобой не комфортно, - Чонун бьет все рекорды по разговорчивости. Он откладывает в сторону красный маркер и, облокачиваясь на стол, наклоняется к Сонмину. – Давай встречаться?