All you need to know is You can call me when youʼre lonely When you canʼt sleep, Iʼll be your temporary fix You control me, even if itʼs just tonight You can call me when you feel like Iʼm your good time, Iʼll be your temporary fix You can own me, and weʼll call this what you like Let me be your good night
Наступило утро, и солнце решило, что засветить мне глаза будет самой удачной идеей. От такого яркого освещения я проснулась. Немного приподнявшись на локтях, я поняла две вещи: у меня очень болит голова и кто-то обнимает меня за талию. Спросонья я ничего не поняла, испугалась и закричала. Этим «кто-то» оказался никто иной, как Люк Хеммингс. Парень резко подорвался от моего крика и, запутавшись в одеяле, упал с кровати с неприятным стуком. — О Господи, Люк! — я посмотрела на парня, лежащего на полу. — С тобой всё в порядке? — Да, — прохрипел он в ответ, — только голова раскалывается… — Не у тебя одного, — усмехнулась я. — Вставай с пола, а то и сам заболеешь. Давай помогу. — Спасибо, — я помогла парню подняться с пола, и тот выпутался из одеяла. — Что ты делал в моей кровати? Я точно помню, что ты ложился к Вирджинии. — Я и сам не помню, — парень почесал затылок и покраснел. — Как-то перебрался к тебе, видимо, — парень всеми способами избегал моего взгляда и поспешно начал искать свои вещи. — Слушай, я, наверное, пойду, ты ведь больная и всё такое… — В каком смысле больная? — голова с утра совсем не варила. — Ну, в том смысле, что ты простудилась. Я не имел ввиду ничего такого… — Люк натягивал джинсы, а я ведь даже не заметила, что он был без них. Мои щёки покрылись лёгким румянцем. — Да, прости, просто, из-за количества выпитого мной алкоголя голова отказывается работать. — Ничего страшного, я ведь и сам не лучше. Скорее даже наоборот, — тихо добавил он надевая куртку, но я смогла расслышать. — Ладно… — Да, я пошёл тогда, — первый раз было видно, что Люк Хеммингс растерялся. Он буквально не знал, что делать и, до сих пор, не смотрел в глаза. Мне даже показалось, что парень мешкал, поцеловать меня или нет, но я прогнала дурные мысли из головы. — Пока, Алекс. — Пока Люк, — перед самым уходом парень всё же взглянул мне в глаза, но, покраснев, быстро отвернулся. После его ухода я выпила две таблетки аспирина. Но они особо не дали никакого эффекта. «Нужно было спросить у Люка рецепт его чудодейственного средства от похмелья», — подумала я и легла обратно спать. Когда моя голова оказалась на подушке, я почувствовала, что та до сих пор пахнет духами Хеммингса. Как бы то ни было, а запах приятный, и я уснула с мыслью о том, что Люк спал, прижимая меня к себе.***
— Алекс, я пришла! — я проснулась от слишком громкого голоса Вирджинии. — Ай! Джин, можно потише? А то, как кувалдой зарядила… — Прости, тебе нехорошо? — Я бы даже сказала, плохо, — простонала я. Девушка приложила руку к моему лбу. — Жара нет, как горло? — я попробовала сглотнуть. — Почти не болит. — Вот видишь, волшебные таблетки и моя забота творят чудеса, — мило улыбнулась девушка и подошла к шкафу. «Ага, а ещё полбутылки виски», — подумала я. — Ты что-то сказала? — она обернулась. — Что-то про виски? — Нет, я говорю, что… ты просто волшебница, — видимо, я сказала это вслух. — Ох, ну, отрицать не могу, — девушка рассмеялась. — Как прошла вечеринка? — я решила поскорее сменить тему. — Просто отлично! Оказывается, мы отмечали не только день рождения Райли, но и его помолвку с Джессикой. Они встречаются уже около пяти месяцев. Для меня было открытием, что Джесс очень даже хорошая девушка, а не шлюха, какой я её считала, когда она встречалась с моим братом. — Девушка Райли раньше встречалась с Люком? — Да, а если быть точнее, Райли отбил Джессику у Люка. — Так вот почему он его так ненавидит… — я размышляла вслух. — Да, с того времени он его просто терпеть не может. Постой, а ты откуда знаешь? — А, что? Да так, слышала где-то… А как Майкл? Вы там не переспали ещё без моего присмотра? — я отвлекла девушку, чтобы обойтись без лишних расспросов. — Ой, да иди ты! Никто ни с кем не спал! И, уж тем более, я с Майклом. Ты что, жуть. Я уже тысячу раз сказала, мы с ним друзья. Он просто поцеловал меня в щеку на прощание. — Что? Поцеловал?! — Да, в щеку! Этого слова ты что, не слышишь? — Прости, но мой мозг отключился на словах «Майкл поцеловал», — девушка издала раздражённый звук и продолжила переодеваться. Она выбрала привычные джинсовые шорты и майку, заправила постель и начала делать уборку, в то время как я сидела у себя на кровати и пыталась найти какой-нибудь мультфильм, чтобы посмотреть. — Что это? Это браслет Люка? Что он здесь делает? — девушка убиралась на столе и взяла в руку какую-то фенечку из ниток, кажется, я видела её на запястье у Хеммингса. — Ой, наверное, он уронил его, когда снимал куртку вчера… — нужно будет взять себе привычку думать, прежде чем говорить. — Что? Мой брат был здесь вчера? И снимал куртку? Алекс, почему ты мне до сих пор об этом не сказала? — Ну, возможно, потому что мне немножечко стыдно… — Так, тебе стыдно из-за чего-то, связанного с Люком, это уже интересно. Я жажду подробностей, — девушка села на мою кровать. — А может не надо? — жалобно спросила я. — Надо. Рассказывай давай! — Ну, в общем, вчера вечером Люк пришёл сюда пьяный, с бутылкой виски. Начал говорить, что все его друзья кинули его тут и поехали к «этому козлу Райли», — я показала в воздухе кавычки, — а я одна осталась. Ну, он попросил выпить с ним, и, путём не очень долгих уговоров, я согласилась, — я решила опустить его «мини-признание», это его личное дело, рассказывать Джин, или нет. — Ну, мы вместе выпили бутылку, в это время он рассказывал смешные истории из их с Эштоном детства. И, в общем, как-то так вышло, что он опять силой поцеловал меня. А потом я ответила на поцелуй, — мои щёки явно были томатного цвета. — Дело чуть не пошло дальше, но я вовремя очнулась и ничего не было. Сначала я хотела прогнать его, но было уже поздно, да и он пьяный в стельку, поэтому я разрешила ему остаться на ночь, при условии, что спать он будет на твоей кровати. А на утро я, по какой-то причине, проснулась в его объятиях. Вот… — Вау, — сказала девушка и снова стала сидеть как немая. — Вау? Это всё, что ты можешь сказать по этому поводу? — Прости, мне нужно было время, чтобы переварить информацию. Так, ты говоришь, что вчера практически добровольно целовалась с моим братом, а наутро вообще проснулась с ним в одной постели?! — Да, — тихо ответила я. Девушка тяжело вздохнула и провела рукой по волосам. — Ты хоть точно уверена, что у вас ничего не было? — Джин, за кого ты меня принимаешь?! Конечно, уверена! — Прости, когда дело касается моего брата, я начинаю выходить за рамки дозволенного. — Ничего, я поняла… Я правда не знаю, как так вышло, это всё алкоголь. — Алекс, я понимаю. Тебе незачем оправдываться, с каждым могло произойти такое. Всё нормально. — Правда? Джин, ты ведь не сердишься на меня, или не думаешь, что я какая-нибудь шлюха? — Нет, ты что, дурочка, — Вирджиния обняла меня. — Конечно, нет! В этом нет твоей вины. Ну, в основном нет, — моя подруга, как всегда умеет подбодрить — Тогда ты можешь не говорить Эштону? — Могу, но, Алекс, ты ведь знаешь, что не сможешь вечно скрывать от него такие вещи. — Да, просто, не думаю, что ему будет приятно узнать, что его лучший друг постоянно целует девушку, которая ему нравится. — В этом есть своя правда. Но, рано или поздно, он, всё же, должен узнать. — Я знаю, Джин, я знаю. Этот разговор меня немного утомил, поэтому я решила поспать. Вирджиния доделала уборку и выполнила домашнее задание. Проснулась я только глубоко ночью, проверила телефон на наличие пропущенных звонков или сообщений. Только одно сообщение от мамы о том, что мне следует приехать на следующих выходных, потому что мы давно не виделись. «Люк не звонил и не писал, странно… Что? Почему ты думаешь о том, что тебе не пишет Хеммингс, если сегодня тебе предстоит провести день с Эштоном? Наверное, я ещё не до конца протрезвела…», — думала я и обратно легла спать.***
Сцена. Прожекторы ослепляют мои глаза. Сотни людей сидят в зале в ожидании чего-то. В моих руках микрофон. С каждым ударом моего сердца всё становится только хуже. Бум… Начинает играть тихая, но до боли знакомая мелодия. Бум… Я подношу микрофон к губам. Бум… Из моего рта не вырывается ни звука. Стою абсолютно без движения, в полной, ужасающей тишине. Вроде бы всё как обычно. Мой единственный кошмар, что преследует меня уже долгие годы. Но на этот раз что-то по-другому: я чувствую, что сзади меня кто-то стоит. Кое-как я обернулась. За спиной стоял Эштон. Он был одет в белую рубашку и светлые джинсы. На лице играет улыбка, глаза смотрят прямо в мои. Он делает шаг в мою сторону, и его лицо мрачнеет, как только он смотрит за мою спину. Я посмотрела в ту же сторону. Люк. Люк Хеммингс стоял на противоположном конце сцены. На нём была чёрная рубашка и такого же цвета джинсы. В его взгляде не было ничего светлого и доброго, сплошная тьма. Парень быстро приблизился ко мне. — Алекс, поцелуй меня, — тихо, но уверенно сказал парень. — Нет, Люк, я не буду этого делать, — во сне я не узнала свой голос: он стал какой-то далёкий и отрешённый. — Почему? Потому что я — не он? — Потому что ты — это ты, Люк. Ты сделаешь мне больно, прикоснувшись. — Значит, ты, всё же, чувствуешь это. Алекс, не бойся, я сделаю это быстро, — Хеммингс сам сократил расстояние между нами и поцеловал меня. Моё тело будто бы пронзила молния. Я не могла, а точнее не хотела сопротивляться. Я потеряла контроль над собой. — Алекс…- я услышала голос Эштона и оторвалась от голубоглазого. — Эштон, что ты здесь делаешь? Я думала, ты не придёшь… — А я здесь. Видимо, это слишком неожиданно, правда? Значит, ты любишь его. — Нет, Эштон, это не правда. — Тогда зачем ты это сделала? — Я не смогла себя контролировать. — Каждый может потерять контроль, однако, всего на секунду, дальше мы уже сами решаем, стоит продолжать делать что-либо или нет. — Я не смогла сопротивляться. — Алекс, с тобой всё в порядке? — послышался голос Люка сзади. Алекс, проснись. Алекс, — парень подошёл ко мне и начал трясти за плечи. — Алекс! Я подорвалась на кровати и стукнулась с кем-то лбами. Передо мной, потирая лоб, сидела Вирджиния в пижаме. — Джин, слава богу, это ты. Что случилось? — Ты кричала во сне. Что-то про то, что не хочешь целовать кого-то. — Это мой кошмар, он стал во сто крат хуже. Теперь там есть они. — Кто «они»? — Эштон и Люк. — Что? Что мой брат и его друг-идиот делают в твоем сне? — То же, что и в жизни: один портит её, другой — спасает. — Кто есть кто? — Джин, ну неужели так трудно догадаться? — А, да, прости, — девушка зевнула, — сейчас слишком рано, чтобы мой мозг работал, как следует. Так, что тебе снилось то? — А, да так, ничего особенного, забей. Это не важно. — Ты уверена? Твой крик меня напугал… — Всё в порядке, Джин, — я выдавила из себя фальшивую улыбку, чтобы девушка не приставала с расспросами. — Ну, хорошо. Тогда, я иду дальше спать, сейчас пять утра. — Ну, мне как-то спать уже не сильно хочется. Пожалуй, схожу в душ. — Ага, — девушка снова зевнула и залезла под одеяло. Пока я была в душе, я успела несколько раз прокрутить в голове свой кошмар. Почему же впервые за несколько лет сон решил изменить свою структуру? Что там делали Эштон и, тем более, Люк? «Значит, ты всё-таки чувствуешь это», — слова парня прокручивались у меня в голове снова и снова. Что это могло значить? «У меня нет чувств к Хеммингсу. Правда? Нет, я уже ни в чём не уверена». «Ты должна быть уверена в своих чувствах», — говорило мне моё сознание. — Но я не властна над этим, — сказала я шёпотом. Очевидно, пришло время возвращаться в комнату: мои пальцы и кожа стали морщинистыми от долгого нахождения под водой. Во время моего возвращения было без десяти шесть. Спать уже совсем не хотелось, поэтому я решила подготовиться к приходу Эштона. Для этого нужна еда. Судя по аппетиту парня, много еды. Одевшись потеплее, я отправилась в магазин, после чего зашла в аптеку, так как лекарство уже заканчивалось. Да уж, вот что со мной делают кошмары: делать всё, лишь бы не спать. Обычно всё наоборот. Я скачала три сезона «Мерлина», убрала свою часть комнаты, посидела во всех возможных социальных сетях. Вирджиния встала только ближе к десяти. После чего оповестила меня, что собирается к Майклу до вечера, а может и останется на ночь. Я, естественно, выразила свою точку зрения по поводу их частых встреч с Клиффордом, из-за чего она послала меня, сами догадайтесь, куда. — Когда придёт Эштон? — спросила Вирджиния, накручивая волосы. — Эм, я не знаю, забыла спросить. — Да уж, а я думала, что это я странная. — Сейчас позвоню ему, — я набрала номер парня, и он поднял трубку после второго гудка. — Привет, красавица, ты что-то хотела? — у парня явно была одышка. — Привет, Эш. Да, я хотела спросить, когда именно ты будешь у меня. — Секунды через две. — Что? Это как, — сказала я и послышался стук в дверь. Когда я открыла её, в коридоре стоял Эштон с огромным пакетом в руках. — Оу, ладно. Проходи, — парень зашёл в комнату и поцеловал меня в губы, не сказав ни слова. — Привет, Эштон, — поздоровалась Вирджиния и парень оторвался от меня. — Ой, привет, Вирджиния, — парень почесал затылок и покраснел. — Да ладно, можешь не стесняться. Все уже вокруг знают, что вы влюблённая пара, — девушка усмехнулась. — Джин! — я почувствовала, как покраснела. — А что? Я неправду сказала? — я злобно посмотрела на девушку. — Ладно-ладно, ухожу. Ты не жди меня сегодня, я, наверное, всё-таки останусь у Майкла. — И кто-то тут ещё называет нас с Алекс влюблённой парой, — пришла очередь Эштона ухмыляться. На это Вирджиния показала Ирвину язык. — Алекс, угомони своего… в смысле его. — А чего я то? — я начала смеяться. — Так, всё, я пошла, не шалите тут, — моя подруга коварно улыбнулась. — Это я тебе должна говорить, ты всё-таки к Клиффорду собралась. — Ох, закрой рот! Люблю тебя, — девушка поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты. — Интересный у вас стиль общения. — А, да это нормально, бывало и хуже. Что в пакете? — Еда. — А ещё? Это большой пакет. — Только еда. — Так много? Эш, как ты собираешься всё это съесть? — Обычно. У меня молодой, растущий организм, тем более здесь ещё и вы есть, мадемуазель. — Ну, выкладывай, чего принёс, а я включу сериал. Эштон, действительно, основательно подготовился к «киносеансу»: он принёс много попкорна (и, когда я говорю много, я не преувеличиваю), пакет апельсинов (ну, это мне), чипсы, пирожные, вафли, короче говоря, кучу всего. И, плюс ко всему, всё то, что сегодня с утра купила я. Знаете, в нашей комнате ещё никогда не было так много еды. В общем, мы с Эштоном устроились поудобней на моей кровати (а точнее я легла на его грудь), разместили лакомства вокруг себя и начали смотреть сериал. Судя по Ирвину, ему было не очень то и интересно, он постоянно на что-то отвлекался, сидел в телефоне, пока я не видела, как он думал. Было ощущение, что я просто так скачала этот сериал и сейчас его пересматриваю в третий раз. Или в четвёртый… Да, точно, в четвёртый. Но, так как Эш старательно, хоть и не очень удачно, делал вид, что ему интересно, я решила ничего не говорить, а просто наслаждаться обстановкой и едой. Мы пролежали почти шесть часов, представляете? Шесть часов! Я думала, что мне показалось, когда взглянула на время. — Эш, — парень вздрогнул, когда я его позвала, похоже, что он задремал. — Ты что это, спать здесь решил? — я улыбнулась уголком рта. — Что? А, нет, конечно нет. Просто закрыл глаза на секунду, а открыть уже не получилось, — парень виновато улыбнулся. — Тебе было интересно? — Что было? — «Мерлин», — я нахмурилась. — А, этот ушастик. Ну, если честно, не очень. Я не очень люблю фантастику. — Почему ты не сказал раньше? — Я собирался, ещё где-то серии на третей, но когда я увидел, как ты мило улыбаешься и смеёшься над юмором этого сериала, я решил просто промолчать. — Эш, это так мило, — я поцеловала парня. — Это ты милая, а у меня в горле пересохло, — парень взял бутылку газировки со стола. Но видимо что-то пошло не так, и парень, подавившись, пролил напиток на себя. — Эштон, ну, что ты так не аккуратно. Давай снимай футболку. И он снял её. Но, знаете, лучше бы он этого не делал. Чёрт, я и раньше знала, что у Эштона хорошая фигура и вроде видела его, когда мы ездили на природу все вместе, но, кажется, не замечала этого… У парня под футболкой оказался ТАКОЙ РЕЛЬЕФ. Мама, роди меня обратно. Я моментально покраснела, но голову повернуть как-будто не получалось. А потом я посмотрела в глаза парню и просто не смогла сдержаться: я поцеловала его настолько сильно, насколько только могла. Я просто поразилась своим действиям той частью сознания, которая отвечала за здравомыслие, но та часть, которая отвечала за контроль над действиями сказала: «Пока, Алекс!» и помахала ручкой. Сначала Эштон затормозил от неожиданности, но позже восстановился и ответил на поцелуй. Одно могу сказать точно: было очень жарко. Настолько жарко, что мне даже пришлось снять футболку. Ирвин жадно исследовал каждый сантиметр моего тела своим взглядом, после чего мы снова целовались. Но мне захотелось чего-то большего. Я села верхом на Эштона и взяла инициативу на себя. Я не знаю, откуда во мне это: может инстинкты, а может дурное влияние Хеммингса, но я начала покачивать бедрами сидя на парне. Судя по всему, Эштону это тоже понравилось, так как я начала чувствовать некое давление в штанах парня и не намеренно ускорила темп. Эш уже начал тянуться к застёжке моего лифчика, но… Но вдруг входная дверь открылась и в комнату вошёл Люк. Господи, Хеммингс, ну почему ты всё всегда портишь? Я быстро слезла с Эштона и обратно натянула футболку. — Люк, что ты здесь делаешь и откуда у тебя ключ от комнаты. — Я пришёл починить люстру, по просьбе моей младшей сёстры, и ключ дала мне тоже она. — Что? Но ведь с люстрой всё в порядке. — Да неужели? А Джин сказала, что она не работает уже около недели. — Люк, я похожа на дуру? Как я по-твоему могла не заметить, что у нас сломана люстра при том, что из комнаты почти неделю и не выходила? — Я не знаю, но она не работает. — Работает, Люк. Ты наверное что-то перепутал. — Ну, не веришь мне — проверь сама. — Вот и проверю, — я встала с кровати, подошла к выключателю, с надменным выражением лица глядя на Люка, клацнула его и ничего. Свет не зажегся. — Чёрт, — тихо выругалась я, прикрыв глаза. — И ещё что-то она мне тут доказывала, — теперь пришла очередь Хеммингса старшего смотреть на меня надменно, но, при этом, с ухмылкой. — Знаете, ребята, я, наверное, пойду, — сказал Эштон. Чёрт. Я совсем забыла, что он и в комнате то находится. — Что? Нет, Эш, не уходи. — Да ладно, я только мешать буду. Не шарю в этой электротехнике нихрена. — Ну, Эштон, ты не будешь мешать, — ныла я и тихо добавила, — не оставляй меня с этим придурком. — С тобой всё будет в порядке, он же мой лучший друг, — сказал Эштон так же шепча. — Ладно, малышка, я реально должен идти. К тому же сериал не особо интересный, — я нахмурила брови, а парень поцеловал меня в лоб и вышел из комнаты, оставив меня на растерзание этому стервятнику. — Я вижу, вы тут не скучали, — Люк улыбался своей идиотской пошлой улыбкой, за которую очень сильно хочется врезать. — Люк, заткнись и чини люстру. Ты же за этим сюда пришёл. — Какие мы недружелюбные. Я не только за этим пришёл, — на этих словах моё сердце ушло в пятки: наверное он хочет поговорить о вчерашней ночи. — Я, кажется, забыл здесь свой браслет. Ты не видела? Такой чёрный. — Видела, Вирджиния сказала, что это она тебе связала, — я подошла к письменному столу и взяла браслет. — Держи. — Спасибо, — было такое ощущение, что ему стало легче, когда он надел его. — Так ты собираешься люстру чинить или как? — Да, конечно, — Люк снял кофту и принялся за работу. Конечно, работой это трудно назвать: у него постоянно всё валилось из рук, а один раз он чуть сам со стула не упал, мне даже показалось, что он злился на что-то. — А что вообще с люстрой произошло? — Я не знаю, — как-то раздраженно сказал парень. — Вирджиния особо не вдавалась в подробности. Да мне и самому не интересно знать, чем ты… в смысле вы тут занимаетесь, что у вас люстры ломаются, — у парня из рук снова выпала отвёртка. — Люк, может тебе помочь? — я сделала шаг в сторону парня. — Не надо! — он резко обернулся с поднятой отвёрткой в руках и она проехалась ему по бицепсу. — Ай! Чёрт! — Люк, что ты за безрукое существо? Покажи. Есть кровь? Давай я обработаю. — Нет, я сам с этим разберусь! — он повысил голос. — Иди и трахайся дальше с Ирвином! Он наверняка не успел далеко уйти. — Мудак! — Я подошла к парню вплотную и влепила ему пощечину, настолько мощную, насколько вообще могла. Он не стал ничего говорить, просто собрал вещи и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. А я тем временем пошла плакать в подушку.