Лорэйн.
Шумная трель будильника вырвала меня из царства Морфея не менее болезненно, чем удар тупым предметом по голове. Гомон в ушах не стихал ровно до тех пор, пока невидимая рука не коснулась выключателя. Боль резко сменилась удивлением, и как только налитые свинцом веки разлепились, мой взгляд тут же встретился с темными глазами сестры. Она явно о чем-то задумалась, перебирая пальцами складки моей пижамы, в то время как мой разум освобождался от последних остатков сна. - Элизабет? Сестра вяло встрепенулась, отдернув руку, и в ее взгляде читалась ускользающая нить размышления. Шелковистые темные кудри Элизабет были уложены в низкий хвост, переброшенный на правую сторону плеч, что доходила до самой поясницы. Бежевый ободок с вкраплением блесток украшал ее голову, особенно хорошо сочетаясь с белоснежным, легким платьем, оттеняющий загорелую кожу, которой я довольно часто завидовала еще в детстве. Было странно видеть ее так рано уже полностью собранной, поскольку моя старшая сестра была не любителем ранних подъемов, в отличие от меня. И все же это не беспокоило меня так же сильно, как тот факт, что она пришла в мою комнату впервые за пять лет. Неприятное чувство тревоги засело в груди тяжелым камнем, и как бы я не старалась согнать наваждение, оно все крепче хваталось за мою душу, стоило лишний раз взглянуть на нее. - Доброе утро, сестренка. - Что ты здесь делаешь? – мазнув взглядом в сторону открытой двери, я неохотно приподнялась на кровати, что бы быть на одном уровне с ней. Холодные лучи весеннего солнца пробивались сквозь зашторенные окна, широким ободком очерчивая белую мебель в моей комнате, что сделало ее на несколько тонов светлее обычного, и мои глаза протестующее заслезились от яркости света. - Решила сама лично разбудить тебя в школу, - пожав плечами, молвила она, в то время как на ее свежем лице зацвела улыбка, - Не каждый день старшая сестра встает рано утром, верно? Сердце неприятно заныло в груди от мягкости ее голоса и того, с какой нежностью она растирала мои продрогшие от холода плечи, зная наверняка еще с детства, что утром мне всегда особенно морозно. -Верно, - горечь засела в горле острой галькой, и я почти ненавидела себя за то, что собираюсь сказать ей, - Но ты же здесь не только за этим, ведь так? У Элизабет Эванс всегда имеется причина любому поступку. Ее рука замерла на моей холодной ладони, даря столь необходимое в эту минуту тепло, в то время как на лице отразилась гамма противоречивых эмоций, присуще лишь тому человеку, что потерялся между собственными убеждениями и чувством долга. - Считаешь, что я настолько глупа? – смешок сорвался с моих губ подобно плети, разрывая и без того хрупкую нить понимания между нами,- Это отец подослал тебя ко мне, да? - Нет, - казалось бы, она на миг расслабилась, вновь вернув себе прежнею уверенность, но все еще была весьма уязвленная моим пренебрежением, - Напротив, Лорэйн, я пришла поддержать тебя. Что? - Я знаю, что между нами было много противоречий, - начала Элизабет издалека, медленно поднимаясь с постели и направляясь к окну, - Мне бесконечно стыдно за мой поступок, но я почти уверенна, что ты понимаешь меня сейчас как никто другой. Сердце пропустило удар, и мне на миг почудилось, что оно и вовсе остановилось. Волнение растекалось по венам не хуже яда, заставляя в панике метаться с мыслями о том, где я ошиблась. - Готова поспорить, сейчас ты думаешь о том, где ты допустила ошибку, - сестра резко отдернула плотные шторы, впуская яркий свет солнца в комнату, в то время как я от страха схватилась за прикроватную тумбочку, намереваясь пуститься бегством, пускай это и было бы преглупейшим поступком с моей стороны. - Но на самом деле все просто, Лорейн, - ее голова опустилась на уровень плеч, и шоколадные кудри каскадом закрыли бледное лицо, скрывая выступившие на глазах слезы, - Ты похожа на меня на много больше, чем думаешь. И даже сейчас, не осознанно, но повторяешь мою судьбу. Я замерла. Мысли роились в голове, как в улье, и ни одна из них не могла найти объяснение этому разговору, и уж тем более поведению моей сестры. Для меня Элизабет всегда была непостижима своей глубиной и утонченностью, а так же силой противостоять мнению отца, умением манипулировать им не хуже, чем он мной или нашей матерью. Я всегда задавалась вопросом ее уникальности, в то время как мама с отцом души не чаяли в ней, а она, в свою очередь полностью оправдывала их ожидания с лихвой. До того момента, как сбежала из нашего дома. Вместе с Тсукури Дейдара. - Как давно? – голос предательски дрогнул, но я упорно продолжила, - Как давно ты знаешь? - Это трудно было не заметить, - пожав плечами, сестра вернула своему лицу привычное спокойствие, тем самым вызвав внутри меня бушующий огонь слепой ярости, - Особенно когда ты испытывал подобное ранее. - Чего ты хочешь?! – злые слезы обожгли кожу не хуже кипятка, падая на шелковые простыни, окрашивая их в грязно-розовый цвет, - После того, что ты сделала для меня, тебе все это кажется смешным? Хочешь еще больше причинить мне боли?! Мой крик отразился о стены комнаты, теряясь в темноте коридора, и я с ужасом осознала, что дверь по-прежнему была открыта. Я подорвалась с места, что бы закрыть ее, но была быстро остановлена крепкими руками Элизабет. Вывернув свое тело и одним взмахом руки захлопнув дверь, сестра развернула меня к себе лицом, заставляя смотреть ей прямо в карие глаза, в которых ясно выражались сожаление и боль. - Моя вина - мой тяжкий крест, дорогая, - стирая длинными пальцами мокрые дорожки с моих щек, Элизабет шумно выдохнула, - Я не скажу о твоих чувствах к Наруто отцу и матери, ни за что и никогда они не узнают об этом из моих уст. Обещаю, я всеми силами постараюсь исправить то, что натворила. Ради тебя, я готова сделать это. Сердце стучало в ушах, а ее слова врезались в мою душу подобно острым кинжалам, оставляя болезненные рубцы. Она кровоточила и умирала, превращаясь в серую пыль. Во мне все кричит и рвется наружу: вся моя ярость и боль, и желание заставить ее страдать не хуже чем она меня два года назад, и неистовое чувство довериться ей до последнего вздоха. - Я не верю тебе…Я больше никогда не буду верить тебе… - Это твое право, сестренка, - Элизабет осторожно усадила меня обратно на кровать, накрывая сверху продрогшие после истерики плечи теплым пледом, - Но моя фигура на этой шахматной доске уже вступила в игру. Осталось лишь узнать, кто станет победителем.***
Холодный компресс на глаза, любезно подготовленный дворецким, приятно холодил нежную кожу век, возвращая глазам привычную четкость. Я долгое время провозилась в ванной комнате, стараясь привести себя в божеский вид, дабы на моем лице не отразились последствия утреннего разговора с Элизабет. Умелый макияж скрыл последствия горьких слез в виде красноты с моих глаз и щек, вот только дрожь во всем теле не покидала ни на минуту. Сестра удалилась из комнаты сразу же, как только усталость взяла надо мной вверх и я без сил свалилась в теплую пастель. Настенные часы отбивали минуты, и я с неудовольствием приняла тот факт, что пора собираться в школу. Надевая на себя пиджак от школьной формы, мой взгляд зацепился за фото-рамку, на снимке которой отображались я, Наруто и Саске. В тот день мы отдыхали в Диснейленде и до отвалу наедались сладкой ваты. Как раз в момент ее поедания нас и запечатлел фотограф. Наруто старался впихнуть кусочек сладости в рот Учихе, на что тот отреагировал не медля, смачно залепив другу затрещину, тогда когда я тихонько смеялась в стороне от чувства наполненности и счастья. В тот день я действительно была счастлива. Тогда, Лорейн Эванс еще не знала, что после замечательной прогулки ее жизнь, мечты и надежды унесутся в пропасть, как и она сама. Проведя пальцем по снимку, на мгновение задержав его на образе Наруто, я вновь взглянула на себя в отражении зеркала трюмо. Сломанная кукла, в глазах которой все так же теплилась надежда о том, что она может еще быть жива. - Мисс Эванс, - Виктор осторожно выдернул меня из потока мыслей в голове, попутно взглянув на наручные часы, - Вам пора. Он был прав. Пора и мне начать действовать.