Фетиш подкрался незаметно...

Эниши нервничал. День Распределения пугал каждого добропорядочного демонёнка, только вчера покинувшего стены родной альма-матер, а уж впечатлительного Эни тем более. Всю ночь юный выпускник проворочался в постели, гадая, какую же работу получит завтра. Хорошо бы не пыльную — cны, например, корректировать. В области кошмаров Эни был особенно хорош. Весь профессорский состав признавал, что в этой дисциплине с ним мало кто может сравниться. Ещё Эниши без труда справлялся с домашними животными, но заставлять котов мочиться в тапки и драть туалетную бумагу ему быстро надоело, потому он рассчитывал на первый вариант. Но на торжественной церемонии Эниши услышал приговор: пяткохват. Экзамен по хватанию за пятки Эни в своё время почти провалил. Волей святого рандома демон-первогодка оказался в студенческом общежитии, в самой грязной его комнате. Засечённые коммутатором пятки были ужасны и нисколько не похожи на тренажёр. Они торчали из дырявых несвежих носков и не вызывали абсолютно никакого желания к ним прикасаться. Эни едва наскрёб на удовлетворительную оценку, цапнув их через целлофановый пакет. А теперь этот кошмар предстоит ему изо дня в день в течение всей рабочей недели… Угнетаемый этой мыслью Эниши понуро сидел в пустеющем церемониальном зале. Рядом на парту опустился Ти. Бывший однокашник старался спрятать довольную улыбку, но она то и дело задирала какой-нибудь уголок рта или пробегала по губам мягкой волной. Ти получил самую желанную для выпускника должность — свитмейкер. Никакого напряга, вкладывай ночами шаблонные эротические фантазии в головы одиноких мужчин и женщин, можешь даже не вынимать. Эта должность считается второй по престижности после работы Инкуба. Но стать Инкубом нельзя, им можно только родиться, потому свитмейкеры условно занимают высшую ступеньку на карьерной лестнице. — Это Гнусус тебе подсунул, — попробовал утешить Ти. Ему тоже не хотелось верить, что такая неприятная работёнка полагалась другу согласно его демоническим способностям. — Никак не простит тебе первый курс. Эниши поёжился. Он, профессор Гнусус и сплиноведение не поладили с первого занятия. Жизнерадостный демон по природе своей был не способен запомнить слова заклинаний, нагоняющих тоску. Они были осклизлые и холодные, как студень, и застревали во рту. То ли дело крылатые, солнечные заклинания юморологии. Профессор Сатириус, кстати, пророчил ему карьеру лафтера, а тут… Эни печально вздохнул, отбросив на край стола свежее удостоверение с позорной профессией. — Там Дина и Эзра убиваются в коридоре, — проинформировал подошедший Спенсер. Он ловко заворачивал шнурки на воротнике собственной туники в клубок, который потом можно будет только отрезать. Тренировался. Спенсеру досталась работа мессера — спутывать шнуры домашней техники и бусы в девичьих шкатулках. — Ей придётся ликвидировать левые носки среди грязных, а ему — воровать прямо во время стирки. Зато у обоих вредный стаж. А вы чего приуныли? Эни только отмахнулся. Лучше бы он морские узлы из наушников вязал, чем эти противные пятки… * В первый рейд Эниши шёл как на Голгофу. Коммутатор маячил красными огоньками, указывая место возникновения пятки в зоне хватания. Юный демон неохотно отправлялся на вызов и делал своё дело, проникая в дома через окна и каминные трубы. С телепортацией у Эни были неважные отношения. Вместо подкроватного пространства он оказывался то в кладовке, то в ванной, то на кухне, один раз даже угодил в холодильник, потому передвигаться предпочитал своим ходом. Медленно, зато и ног за ночь получилось немного. Первыми оказались крохотные пяточки младенца. Подкравшись к кроватке, Эни осторожно стянул пинетку с выставившейся наружу ножки, примерился и аккуратно щипнул. Ребёнок заверещал, напугав неподготовленного демона до колик в животе. В соседней комнате тут же активизировались родители. Эниши, спасаясь бегством, нырнул на балкон, а оттуда пулей влетел в открытое окно этажом ниже. Неидентифицируемые коммутатором пятки толстухи призывно торчали над кроватью, у которой приземлился Эниши. Демон проигнорировал их, хотя по уставу полагалось исполнять должностные обязанности при случайном обнаружении объекта, змеёй прополз по комнате до двери и едва живой сиганул в подъезд. Во второй квартире пришлось спасаться от собаки, в третьей обнаружился какой-то йог, обложившийся битым стеклом, так что Эни в дебютный день едва не заработал производственную травму. С остальными было ничуть не легче. До рассвета Эниши вертелся белкой в колесе и под конец смены брёл к порталу совершенно без сил. Крещение пятками можно было считать пройденным. * За неделю Эниши приноровился к работе. Стал носить в кармане перчатки и ушные беруши для носа (пробовал прищепку, но она слишком больно щипалась, а запах всё равно просачивался). А вот привыкнуть не смог. Пятки и стопы маячили перед ним по ночам и не давали покоя во сне. Эни даже не представлял, что их может быть такое разнообразие: маленькие и большие, розовые, жёлтые, белые от мозолей, чистые и грязные, гладкие и шершавые, детские и взрослые, круглые, квадратные, стоптанные… Последние пятки в воскресную ночь едва не стали роковыми. Их обладатель проснулся, когда Эниши только прищупывался подушечками пальцев к основанию лодыжки, намереваясь спуститься ниже. Увидев демона, добротный старичок в генеральском мундире и пижамных штанах под цвет, соскочил на пол с неожиданной резвостью. Ночного гостя он нисколько не испугался, приняв Эни за обычного воришку. Эниши отшиб затылок о днище кровати, пытаясь спрятаться, но был выкурен из своего укрытия непомерно агрессивным котом. Оказавшись загнанным в угол, он вооружился горящей настольной лампой под огромным абажуром. Отпугнув ею рассерженного старичка, удрал из его дома вместе с элементом декора, так и оставшегося в его руках. Хозяин лампы оказался весьма агрессивен и не привык отступать. Полный решимости наказать хулигана, он ринулся за демоном в погоню. Эни петлял по мудрёному лабиринту незнакомого двора, сжимаясь и вздрагивая от летящих вслед угроз, как от подзатыльников, пока не оказался в тупике перед высоким забором. Позади раздавался приближающийся топот ног, впереди была непреодолимая преграда. Миролюбивый и неприспособленный к ближнему бою с людьми, демон с перепугу забыл про возможность телепортироваться и панически ощупывал взглядом пространство в поисках спасительной лазейки. «Мне крышка! Точно крышка» — отчаялся было горе-пяткохват, но тут ему на глаза попалось открытое настежь окно в квартире на первом этаже. Недолго думая, Эни метнулся к нему. Заглянул в комнату — никого. Подтянувшись на руках, забрался на подоконник, сгрёб под мышку лампу и сполз на пол. Следом за Эниши рухнул задетый им цветочный горшок. Эни крепко зажмурился, приготовившись к тому, что сейчас прибежит разгневанный человек, и он окажется между двух огней, но на шум никто не пришёл. Демон навострил уши. Снаружи всё ещё сорил отборным матом обворованный генерал — отступать было некуда; из недр квартиры расползалась пугающая тишина. Выбрав из двух зол менее исследованное, Эниши на четвереньках перебрался в потёмки узкого коридора. По-кошачьи встряхнувшись, поднялся на ноги, и, с лампой наперевес, двинулся навстречу судьбе. В поисках выхода Эниши набрёл на спящего парня. Продолговатый брюнет с дымчатой кожей сладко спал, раскинувшись на широкой кровати. Вторжение постороннего нисколько не тревожило его сна, и Эни хотел пройти мимо, но ноги брюнета уж очень откровенно оголились. До самых коленей выставившись из-под ромашкового одеяла, они так и требовали демонова внимания. Эниши подкрался ближе к кровати, чтобы получше рассмотреть редкий экземпляр. Ноги оказались хороши. Просто до неприличия хороши. Ступни узкие, будто выточенные из какого-то ужасно дорогого и красивого дерева, пятки — розовые, круглые, гладкие. Чистенькие и нежные, будто не мужские вовсе. Не ноги — мечта. Эниши готов был лапать и гладить их с превеликим удовольствием, только не мог понять — можно ли. Теоретически они были открыты для касания, но фактически покоились в пределах кровати и в хватании не нуждались. Пока демон решал сложную профессиональную задачу, вспоминая, что по этому поводу говорится в должностной инструкции, коммутатор возвестил писком о конце рабочей смены. Эни с сожалением вздохнул. Пообещав себе навестить приглянувшиеся пятки в следующий раз, поправил выскальзывавшую из рук лампу и поспешил восвояси.