Сынхён мягко проводит пальцем по бумаге, где слова должны образовывать предложения, но ничего не выходит. На его коленях лежит книга, и все, что он прочел за эти полтора часа — это название, и оно действительно многообещающее. Он с удовольствием вернется на тридцать страниц назад, как только его воображение покинет один образ.
Чжиён сидит на диванчике напротив, закинув ноги на столик, и также бесцельно, как и остальные, листает новости в мобильном. Он замечает еще один взгляд, направленный на него, семнадцатый по счету, но не желает отвечать на него. Чжиён прекрасно знает, чем заняты мысли Сынхёна, но показывать свое отношение к этому он не собирается.
Кроссовок скользит по стеклянной поверхности столика в сторону, и Сынхён уже не может сдерживаться — он широко улыбается и захлопывает книгу. Чжиён также безучастно возвращает ногу на прежнее место и зевает. Он обожает играть в это. Сынхён может прочесть любое произведение за короткое время, каким бы сложным оно ни было, но прочесть Чжиёна в такие моменты он не может. А какие это моменты — он и сам не знает.
— Хён. — Улыбка Чжиёна странная, в ней не чувствуется тепла, да и недоброй её назвать нельзя. — Ты любишь ролевые игры?
Сынри давится своим напитком, но ничего не говорит. Он поворачивает голову к Чжиёну.
— Я не уверен, — глухо отзывается Сынхён.
О нет, тебе безумно нравятся ролевые игры, — Чжиён щурится.
— С кем ты меня мог бы сравнить? — продолжает Чжиён. — В роли кого я тебе нравлюсь больше?
— G-Dragon-а, — отвечает Сынхён.
— G-Dragona-а какой эры? — не отступает Чжиён. Это забавно, по крайней мере ему так кажется. Ставить в неловкое положение Сынхёна — да, он может проделывать это бесконечное количество раз, лишь бы наблюдать за новыми эмоциями на лице старшего.
Сынхён скашивает взгляд на стену, на которой висит плакат времен Fantastic Baby.
— Этой.
Чжиён закусывает губу и незаметно для остальных кивает. Он прикрывает глаза, представляя, как будет выглядеть сегодня вечером и его это смешит, но Сынхён не должен об этом знать. Потому что Сынхён тоже представляет Чжиёна, и их мысленные картины совсем не похожи.
Сынхён опускает плечи. Заботливый — он до конца не уверен — взгляд Чжиёна действует успокаивающе. Но через несколько секунд все меняется. Тот медленно приоткрывает рот и совершает лёгкое движение головы вперед. Сынхён с удовольствием кинул бы чем-нибудь в Чжиёна, но ему становится жаль и книгу — что оказывается первым под рукой, то и должно лететь, и вечер, который представляется ему, наверняка, не так потрясающе, как будет выглядеть на самом деле.
Чжиён наслаждается любыми моментами, какими бы они ни были, потому что так проще — он много работает, ему хочется купить билет куда угодно, и по прибытию в другую страну, упасть на асфальт — с учетом того, если он там будет, и просто ничего не делать. Но прямо сейчас у него есть возможность почувствовать свою власть над ситуацией, и он пользуется этим. И от этого становится так легко.
Сынхён всегда прямо говорит, что бы он хотел, а Чжиён соглашается, предлагает что-то своё, и в конечном итоге руль незаметно оказывается в его руках. Нет, он всегда слушает Сынхёна, считается с его мнением; тот зарождает в голове Чжиёна миллион идей, некоторые из них сразу находят свое применение, некоторые ждут своего времени.
Стрелки медленно подталкивают время, и когда Сынхён уже перестает думать о вечере и полностью растворяется в очередном рабочем дне, Чжиён уже готов благодарить небеса, но вопросительный взгляд напрочь стирает его планы. Не сегодня.
***
— Что это за хуйня? — рычит Сынхён.
У Чжиёна голубая форма медбрата — не медсестры, и в руках он держит большой — громадный, мать его, — шприц.
— Хён, ты любишь ролевые игры? — медленно растягивая каждое слово, спрашивает Чжиён.
И Сынхён, отгоняя всю свою злость и разочарование, смотрит на Чжиёна.
Страница за страницей, не так как в книге, которую он читал утром, Чжиён показывает, чего на самом деле хочет он.
Чжиён соглашается, потому что не хочет расстраивать Сынхёна. Он всегда соглашается, он не говорит «нет», но изменяет планы в свою пользу, потому что… Мать его, как же он устал.
Он прыгает на сцене как сумасшедший, не потому что верит, что в один момент появятся большие крылья и поднимут его намного выше; он прыгает потому, что боится ощущения пустоты. Он хочет чувствовать твердую поверхность под ногами как можно отчетливее, возможно, до тупой боли в ступнях. Он также хочет ощущать, что за каждое изменение планов Сынхён не вырвет опору из-под него, и, тогда, возможно, он не будет бояться сказать своему же парню «нет».
— Чжиёна, — улыбается Сынхён. — Я обожаю ролевые игры. Я тебе этого никогда не говорил, но, — он поднимается с кровати и подходит к младшему, прижимая его к себе, — послушай. На самом деле я мечтаю поиграть вот во что. Представь, что ты приезжаешь на очередной вызов и вместо нуждающегося пациента тебя встречает… кто-то, от кого тебе не удастся сбежать. Он вкалывает тебе снотворное — он тоже неплохо разбирается в медицине, и ты уже не можешь владеть своим телом…
— Самая охуенная идея, которая когда-либо посещала тебя. — Чжиён даже не пытается переставлять ноги. Сынхён укладывает его на кровать, в этой дурацкой форме, и накидывает одеяло. — Я даже не буду её дополнять.
— Спи.
— На моей заднице красуется крест скорой помощи, — бормочет Чжиён.
Позже Сынхён сидит в кресле, листая ту самую книгу, которая опять не может его заинтересовать, потому что на Чжиёне… какое-то офигенное нижнее бельё, которое он не увидит до завтрашнего утра.
***
— Хён, ты любишь ролевые игры? — Сынхён смотрит вниз на трусы Чжиёна. И радуется, что младший не рассказал о рисунке на этой стороне. Иначе он бы не заснул.
Чжиён сидит на коленях Сынхёна, довольно щурясь от солнца, скользящего по его лицу.
— Я не уверен, — повторяет вчерашние слова старший.
— Тогда ты их полюбишь, учитывая, в кого я сегодня оденусь.
— Знаешь, — хрипит Сынхён, — и так неплохо.
— Нет, — говорит Чжиён, убирая руки Сынхёна со своей задницы.
— Нет?
— Нет, — выдыхает Чжиён, кусая старшего за губу. — Я хочу, чтобы ты дрочил весь день, прикрываясь своей дешевой книжонкой, на меня. Потому что сегодня я надену костюм развратной медсестры, и чулки… у меня есть чёрные чулки.
***
— Хён, ты любишь ролевые игры? — облизывается Чжиён.
— Я их ненавижу. — Сынри вздрагивает от неожиданно грозного голоса хёна.
