Она твоя

— Нас многое роднит. И меня, и тебя. Нас.       Сроки твоих клятв горят. Не дай им превратиться в пепел, по которому ты привык ходить. Не дай им разлететься по ветру, не дай им покинуть острова твоих надежд и песочных замков. Ты всю жизнь строишь стены, ты пробуешь на вкус солёный воздух, в твоих волосах – песок, на губах капли рома. Всё это твоё, как и свобода – единственная нематериальная вещь, которую ты заслужил собственной кровью. — Мне не стыдно. Она твоя.       Свобода ли? Когда на руке щёлкает тяжёлый железный предмет – о, женщины, вам имя вероломство – ты понимаешь, что пропал. И почему ты не почувствовал вкус предательства на её губах? Вероятно потому, что твои губы навсегда пропитались этим отвратительным вкусом с примесью дешёвого рома и солёного сухого ветра. Вероятно потому, что ученик, рано или поздно, всегда превосходит своего учителя. Тебе стоило бы поступить так, как принято в неписаном пиратском кодексе. Обесчестить юную девушку (а ведь возможность была, глупец), попросить за неё выкуп у её отца, или продать в рабство какому-нибудь престарелому пирату с южных островов. Такие милые девушки, как она, смогут принести целое состояние любому работорговцу. О таких очаровательных леди слагают песни на севере. О ней пойдут легенды. Она твоя.       Горячая сталь напоминает тебе, что ты всё ещё на Чёрной жемчужине. Ты пропал – и это твой конец. Так выглядят девы, которые забирают мужчин под толщу воды – с голубыми глазами, волосами цвета позднего солнца и сладкими речами. Так выглядит Элизабет Суонн, когда срывает второй поцелуй с твоих губ. Боги, как прекрасен дьявол в обличии женщины! — Пиратка. Она твоя.       Ты ведёшь её, тебе суждено научить её тому, что знаешь сам – лжи. Она становится твоим проклятием и самой желанной мечтой. Сейчас, ближе, чем никогда, с её губ не слетают оправдания или извинения. Элизабет знает себе цену – ты сам подсказал ей дорогу к рынку человеческих чувств. Ты продавал свои собственные чувства на её глазах – немудрено, что ваша близость превратилась в твою слабость. Она твоя.       Всегда была. С той минуты, как юная, смелая леди закрыла тебя своей спиной. С той минуты, как она ступила на борт твоего корабля. С того момента, когда ты за бесценок отдал ей своё сердце – бери, ну же, оно твоё! О, как нежны её губы. Как осторожны её прикосновения. Как женственны её движения. Она не призрак – она здесь, перед тобой, в твоих руках – но пальцы хватают только воздух. Как бы ты хотел почувствовать её полностью, насладиться ею, иссушить, как бутылку хорошего вина. Касаться её лица. Провести огрубевшими пальцами по линии её обнажённого тела. Вдавить своим телом её в песок. Ловить губами её стоны. Дать ей возможность почувствовать тебя полностью. Невинное создание, которое в твоих руках превращается в женщину. Смотри ей в глаза, впитывай её образ – так выглядит смерть. Так умирает бренная душа. Она твоя.       И она принадлежит себе. Ты всего лишь мужчина, и твои желания утопают в алкоголе. Если и есть на белом свете спасение от тяжёлых мыслей и навязчивых желаний, то оно имеет янтарный цвет и по вкусу ничем не отличается от рома. Обыденность стала твоей каторгой – ни корабля, ни команды. Три монеты в кармане, да компас, который никогда не показывает верное направление. Каюту заменяет стог сена, а утро уже ничем не отличается от ночи. На руке остался памятный след от железных оков, и только губы больше не хранят её вкус. Единственное клеймо, которое смылось временем. — Женщина на корабле – к несчастью! – кричит изрядно подвыпивший старый пират. Она твоя. Свобода ли?       Нет. Женщина на твоём корабле. Женщина в твоём прогнившем, как старые доски, сердце. Женщина в твоей голове, образ которой не покидает тебя под звёздным небом и преследует под лучами солнца. Женщина, чьи губы сухие, соленые и горькие. Чьи волосы цвета позднего заката. Чьи слова – яд, а прикосновения – петли на шее. Ты помнишь.

***

— Сейчас я отпущу тебя, но остальным придётся сказать, что ты остался здесь. — Зачем ты это делаешь? Она улыбается. Замок на железных оковах противно скрипит. — Потому что я твоя. Всегда была и буду.