Волшебный Мститель

Зал не внушал абсолютно никакого доверия. Начиная от множества людей в мантиях, которые грозно смотрели на вошедшего подсудимого, до самого помещения, которое давило. Судья и волшебники сидели как на рядах амфитеатра, грозно нависая над подсудимым, что создавало довольно сильное психологическое давление. Но Тони надо было отдать должное – он прекрасно держался, твердой и уверенной походкой прошел до центра комнаты, где принял максимально допустимую вальяжную позу, из-за чего некоторые волшебники неодобрительно посмотрели на Старка. - Вы заставили нас ждать, - проговорил холодный мужской голос. - Я не знал, что время изменили, - так же холодно ответил Тони. - Визенгамот в этом не виноват, - возразил голос. - Утром к вам была послана сова. - Видимо, вы отправили самую худшую из своих птиц, - Старк парировал. – Если бы вы хотели донести до меня срочную новость, воспользовались бы моим e-mail-ом, или же телефоном на худой конец. Это было бы гораздо надежнее. У всего Визенгамота перехватило дух от такой дерзости. Мальчишка просто унизил их перед магглами! - Ещё раз повторяю, что мы вас уведомили об изменении времени. Подчеркиваю, что вины Визенгамота тут нет, - тоном, не терпящим возращения, произнёс судья. Тони лишь демонстративно закатил глаза, всем видом показывая, что хоть он и не будет давить свою линию, но его не переубедить. Что тоже отметили волшебники. Их было человек пятьдесят, и на всех, насколько он мог видеть, были мантии сливового цвета с искусно вышитой серебряной буквой «В» на левой стороне груди. Все смотрели на него сверху вниз - одни чрезвычайно сурово, другие с откровенным любопытством. Посреди переднего ряда сидел Корнелиус Фадж, министр магии. Этот упитанный мужчина сегодня расстался со светло-зеленым котелком, который частенько носил. Слева от Фаджа сидела дородная волшебница с квадратным подбородком и очень короткими седыми волосами. В глазу у нее поблескивал монокль, и выглядела она довольно-таки устрашающе. По правую руку от Фаджа находилась другая колдунья, но она так далеко откинулась на спинку скамьи, что лица не было видно. - Очень хорошо, - сказал Фадж. - Обвиняемый явился - наконец-то. Можно начинать. Вы готовы? - крикнул он кому-то из сидящих. - Да, сэр, - откликнулся сбоку услужливый голос. Это был Перси, брат Рона. Он сидел на самом краю переднего ряда. Держа наготове перо, Перси сквозь стекла роговых очков смотрел на лежащий перед ним пергамент. - Дисциплинарное слушание от двенадцатого августа объявляю открытым, - звучно провозгласил Фадж, и Перси тотчас начал вести протокол. - Разбирается дело о нарушении Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних и Международного статута о секретности Гарри Джеймсом Поттером, проживающим по адресу: графство Суррей, город Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре. Допрос ведут: Корнелиус Освальд Фадж, министр магии; Амелия Сьюзен Боунс, глава Отдела обеспечения магического правопорядка; Долорес Джейн Амбридж, первый заместитель министра. Секретарь суда — Перси Игнациус Уизли... - Свидетель защиты - Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, - произнес сзади негромкий голос. Старк одновременно и расслабился, что за ним стоит такой сильный (знающий здешние законы и правила хорошего тона) свидетель, но и расстроился, ибо он только начинал входить во вкус, играя на нервах здешних высоких чинов. Правда вот в своем теле и своем положении он имел право так делать, ибо был не последней фигурой в мире, а вот здесь для политиков он был никем. Да, Мальчик-который-Выжил, может, ещё парочка заслуг имелась, но не более. Тем паче, что сейчас он ещё и объявлен лжецом, который твердит о возрождении Тёмного Лорда. Поэтому гораздо уместнее было вообще молчать, но Старк не был бы Старком, если бы позволил кому-то давить на его гордость гения. Члены Визенгамота зашептались между собой. Все глаза были устремлены на вошедшего. Одни судьи выглядели раздосадованными, другие - слегка напуганными, но две пожилые волшебницы в заднем ряду приветственно помахали Дамблдору. - А... Дамблдор, - проговорил министр, пришедший, судя по всему, в полное замешательство. - Да. Значит, вы... э... получили наше... э... сообщение о том, что время и... э... место слушания изменены? - Мы с вашим посланием, должно быть, разминулись, - дружелюбно сказал Дамблдор, на что Тони хмыкнул. - Но по счастливой случайности я прибыл в Министерство на три часа раньше, так что все в порядке. - Да... хорошо... нам, видимо, нужно еще одно кресло... Уизли, будьте добры... - Не беспокойтесь, не беспокойтесь, - приятным тоном сказал Дамблдор. Вынув волшебную палочку, он легонько ею взмахнул, и рядом со Старком ниоткуда возникло мягкое, обитое ситцем кресло. Дамблдор сел, положил руки на подлокотники, соединил кончики длинных пальцев и с вежливой заинтересованностью уставил взгляд на Фаджа. Члены Визенгамота по-прежнему вовсю перешептывались и ерзали; успокоились, только когда Фадж снова заговорил. - Да, - сказал он, шурша пергаментами. - Хорошо. Итак, обвинение. Да. Он извлек из лежащей перед ним стопки нужный лист, набрал побольше воздуха и стал читать: - «Подсудимому вменяется в вину нижеследующее то, что он сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, получив ранее по сходному поводу письменное предупреждение от Министерства магии, второго августа нынешнего года в девять часов двадцать три минуты вечера произнес заклинание Патронуса в населенном маглами районе и в присутствии магла, что нарушает статью «С» Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних от тысяча восемьсот семьдесят пятого года и раздел тринадцатый Статута о секретности, принятого Международной конфедерацией магов», - тут Тони тихо и недовольно цокнул. 1875-ый год. Год закона, по которому его сейчас судят. Не его, на самом деле, но это мелочи. Хотя и довольно существенные. - Вы - Гарри Джеймс Поттер, проживающий по адресу: графство Суррей, город Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре? - спросил Фадж, глядя на Старка поверх пергамента. - Именно, - лишь произнёс Старк, нарочно избегая покорного слова «да». - Вы получили три года назад предупреждение от Министерства по поводу незаконного применения волшебства? - Было дело. - И тем не менее вечером второго августа вы заклинанием вызвали Патронуса? - спросил Фадж. - Можно и так сказать, - уклончиво произнёс Тони. Он краем памяти помнил, что это заклинание было довольно сложным, за что Гарри Поттер имел уважение среди не только сверстников, но и взрослых волшебников. И если его вдруг попросят повторить заклинание – вряд ли у Старка получится. Ему ещё не довелось пользоваться волшебной палочкой Гарри Поттера, может, та учует новую душу и откажется работать. Фаджу, кстати сказать, весьма не понравился такой ответ. Он видел отношение Гарри Поттера к суду, как он себя ведёт, какая у него интонация. И взрослый маг считал, что это непозволительная дерзость, которую хотелось урезонить. Но как бы Министр Магии не пытался давить на волшебника, он ощущал, что это бесполезно, что психологически он тут не главный. А ещё и у Дамблдора похожий вид. Слишком уверенный для обвиняемой стороны. Из-за этого Фадж раздражался ещё больше. - Вы понимали, что вам воспрещено применять волшебство вне школы, пока вам не исполнилось семнадцать лет? - Абсолютно, - невозмутимо ответил Тони. Волшебница с моноклем не дала Министру задать следующий вопрос, прервав его громким, низким голосом: - Вы смогли вызвать полноценного Патронуса? - Так точно, миссис, - кивнул Старк, внутри немного напрягаясь. Он не любил отвечать за то, чего на самом деле не мог выполнить. Конечно, такое случалось крайне редко. Тони никогда не был голословным. - Телесного Патронуса? - Что? - Ваш Патронус явился в ясно оформленном виде? Не просто как облачко пара или дыма? - Всегда олень, - это было немного странно произносить, потому что Тони не мог представить, чтобы у него был такой патронус. К тому же олени у него сильно закрепились за другим коварным персонажем, имеющим тягу к власти. - Всегда? - прогудела мадам Боунс. - Вы что, и раньше вызывали Патронуса? - Кажется, в первый раз больше года назад, - прикинул навскидку Тони, вспоминая сюжетную линию популярных по всему миру фильмов. - Вам пятнадцать лет? - Да вроде бы с утра было… - Вы научились этому в школе? - На третьем курсе. - Впечатляюще, - сказала, глядя на него, мадам Боунс. - Настоящий Патронус в его возрасте... Чрезвычайно впечатляюще. У Старка даже небольшое чувство сожаления к Гарри Поттеру появилось. Талантливый был бы маг, если бы Тони не перенёсся в его тело. Хотя парню всё равно не повезло бы, судя по тому, какая была дыра в груди Поттера, если бы не перенёсшийся вместе с Тони реактор, и осколок, будь он неладен, тело бы быстро померло. Некоторые волшебники и волшебницы снова зашептались; кое-кто одобрительно кивнул, но другие хмурились и качали головами. - Дело не в том, насколько впечатляющим было это волшебство, - брюзгливо проговорил Фадж. - И если разобраться, то чем более впечатляющим оно было, тем хуже - ведь школьник сделал это на глазах у магла! - В том переулке никого не было кроме меня, моего кузена и дементоров, - чётко, твёрдо и ясно произнёс Старк таким тоном, который не давал повода усомниться в правдивости сказанных слов. Наступила тишина, какой не было с начала слушания. Именно её Старк и ждал, специально сделав такое заявление. Он поднялся со своего кресла и поднял руку, видя, что Фадж открыл было рот, но Тони быстро стал вести свою речь уверенно, отчетливо, прогибая слушателей под свою волю. - Я знаю, что для вас сказанное мной кажется полным бредом. Что же, я понимаю, ведь после слов святого Гарри Поттера, Мальчика-который-Выжил и надежды магического общества на мир после долгих двух войн, о том, что некий лорд Волан-де-Морт вернулся, мои слова о дементорах вызовут волну непонимания и недоумения. Возможно, в ваших мыслях и бурных фантазиях я давно заключен в какую-нибудь тюрьму или лечебницу для психбольных. Да, я, возможно, плохо разбираюсь в магии, всё же мои знания это четыре курса Хогвартса. Но, насколько я знаю, Министерство отслеживает каждого несовершеннолетнего волшебника, вы можете посмотреть историю использованных заклинаний каждой палочки, вы можете отследить что угодно, призвать к себе любую вещь. Так разве для вас будет слишком затруднительно отследить, были ли в маленьком поселке городского типа двое дементоров? Разве это эквивалентно откапыванию этого древнего зала, отвлечения многих волшебников от их непосредственной работы ради такого мелочного преступления, как использования магии несовершеннолетним? Насколько я знаю, даже дела по использованию Непростительного заклинания не требуют сбора всего этого фарса. Неужели вы так испугались слов какого-то малолетнего волшебника? Это какая-то глупая паранойя, Министр… - Довольно! – раздался пронзительный и противный голосок. К удивлению, подсудимого прервал не Министр, а другая персона. – Вы не в том положении, мистер Поттер, чтобы высказывать обвинения в сторону Министерства. - Это обвинения не в каких-то там ваших недоработках, а в явных упущениях, которые касаются непосредственно моего дела, - сурово отрезал Старк. Нельзя было не узнать эту мерзкую женщину, которая ради своей карьеры была готова на ужаснейшие поступки. - Тишина! – Фадж, по всей видимости, достиг своей точки кипения, ибо постучал особым судейским молотком. – Гарри Джеймс Поттер, вы осознаёте, что говорите? Дементоры подчиняются только приказам Министерства, и то, что двое стражей Азкабана оказались так далеко от тюрьмы – абсурд. Или вы выдвигаете обвинения против Министерства? - Да, выдвигаю, - просто ответил Тони. Его вспыльчивую натуру сейчас просто вывели из себя. Эмоции ударили в голову, послав к чертям то, что сейчас он играет чью-то роль. Он не Гарри Поттер, он Энтони Говард Старк. И сейчас просто не потерпит такого отношения к себе от каких-то старых консерваторов, которые живут по законам 19-го века. – Я не принимаю вашего решения, которое вынесено лишь по вашим обвинениям. В нормальном суде мне должны были как минимум предоставить адвоката, а не независимого свидетеля. И ещё вы не даёте мне привести доказательства моей невиновности. В зале опять воцарила тишина. По Корнелиусу было заметно, что он был бы не прочь использовать Силенцио, только вот всё то, что сказал Поттер, было неопровержимо, как бы Фадж не хотел. Весь его план сыпался крахом. Дамблдор, всё это время сидевший рядом, наконец-то выступил со своим словом. Признаться, он был весьма поражён ещё одному открывшемуся таланту в Гарри Поттере. И, к слову, мальчик весьма изменился за лето… - Министр, Дадли Дурсль был не единственным свидетелем присутствия дементоров в этом проулке, - сказал он. Надутое лицо Фаджа вмиг сделалось дряблым, точно из него выпустили воздух. Секунду-другую он смотрел на Дамблдора. Потом с видом человека, берущего себя в руки, сказал: - Боюсь, Дамблдор, нам некогда слушать новые байки. Я хочу решить вопрос быстро... - Я могу ошибаться, - произнес Дамблдор любезным тоном, - но мне кажется, что согласно Хартии о правах подсудимому дается возможность представлять свидетелей в свою защиту. Не предусмотрено ли это, мадам Боунс, - он обратился к волшебнице с моноклем, - нормами, принятыми в Отделе обеспечения магического правопорядка? Старк, сев обратно на свой стул, ухмыльнулся. Дамблдор хотя бы мог оперировать магическими законами, которые хоть как-то были похожи на человеческие. Поэтому Тони решил отдать пока ситуацию под контроль этому старцу. - Предусмотрено, - пробасила мадам Боунс. - Вы совершенно правы. - Ну ладно, ладно, - сухо согласился Фадж. - Где же свидетель? - Я привел эту женщину с собой, - сказал Дамблдор. - Она ждет за дверью. Могу я уже?.. - Нет, не вы... Сходите, Уизли! - гаркнул Фадж, обращаясь к Перси. Тот немедленно встал, сбежал по каменным ступеням с судейского возвышения и торопливо прошел мимо Дамблдора и Старка, не глядя на них. Мгновение спустя Перси вернулся, ведя за собой миссис Фигг, явно испуганную и еще более сумасшедшую на вид, чем обычно. Дамблдор встал, уступая кресло миссис Фигг, после чего сотворил себе другое. - Ваше имя и фамилия! - громко потребовал Фадж, когда миссис Фигг боязливо примостилась на самом краешке сиденья. - Арабелла Дорин Фигг, - сказала миссис Фигг дрожащим голосом. Дальше Тони вдумчиво слушать не стал. Эта женщина была максимально странная, Старк не мог воспринимать её адекватно. Ну серьёзно, её пригласили дать свидетельские показания по делу, а старушенция рассказывает о том, какой корм она покупала своим кошкам в тот вечер. И что на ценнике была скидка, а на кассе пробили по старой цене… Ну это же смешно. Особенно забавляло лицо Фаджа в этот момент. А вот Долорес Амбридж… Тони удивился, он даже предположить не мог, что это лицо с жабьей ухмылкой может изображать гримасу понимания и сочувствия. Когда Арабелла рассказывала про дементоров, даже без сыворотки правды было понятно, что женщина говорит правду. Ибо женщина описывала всё шепотом, казалось, сама она сжалась, такую актерскую игру мало кто смог бы выдать. Вряд ли у миссис Фигг был такой уровень театрального мастерства. Как только женщина дала показания, она удалилась из зала, тихо шаркая ногами по полу. - Не слишком убедительные показания, - надменно изрек Фадж. - Не знаю, не знаю, - возразила мадам Боунс своим густым голосом. - Она очень точно описала действие, производимое дементорами. И я не могу представить себе, зачем ей понадобилось бы врать, что они там были, если бы их там не было. - Прогуливаясь в населенном маглами пригороде, дементоры случайно наткнулись на волшебника? - язвительно проговорил Фадж. - Вероятность крайне мала. - Ну, вряд ли кто-нибудь из нас думает, что дементоры могли оказаться там случайно, - непринужденным тоном заметил Дамблдор. - И что это должно означать? - ледяным голосом спросил Фадж, сейчас ему выставят ещё одно обвинение по поводу плохой работы Министерства. - Что, по моему мнению, им было приказано туда явиться, - ответил Дамблдор. - Если бы кто-нибудь приказал двум дементорам отправиться на прогулку по Литтл-Уингингу мы, я думаю, знали бы об этом! - рявкнул Фадж. - Вовсе нет, если допустить, что дементоры исполняют теперь приказы не только Министерства магии, - спокойно возразил Дамблдор. - Я уже сообщал вам, Корнелиус, свои суждения на этот счет. - Да, сообщали, - сказал Фадж с напором, - и у меня нет причин видеть в них что-либо кроме пустой болтовни, Дамблдор. Дементоры находятся в Азкабане, где им и положено быть, и делают то, что мы от них требуем. - Тогда, - проговорил Дамблдор тихо, но отчетливо, - мы должны спросить себя, почему кто-то в Министерстве послал второго августа двух дементоров в тот проулок. - Слово предоставляется Долорес Джейн Амбридж, первому заместителю министра, - холодно объявил Фадж. - Я уверена, что неправильно вас поняла, профессор Дамблдор, - сказала она с жеманной улыбкой, не сделавшей, однако, ее большие круглые глаза менее холодными. - Так глупо с моей стороны. Но на одну маленькую секундочку мне почудилось, будто вы предполагаете, что Министерство магии приказало кому-то напасть на этого подростка! - Я хотел бы напомнить всем присутствующим, что поведение этих дементоров - пусть даже они не плод воображения подсудимого - не рассматривается нами сегодня! – встрял Фадж. - Мы собрались, чтобы установить, нарушил ли Гарри Поттер Указ о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних! - Совершенно верно, - отозвался Дамблдор, - но вопрос о присутствии дементоров в этом проулке имеет прямое отношение к делу. В статье седьмой Указа говорится, что в исключительных обстоятельствах применение волшебства допускается. Под понятие исключительных обстоятельств подпадают, в частности, ситуации, когда имеется прямая угроза либо жизни применяющего волшебство лица, либо жизни других присутствующих волшебников, волшебниц или маглов... - Мы знакомы с седьмой статьей, спасибо! - крикнул Фадж. Старку хотелось поаплодировать директору. Этот старец был просто чудесен. С таким невозмутимым видом, с легкой улыбкой, просто своими знаниями он выводил Министра Магии из себя. - Конечно знакомы, - учтиво произнёс директор Хогвартса. - И тогда мы все должны согласиться с тем, что использование Гарри Поттером в тот момент заклинания Патронуса сполна оправдывается исключительными обстоятельствами, о которых идет речь в данной статье. Насколько мне известно, - продолжил Дамблдор, - нет пока такого закона, который предписывал бы этому суду карать Гарри за всякое волшебство, что он когда-либо совершал. Ему предъявили конкретное обвинение, и он привел доводы в свою защиту. Все, что он и я можем теперь делать, - это ждать вашего вердикта. Дамблдор умолк и свел кончики пальцев воедино. Взбешенный Фадж пялился на него волком. Члены Визенгамота стали перешептываться между собой, совещаясь, Старк лишь изучающе смотрел в упор на Фаджа, играя с ним в гляделки. И Тони с удовольствием осознавал, что он выиграл эту битву, что демонстрировал Фаджу, упиваясь его злобой. Никогда ещё энергетический вампиризм не доставлял Старку столько морального удовлетворения. Когда перешептывания смолкли, слово взяла строгая волшебница. - Кто за то, чтобы оправдать подсудимого по всем пунктам? - прогудел голос мадам Боунс. В воздухе были руки, много рук... больше половины! Затем мадам Боунс спросила: - Кто за то, чтобы признать подсудимого виновным? Фадж поднял руку, с ним еще полдюжины человек, в том числе Амбридж. Ну, для Старка это было ожидаемо, он не надеялся на чудо. С таким видом, точно в горле у него застряло что-то крупное, Фадж оглядел всех судей, потом опустил руку. Два раза глубоко вздохнул и голосом, полным сдавленной ярости, произнес: - Так, хорошо, очень хорошо... Оправдан по всем пунктам. - Отлично, - бодро сказал Дамблдор. Поднявшись на ноги, вынул волшебную палочку и заставил оба обитых ситцем кресла исчезнуть. - Признаться, мне пора. Всего вам доброго. И, не взглянув на Гарри, он стремительно вышел из зала. Тони тоже встал со своего кресла с весьма довольным видом, шутливо отвесил неглубокий поклон Фаджу и со своей «старковской» походкой вышел из зала суда, теряясь в толпе волшебников.