Невкусные таблетки

Звонок раздался тогда, когда Дайчи уже видел десятые сны с засохшей слюнкой на щеке. Осознав себя на влажном от пота футоне с распростертыми руками и ногами, он попытался прокатить через ватный мозг информацию. Телефон продолжал надрываться, грозясь перебудить весь дом, так что пришлось двинуть свое бренное тело в сторону источника звука, сжимая его в руке, пытаясь разглядеть слезящимися от яркого света глазами имя нарушителя сна. – Ты с ума сошел? Что произошло? – Привет, Дайчи-ку…сан. – На фоне слышалась музыка и крики болельщиков какой-то команды. – Ты спал? Дайчи только страдальчески вздохнул, с нажимом проводя рукой по лицу, сгоняя сон. – А ты как думаешь? В отличие от некоторых, я сплю ночью, а не когда приходится. Только вот ты не игнорируй мой вопрос. Что произошло? Послышался писк поставленной на паузу музыки, а какая-то команда явно выиграла очко, судя по воплям. Терушима водил языком по приоткрытым губам, он всегда так делал, когда решался что-то сказать, Дайчи понял это по звуку клацанья шарика о кромку зубов. – Я уже несколько дней не могу спать. – Врач тут не я, ты явно ошибся своими друзьями. – Ну ты же знаешь, я ненавижу врачей. Это миллиард глупых вопросов и невкусных таблеток. – Ты невыносим. – Дайчи, уже предсказывая будущее, стал напяливать одежду, прижав трубку плечом, – Ты в этом году заканчиваешь школу, а все еще жалуешься на невкусные таблетки. На том конце цокнули и, судя по звукам, нагло стали отливать, явно не стесняясь собеседника, даже после его намекающего кашля. Юджи продолжил только тогда, когда нажал на слив. – У меня есть жвачка со вкусом бекона, самый дешевый чай и куплена та новая популярная игра на приставку, по которой все текут. – Мог обойтись и без такого дешевого трюка, я уже поднимаюсь. Дайчи не грезил поступить в универ, как и не грезил продолжить свой волейбольный быт. На него после окончания школы свалилось многое. Потенциальный университет был ровно на другом конце Японии, что не прибавляло желания к учебе, заболел отец, которому была необходима материальная поддержка, которую одна мать оказать ну никак не могла. Все решилось само собой, и Дайчи нашел работу в другой части Мияги, где, по несчастливой случайности, жил Терушима со своей семьей. Но, по сути, один. Назвать семьей мать, которая отстегивала своему достаточно избалованному сыну деньги, а сама довольствовалась своими многочисленными связями с влиятельными мужчинами, довольно сложно. Банальная ситуация для какого-нибудь рассказа, но весьма болезненная для отдельно взятого человека, для которого вся эта история – жизнь. И хоть он никогда не жаловался на эту ситуацию, многое в нем кричало обратное. Они встретились лицом к лицу, когда Дайчи обходил ближайшие этажи, чтобы познакомиться с соседями. Мама всегда говорила, что это признак хороших манер. В итоге, хорошие манеры завели Савамуру в западню, которая открывала перед ним дверь, приветственно улыбаясь и дыша в его сторону жвачкой со вкусом бекона. Чайник уже вскипал, Терушима ходил по дому в боксерах, почесывая задницу и запинывая диски с порнушкой в законное для нее поддиванное место. Все как всегда, не считая многих деталей, смотря на которые, Дайчи решил сделать чай себе сам. И не только себе. – И давно у тебя так руки трясутся? – Не знаю. Я уже потерялся во времени. – А не спишь ты сколько? – Три дня? Четыре? Я ведь говорю – не знаю. Спроси, что попроще. – Столица Риги? – Ты идиот? Я не настолько тронулся. Чай в кружках медленно опустился на столешницу перед сидящим на напольном ковре Юджи. Дайчи последовал принять положение напротив хозяина квартиры, обеспокоено глядя на его красные глаза с синими мешками. Сомнений не было, он говорил правду. Да и с подобными просьбами он бы не стал будить Савамуру. Быстрее бы разбудил рассказать о том, какая хрень ему приснилась, а не о том, что действительно проблемы. – Ты действительно пытался уснуть? – Дайчи пожалел о своем вопросе, когда был окинут самым раздраженным взглядом, который он принимал на себе от Терушимы. – Ты невыносим, – передразнил он Савамуру, – Старше меня, а задаешь глупые вопросы. Конечно же нет, ведь мне так по-приколу чувствовать себя дерьмово и ловить глюки от недосыпа. Я даже после тренировок не смог уснуть. Даже после того, как сходил на тренировку, дошел пешком до дома, а потом передернул раз пять. А теперь попробуй уже наконец-то эту чертову жвачку и скажи, что мне делать. Резинка оказалась на вкус, как пригорелый завтрак, но один раз в жизни попробовать действительно стоило. Помяв слегка ее зубами, Дайчи вытащил ее и положил обратно в обертку. – Хотя, знаешь что, старичок? – Чего? – Я научился отливать, стоя в коридоре. Дайчи поперхнулся чаем, который стал пить, чтобы избавиться от привкуса бекона. – Мне обязательно было это знать? – Черт тебя знает. Мой мозг сейчас как у зомби. Готов поспорить, он такой же мягкий сейчас, как у них. Хотя я действительно превращаюсь в зомби, как мне кажется. Так что, если я начну издавать стремные звуки и тянуть к тебе руки, знай – я хочу съесть твои мозги. – Знаешь, я не вижу разницы между тобой-тобой и тобой-зомби. В обоих случаях ты всегда издаешь стремные звуки, когда открываешь рот, тянешь ко мне свои лапы и хочешь сожрать мой мозг. – Ой, да пошел ты, – на лице Терушимы наконец-то показалась вымученная улыбка, – я укушу тебя, и ты станешь таким же, как я. Юджи, медленно подняв свой зад, стал перемещать его на кровать с вывернутым постельным бельем, пытаясь устроиться поудобнее. – У тебя ведь завтра выходной. Может, поспишь со мной? Возможно от твоей сонной рожи мне тоже захочется спать. – Мне кажется, я знаю вариант попроще. Я ударю тебя по затылку, ты вырубишься, а я уйду домой. – Не, не катит. Ложись. Терушима подвинулся, пытаясь разгладить простыню на стороне Савамуры, но через пару секунд забил на это дело, развалившись так, что Дайчи пришлось хорошенько того пнуть, отвоевывая себе место. Странно. Дайчи и представить не мог, что сейчас чувствует Терушима. Странно, что тот еще не отрубил себе голову в попытках уснуть. Он же всегда любил быстрые способы, равно как и любил перебарщивать. – Расскажи мне что-нибудь. И, прошу, без колыбельных. Ты поешь так ужасно, что меня вывернет прямо на тебя, как тогда в караоке. – Тогда был виноват не я, а ты со своим «Дайчи, мне мало, хочу еще». – Там бухло было паленое. И твой голос тоже. Я прямо чувствовал тогда, как с каждым вываливающимся из твоего рта звуком, что-то намеревалось вывалиться из меня. А теперь, диджей, историю. Пришлось долго жевать губу, чтобы найти в своих чертогах разума какую-нибудь историю. – В детстве я мечтал, что буду печь торты, как моя мама. Такие же вкусные и красивые. Что вечером будет приходить папа со своей работы и радоваться. – Так, стой, подожди. Это как-то по-гейски. – С чего это? – Ну… Знаешь ли, ты мне сразу представляешься в фартуке, с повадками моэ-героинь, которые встречают своих мужей воплями «С возвращением, дорогой!», сажают его за стол и всячески ухаживают. – В моем рассказе не было ничего такого. Это все выглядит гейским только в твоем воображении, так что не мне должно быть стремно. – А мне и не стремно. Может, я гей, просто не знаю об этом. В любом случае, мне пофигу, хоть зоофилом, лишь бы уснуть. Давай что-нибудь еще, только подольше, чтобы мне стало скучно, и я уснул. В этот раз размышления Дайчи длились еще дольше. Юджи привалился к нему спиной, нагревая бок, подобно коту. Мысли не шли от слова совсем, а если и шли, то совершенно странные. Людям, страдающим бессонницей, не рассказывают о средневековых европейских пытках. И об инквизиции как таковой. Поэтому Савамура взял телефон с намерениями отыскать в поисковике какие-либо интересные факты о чем-либо. И ведь даже придумал рассказать что-то о Египте, но почувствовал, как Терушима вздрогнул, поворочался и задышал глубже. Осторожно привстав на локтях Дайчи понял, что он спит. Выдохнув с явным облегчением, Дайчи все же прочитал эти факты для самого себя, после чего спокойно уснул под чужое сопение. Проснулся Дайчи раньше. Намного раньше, чем Юджи, что и было ожидаемо. Просмотрел тот матч, который вчера смотрел Юджи, сделал себе чай, еще немного подремал на кресле, посмотрел еще один матч, когда с кровати восстало тело, ошарашенно глядя на Дайчи. – Как ты это сделал?! – Я ничего не делал, просто лежал рядом. В следующую секунду до их мозгов доходило то, что произошло. Дайчи смог выдать только «ого», на что Терушима только ответил «ага». *** Странно. Дайчи уже полторы недели спал рядом с Терушимой. Когда тот пытался спать один, то у него ничего не получалось. Стоило рядом оказаться теплому Савамуре, как Юджи засыпал, по привычке отпустив несколько ехидных шуточек. Дайчи шутил, что подарит Терушиме дакимакуру с собой. Спустя три недели и сам Савамура хуже засыпал без идиотизма в зоне доступности. И тоже уже собирался заказывать себе огромную подушку. Потому что все чаще они просыпались в обнимку. И это было ужасно стремно, приходилось едко шутить. Но в итоге засыпать рядом. – Знаешь, почему я не могу спать? – Почему? Вернее, почему ты мне предлагаешь это узнать спустя два месяца? – Потому что мне снятся кошмары. – Удиви-и-ил. – Заткнись. Я серьезно. Жуткие кошмары. Я серьезно, Савамура. В первые дни мне снилось, что моя мать пыталась съесть меня одним своим местом, представляешь? ТАМ БЫЛИ ЗУБЫ, ТВОЮ МА… Так, не о матери сейчас. – Тебе точно нужно обратиться ко врачу, пока это не сделал я, иначе… – А после первой той ночи сна вместе мне приснилось, что ты ешь мой мозг, и я становлюсь таким же скучным занудой. И, если честно, я не знаю, какой из этих снов хуже. – Тебе совершенно точно нужны таблеточки. Давай я позвоню Сугаваре. И Дайчи действительно начал набирать номер Коуши, но не смог этого сделать. Терушима держал его за локоть, снова цокая шариком пирсинга о зубы, пытаясь выдавить из себя слова. – Не надо. Мне и так страшно. Я не могу спать, когда ты уходишь на ночные. Еще хуже, когда мать заваливается домой и тащит пьяненького мужичка себе в комнату, а я не могу уснуть. И слушаю все это дерьмо. Потому что ничего это не заглушает. А потом соседи смотрят странно на меня, а не на нее. Мне просто… Мне просто спокойно спать с тобой, вот что. – Терушима явно прозрел. По крайней мере по выражению лица складывалось такое впечатление. – Точно ведь! *** В конце концов, спустя полгода Юджи просто перебрался жить к Савамуре, поделив с ним квартплату и закуп продуктов. Дайчи чувствовал себя отцом уже сейчас. А его большой ребенок лежал на его плече, оставляя влажное пятно на футболке. Сдувать лезущую челку в лицо стало привычкой. Покачивать в пальцах кольцо в ухе стало привычкой. Испытывать отеческую нежность тоже вошло в привычку и было уже допингом к жизни. Однажды Савамуру за это схватят и дисквалифицируют. Ну а пока он спасал Юджи от его страшных снов с зубастыми вагинами и тюфяков-Савамур.