Змеедева и молот любви

Стальные браслеты крепко сжимали запястья. Я очередной раз дёрнула руки, однако раздался только насмешливый звон цепей — не освободиться. Ноги затекли, в спину и ягодицы впивались острые камни. Волосы падали на глаза, мешая и раздражая. Отчаянно хотелось сесть. Я сердито сдула чёрную прядь. Какая-то чертовщина? Где я? Пейзаж решительно не узнавала. Больше всего походило на нутро пещеры. Небольшой проём — чтобы войти, придётся хорошенько согнуться даже при моих метр шестьдесят. Под босыми ступнями шуршал песок. Задрать голову, чтобы понять, к чему именно прикованы кольца моих кандалов не получалось. Уж не знаю, сколько времени пришлось поизвиваться змеей, чтобы хоть что-то разглядеть, только все попытки потерпели неудачу. Дело осложняло, что на мне не было ни клочкам одежды. Это я с ужасом осознала, когда немного пришла в себя, и ощутила прохладу. В голове всплывали грубые мужские голоса и довольный смех. — А красотка ничего, я б такую… — Уймись, Брог, она предназначена для чиучалэ. — Да прям, я же только… — Брог! Больше я ничего не помнила. Стоило только напрячь память, как голова начинала премерзко ныть, словно не желая выполнять указания мозга. Впрочем, о том, как и что — думать буду позже. Сейчас важно найти способ выбраться. Долго я так не простою. И хоть я в упор не знала кто такой Брог и чиу… ча… чиучалэ тоже — название мне совершенно не нравилось! Я глубоко вдохнула пыльный воздух и тихонько чертыхнулась. Господи, но как? Как я тут оказалась? Неожиданно справа что-то зашуршало. Я замерла, прислушиваясь. Шуршание повторилось. Моё сердце застучало быстрее. Кто это? Человек? Или же что-то другое? Как-то очень странно двигается, словно ползёт по земле. По позвоночнику пробежали мурашки, внутри всё похолодело. — Ш-ш-ш-с-с, — раздался звук у самого уха. Я вздрогнула. Повернула голову и взвизгнула. На меня смотрела огромная змея. Приплюснутая тёмно-зелёная морда. Узкие, наполненные пурпурным светом, глаза. Длинный раздвоённый язык дрожал. Голова змеи находилась на уровне моих глаз. Туловище едва можно было обхватить двумя руками. А длину даже не разглядеть, как только в пещере уместилась? Ой, мамочки, она же огромная! — Ш-ш-ш-с-с, — повторился звук, морда змеи приблизилась к моему лицу. В нос ударил запах мускуса и нагретых на солнце камней. Хотя с перепугу чего только не почудится. Я вжалась в стену, цепь вновь звякнула. На этот раз — торжествующе. Это что… оно меня сожрёт? Нет! Пожалуйста, только не это! Я попыталась крикнуть, но из вмиг пересохшего горла вырвалось только еле слышное сипение. В пурпурных глазах появилось какое-то странное выражение, словно чудовище раздумывало, что со мной делать. Скользнула робкая надежда: может, оно не любит миниатюрных голых брюнеток? Правда, оно и логично, если тут принято девушку отдавать в жертву, то нужно снимать с неё все тряпки — вдруг у чиу… змеюки несварение случится? Раздвоённый язык коснулся моей щеки — влажный, горячий. Провёл узкую дорожку по скуле к шее. Я сдавленно пискнула и зажмурилась. Попыталась пнуть змея ногой, но с тем же успехом можно пинать дерево. Дереву ничего, а вам — королевский ушиб. Шипение змея стало подобно смеху. Разинулась огромная тёмная пасть, длинные острые клыки звонко щелкнули. — Не-е-ет! — заорала я, понимая, что, кажется, наступил мой конец. Что-то свистнуло в воздухе. Змей злобно зашипел и резко обернулся. Я мельком разглядела торчавшую из его бока стрелу с чёрно-красным оперением. Недоумённо моргнула. До этого подобные стрелы видела только один раз, когда с подружкой ездила в гости к ролевикам. А тут… Змей кинулся к выходу. Только сейчас я сообразила, что в проёме стоял человек. Он отпрянул, выхватил меч и кинулся на змея. Сердце замерло. Мозг затопила паника: что, если змей сильнее? Убьёт обоих? Но в то же время затеплилась надежда. Я очередной раз рванулась из цепей, по пещере прокатился громкий звон. Змей на миг обернулся, однако человек успел всадить меч в его тело. Пурпурные глаза застыли. Какое-то время я не дышала: достаточно ли этого, чтобы убить чудовище? Змей медленно покачнулся. На тёмно-зелёной шкуре удалось разглядеть багрово-чёрную кровь. Ещё миг — и змей рухнул вниз, взметнув облако пыли. Человек стоял, не двигаясь, внимательно глядя на врага. Теперь уже поверженного. Подошёл к мёртвой душе и выдернул меч. Спокойно, уверенно, неторопливо. Капли багрово-чёрной крови упали на светлый песок, рассыпавшись тёмным ожерельем. Наконец-то человек обратил на меня внимание. Нахмурился и приблизился ко мне. Он был выше на целую голову. Мускулистый, с широкими плечами и сильными руками. Предплечье левой обвивал широкий бронзовый браслет в виде крылатой химеры. Из одежды — одна набедренная повязка. Фигура такая, что многим моим соотечественникам и не снилось. Почему-то пришла аналогия с Конаном-варваром, прям мужчина, сошедший со страниц книги. Только у этого волосы были белыми, с едва уловимым золотистым отливом. Насколько длинны — не определить, но, кажется, доходят до лопаток. Правильные черты лица, высокий лоб, нос с маленькой горбинкой, светло-серые глаза, хмуро сведённые брови. Красивые губы и волевой подбородок. Тонкий белый шрам рассекает уголок правой брови. Только ничего не портит, наоборот — придаёт некую особую привлекательность. Да уж… где такие мужики вообще водятся? Если не стоял передо мной, то вовек бы не поверила. — Значит, вот как… — произнёс он. Я понимала суть слов, однако всё было как-то непривычно, словно голос доносился откуда-то издалека. Низкий, хрипловатый, голос настоящего мужчины. Он посмотрел на меня. Стало не по себе, сердце пропустило удар. Так не смотрят на пленницу, не смотрят на врага, так смотрят на желанную добычу. На мгновение показалось, что компания змея была куда лучше. — Помогите, — тихо попросила я, не понимая, чего нужно ожидать. Вдруг сейчас отсечёт мне голову? Мало ли, может, тут так принято вопреки всем канонам спасения прекрасных дев от чудовищ. Он подошёл почти вплотную. Окровавленный меч так и не выпустил. Свободной рукой провёл кончиками пальцев по моей щеке, обвёл контур губ. Я как завороженная смотрела в серо-стальные глаза. Правда, при этом с трудом сдерживалась, чтобы не куснуть слишком наглые пальцы. Нет, я понимаю, что он красивый, все дела… Но не очень-то люблю, когда начинают лапать незнакомцы, пусть и красавчики. Нет, прикосновение отнюдь не было неприятным, однако я всё же невольно вжалась в скалу. — Красивая, — задумчиво произнёс он. Нашёл время делать комплименты! — Спасибо, конечно. Вы тоже ничего, — пробормотала я, —, но не поможете мне справиться с этим? Я выразительно звякнула кандалами. Ну, давай, красавчик, освободи меня, и потом потолкуем о красоте. Я тебя даже поцелую, если захочешь. Однако он ждать не стал и вместо этого быстро вплёл пальцы в мои волосы и прижался к губам. Целовал властно, даже грубовато, словно помечая свою собственность. Слова возмущения застряли в горле, меня вжали в скалу, не давая шевельнуться. Я протестующее пискнула, но никто не обратил внимания. Паника стиснула горло удавкой. Не сожрут — так изнасилуют! Его ладонь накрыла мою грудь, по телу пробежали мурашки. Страх смешался с откровенно похабным желанием попробовать секс с красивым мужиком, да ещё и так нетривиально. Точнее, воспоминанием о похабном желании, которое когда-то казалось мне очень привлекательным. Он тем временем легонько пробежал кончиками пальцев по животу ниже, огладил бедро и мягко сжал ягодицу. — Что вы делаете? — выдохнула я, едва он оторвался от моих губ. Целоваться, кстати, умел. Но сейчас не те обстоятельства. Будь это ролевые сексуальные игры — с удовольствием. Но не сейчас. — Чиу и впрямь в этот раз послал нечто удивительное, — неожиданно весело сказал он. До меня дошло, что никто насиловать не собирается. Во всяком случае, здесь и сейчас. Он ещё раз склонился ко мне, губы замерли в миллиметре от моих. Время застыло. От него пахло кровью змея, сильным мужским телом и металлом. — Не двигайся, девушка, — приказал он и поднял меч. Сжал рукоять двумя руками и рубанул по цепям. Раздался жалобный звон, мои руки обессилено упали. Мышцы вмиг закололо, я поморщилась от неприятных ощущений. Однако углубиться и проанализировать состояние никто не дал. Он ухватил меня за руку и потянул к выходу. — Уходим. Открыла было рот, чтобы спросить куда, но решила, что лучше уж с ним, чем оставаться в пещере. Кстати, змея-то стрелой сразу ранили! А у этого нет даже намёка на лук! Значит… пришёл не один? — А здесь больше нет таких? — всё же осторожно поинтересовалась я, ступая за мужчиной. — Нет, — уверенно ответил он. — Не бойся. Ты под моей защитой. С одной стороны спасибо, конечно. С другой — мама, за что мне всё это? Мы остановились на маленькой площадке возле входа в пещеру. Вдалеке голубело море, пронизанное солнечными лучами. Блестело так, что было больно глазам. Голубая лагуна, узкая полоска белого песка на берегу. Полукруглые скалы возвышались, пряча это чудесное местечко от морских вод. Кругом — можжевельник и сосны. Вдохнув наполненный ароматами воздух, я невольно улыбнулась. Напомнило Новый Свет в Крыму, очень красиво. Жалко только, что в пещерах тут живут всякие… гадины. — Где мы? — спросила я, поглядев на мужчину. — И как тебя зовут? Спасибо, что освободил меня и… — Освободил? — Его брови удивлённо поползли вверх. А потом раздался оглушительный смех, и его пальцы только крепче сжались на моём запястье. — Воистину Чиу потешается над племенем змееловов. Но, клянусь Асдейхом, мне это нравится! Он потянул меня вниз, по извилистой крутой тропке. Ощутив себя полной дурой, я стиснула зубы и сделала глубокий вдох. Кажется, вляпалась серьёзно. Ой, камни, камни, ветка, куда ж ты так скачешь, козёл горный? Я на физическое здоровье не жалуюсь, но голая по горам не скакала никогда. — Эй-эй, не так быстро! — крикнула я, чудом удерживая равновесие и только и успевая ставить ноги след в след за этим неотёсанным мужланом. — Если я сломаю ногу, то тебе придётся нести меня на себе! Он резко остановился. Я с размаху врезалась в его спину. Хорошо, хоть успела выставить руки вперёд, а то б решил, что его домогаются. Вопросительно посмотрела, мол, что? В серых глазах мелькнули весёлые искорки. — Нести? — довольно хмыкнул он. — Что ж… это можно. И резко перекинув меня на плечо, довольно насвистывая, принялся спускаться по тропке. Я вскрикнула от неожиданности. Вот силища-то! С чувством ткнула кулаком куда пришлось, однако он этого даже не почувствовал. Только хмыкнул и с грубоватой нежностью похлопал меня по ягодице. — Будь хорошей девочкой, — донеслось невозмутимое наставление. — Повиси смирненько. *** К ночи стало прохладно. И если б странный способ передвижения, который выбрал Грехт по прозвищу Молот (едва мы спустились с горы, как он всё-таки представился), то пришлось бы срочно искать хоть какой огрызок ткани, чтобы как-то закутаться. Также все мысли были больше заняты нахальным варваром, потому на остальное я толком и не обращала внимания. Грехт поставил меня на ноги только тогда, когда мы удалились на приличное расстояние от горы. Видимо, счёл, что тут уже безопасно. Мне вопросов не задавал, а на мои особо отвечать не стремился. Обронил только, что места тут заколдованные и лучше помолчать. Шли долго. Я угрюмо плелась следом. Попытка выдернуть руку из его стального захвата ни к чему не привела. Потому пришлось топать следом. Кажется, прошло несколько часов. Вокруг стрекотали птицы, слышались шорохи — мелкие животные жили своей жизнью. Запах можжевельника и хвои витал в воздухе. Справа тянуло ароматом моря. Идеальное местечко для отдыха. Правда, не для моего. Факт собственной наготы уже как-то не особо смущал. Если не считать того поцелуя в пещере и далеко недвусмысленного обглаживания, то больше Грехт не проявлял никакого интереса. Это давало возможность облегчённо вздохнуть и следовать за ним. В конце концов, если мы уйдём подальше от громадных змеюк, то это только к лучшему. На очередную попытку узнать — куда мы направляемся Грехт только покачал головой. Насупившись, я побрела за ним. Вот же ж… Проделав внушительное путешествие, когда солнце склонилось к закату, мы вышли к открытой поляне, на которой был установлен маленький шалашик из шкур животных. Неподалёку паслась чёрная лошадь. Посмотрела на нас внимательно, но с заметной ленцой и снова опустила головой, принимаясь щипать траву. Поговорить мы смогли только после того, как был собран хворост и зажжён костёр. Я с удивлением обнаружила, что есть совершенно не хочется. «Видимо, стресс от пережитого», — определила и посмотрела на Грехта. Всё же хорош. Настоящий варвар с артов Бориса Вальехо. Отблески языков пламени отражались в серых глазах. Лицо — так и хочется прикоснуться, провести пальцами по щеке, очертить линию носа, обвести красивые губы. Я отвернулась, прогоняя навязчивые мысли. Этак можно дофантазироваться и до близости в высоких травах. А что? Я без одежды, он — почти. Только вот я не в том возрасте, чтобы романтизировать секс на природе. Всё больше хочется комфорта, как городскому жителю. — Как тебя нарёк Чиу? — неожиданно спросил Грехт. Я вздрогнула от неожиданности и подняла на него взгляд. — Я не знаю, кто такой Чиу, а родители назвали Ладой. Да, Лада Любарская, двадцати пяти лет от роду, москвичка, продавец в магазине шитья. Профессия не то чтобы слишком уважаемая, но я не жалуюсь, мне нравится. Плюс хобби — сама делаю украшения. Подружкам дарила, в интернет-магазине выставляла… А имя, ну уж какое при рождении дали. И мама, и папа любили всякое необычное и красивое, с оттенком исконного. Вот и нарекли. В целом, мне нравилось, никто особо не коверкал, а кто коверкал, получал в лоб. Он приподнял брови, потом улыбнулся, словно услышал нечто очень весёлое. — Ты первая, кто его так называет. — Как? — оторопела я, при этом запоздало сообразив, что надо было бы задавать вопрос «кого?». — Родителем, — хмыкнул Грехт. — Ну… Про богиню любви и семейного уюта рассказывать явно не выход. Лучше побольше разобраться в обычаях и устоях этих мест, куда меня угораздило попасть. Поэтому пришлось ограничиться более краткой версией. — Любовь, — ответила я. Грехт молча посмотрел на огонь, потом на меня. — Как смело, — наконец-то резюмировал он. — Но красиво. Мне нравится. Молот и Любовь. Звучит хорошо. Я недоумённо уставилась на него. Это ещё что за сравнения? Или для путешествия нужно обязательно сводить всё к единому целому? Однако Грехт явно не обирался что-то ещё пояснять. Эх, снова придётся всё брать в свои руки. — Где мы? Можешь рассказать о племени змееловов? Он снова удивлённо посмотрел на меня. — Неужто ты не знаешь, Любовь? Голос прозвучал низко, ровно, с изумлением. Кажется, он был абсолютно уверен, что для меня было в порядке вещей по утрам приковываться к скалам и ждать мускулистых мужиков-спасителей. Я понимала, что, возможно, сейчас совершаю ошибку, но иного выхода не видела. В крайней случае буду играть героиню из мексиканского сериала, то есть, с полной потерей памяти и ориентации. Так, стоп, ориентация, это, кажется, совсем не отсюда. Однако Грехт не спешил. Молчание затягивалось. Он молча смотрел на огонь. Это начинало немало напрягать. Уже и впрямь хотелось подползти поближе и потрясти его за плечи. Хотя… может, у них табу какое — разговаривать с женщинами? Спасти — пожалуйста, лапать — пожалуйста, а вот делиться информацией — ни-ни. Поняв, что ничего мне не светит, я тоже молча уставилась в костёр. Плохо, очень плохо. То, что успела вспомнить по дороге, было до крайности мало и печально. Вопрос, как меня сюда угораздило свалиться, оставался без ответа. Ещё не давали покоя два голоса, так и звучащие в голове. И имя Брог. Такого явно не было в моём окружении. Всё простые славянские. — Уже поздно, — вдруг произнёс Грехт и медленно поднялся. — Пора спать. — Он указал на шалаш. — Встанём на рассвете. Пределы змееловов заждались меня. И, не оглядываясь, направился к шалашу. Я еле слышно фыркнула и устроила подбородок на коленях, молча пялясь в пламя. Да уж, мил друг, всё ясно и понятно. Придётся разбираться на месте. Хочешь — не хочешь, позже всё равно в шалаш придётся плестись, иначе замёрзну тут. Да и нести вахту всю ночь я не вызывалась. — Любовь! — окликнул Грехт. — Ты что, не слышала? — А? — Я обернулась и встретилась с чуть прищуренными серыми глазами. Ой, кажется, он раздражён. Возможно, почти злится. Только что такое? Что не так-то? — Что? — спросила совершенно невинным тоном. — Ты идёшь? — уточнил он не шелохнувшись. Я заколебалась. Что-то вид у него какой-то недобрый, доводить не стоит. Язвить — тем более. Медленно приподнялась. — Здесь в одиночку опасно, да? — осторожно поинтересовалась. Он закатил глаза, быстро подошёл ко мне. — О Асдейх Великий, дай мне силы, — пробормотал Грехт и неожиданно подхватил меня на руки. Я взвизгнула от неожиданности и вцепилась в него. Нет, так, конечно, куда приятнее, что не задницей кверху, но всё же у меня есть ноги! — Да объясни ты толком! — прошипела я. — Или так нравится меня таскать туда-сюда? — У тебя острый язычок, — довольно хмыкнул он, чуть склоняясь и внося меня в темноту шалаша. — Но да, ты права, Любовь, мне действительно это нравится. Да и разве не для того создал Великий Змей женщину и мужчину, чтобы они друг другу нравились? У меня пропал дар речи. Пока соображала что ответить, ощутила, как меня укладывают спиной на мягкий мех. Грехт лёг рядом и по-хозяйски прижал меня к себе. Я слабо запротестовала, но на меня вжали в импровизированное ложе. Приятная тяжесть и ласки уверенных мужских рук не дали возразить. На миг вспомнилась библейская легенда о мужчине, женщине и змее, однако мне не дали раскрыть и рта, впившись в губы горячим властным поцелуем, заставившим забыть обо всем на свете. — А ещё, — шепнул Грехт, нежно лаская мою шею, — женщина должна слушаться мужчину. И, клянусь богами, так и будет. …, а потом было солнце. Он грело, гладило, мягко обволакивало золотистыми лучами. Ширилось и росло, заливая всё вокруг ослепительным светом. Я даже не сразу поняла, что больше не нахожусь в тёмном шалаше. Неуверенно поднявшись на ноги, глянула в даль и замерла, потеряв дар речи. Там, внизу, протиралась золотисто-зелёная долина. Река извилисто огибала крутые берега. Ветер шелестел листвой фруктовых деревьев, табуны лошадей паслись на изумрудных лугах. Неподалёку светло-коричневые шатры, между ними ходили женщины и дети. Мужчин не было видно, но отчего-то была уверенность, что они где-то на охоте. Я стояла на каком-то возвышении и невольно шагнула вперёд, однако тут же покачнулась. Опустила взгляд и охнула. Под моими ступнями медленно ползла огромная змея. Настолько широкая, что могло стать десять человек. Чёрная спина, изрисованная золотым узором, поблёскивала на солнце. Меня быстро обвил огромный хвост. Но не с целью раздавить, а так — придержать мягенько. — Чего боиш-ш-шься, дочка? — прошипели совсем рядом и напротив моих появились золотые глаза с вертикальными зрачками. — Чиу в обиду тебя не даст. Зрачки вдруг их вертикальных полос расширились, всё вокруг затопил непроглядный мрак. — И была тьма, — неизвестно откуда донёсся низкий нечеловеческий голос, — и плавал в ней многохвостый змей Чиу, наслаждаясь покоем и комической гармонией. Но потом пришёл час перемен, и появился Асдейх, хозяин света. И создал Чиу землю, чёрную и влажную, а Асдейх — солнце, горячее и сияющее. И вдохнул Асдейх жизнь в мужчину, наделив его силой и храбростью, а Чиу сотворил женщину, подарив ей ум и змеиную мудрость. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение, пытаясь уйти от гипноза золотых глаз. — А дальше? Будь всё в порядке, не стали бы приковывать девушек к скалам? — Верно говориш-ш-шь, — шипяще рассмеялся Чиу. — Сообразительная девочка. Даже мы, древние боги, порой что люди. Рассорились. Уж не помню из-за чего. Вот в отместку и были наделены женщины хитростью и изворотливостью, чтобы испортить жизнь творениям Асдейха. — У нас тоже жизнь мужчине испортил тандем женщина-змей, — пробормотала я. — Что? — спросил Чиу. — Это я так, не отвлекайся. Он хмыкнул. Холодно, хищно, по-змеиному. Аж мурашки по спине. — Но потом пришла беда… Я хотела было спросить какая, но почувствовала, что меня осторожно трясут за плечо. С трудом открыв глаза, сонно посмотрела склонившегося надо мной Грехта. Он выглядел немного обеспокоенным. — Ты хорошо себя чувствуешь? — беспокойство скользнуло даже в хрипловатом голосе, отчего стало вдвойне приятно. — Нормально, — ничего не понимая, ответила я. — Только не проснулась, а что? Он молча указал на мою руку. — Мы не успели. Инициация началась слишком рано. Я нахмурилась, посмотрела на своё запястье и тихонько ахнула. Всё пространство от запястья до локтя окутывало янтарно-жёлтое сияние.