Что на ужин?

- Ты можешь есть потише? – спрашиваешь, когда стон Чживона разлетается по всему дому. Ну кто вот так ест пиццу, а? - Не мафу, - говорит он забитым ртом, что вызывает твой смех. Иногда он как ребёнок. И вот сейчас, уплетает в обе щёки приготовленную тобой пиццу. Сказал, что весь день ходил голодный, что тренировки вымотали, что не было и минуты даже воды попить, а уж поесть тем более. И когда танец был выучен, все парни разбежались по своим личным делам, а Бобби тут же скинул смс, что он едет к тебе, поэтому ты, как ненормальная, принялась готовить ему пиццу с беконом, как он любит. Но блять, что за стоны на весь дом? – Ммм, - снова стонет он и прикрывает глаза. От него - такого, низ живота сводит. Уже две недели он только забегал, чтобы поцеловать и всё. То есть – всё. На этом блять, всё. А тебе хотелось его. Безумно. Ему тоже. Он прижимал тебя к стене, ласкал, а потом: «я должен бежать». И вот так блять каждый раз, на протяжении двух недель, чтоб их. Это слишком много - без него в постели. - Это вызывает пошлые мысли, прекрати, - кидаешь ты раздражённо, а потом хватаешь грязные вещи, что он принёс тебе постирать, и идёшь в ванную загружать стирку. У тебя куча ролей в его жизни: девушка, мамка, нянька. В последнее время больше третье. К сожалению. Но что делать, это ведь Бобби. Ты сама выстроила своё счастье вокруг него, вот такого, в серой толстовке, с тупой лыбой на всё лицо и с кетчупом в уголке губ и на пальцах. Включаешь машинку и смотришь, как грязные вещи Чживона начинают крутиться, а потом оборачиваешься и упираешься взглядом в грудь парня. Ну что за ёбаная привычка носить эту самую толстовку на голое тело, а? Даже чувствуешь себя херово, потому что ни о чём другом думать не можешь, а в ушах до сих пор его стон, который доносился из кухни. - Было вкусно, - говорит он и облизывает большой палец, где остался кетчуп, а потом им же проводит по твоей нижней губе. Становится жарко. Очень. И смотрит так хитро-хитро. - Заебал, - выдыхаешь ты и втягиваешь его большой палец в рот, а на нём всё ещё привкус грёбаного кетчупа. - Заебу, - кивает он и улыбается. И как назло, музыка в гостиной переключается на West coast. Слышно её тихо, но ведь слышно. Глаза парня темнеют и теперь ты чувствуешь во рту не его палец, а язык. Горячий. Он прижимает тебя к стиральной машинке, а потом резко усаживает на неё. Ты страстно целуешь, играясь с языком, скидываешь капюшон с головы и запускаешь пальцы в мягкие волосы. Будь проклята его "звезданутая" работа, тебе его так мало. По всем параметрам. Бобби немедленно избавляет тебя от верха спортивки и кидает его на пол вместе с кофтой. Ты повторяешь за ним, дёрнув молнию на его толстом сером жакете, и тут же прерываешь поцелуй, потому что он весь заслуживает внимания. Покрываешь мелкими поцелуями плечи парня и пробираешься языком к груди. От этого Чживон начинает стонать, точно так же, как пару минут назад от твоей гребаной пиццы. Это ласкает слух. Его одна рука гладит тебя по голове, а второй он расстегивает лифчик и потом стягивает его за бретельки, а ты помогаешь ему. - Я хочу, чтобы ты громко стонал, - говоришь ты и нетерпеливо начинаешь насиловать его ремень на брюках. Блять, быстрее. - Приревновала к собственной пицце? – усмехается Бобби и нажимает тебе на живот, чтобы ты откинулась и чтобы голова прикоснулась к кафелю, а сам парень присасывается к коже на шее, пока правая рука начинает гладить грудь и сжимать её снизу. В итоге стонешь, как раз, ты. - Я больше не могу, - ты приподнимаешь ягодицы, чтобы Чживон стянул с тебя спортивные штаны, отчего стиральная машинка под тобой ещё больше начинает дёргаться. Она определённо против, чтобы вы трахались на ней. - Хочешь сказать, ты стала мокрой от того, как я ел пиццу? Ты плохая девочка, очень плохая, - он шепчет это тебе на ухо и спина покрывается мурашками. Так и есть. Его двусмысленные стоны действовали как-то неправильно. Ну кто так ест пиццу, в самом деле, блять! Но Чживон не спешит, видимо сегодня у него очень много свободного времени. Его рука скользит от коленки вверх по внутренней части бедра, а потом он начинает ласкать тебя между ног, через ткань трусов. Ты закусываешь губу и ударяешься головой о кафель. Машинка под тобой дребезжит, а пальцы Чживона будто следуют ей в такт, а потом и язык на твоём соске. - Блять, - срывается с губ и ты сжимаешь руку в его волосах. Ещё немного и... но он не доводит тебя до оргазма. Срывает трусы и кидает их на пол, где все ваши вещи. Ты смотришь, как он избавляется и от своих вместе с джинсами, предварительно достав из кармана презерватив. На это можно смотреть вечно. На то, как он натягивает презерватив на возбуждённый член. Сердце бьётся так, что готово выпрыгнуть. Две гребаные недели. Ты разводишь ноги и двигаешься на бедной машинке чуть вперёд, чтобы Бобби было легче войти в тебя. - Моя девочка, - он улыбается, а потом, схватив тебя за бёдра, тянет почти на край и резко входит. А в разум входит его стон, такой же, когда он откусил первый кусок пиццы. Он начинает медленно толкаться в тебя, а потом глубже и быстрее, и вместе с вами стиральная машинка переходит на режим отжима. Чживон кусает твои губы, стонет прямо в них и причмокивает, как когда ел гребаную пиццу. А тебя это сводит с ума. Впиваешься ногтями в его плечи, а второй рукой удерживаешься за машинку, которая ходит туда-сюда. Кожа парня становится влажной, сосками чувствуешь его мокрую грудь и прикосновение холодного металла – цепочка на его шее. Оргазм накрывает и бьет прямо в голову, когда стиральная машинка заканчивает. И Бобби кончает, заставляя тебя почувствовать это тепло и кайфовать от его стона на пару с твоим. - Что завтра на ужин? - Определённо пицца.