Фатум

Драко, не моргая, смотрел в окно, за которым небо медленно поглощалось ночной мглой. Каждый год повторялось одно и тоже: перрон, окутанный паром, пара ненавистных зеленых глаз, гудок паровоза, бесстрастное прощание с отцом, короткое напутствие, рыжие макушки, пустое купе, стук колес, насмешки и угрозы, а после новые раны, которые так заботливо залечивает Пэнси. И так каждый раз, из года в год, и никак не вырваться из кольца, не разорвать, не остановить хоть на мгновение череду событий. «Если бы», «а может», «а что, если»… Разве он не пытался? Еще как, только вот репутация нынче не та, чтобы тебе доверяли без веских причин. Воплей совести недостаточно, тут надо пасть ниц перед великими, и во всеуслышание покаяться в грехах давно минувших. Ну что за бред? Разве ему, Малфою, подобает так поступать? Малфои должны блюсти свою честь, они не могут показывать свои слабости, поскольку их попусту нет, они не останавливаются ни перед чем на пути достижения своих целей. Но как он устал от всех этих правил. Кто-то говорил, что для того они и существуют, чтобы их нарушать. Однако если ценой тому будет смерть – стоит ли игра свеч? Драко устало провел рукой по лицу. Этот день пора было заканчивать, слишком много «приятных» встреч и воспоминаний за один раз его выбивали из колеи. А завтра все будет еще веселее. Здравствуй, школа.

***

У кабинета зельеварения толпились ученики шестого курса, недовольно переговариваясь между собой. Конечно, мало кто будет рад, если в первый же учебный день ставят зельеварение, еще и в паре с ненавистным факультетом. Гриффиндорцы и слизеринцы бросали друг на друга презрительные взгляды, лишь подтверждая теорию Драко о том, что ничего с течением лет не меняется. В окружении своих друзей, Малфой протолкнулся к закрытой двери кабинета. Все это время, что они шли от большого зала до подземелий, Пэнси без умолку трещала, рассказывая, как замечательно провела лето с родителями на Лазурном берегу. Но это нисколько не интересовало Драко. Он лишь изредка кивал в ответ на ее слова, взглядом продолжая выискивать Золотое трио. Они уже были тут, беззаботно смеясь. Поттер явно рассказывал что-то очень смешное, поскольку Грейнджер буквально давилась смехом, опираясь на его плечо, чтобы не упасть. А Драко и не заметил, как она ушла сегодня утром. Странно. Может, ночевала не в своей спальне? Жаль, что эти предположения не имели доказательств, и Малфой не мог воспользоваться ими. С нового учебного года они с Грейнджер были назначены старостами. Теперь в их распоряжении были отдельная гостиная с двумя спальнями, ванна старост и куча других привилегий, которыми так и хотелось воспользоваться. И даже тот ужасающий факт, что под боком живет грязнокровка, не вызывал отвращения у слизеринца. А вот Поттер… Про него слизеринец не мог сказать того же. Ведь если только задуматься: не будь этого шрамоносца, так и не было бы сейчас стольких проблем ни у него, Драко, ни у его семьи. Может, уклад жизни магического общества слегка изменился, но за 16 лет все бы с этим смирились. Все недовольные сложили бы свои головы в первые месяцы борьбы за независимость и свободу воли, верные слуги Господина получили бы должную награду – все довольны! Но нынче их удел - скитаться по заброшенным домам, тайно вести подготовку, совершать вылазки в маггловские районы города под покровом ночи, напоминая о своем могуществе. Какое может быть могущество у тех, кто боится проявиться? Одни слова. Ждать. Вечно надо ждать. Ждали его падения, после – воскрешения, а теперь – воцарения. И все из-за Поттера и его свиты! Драко сжал кулаки. Из-за него слизеринец не знает покоя с тех пор, как услышал приказ Хозяина. С тех пор они оба являются ему в кошмарах: Он, будучи недовольным тем, что Малфой-младший оказался несостоятельным и ненадежным, хочет преподнести своему последователю весьма... ощутимый урок; а когда Драко лежит на полу, не в силах встать и попробовать себя защитить, появляется Поттер и со смехом направляет на своего врага волшебную палочку: «Авада…». Последнее слово тонет в криках Драко, когда он просыпается, пытаясь прогнать наваждение. Но каждый раз он понимает, что камень преткновения – Поттер. Почувствовав, что за ними наблюдают, Уизли обернулся и встретится взглядом с Малфоем. Тот решил поразвлечься и постарался изобразить самую зловещую ухмылку из своего арсенала. Это произвело нужное впечатление — Уизли покрылся красными пятнами, закипая от гнева. Малфой лишь ухмыльнулся еще шире. Даже дружков не надо звать — этого гриффиндорца раззадорить легче легкого, а драться он совершенно не умеет. Тряпка. Заметив изменение в настроении друга, Поттер посмотрел в сторону Малфоя и все понял без слов. Так же немногословно он высказал все, что думает о слизеринце. Вернее, показал. Малфой ответил тем же, прежде чем войти в класс, который наконец открыли. Декан факультета Слизерин решил не отягощать ни себя, ни своих студентов новой лекцией, что было довольно милосердно с его стороны. Вместо этого он решил проверить остаточные знания, хотя точнее было бы сказать — решил удостовериться в их полном отсутствии. Раздав каждому индивидуальное задание, он стал обводить класс тяжелым взглядом темных глаз, выбивая почти что траурный марш пальцами о столешницу массивного письменного стола, на боках которого затейливая резьба изображала герб его факультета. Профессору доставляло огромное удовольствие наблюдать за тем, как наконец-то студенты пытаются использовать свои головы по назначению, а не пользуются уже всем готовым. Любые разговоры или попытки отыскать рецепты зелий в учебниках или конспектах он пресекал сразу же, еле заметно взмахивая своей волшебной палочкой. Что бы ни говорил Дамблдор, а народ мельчает со временем, даже волшебники. Единственные, кем он мог гордиться про себя - Грейнджер и Малфой. Последним в особенности, поскольку он был студентом его родного факультета. Приятно знать, что хоть до кого-то можно донести знания, пока извилины совсем не распрямились. - Готово. Снейп поднял удивленный взгляд на гриффиндорку и слизеринца, которые одновременно направились к нему со своими заданиями и пробирками на проверку. Кто бы сомневался? - Что ж, я рад, что хоть кто-то из вас летом уделял время для повторения материала. Пусть они послужат вам примером, мистер Уизли. Ваш котел странно дымится. Если мне еще не изменяет память, то ваше зелье не должно так себя вести во время приготовления. Минус 10 баллов с Гриффиндора и советую вам, мистер Уизли, начать работу заново пока у Вас есть время, - губы Снейпа растянулись в его фирменной ухмылке, когда он увидел побледневшее лицо рыжего. Бросив еще один взгляд на задания старост, Снейп отметил их отличное выполнение. – А что до вас, то… все верно. Ваши зелья идеальны – по 10 баллов каждому факультету, можете быть свободны. Мисс Грейнджер, постарайтесь не подсказывать мистеру Лонгботтому, пока будете собирать свои вещи. Его уже все равно ничего не спасет. Ступайте. Снейп вновь откинулся на спинку своего кресла, наблюдая за суетными действиями оставшихся студентов. Драко вышел из класса вторым, внимательно наблюдая за действиями гриффиндорки. Его все еще задевало то, что он не мог стать лучше нее во всем, что есть кто-то, кто пытается поднять свою голову из песка и заявить о себе, когда это должен делать он. Хотя нет, он все же умеет играть в квиддич, причем достаточно хорошо, лучше всех в команде держится на метле. Но в учебе она была его самым серьезным конкурентом. И разве бы он так стремился бы быть лучше, если бы не это лохматое препятствие? Возможно, он даже должен быть…благодарен ей?! Драко передернул плечами и встал в одну из ниш неподалеку от Грейнджер, дожидаясь конца занятия. Краем глаза он видел, как она нервно теребит лямку сумки, стараясь не замечать его присутствия рядом. Конечно, она же не могла никуда уйти без своих дружков, а они без нее словно дети – беспомощны и нелепы, витая где-то в облаках над полем для квиддича. Драко облокотился спиной на стену, почувствовав даже через мантию, как кожу обдало холодом древнего камня. Пусть они только появятся – Уизли и Поттер, - тогда он напомнит им о себе. Драко пытался бороться с нарастающей злобой, чтобы не начать свою диверсию раньше времени. Раздался звон колокола, оповещая об окончании занятий. Из класса, чуть погодя, стали выходить студенты, не забывая помянуть недобрым словом профессора. Вот среди однородно-темной массы студентов показалась рыжая макушка, и, отделившись вместе с каштановой от основного потока бегущих прочь из подземелий, подошла ко все той же грязнокровке. Дождавшись, пока в дверном проеме покажется Блейз, Драко начал действовать. Можно развлечься. - Эй, Поттер, я слышал, что тебе опять Лорд является во снах. Странные у тебя вкусы - он же старик, а все равно вызывает у тебя такой неподдельный интерес. Мне за тебя даже страшно становится. Нет, еще можно было бы понять, если б ты стал лизаться с этой уродиной Грейнджер из сочувствия к ней, но такое – увольте. - Не лезь не в свое дело, Малфой… - Поттер ткнул в его сторону пальцем и сделал шаг навстречу. В его глазах словно разгоралось пламя. - А то что? Поттер, я давно не боюсь твоих детских угроз. Может, начнешь вести себя как большой мальчик и не будешь прятаться за спинами Дамблдора и… Ордена? Последние слова возымели свое действие. Поттер отшатнулся от Малфоя, но лишь на мгновение. Да, Драко знает про их секретную подпольную организацию, об этом знал и сам Лорд, но почему-то пока не спешил действовать. - Что ты… А впрочем, неважно, Малфой. Бьюсь об заклад, что ты подслушал разговор своего отца с кем-то и теперь считаешь, что знаешь абсолютно все. Не стоит тут перед нами показывать свою браваду, я же быстро могу сбить спесь. Хочешь? Малфой рукой остановил шагнувшего было вперед Забини. Его ловушка сработала – Поттер попался, ответив остротой на остроту. Грейнджер переводила взгляд с Поттера на Драко, и ему казалось, что в ее взгляде читается мольба… Мольба? К нему? Вот теперь он и правда чувствовал себя вершителем судеб. - А хочешь я докажу, что ты никакой не Золотой мальчик? Ты то еще ничтожество, Поттер, даже хуже своего дружка, что расстилается перед тобой, пытаясь заслужить хоть кусочек твоей славы. Вы так ничтожны – меня тошнит от вас. Отец всегда говорил, что от таких нужно избавляться. От вас в первую очередь, поверь. На этом Гарри не выдержал и кинулся на Малфоя, позабыв даже про палочку. До того сдерживающие его Гермиона и Рон в ужасе уставились на друга, который вырвался из их рук, и теперь без жалости ударил соперника кулаком в лицо. Забини попытался оттащить Поттера за ворот мантии, попутно ударяя того под дых, но ему помешал Рон, вступивший в драку. Гермиона кричала, все происходящее вокруг Драко превратилось в цветное месиво. Он не успевал замечать, куда бьет Поттера. О том, что его удары были верны, он судил лишь по тому, как слабо гриффиндорец отвечал. Во рту чувствовался железный привкус крови, но вроде зубы были целы. Собравшись с силами, он оттолкнул от себя противника, перед этим ударив того в живот. Поттер охнул и отлетел, но сразу же пришел в себя, и успел раньше Драко выхватить палочку. - Гарри, нет! – взвизгнула Гермиона, чье лицо было в слезах. - Импедимента! – поздно, Поттер наставил свою палочку на Малфоя и выкрикнул заклинание. Не успев увернуться от летящего на него луча, Драко вздрогнул всем телом, когда в него попало заклинание. Оно было настолько сильным, что Малфоя отбросило к противоположной стене, из-за чего он сильно ударился головой. Во рту опять появился привкус крови. Больше Малфой ничего не видел, погрузившись в темноту.