Магия в нас самих.

Ее запах… одурманивает. Так пахнет лето: душистые пряные травы, распустившиеся цветы, сочные сладкие плоды. Так пахнет жизнь. Солнце, накидывающее на землю тонкую паутину золотистых нитей; небо, раскинувшееся голубым куполом; земля, подарившая жизнь всему сущему. Так пахнет фея. Длинные светлые волосы, отливающие золотом в свете луны, - мягче шелка. Молочно-белая кожа, пронизанная сеточкой бледно-голубых вен, - нежнее бархата. Неземная. Ледяное озеро голубых глаз, в котором так легко захлебнуться. В котором он хочет захлебнуться. Вечность. Он искал ее целую вечность. Нежный румянец расцветает на бледных щеках. Саске осторожно, кончиками пальцев, касается ее лица. Тепло. Теплая, настоящая, живая. Его. Сердце, перепуганной пичугой трепещущее в девичьей груди. Разгоняющее такую желанную кровь по жилам. Разбудившее в нем невыносимую жажду. *** От его легкого прикосновения к лицу девушки прилила кровь, губы начало покалывать, точно тысячей иголочек, а по всему телу пробежала дрожь. Этот мужчина… завораживает. Его голос обволакивает бархатом, заставляя забыть обо всем. Обо всех. В его черных, как безлунная ночь, глазах горит пламя. Пламя, в котором она готова сгорать снова и снова. Только не отпускай… Она тянется к нему, берет в свои руки его прекрасное лицо, будто выточенное искусным мастером из куска мрамора. Безупречный. По ее изящным пальцам бегут золотистые, розовые и оранжевые искорки. Ночной воздух полнится ароматом медуницы, а в голубых глазах мерцают золотые искры. Магия. Счастливая улыбка играет на пухлых розовых губах. - Ты не представляешь, какое это блаженство – источать Очарование по своей воле, какое блаженство – ощущать всю мощь магии текущей в моем теле. Чувствовать ее и не бояться. Она растворяется в Нем, забывая, где начинается Он и заканчивается Она. *** Томный стон срывается с девичьих губ. Он еле сдерживает напор – ее нужно брать медленно и не спеша, а не бросаться, как изголодавшийся хищник на свою добычу. Но он голоден. Безумно голоден. Кожа Ино – фантастически нежная, бархатистая, пахнущая медом – притягивает Саске как магнит. Он готов часами покрывать бесчисленными поцелуями каждый миллиметр этого прекрасного, юного и невинного тела, будто бы созданного исключительно для удовольствия. Длинная шея, спина, осиная талия, волнующие изгибы бедер и округлости ягодиц, восхитительная тяжесть белой груди, которая так приятно ложится в его ладони. Восхитительна. Он целовал ее жадно, стремясь удалить свой плотский голод, так долго мучавший его. Она – пиршественное яство, приготовленное лишь для него одного. Уверенным, резким толчком он входит в нее. Ино громко, сладострастно стонет, и от этого стона, от горячего и узкого лона девушки, от сильной пульсации его возбужденного члена у Саске буквально сносит крышу. Острые клыки впиваются в белую шею. Туда, где сильнее всего бьется пульс. *** Боли нет. Ее затопляет блаженство, которое дарят его прикосновения. Ее тело горит, плавится, растворяется в волнах экстаза. Терпкий запах пряностей – Его, и нежный медовый – Ее, сплетаются в единую симфонию дивного аромата. Свет и Тьма, Жизнь и Смерть на одно мгновение стали единым целым. Вампир убивает Фею, но Она тает от наслаждения, настолько сладка Смерть. Смерть от руки того, кого прокляли Боги. Того, кто обречен до скончания веков бродить в темноте. *** С каждым его жадным глотком из тела Ино уходит жизнь. Сознание медленно соскальзывает в блаженную пустоту. Весь остальной мир воспринимается как через густой туман. Но скоро и это закончится. - Здесь, ближе к сердцу, кровь особенно крепкая. Несколько тяжелых капель падает на девичьи губы. - Я предлагаю тебе свою кровь по доброй воле. Дивный нектар прохладой струится в горло, оставляя за собой привкус рахат-лукума. - Теперь мы связаны. Навечно. В голубых глазах вновь вспыхивает золото, а на розовых губах распускается хитрая улыбка. - И ни секундой меньше.