Четыре стороны счастья

Третьим по очереди, и тоже ожидаемо, а по уверениям Херманна совершенно случайно, выпал хорошо знакомый Лестер Странд. Ронар с удовольствием ждал встречи с этим омегой, у него уже появилась пара идей, которыми он хотел бы поделиться с Лессом, может быть для начала просто узнать его мнение, а уж потом заключить с ним контракт. Впрочем, если они поженятся, Лесс несомненно перейдет работать в Трент Мобил, а это огромное приобретение. То, что Свет не дал этому омеге в красоте, он компенсировал интеллектом, сторицей. Чем больше Ронар думал об этом, тем больше ему нравилась такая идея. А насколько Лесс хорош в постели, это от Ронара зависит, в значительной степени. Надо постараться, чтобы ему понравилось, тогда и страсть появится. Ведь он омега, у них чувственность - это природное. Надо только разбудить, а уж Ронар постарается. Чтобы ввести в совет директоров такое чудо, он готов стать самым чутким любовником во всей Астории, мастером художественного минета, если понадобится. В крайнем случае, со временем можно будет и вправду подумать о протеже, подыскать милого чувственного мальчика... Со встречей, однако, возникли трудности, тоже предсказуемые: и Ронар, и Лестер были людьми занятыми, с плотными графиками, со встречами и совещаниями, с командировками и неизбежными авралами. Наконец, омега позвонил Ронару сам, на его личный телефон. Ронар обрадовался, увидев на дисплее знакомое имя, и даже немного засмущался: отчего он не догадался сделать то же самое? Ведь он альфа, в конце концов. - Лесс, привет, как дела! - Господин Трент, рад вас услышать, не отвлекаю? - Лесс, мне казалось мы по имени... Что слышно так плохо? - А это я вас, Ронар, должен спросить, отчего ваш сервис у меня в машине так косячит. Может мне на Спринг перейти? - Я тебе перейду! - засмеялся Ронар. Как же все-таки приятно говорить со здравомыслящим человеком. - Ронар, я почему решил позвонить. Чтобы вы не решили, что я нарочно отказываюсь от встречи. Если честно, то я очень обрадовался, когда узнал, что вы приняли мою кандидатуру... Но ладно, я не об этом. Послушайте, вы на Мировой Форум едете? - Приглашение я получил, но еще не решил. А ты едешь, конечно? - Да, еще и поэтому я так занят сейчас, готовлю презентацию. - Что, снова нас чем-нибудь удивите? Вы такие пройдохи там в Пратте... - Да, готовим маленькую модельку распределения вложений... Самообучающуюся... Вам понравится, - голос омеги звучал так хитро, даже с придыханием, как будто говорил он о сюрпризе на день рождения или о новом прозрачном пеньюаре. Впрочем, ноту Лесса он знал очень хорошо, и с пеньюарами она в тон не попадала. - Раз так, то поеду, конечно. Свою презентацию уже не успею сделать, ну так значит повращаюсь, умных людей послушаю. - Отлично, так вот я и подумал, давайте мы с вами на Форуме встретимся! Раз вы еще не составили расписание, я пришлю вам свое, и вы сами выберете, когда нам встретиться. Подходит вам? - Отлично, Лесс, подходит. И послушай, другим альфам ответа не давай, пока со мной не поговоришь, идет? - Хорошо, - Лесс снова смеялся, хорошо, тепло, без понтов. - Но и вы не спешите. Дайте мне шанс очаровать вас своей омежьей прелестью. - Прелести у тебя, Лесс, через край, и омежьей и любой другой, этого ты мне можешь и не говорить. - Ладно, тогда до встречи на Форуме! Я пришлю вам расписание сегодня же, как только до компьютера доберусь. И почему от Палисада до Новых Рядов приходится ехать полтора часа, вы не знаете? - Да это все омеги за рулем! Они и красятся, и кофе пьют, и по телефону говорят одновременно, это ужас на дороге просто. - Не смешите меня, Ронар, вы просто ужасны! Все, я въезжаю в гараж, здесь ваш хваленый Трент Мобил... Ронар и вправду получил расписание Лесса и вставил свое имя сразу в две свободные клеточки, в среду с семи до восьми тридцати и в пятницу после девяти. Одно из них останется за ним, а при удаче и оба. Он был очень доволен. Придется ехать на Форум, но такая поездка могла оказаться полезной в любом случае. В таких кругах надо показываться, напоминать о себе. Заодно, может быть, какую-нибудь перспективную небольшую компанию присмотреть, давно они уже никого не покупали... А главное, можно спокойно забыть обо всей этой женитьбе, хотя бы до Форума. Забыть не получалось. В один прекрасный день секретарь сообщил, что соединиться с ним требует господин Элинор Арат. В нарушение всех норм, на грани скандала. Личный звонок папы претендента, какой пассаж, неужели мальчишка все же рассказал про бордель? Тогда сразу и подарок посылать, и связаться с адвокатом... Голос Элинора впился в мозг Ронара сотней отравленных игл: - Господин мой Ронар, нам необходимо встретиться. - Разумеется, вы помните, любезный господин Элинор, все встречи устраивает достопочтенный Херманн... - Мне некогда размениваться на пустые формальности. Речь идет о благополучии моего сына, и церемонии здесь неуместны. - Что с Илайей? - мимо воли Ронар насторожился. В какой-то степени он уже отвечал за мальчишку, и если тот в беде... - Это нетелефонный разговор. Приезжайте в городской дом Аратов сегодня же. - У меня сегодня благотворительный бал в Негасимом Свете... - Не имеет значения. Мы ждем вас в любое время. До одиннадцати вечера. И бросил трубку, наглый, противный тип. Лучше всего было не пойти вообще. Но вдруг с мальчиком действительно что-то неладно? Такой грех на душу не возьмешь, а значит, надо идти. С благотворительного вечера Ронар ушел довольно рано, шофер подвез его к дому Аратов сразу после девяти. В смокинге и белоснежной рубашке с бабочкой, он сам казался себе призраком давно пропавшей роскоши городской резиденции когда-то великого рода. Лакированные туфли тонко стучали по мраморным ступенькам, тяжелые створки дверей распахнулись перед ним со скрипом. За неимением дворецкого дверь открыл сам Элинор. - Очень любезно с вашей стороны почтить нас столь поздним визитом, господин мой Трент... - голос омеги способен был заморозить огонь. - Я не мог не прийти. Расскажите мне, что случилось с Илайей. Элинор заговорил не раньше, чем оба они уселись в глубокие кресла в малой гостиной с видом на городские огни. С картин на стенах глядели на них чопорные омеги в париках и пышных жабо и суровые альфы с отблесками огня на доспехах. - Это вы мне скажите, что случилось с моим сыном. Что вы сделали с ним, отчего он, потомок знатного рода, блестяще образованный и воспитанный, вдруг возомнил, что никуда не годится? Что он вам не пара, не достоин быть с вами рядом? - Помилуйте, господин... - пролепетал Ронар потерянно, но омега перебил его резким: - Он все время плачет, отказывается от еды. Перестал ходить на занятия, заперся в своей комнате и выходить не хочет... - Пойдите к нему, - в свою очередь перебил хозяина Ронар. - Скажите ему, что я здесь и хочу с ним поговорить. Дайте понять, что отказ будет невежливым. Ждать пришлось долго. Ронар успел осмотреть всех омег и альф на картинах, узор потертого ковра на полу, вид на город из окна. Дом располагался на склоне холма, поднимающегося над городом, и вид открывался волшебный. Можно было даже рассмотреть подсвеченные фонтаны на площади перед храмом... - Господин мой Трент... Голос-шепот, шорох листьев на ветру. На Илайе был такой же традиционный наряд из многих слоев шелковых одежд, цвета бледной зелени, волосы были так же безупречно расчесаны, и бледное лицо казалось неживым в полумраке гостиной. Ронар поспешно подал руку юноше и усадил его в кресло, а сам устроился напротив. Тогда он заметил темные круги под глазами Илайи, припухшие веки, заметно красные даже под слоем пудры, нервно сжатые губы. - Илайя, если я тебя обидел чем-то... - Нет, господин мой Трент... - Пожалуйста, называй меня Ронаром. Ну, скажи, "Ронар". - Ронар, - послушно повторил юноша. - Вот видишь, не так уж сложно, да? Теперь скажи мне, почему ты не ходишь на занятия? Я думал, у тебя там вирусы с бактериями, загадки жизни, диагностика, терапия? А ты сидишь дома, и кто-то другой изобретает сейчас лекарство от всех болезней... - Вы смеетесь надо мной... - дрогнул голос, и нервно сжались руки на коленях. - Илайя, изволь соблюдать учтивость с нашим гостем, - вступил в разговор противный Элинор, и Ронар нашелся: - Нет, простите меня великодушно, я завел разговор о скучном. А ведь мне говорили, что в твоей спальне есть гобелен, который ты вышил собственными руками, и это что-то невероятное. Желаю видеть это чудо прямо сейчас. Ронар поднял Илайю из кресла и чуть ли не подтолкнул его к выходу. Элинор, разумеется, направился следом. Спальня Илайи оказалась маленькой и темной, заставленной громоздкой старой мебелью, завешенной коврами и гобеленами. Ронар решительно преградил путь бдительному папаше: - Простите, господин мой Элинор, вы вероятно уже видели гобелен, позвольте мне полюбоваться в компании автора. Тем более, здесь втроем и развернуться негде. Дверь изнутри не запиралась. Ронар подставил под дверную ручку спинку тяжелого кресла. Повернулся к Илайе, взял его руки. Спросил тихо: - Что случилось? Мальчик молчал, низко опустив голову. Ронар мягко поднял его подбородок и увидел крупные слезы, стекающие по щекам. - Илайя, пожалуйста, говори со мной. - Он осторожно обнял плачущего омегу, и тот опустил голову ему на плечо. - Почему ты расстроен? Почему не ходишь на занятия? Почему решил, что недостоин меня? Ответ - горячим шепотом в шею: - Потому что я не выдержал вашего испытания. Вы же повели меня туда нарочно. А я не выдержал. Повел себя, как дешевая шлюха. Вы думали, перед вами чистый... - Боже мой, какая глупость, Илайя. Иди сюда, сядем. Он усадил мальчика на кровать, сел рядом, пальцами вытер слезы с его глаз. - Послушай, ты прав, я тебя испытывал. Как ты знаешь, у меня четверо кандидатов, все кроме тебя - взрослые, зрелые, самодостаточные омеги. Да я и сам уже не мальчик. Ты из всех самый юный. Ты показался мне ребенком. Милым, умным, но ребенком. Поэтому я повел тебя в Дом Удовольствий. Если бы ты не возбудился от той сцены, я послал бы подарок твоему папе в тот же день. Мне дети в постели не нужны. Если бы не позволил мне коснуться тебя, я решил бы, что неприятен тебе. Посмотри на меня, Илайя. Омега поднял на него свои удивительные глаза, заплаканные и печальные, но показалось Ронару, что крошечный огонек тлеет в глубине, музыка, еще не рожденная, но готовая прозвучать и сильно, и нежно... - Да, я тебя испытывал. И ты прошел это испытание самым лучшим образом. Ты показал себя взрослым и страстным, чувственным и нежным. Ты составишь счастье любому альфе, Илайя, кем бы он ни был. - Вы должны знать, Ронар. Вы - мой третий потенциальный жених. Двое других отказались. Первый - год назад, второй - прошлой зимой. Но я был рад. Папа был в ярости, а я радовался, хоть и не подавал вида. Ненужный вопрос умер на губах Ронара. Какая разница, хочет ли его Илайя или снова обрадуется отказу. Решать ему. Решать за двоих. Ронар склонился к лицу омеги и прикоснулся к его губам легким, едва ощутимым поцелуем. Двинулась дверная ручка, стукнулась о спинку кресла. Двинулась сильнее... - У тебя очень строгий папа, - фыркнул Ронар, вставая с кровати и поднимая Илайю. Его руки по-прежнему лежали в его ладонях, тепло, доверчиво. - Вы даже не можете себе представить, - улыбнулся юноша. Несмело, чуть заметно, но все же улыбнулся. Ронар поднес руку омеги к губам. Широкий рукав туники скользнул к локтю, обнажая белую кожу с темными полосками следов от розги. Омега поспешно натянул рукав. Ронар сделал вид, что ничего не заметил. - Давай договоримся, Илайя, - они глядели друг другу в глаза, и стояли совсем рядом, почти касаясь друг друга. - Ты начнешь ходить на занятия, нормально есть, гулять, заниматься любимыми делами. И ты никогда никому на свете не позволишь подумать, что есть на свете альфа, которого ты не достоин. Особенно себе ты не позволишь так подумать. Договорились? - В ваших устах, Ронар, это все так легко... - Да, это легко. Потому что ты - особенный. И, знаешь, не слишком волнуйся о твоих прежних женихах. Обычно причина проста. Деньги, например. И это уж точно не твоя вина, что те альфы не могли себе тебя позволить. - Спасибо вам. Мне так нужно было услышать это. Ручка двери задергалась нервно, застучала о спинку кресла. Ронар убрал преграду, открыл дверь, успел подхватить ввалившегося в комнату Элинора. - Что вы себе... - Позвольте поговорить с вами приватно, господин Элинор. В гостиной он не стал садиться, прошагал к окну, вернулся. Встал перед застывшим в кресле омегой. - Вы виноваты в том, что Илайя в себе не уверен. Вы, не я. Вы сделали его предметом интерьера, его, живого, умного мальчика. - Вы не имеете права... - Еще одно. С сегодняшнего дня - никаких физических наказаний. И да, я имею право. Я - потенциальный жених, и я не позволю вам ломать того, кто может оказаться папой моих детей. - У нас есть и другие претенденты, Трент. - Грош им цена, если они позволяют вам издеваться над будущим супругом. Ронар вышел на улицу. Машина тихо рычала и светила желтыми глазами, а ночь пахла цветущими липами, и так не хотелось домой...