Выстрел в сердце. Том 6. "Книга пламени"

В очередной раз возвращаясь из штаба домой, их машину обстреляли. Его телохранители сработали чётко и быстро, Кая порадовал их действительно высокий профессионализм. Вот только то, что его заставили лечь на заднее сиденье и не высовываться ему не понравилось. Он возмущенно вырывался из-под придавившего его бугая. Когда они уехали из-под зоны огня, Кай наконец выпрямился на сидении. – И что ты там дергался всё это время? – спросил Богдан, оборачиваясь к нему с переднего сиденья. – Я не барышня, чтобы меня собой прикрывать. – Запомни – будешь делать то, что тебе говорят, или перспектива быть боксёрской грушей для тебя станет реальной. Понял меня? – Понял, – Кай отвернулся к окну чувствуя, что все, кто окружают его, постоянно диктуют ему как жить и что делать. Их кортеж из двух джипов ещё несколько раз обстреливали за это время. Но явно работали дилетанты, поэтому такие обстрелы уже воспринимались обыденно. Хотя это вносило разнообразие в их монотонное существование, которое уже угнетало Кая, так как бумажную работу и сидение в штабе он терпеть не мог. Особенно его порадовала последняя перестрелка, когда они на скорости уходили от преследующих их джипов по узким улочкам города. Кай комментировал их передвижение и дал пару дельных советов водителю. Такие моменты немного разрушили стену между ним и его телохранителями. Оказалось, они могут говорить. Да и с Богданом они теперь стали хоть немного общаться, что Кая тоже порадовало. Теперь за завтраком он даже вытягивал из них пару-тройку фраз. *** Вечером, вернувшись из штаба, Кай засел за учёбу. При такой жизни он мог много этому уделять времени. Поскольку Богдан по роду своих обязанностей вникал во всё, что окружает Кая, то он, подойдя к его столу заваленному учебниками, с интересом всё просмотрел. – Учишься? – Угу. Кай сидел на полу на ковре, прислонившись спиной к дивану, и окружённый разложенными вокруг него учебниками, тетрадками и листками с записями. За столом ему было мало места для этого, да и его склонность к беспорядку создавала дополнительные проблемы найти это свободное место в полном бардаке, во что он превратил всё пространство стола и рядом с ним. Богдан ещё раз внимательно просмотрел на всё это и больше не стал задавать вопросов. В один из таких вечеров в дверь позвонили, Кай не стал на это отвлекаться, зная, что теперь этим занимается его охрана. Потом в комнату к нему заглянул Богдан. – Там вроде к тебе пришли, иди посмотри. Отложив учебники, Кай пошёл в прихожую и застыл от увиденного. Там стоял Тоями. Они встретились глазами. – Здравствуй. Несколько раз в городе видел твой джип и понял, что ты теперь здесь живешь. Поскольку от тебя приглашения в гости не дождешься, сам решил заехать. Зайти можно? Кай отмер от первого шока. – Это Тоями – мой друг, – пояснил он Богдану, – а это Богдан, теперь он — моя охрана. – Я так и понял. Это очень хорошо, что теперь у тебя охрана. Листовки с твоим портретом по всему городу расклеены. – Тебя наверное обыскали? – Кай знал, что Богдан выполнит свои обязанности. – Не переживай. Я же сказал, что рад тому, что у тебя охрана. – Проходи, – Кай первым пошёл в гостиную. – Хотел бы с тобой поговорить в более уединённой месте. Кай услышал намёк Тоями на спальню, но не стал ничего говорить, видя, что вся его охрана ещё стоит в коридоре. Зайдя в спальню, Тоями закрыл за собой дверь, одновременно хватая Кая за локоть и припирая спиной к этой двери. Моментально его нога оказалась между его ног, а лицо стало приближаться к его губам. – Что ты делаешь? – прошептал Кай. – Через эту дверь всё слышно. – А ты не шуми, тогда никто ничего и не услышит, – Тоями стал водить кончиками пальцев по его лицу. – Мальчик мой, ты не меняешься: опять пропал, опять не звонишь, опять не берёшь телефон, когда звоню я. Скажи, когда мы прийдём к нормальным отношениям? Ведь я прошу от тебя такую малость – разрешить быть с тобой, не убегать от меня, а позволить быть рядом. Неужели я прошу от тебя слишком много? Тоями склонился к его губам и стал их нежно покусывать. Кай попытался выставить руку перед собой, но Тоями моментально её перехватил и прижал к двери, при этом накрыл его губы поцелуем. Кай больше не дергался, он подчинился этому натиску и больше не сопротивлялся. Тоями упивался властью над ним, наконец обретенным мимолетным господством над тем, кого всё это время он так и не смог покорить. И сейчас это преимущество было лишь стечением обстоятельств, так как Кай не хотел привлечь к тому, чем они заняты тех, кто был за дверью. Вот только поэтому он сдался, и Тоями это осознавал. – Хватит. Пусти, – воспользовавшись секундной передышкой между поцелуем, выдохнул Кай. – Ты можешь позвать охрану. Ну, что молчишь? – Тоями опять стал ласкать его лицо, нежно поглаживая пальцами. – Или тебе нравится… Не дожидаясь ответа, Тоями опять продолжил поцелуй. – Пойдём на кровать. Нам будет удобнее, – Тоями сжал его руку и потянул в сторону кровати. – Отпусти. Слышишь, – Кай старался говорить очень тихо, – нас услышат. Тоями, не нужно… Последние его слова опять потонули в поцелуе. Теперь Тоями лежал на нём, борясь с его руками, но продолжая целовать. – Ты ещё можешь позвать их, я ведь не готов останавливаться. Поцелуи становились всё жарче, они перешли с губ на скулы, подбородок, затем к шее. От всего этого Кай метался под ним, чувствуя, что силы покидают его, и он уже теряет контроль над происходящим. В очередной раз отстранившись от его губ, взгляд Тоями упал на то, что выскользнуло из кармана Кая при их возне на кровати. Тоями взял это в руки и сразу узнал свою зажигалку, а ещё его сознание моментально пронзила мысль о том, что только попадание пули может так её исковеркать. Изменившись в лице, он посмотрел на замершего Кая. – В каком кармане она была, когда в тебя попала пуля? Кай видел его глаза, сейчас он не мог ему врать, он утопал в этом серебре, которое вдруг стало холодом стали. Он взял его руку в свою и положил её себе на сердце. Тоями побледнел ещё больше. Затем он медленно стал расстегивать пуговицы рубашки на нём. Кай не сопротивлялся, он лишь смотрел, как меняется его взгляд. Ему уже сняли бинты и все повязки. Сейчас рана выглядела уже не страшно, но было видно, что она свежая. Тоями распахнул рубашку на нём и замер. Затем очень бережно прикоснулся к ещё красным местам стыка ткани и следам от соединения её. – Твоя зажигалка спасла мне жизнь. Она задержала пулю. Пуля вошла совсем не глубоко. – А могла пробить сердце, – отрешённо произнёс Тоями. Он перевёл на него взгляд. Затем опять на рану, потом нагнулся и стал очень нежно покрывать поцелуями место ранения. Почувствовав, что Кай лежит замерев, он отстранился и опять заглянул ему в глаза. – Что с тобой? – Там за дверью… я не хотел бы, чтобы они узнали… о нас. Пойми, я так не могу. Тоями видел, что Кай сейчас чувствует себя очень неудобно, и поэтому постоянно напряжен, и не может расслабиться. Он пересилил себя, свои желания и сел на кровать, помогая подняться Каю, который стал нервно застегивать свою рубашку. – Когда тебя ранило? – Сразу как закончилась военная кампания в долине Зандар, – Кай помолчал, затем всё-таки решил поделиться этим с Тоями. – Мне разрешили полететь на родину. Я о таком даже и не мечтал… и прямо перед поездкой это ранение… потом я лечился, но из-за этого не улетел. А теперь вряд ли мне ещё когда разрешат туда съездить. Тоями внимательно смотрел на его лицо, осознавая, что сейчас Кай делится с ним важным в своей жизни. Наконец-то он стал делиться с ним тем, что у него было. Он обнял его за плечи и прижал к себе. – Если один раз разрешили съездить, то и второй раз будет. Только нужно подождать. – Я очень надеюсь, что будет. Знаешь, как Прохор расстроился. Он меня так ждал, – Кай уткнулся носом в плечо Тоями, чувствуя, как тот второй рукой гладит его волосы. – Всё будет хорошо. – Прохор тоже так сказал. Каю было хорошо в его объятиях, казалось, Тоями опять смог огородить его от всего мира, и всё исчезло и растворилось, были только они. Весь этот жестокий мир, который окружал Кая, исчезал в объятиях этого человека, он это понимал, но не хотел позволять себе об этом думать, зная, что это неправильно. Вот только сейчас хотелось хоть на несколько мгновений ощутить это тепло и окунуться в него. Тоями чувствовал, как уходит напряжение, которое было в Кае, как его тело прижимается к нему, наконец расслабившись от всего. Он приподнял его подбородок и нежно прижался к губам, даря ему практически невинные поцелуи и стараясь через это передать свою любовь к нему. Потом он опять прижал его к себе, заключив в свои объятия. Кай очнулся, чуть вздрогнул. Он даже не помнил, сколько они так сидели. Он чуть отстранился от Тоями, произнес: – Пойдём, я тебя ужином покормлю. – Только не говори, что ты умеешь готовить. Тоями встал с кровати и направился к двери. Он очень хотел продлить ту возникшую между ними сейчас связь, но он знал, что с Каем всего можно добиваться только постепенно и понемногу. Поэтому он не стал более настаивать на их уединении. – Нет, я не умею готовить. Я скажу дворецкому, он всё сделает. – Не нужно. Я умею пользоваться холодильником. Пойдем, посмотрим, что там у тебя есть. Тоями даже не удивила такая неприспособленность Кая к жизни, как неумение готовить. На кухню они прошли мимо охраны. Кай мельком бросил взгляд на лицо Богдана, но увидел, что тот и не подозревает даже какой Тоями «друг» Каю. Зайдя на кухню, Тоями усадил Кая за стол, а сам занялся исследованием холодильника, что-то из него доставая, затем быстро разобрался с поиском тарелок и столовых приборов. Кай лишь удивлённо за всем этим наблюдал, поскольку он до сих пор не знал, где на его кухне можно найти вилку, как, впрочем, и всё остальное. Через двадцать минут на их тарелках дымился разогретый ужин в микроволновке, а в центре стола стоял быстро нарезанный Тоями салат, в бокалах было налито красное вино. – Что у тебя такое удивлённое лицо, – Тоями хотел добавить: любовь моя, но потом вспомнил о просьбе Кая не афишировать их отношения. – Ты готовишь? – Ты о салате? Неужели ты даже салат никогда не делал? – видя лицо Кая, он всё понял. – Я люблю готовить и постараюсь радовать тебя своими кулинарными способностями почаще. Кстати, самурай обучается искусству приготовления еды, ты этого не знал? Тоями поднял бокал с вином. – Выпьем за тебя. В этот вечер они ещё долго сидели на кухне. Бутылка вина была выпита. Потом Тоями заварил чай, а Каю какао, похвалив дворецкого, который следит за наличием всего в его шкафах и холодильнике. Они много говорили. Каждый рассказывал о том, что с ним было после их возвращения из Японии, потом опять стали вспоминать их поездку. Кай рассказал Тоями подробно о своём ранении и о Горе, который был к этому причастен – эта искренность и то, что Кай допустил в свою жизнь Тоями, очень его окрылила. Они говорили по-японски, поэтому не боялись быть услышанными, хотя в разговоре и не упоминали лишних подробностей. Тоями много рассказывал о том, как живет его семья, ведь теперь Кай их всех знал, и ему было действительно интересно знать о их жизни. – Мне пора, – Тоями не хотел уезжать, но ничем не выдал своего внутреннего состояния. А ещё он хотел накрыть эти губы поцелуем, но сдержал себя и просто встал из-за стола, – не провожай меня. Кай проводил его взглядом, чувствуя, как внутренне он не хочет, чтобы Тоями уходил. Он сжал чашку в руке, заставляя себя остаться на месте и не поддаться порыву идти за ним. Опять чувство потери чего-то важного возникло в нём, но он запретил себе об этом думать. *** Тоями долго сидел в машине, стараясь успокоиться и прийти в себя. Сил на то, чтобы выйти из его квартиры у него хватило, а вот чтобы уехать уже не было. После их последнего расставания в клубе, когда между ними всё было столь напряжённо, они впервые увиделись только сейчас. Все это время Тоями жил, как казалось всем со стороны, своей обычной жизнью, но внутри него бушевал пожар. Он изводил себя сам, опять не понимая Кая: его исчезновение на долгий промежуток времени, странно-скомканные телефонные разговоры с ним или вообще полное игнорирование его звонков. Хотя он уже даже к такому привык, но разве это успокаивало его? Нет, это только сильнее разжигало в нём чувство любви и желание покорить того, кто так непреступен. Казалось это нереальным, ведь тогда там, в Японии, он уже ощутил вкус победы над ними, но по возвращению всё это оказалось лишь мимолетным видением призрачной победы. Тоями такого не понимал, он не мог такое принять и, в то же время, это ещё больше притягивало его к Каю. Да, кроме романтической любви к нему, он хотел и обладать им, причём не только физически, он хотел обладать им всем: его мыслями, желаниями, жизнью. А вот это оказалось ещё сложнее, даже чем физическая близость. Тогда в его шатре, в то утро, он увидел в Кае эту слабость и почувствовал, что он готов позволить ему немного больше того, что позволял до этого. И это была огромная победа в его битве. Кай, такой хрупкий и такой сильный, но он таял в его объятиях и разрешал вести за собой, позволяя властвовать и готовый подчиняться. И хоть это было всего лишь раз, но давало Тоями надежду на его следующие победы. Другое дело с попыткой стать частью его жизни. Кай не пускал туда его, хотя он и видел, как Каю плохо от того, что он один и не может поделиться своими печалями ни с кем. И несмотря на всё это, Кай до последнего держал оборону от него, вот только сегодня сдался и рассказал о самом болезненном в его жизни, о том, что он так и не смог полететь домой. Он понимал, насколько Каю плохо и больно. Он был рад, что смог сейчас быть с ним, и Кай высказал накопившееся. Думая сейчас о всём этом, он понимал, насколько он заворожен Каем, таким разным, непредсказуемым, слабым и сильным одновременно. А ещё он знал, что не отступит и никогда не оставит его.