Инцидент

Привычным движением он потянул штурвал от себя, отнял хвост Мессершмитта от земли, передвинул рычаг тяги вперёд, прибавив газ, и, наконец, оторвал самолёт от земли. Взлетал лишь он один, другие и не нужны. К чему лететь стаей добивать один заплутавший бомбардировщик? Диспетчер ещё что-то твердил о координатах и направлении блудной летающей крепости, что Франц выслушал внимательно. Хоть он и Асс Люфтваффе, но не дурак. Машина набирала высоту в направлении добычи, ставшей бы для него сродни медвежьей шкуре в домике охотника. Ведь ему не хватало всего одного сбитого самолёта до Рыцарского Железного креста. Паря в германском небе, пилот всё вглядывался в горизонт, ища идущий над его землёй B-17. И вот, поиски дают плоды. Отбившийся от стаи американский самолёт шёл отнюдь не в направлении безопасной Британии. Всё было готово. Осталось просто зайти на огневую позицию и скосить блудный самолёт. Но стоило ему войти в зону, где его могли увидеть, как на удивление, никто не среагировал. Огневые точки молчали. А пулемёты задней турели вообще смотрели в землю. Любопытство пересилило осторожность, и Франц подлетел ближе. Небесная крепость являла собой удручающее зрелище. Фюзеляж самолёта был больше похож на решето, хвост самолёта был частично уничтожен, а два двигателя вышли из строя. Но это было не всё. Подойдя ещё ближе, он увидел, что внутри самолёт был залит кровью. Это был не противник. Это был забитый калека, неспособный на хоть какой-то отпор. Честолюбие подталкивало его, и Франц твердил себе: "Давай, добей его! Всего один заход и крест твой! Чего ты ждёшь?" Он был почти уверен, что сделает это, но другой голос в его голове раздался сильнее. Голос его старого командира. "Помните, вы — истребители, если я узнаю, что вы стреляли по летчику, прыгнувшему с парашютом, я сам вас расстреляю" - напутствовал он молодому Францу, и его товарищам. "Но ведь они в самолёте! Не прыгают! Можно!" - Бесновалась гордость. Но Франц Штиглер принял решение. Поравнявшись с изувеченной кабиной вражеского самолёта, он заглянул внутрь и столкнулся глазами с пилотом израненной машины. Тот сам на вид был ранен. И как он ещё мог управлять самолётом, было не ясно. "Садись!" - жестом показал немец смотрящему на него американцу. "Нет." -ответил тот. "На восток! В нейтральную территорию." -взывал Франц. "Нет. Домой." "Следуй за мной." - показал он и изменил курс. Следом пошёл и бомбардировщик. Лететь было не далеко. Северное море было совсем близко. Вскоре закончилась земля, и на сотни километров впереди были видны лишь волнующиеся океанские воды Пролетев с ними ещё немного, Франц вновь поравнялся с кабиной B-17. Только сейчас, он заметил крупную надпись на борту - "Ye Olde Pub". И как он её не увидел сразу? Неизвестный пилот вновь смотрел на него. Отсалютовав ему, немец сошёл с курса и направился к родным берегам. Что теперь? Стоит ли сказать? Сказать, что пожалел? Сказать, что не смог добить беспомощных членов экипажа уже потерявших надежду? Сказать, что дал шанс им вернуться домой? Хотя, зачем? Скажет, что сбил над морем и самолёт утонул. С этими мыслями Франц Штиглер, асс Люфтваффе и герой в глазах своих, летел домой. Впереди его ждали ещё два года войны. Два года бесконечных боёв. Летя над родными землями, он ещё не знал, что позже, в рапорте, скажет правду. Не знал, что крест ему так и не вручат. Не знал, что войну им не выиграть. Не знал, что в будущем переедет жить в Канаду и станет бизнесменом. И уж тем более, не знал, что через сорок лет, спасённый им Лейтенант Чарльз Браун, тот самый пилот злополучного самолёта станет его лучшим другом. И останется таковым до самой их смерти. А сейчас он просто следовал на свой аэродром, со странным ощущением в груди.