***
Порт-Лласт. Отсюда им предстоит вести дальнейшее расследование деятельности культа Ока. Хотя… Не им – ему. Некогда правая рука лорда Нашера, теперь леди Арибет была не более, чем красивой пешкой. Она допустила пропажу уотердипских существ из Академии. Не смогла помешать планам Дестера. Не смогла предотвратить то, что произошло после… Слишком подавленная, она не сразу заметила, что все её обязанности сосредоточились в крепких руках Аарина Генда. А когда заметила, подумала, что это и к лучшему.***
Время остановилось. Ей снились тревожные сны. Её преследовали воспоминания… В тот день площадь была полна от края до края. Пришли те, кто выжил после кошмара невервинтерских ночей. Пришли посмотреть, как над виновными свершится правосудие. Куда ни глянь – измождённые лица, иссушенные голодом и страданиями тела. Арибет помнила те дни. Лазарет при храме Тира, тесно заставленный лежанками с умирающими. Мечущиеся в бреду мужчины, женщины, дети, старики – Воющая Смерть не щадила никого. Багрово-синие бубоны, расцветающие на телах ужасными цветами, затем лопавшиеся, оставляющие сочащиеся сукровицей и зловонным гноем язвы… Запах рвоты, надсадный кашель, руки с почерневшими пальцами, скребущие по простыням, раздирающие до мяса искусанные блохами и клопами тела… Едкий дым костров, на которых не успевали сжигать обезображенные болезнью трупы. Они пришли смотреть, как свершится правосудие – и кто осудит их за это? Слишком много было потерь. И теперь Арибет должна была разделить их горе. Два предателя. Скрюченный от злобы старик и молодой эльф-священник. Глава лже–хельмитов Дестер Инделейн. Фентик Мосс. Её жених. Арибет до последнего не верила, что это действительно произойдёт. В странном оцепенении она смотрела на Дестера – его пытали в надежде добиться имён зачинщиков Воющей Смерти. Но даже когда его – с вырванными ногтями и раздробленными суставами – привязывали к столбу, обложенному вязанками хвороста, он продолжал смеяться в лицо палачам. Для Фентика была уготована более милосердная казнь. Петля.***
День, расколовший её жизнь на «до» и «после»… « – У нас есть лекарство! – Это у меня есть лекарство!». – Я верну его! – обещал ей тогда Алойз, светловолосый юный паладин – герой, добывший ингредиенты для снадобья. Вместе со своим спутником – полуорком Даэланом – он исчез в портале. Арибет осталась стоять в залитом кровью лже-хельмитов зале, молясь о том, чтобы герой Невервинтера смог исправить всё. Вернуть лекарство. Вернуть Дестера, оказавшегося предателем – ведь она говорила Фентику об этом, говорила сотни раз, когда они спорили до хрипоты в те немногие часы, что им удавалось проводить наедине! Вернуть Фентика.***
– … необходимы доказательства. Но я думаю, это не проблема. Алойз уже показал, чего он стоит, в Невервинтере. Не каждый смог бы отыскать за такой короткий срок все компоненты и… Арибет, ты меня слышишь? Аарин замолчал, обеспокоенно наклонился к ней, заглядывая в лицо. В шоколадно–чёрных глазах – искренняя тревога. Арибет с трудом вернулась из воспоминаний в «здесь и сейчас». – Арибет? Она натянуто улыбнулась. – Всё в порядке, Аарин. Да, Алойз справится, я уверена. Как справился тогда…***
Он вернул лекарство, Дестера, выкрикивающего безумные слова. И Фентика, так и не поднявшего на неё глаза, пока его и Инделейна уводили в темницу. Аарин с воодушевлением рассказывал ей о добытых Алойзом доказательствах, показывая дневники и записки. Арибет смотрела, но видела перед собой другое…***
Суд, показания Алойза, её собственный крик, непреклонность Нашера… Ведь виновны были оба. Запах горелого мяса, вопли Дестера – он умер слишком быстро, задохнувшись от дыма, и после пламя костра лизало лишь бесформенный кусок плоти, не способный более ничего ощущать. Арибет видела петлю, но не верила до последнего. Это не могло закончиться так. В чём была вина Фентика? В чистом сердце, отрицавшем саму возможность подлости? Тем более, со стороны того, кто называл его другом. «Мы оба служители Тира. Мы оба живём, чтобы нести волю его». Ведь не может же он не услышать её молитв, отвернуться от того, кто был им благословлён? Она молилась. Но ответ на эти молитвы затянулся петлёй на шее её жениха. Ответом на её веру в справедливость стала Гробница предателей. Ответом на её горе – сны, в которых от неё уходят они оба. Её возлюбленный и бог, которому она служила.***
«Ничего страшного, – пыталась успокоить себя Арибет. – Однажды это закончится». Ведь даже ужасные сны когда-нибудь проходят. Аарин Генд беспокоился. Настолько, что поселился в комнате напротив. Приставил к ней соглядатаев – уже все знали о мучавших леди Арибет ночных кошмарах, против которых бессильны травы и молитвы. Алойз, несмотря на то, что занимался поисками доказательств, пытался её утешить. – Доверьтесь мне, леди, – просил он. В ярко-синих глазах плескалось сострадание. Но Арибет отказалась. В молодом паладине она видела веру, о которой он пытался ей напомнить. Но разве он смог бы понять, что её вера начала рассыпаться прахом в день, когда она обнимала окоченевшее тело Фентика? Разве он понял бы, что от истовой служительницы Искалеченного бога осталась лишь оболочка? Она не посещала храм, ловя на себе недоуменные взгляды отца Ньюрика. Она не молилась тому, кто не захотел спасти им же выбранного служителя. Как быстро люди забыли того, к кому когда-то спешили за помощью. Не будет свадьбы, которую они так легкомысленно отложили на потом. Не будет его рук и глаз, его нежных поцелуев и весёлого смеха. Свет… Он был весь напитан светом. Будет возродившийся из мрака чумных ночей, краше прежнего отстроенный город. Будут пустые разговоры и ничтожные дела. Будут все и всё. Только его не будет. Уже никогда. В первый раз Арибет задумалась о том, что хотела бы видеть Невервинтер задыхающимся в дыму пожаров. «За свет, который вы у меня отняли. Во имя искупления».***
Арибет начала верить в то, что только месть несет в себе справедливость. – Ты снова кричала ночью. Арибет лишь пожала плечами. Она верила в то, что однажды её ужасные сны прекратятся, и, кажется, это свершилось. Женщина-ящер, чей шипящий голос снился ей несколько ночей до того, сказала, что Арибет должна сделать окончательный выбор. Служить ли и дальше тому, кто не внял её мольбам – или присягнуть ей, Мораг, королеве Древних, чья цивилизация правила Фаэруном века назад? – Я знаю, что такое справедливос-с-сть. Ты ведь хоч-ч-чешь справедливос-с-сти? – спрашивала её тысячелетняя женщина-ящер. Кому и знать о справедливости, как не ей – той, чей голос успокаивает, той, кто может утешить мятущуюся, измученную душу леди де Тильмаранд? Арибет снова вспоминала тот день с алчущей крови толпой на площади. Равнодушного лорда Нашера. Кричащего в огне Дестера. Спокойную прощальную улыбку Фентика. Никто из тех, кто когда-то бегал в храм за благословлениями, не вступился за её любимого. Никто не пожелал простить одну-единственную ошибку. Никто. А значит, за это поплатятся все. Весь Невервинтер.***
Теперь леди Арибет спала спокойно. Тихий шипящий голос баюкал её обещаниями справедливой кары – для тех, кто остался в стороне, позволив казнить невиновного. Она пойдёт за этим голосом, обещающим возмездие.***
Возможно, всё могло быть по-другому. Сколь ни была Арибет отгорожена от всего мира пеленой горя и отчаяния, она замечала старания Аарина помочь ей. Руки, словно невзначай касавшиеся её рук. Участливый взгляд тёмных глаз. Осторожные расспросы. Заботу. Но к чему ей его помощь? Уже ничто и никогда не будет прежним. В снах Арибет видела пожар, бушующий в Жемчужине Севера. Один большой погребальный костёр для всех. Справедливость.***
Алойз постарался даже больше, чем надо: теперь доказательств хватало с лихвой, и снова пора было в путь. В Лускан. Навстречу новой жизни. Навстречу новой судьбе. – Арибет, мы так и не поговорили. Арибет, замёрзшая в скорлупе своей боли, одурманенная посулами королевы ящеролюдей, всё же почувствовала недоумение в голосе Аарина. – Со мной всё в порядке, – привычно ответила она. Ведь теперь ей не одиноко. Её зовёт шёпот, ласкающий в снах обещанием утоления всех желаний, вливающийся в уши горьким мёдом. Шёпот её Госпожи. Её нового бога. Скоро. Уже совсем скоро.***
Лускан. Ночь под крышей ставшего ей ненавистным храма Тиру Справедливому. Как и в Порте-Лласт, у её дверей стража. Аарин Генд, главный шпион лорда Нашера и его правая рука, постарался учесть всё. Арибет улыбается. Сегодня. Мораг зовёт её.***
– Арибет? Аарин удивлён и обрадован тем, что она сама пришла к нему в комнату. – Для чего у моих дверей стража? – спросила Арибет. Он опустил взгляд. – Я беспокоюсь за тебя. К тому же, мы в Лускане. – Мы в доме Тира Справедливого, – ответила Арибет. – Он защитит ту, кто ему служит. В её голосе прозвучала ирония, но, кажется, главный шпион этого не заметил. – Все эти дни ты была сама не своя. Он подошёл, взял её ледяные руки в свои. Арибет улыбнулась. – Скоро всё наладится. Я увижу, как накажут тех, кто виновен в смерти Фентика. «Я увижу, как горит Невервинтер». Но сначала ей надо ускользнуть от всевидящего ока главного шпиона. У её дверей стража. У его – нет. Арибет не противилась, когда его сильные тёплые пальцы начали несмело поглаживать её запястья. Не возражала, когда он ласково провёл пальцами по её щеке – осторожно, будто трогал лепесток розы. Всё во имя справедливости. Перед ней встал образ Фентика. «Так надо».***
Арибет прикрыла глаза, чувствуя, как губы Аарина касаются её губ. Их тела сплетались. Другие руки – чуть шершавые, сильные, так не похожие на узкие, изящные ладони Фентика. Другие глаза – не прозрачно–голубые, а карие, словно растопленный шоколад. Другой запах – от Фентика пахло корицей и льном, запах главного шпиона – кожа и железо. Аарин ласкал её тело умело и уверенно – и это было так не похоже на робкие ласки её жениха. Он заставлял Арибет вскрикивать от смешанного с болью наслаждения, когда прикусывал кожу, проникал в неё так глубоко, словно старался стереть любую память о Фентике. Но Арибет, даже извивавшаяся от удовольствия, отзывавшаяся на самые смелые его ласки и бесстыдно ласкавшая его в ответ, помнила всё равно. Другое лицо. Другое тело. Другие прикосновения. «Так надо». В полумраке комнаты, в скачущих по стенам тенях Арибет видела не себя и Аарина – ей мерещились корчащиеся в муках жители Невервинтера. Ей слышались вопли тех, кто уже совсем скоро ответит за свою чёрствость. И эта мысль заставляла её улыбаться, с необузданной страстью отвечая главному шпиону. Агония. Для всего Севера. Скоро. Арибет позволяла ему делать с ней всё, что он хотел. Арибет знала: Аарин уверен, что это – начало чего–то большего между ними. Но лишь ей ведомо, что ничего, кроме этой наполненной горьким безумием ночи, не будет. «Свет, который вы отняли у меня…». Их тела сплетались. Арибет тонула в обжигающе-горьком опьяняюще-остром забытьи… Так надо.***
Когда главный шпион, наконец, засыпает на сбитых простынях, леди Арибет де Тильмаранд долго смотрит на него. Сегодня они в последний раз на одной стороне. Он не просыпается, когда она одевается. Не просыпается, когда она уходит навсегда. Навстречу справедливости. Навстречу своей новой судьбе.