- Румпель, надень шапку!

      Снегопад шел несколько дней. Едва погода развеялась, и из-за туч выглянуло солнце, счастливые жители покинули свои теплые дома, желая насладиться настоящей зимой, впервые за несколько лет посетившей их городок. Белый снег, легкий морозец и сугробы не оставили никого равнодушным. Теплее одевшись, обмотавшись шарфами и натянув перчатки с шапками, люди, собираясь шумными компаниями, гуляли, играли в снежки и лепили снеговиков.       - Кажется, мы опаздываем, — крикнула Белль, пробежав мимо гостиной, где в кресле сидел ее муж. Затем, резко остановившись, она вернулась на несколько шагов назад. — Ты почему еще не одет?       Румпель поднял на нее ничего не выражающий взгляд, упрямо поджав губы.       - Нам обязательно гулять вместе с ними? — недовольно поинтересовался мужчина, следя взглядом за девушкой. Белль была одета в теплый голубой свитер с высоким горлом, черные джинсы и шерстяные полосатые носки, забавно смотревшиеся из-под них.       - Генри хочет провести этот день с семьей. В городе не так часто выпадает снег, — покачав головой, Белль подошла к мужу, протянув ему руку. — Пойдем, будет весело.       - Там будет Белоснежка и Злая Королева, эта прогулка обречена на «веселье», — Румпель неловко заерзал под ее умоляющим взглядом. Вздохнув, мужчина взял ее за руку, поднимаясь с кресла. Долго сопротивляться Белль он не мог. Девушка радостно улыбнулась, обняв мужчину за талию, прижимаясь к нему ближе.       - Я обещаю, мы не долго. Ты даже не успеешь разозлиться, — она благодарно поцеловала его в щеку и, отстранившись, убежала в коридор. — Мы опаздываем!       - Я уже зол, дорогая, уже, — тихо буркнул себе под нос мужчина, следуя за девушкой.       Увидев, как Белль кутается в шарф, пряча кончик носа в мягкой шерсти, поправляя шапку и застегивая последние пуговицы теплого пальто, вся его злость невольно растаяла. Сняв с крючка свое пальто, он накинул его на пиджак, готовый к выходу.       - Ты что, так и пойдешь? — Белль нахмурилась, скептично осмотрев мужчину.       - Не понял, — Румпель озадаченно взглянул в зеркало, удостоверившись, что галстук сидит правильно.       - Там же холодно. Румпель, надень шапку… и шарф, — девушка заботливо провела ладонями по лацканам пальто.       — Белль, ты когда-нибудь видела Темного в шапке? — он насмешливо выгнул бровь, подталкивая Белль к выходу.       — Нет, только в капю… шоне.. — девушка пыталась сопротивляться, но рука, обхватившая ее за талию, не давала ни единой попытки. — А может…       — Нет, никаких капюшонов, — он не помнил, чтобы Белль видела его таким, и обязательно сделал себе заметку спросить ее об этом позже.       — Ты заболеешь! Тогда…       — Нет! — Румпель поцеловал ее в щеку, прежде чем открыть дверь. — Белль, Темный не болеет, — усмехнулся он, вдыхая морозный воздух. А еще у Темного не было шапки, как и свитеров, но в этом он признаваться не хотел. Девушка лишь неодобрительно покачала головой, беря мужчину под руку.       Дойдя до парка, Румпель в буквальном смысле слова прочувствовал, как замерзли его мозги. Поначалу он отнекивался от предложения Белль вернуться домой и теплее одеться, а после, было поздно. Прогуливаясь по аллее, он незаметно застегнул пальто, под полы которого проникал холод. Руки окоченели, а тепло, исходящее от перчаток Белль, уже не спасало. Встретившись с четой Прекрасных, маг незаметно для всех, сжав хрупкую ладошку жены в своей руке, засунул их руки к себе в карман пальто. Белль обеспокоенно взглянула на мужа, хмуро встречающего подходящих к ним Реджину и Робина. Кончик его носа, как и ушей, подозрительно покраснели. Белль вздохнула, признавая то, что ее муж был чертовски упрям, и ближе прижалась к нему.       Компания медленно прогуливалась по парку, общаясь на различные темы, вспоминая совместные приключения и решая, как им лучше собраться на Рождество. Не желая нарваться на саркастичный ответ, магу никто не задавал вопросов, позволив ему идти с Белль позади всех. Время тянулось очень медленно, а холод пробирал до костей. Желая не растрачивать силы и боясь, что Белль услышит стук его зубов, мужчина шел молча, с завистью наблюдая за тем, как Робин, Дэвид и Крюк играли с Генри в снежки. Это был единственный способ согреться, но он, играющий в снежки на глазах у всего Сторибрука, смотрелся бы весьма странно и пугающе. Досадно вздохнув, мужчина попытался втянуть шею сильнее, надеясь, что это как-то спасет его. Он не хотел расстраивать Белль и уводить ее с долгожданной прогулки, девушка выглядела сейчас такой счастливой, что некоторое время проведенное на холоде стоило ее улыбки.       Солнце медленно скрылось за тучами, а расходиться никто даже и не думал. Проходя мимо кафе, маг озвучил идею, что уже добрых полчаса вертелась на его примерзшем к зубам кончике языка.       — Может, по чашечке горячего какао? — обратился он к Генри, когда тот, едва не упал в его ногах. Мужчина надеялся на благоразумие внука.       — Нет, спасибо, дедушка. Может, через часик, м?        Грустно усмехнувшись, Румпель молча кивнул, провожая взглядом мальчика, который побежал за Робином.       — Ты замерз, — сказала Белль, хмуро взглянув на посиневшие губы мужа.       — Нет, — упрямо ответил он, но голос предательски дрогнул, а по телу прошла дрожь.       — Это был не вопрос. Ты замерз, — серьезно сказала девушка, останавливаясь и пристально смотря ему в глаза. Румпель мрачно взглянул в ее обеспокоенные голубые глаза, сильнее сжав челюсти. Не хватало еще выдать вместо какого-либо ответа мелодичный стук нижнего ряда зубов о верхний. Белль молча высвободила руку из его кармана и, подойдя к Снежке, что-то тихо шепнула ей на ухо. Маг видел, как Мэри-Маргарет сочувственно погладила девушку по руке и понимающе кивнула, сказав что-то на прощание. Виновато улыбнувшись, девушка попрощалась со всеми и вернулась к нему.       — Что ты им сказала? — выдавил из себя мужчина, почувствовав, как она обнимает его за талию.       — Что мне плохо. Перенеси нас в гостиную, — услышав это, его руки тот час же обняли ее, перемещая их в дом.       — Тебе плохо? Что-то случилось? — он обеспокоенно заскользил взглядом по ней, смотря, как она быстро расстегивает пальто.       — Да. Мне плохо от того, что у меня упрямый муж, который никогда не мерзнет, — она передразнила его, яростно швырнув пальто в рядом стоящее кресло.       — Белль… — Румпель беспомощно переступал с ноги на ногу. Мужчина впервые видел ее в такой ярости.       — Зажги камин, — сказала она, быстрым шагом уходя на кухню. — Я поставлю чайник.       Взмахом руки в камине появился огонь. Едва тепло коснулось его замерзших ног, он, поежившись, опустился на диван, борясь с ознобом, все еще пробирающим его тело. Вернувшись с чаем и одеялом, Белль застала все еще одетого в пальто мужа с опущенной головой и крепко сцепленными в замок руками. Поставив поднос на столик и, бросив одеяло на диван, девушка деловито стала стягивать верхнюю одежду с мужа.       Румпель виновато молчал, боясь разозлить Белль еще больше. Освободив его от пиджака, Белль расслабила узел галстука, снимая. Горячие пальцы расстегнули первую пуговицу рубашки и мужчина, почувствовав тепло, невольно прижался к ним щекой.       — Майка?! — воскликнула Белль, заставив его вздрогнуть. Утром она подготовила для него точно такую же рубашку из плотного теплого материала и нательную кофту, чтобы он не замерз. Да, он искренне раскаялся, как только понял, что надеть летнюю рубашку было безумством. Он виновато поднял на нее свои карие глаза, поморщившись, когда Белль, рыкнув, швырнула в него одеялом и куда-то ушла, тут же появившись. Он не шевельнулся, глупо прижимая к себе теплое одеяло.       Вздохнув и покачав головой, Белль опустилась перед ним на колени и стала стягивать туфли. Румпель обреченно закрыл глаза, когда девушка обнаружила хлопковые тонкие носки и ледяные ноги. Многозначительно промолчав, она натянула на него принесенные ею шерстяные носки и позволила мужчине лечь на диван. Подоткнув под него одеяло, Белль села, положив его ноги на свои, став медленно растирать замерзшие ступни.        Все это происходило под звуки потрескивавшего огня и тиканье часов. С каждым движением Белль успокаивалась, а мужчина расслаблялся, пряча все еще холодный кончик носа в одеяле. Озноб пропадал, а кровь стала приливать к ногам, медленно согревая их.       — Белль… ты злишься? — Румпель предпринял робкую попытку начать разговор.       — Я не не злюсь, — буркнула она, заметив, как он спрятал в одеяле довольную улыбку, вспомнив их в замке. Вздохнув и оставив его ноги, Белль села ближе к нему, взяв все еще холодные руки в свои. Румпель завороженно наблюдал, как ее аккуратные ладошки растирают его, согревая своим дыханием. Поймав ее за ладонь, он поднес ее к губам, оставив на запястье холодный поцелуй. Ее уголки губ едва заметно приподнялись. Мужчина поцеловал нежную кожу вновь, нырнув холодным носом в  рукав ее свитера. Усмехнувшись, Белль покачала головой.       — Попытка выпросить прощение? — спросила девушка. Румпель неоднозначно замычал, зарываясь носом глубже в рукав, оставляя еще один поцелуй выше по руке.       — Чай с медом или вареньем? — она провела пальцами по его все еще холодной, немного румяной щеке. Румпель тут же прижался к ее ладони, довольный ее лаской, оценивающе пробежавшись взглядом по ее фигуре. Заметив, как потемнели его глаза, Белль возмущенно убрала руку.       — Значит, с медом! — сидеть возле камина было жарко, и Белль стянула с себя свитер, оставшись в тонкой домашней кофте.       — С ме-едом, — замурлыкал Румпель, потянувшись к ней. Фыркнув, все еще немного злясь на него, девушка накрыла его одеялом по самую шею. – Ну, Бе-ель! — он был похож на обиженного ребенка.       — Сначала чай, — добавив в чашку ложку меда, она едва все не разлила, когда он чихнул. Бросив на мужа сердитый взгляд, Белль передала ему чашку, пристально следя за тем, чтобы он все выпил.       Мужчина медленно согревался, а горячая жидкость разгоняла кровь по всему телу. Его веки стали тяжелеть, усталость и стресс для организма брали свое. Подвинувшись и откинув край одеяла, он с надеждой взглянул на жену.       — Ты же знаешь, что я все еще сержусь, — она легла рядом с ним, обнимая его за талию. Он сонно угукнул, накрывая их одеялом, ближе прижимая к себе теплое тело жены. — И что теперь ты будешь ходить в шапке, чтобы не замерзнуть и не заболеть, — он устало заворчал, уткнувшись носом ей в макушку.       — Любимая, я никогда не болею, — Румпель сонно поцеловал ее волосы.       Этим вечером он заболел.