Black Fire

«— У нас было два пакета травы, семьдесят пять таблеток мескалина, пять упаковок кислоты, полсолонки кокаина и целое множество транквилизаторов всех сортов и расцветок…». Всё вышеперечисленное, возможно, имелось у Тэхёна на пару с Чимином. У них было всегда полно херни в бесчисленных количествах потайных «ящичков»: под стельками в грязной обуви, за лацканами пиджака, на дне банок с чаем и солью и так далее. Всё это почти ежедневно тщательно перепроверялось и вытряхивалось Намджуном, но в половине случаев тайники так и не оказывались раскрыты. А у Хосока было n-ое количество грамм тротила, несколько десятков капсюлей, дорогая, крепкая изолента чёрного цвета, около сорока восьми метров проводника и, собственно, довольно фартовая и красивая зажигалка на газе. Ах, еще маленькие пассатижи, ну и, на всякий случай, Глок «двадцать третий». В данный момент Чимин с Тэхёном, возможно, пытались незаметно закинуть в глотку какую-нибудь дрянь на заднем сидении чёрной Тойоты Ланд Крузер, а Хосок ползал вдоль несущих стен по их без пяти минут бывшему десятому этажу полуофисного здания. Через семь с половиной минут от этого этажа не останется камня на камне. Как, в принципе, и от пяти-шести этажей ниже и всех этажей выше. Хосок хотел бы сложить эту многоэтажку как карточный домик — аккуратно, ласково, от первого и до последнего кирпичика, но Намджун сказал, что у них нет времени. Он специально сказал о подрыве в самый последний момент, чтобы просто-напросто не спорить с Чоном. До этого планировалось элементарно сжечь. Хосок крепит проводник по стене на высоте двадцати сантиметров от пола. По паркету потихоньку растекается керосин из полупустой канистры. Предварительно все необходимые поверхности искупались в «легко воспламеняющемся веществе. Хранить в недоступном для детей месте». Когда проводник догорит до капсюля, работа керосина выполнится сама собой. Хосок в последний раз медленно проверяет взглядом соединения. Идти вглубь этажа уже нет времени, да и хватит одной сработавшей закладки тротила, чтобы детонировать все остальные. Чон выводит проводник в приоткрытую дверь.Снимает у выхода в коридор измазанные в керосине старые кроссовки и надевает приготовленные новые. Аккуратно укладывает в рюкзак оставшиеся материалы. Достаёт зажигалку. Он не будет себе врать. Стрёмно. Довольно стрёмно. Потому что у него есть всего три минуты плюс-минус несколько секунд для того, чтобы спуститься вниз через девять этажей — по пять-восемь секунд на каждый при благоприятном отсутствии людей на лестницах, выйти из здания, успеть сесть в машину… И тогда он, пожалуй, вздохнёт спокойно. Зажигалка в нерешительности выплёвывает синий огонёк. Нежно лижет кончик проводника, и под жёлтыми искрами раздаётся колючее шипение. Хосок срывается с места и летит через три-четыре ступеньки за раз, в уме отбивая секунды чуть быстрее, чтобы наверняка успеть хотя бы обманутому восприятию. Горничная на четвёртом путается в ногах и испуганно взвизгивает, тогда как Хосок теряет лишних три-четыре секунды, выпутывая её из своих рук, в которые она инстинктивно вцепляется. Когда он вылетает с чёрного входа, у него, к изумлению, остается ещё около сорока секунд. Он запрыгивает на переднее сидение, попутно смачно сплёвывая мокроту на чистенький асфальт, и захлопывает дверь, когда Тойота уже газует с места. — Шустрый, — хвалит Намджун с водительского сидения. — Не очень-то хочется поджаривать свою нежную попку, — находит силы пошутить Хосок и швыряет рюкзак в ноги. От радости, что: «Блять, святой Иисус, не подорвался!» — он забывает досчитать оставшиеся секунды и резко подскакивает на оглушительном взрыве уже в двух кварталах от них. За окнами авто тут же раздаются пронзительные крики людей, яростные сигнализации машин, которые, наверное, рядом стоящим разрывают ушные перепонки своим оркестром вдоль спальных многоэтажек. Намджун ещё сильнее жмёт на газ и чуть не сбивает пешехода, покорно принимая отборный мат в выхлопную трубу Тойоты и выплёвывая его обратно запахом сгоревшего бензина. Чимин с Тэхеном в диком восторге и, перевозбуждённые, кричат и тычут факи взрыву и перепуганным людям в заднее стекло машины. Намджун превышает скоростное ограничение вдвое и проносится мимо поста полиции, светя снятыми номерами в видео-фиксатор. Потом он выплатит тройной штраф лично в руки начальнику полиции, но это потом. Хосок утирает пот со лба и шеи, откидывая своё сидение в колени Сокджину. — Надеюсь, там не останется даже пепла, — следит за тучей пыли и дыма Юнги, хрустя пальцами. — Там столько керосина, что и от соседнего здания пепла не останется, не то, что от этажа, — усмехается Хосок и закрывает глаза. — Да, можешь подремать. Ещё долго ехать. Блядские отроки, закройте рты уже! — резко и громко рычит Намджун на задние сидения, не разворачиваясь. Шум быстро и нехотя сходит на «нет».