Почему?

— Почему вы с Протеем поссорились? — спрашивает Марина. «Эрида ее забери!» — мелькнуло в голове Синдбада в эту секунду. — «Папенькин сынок не рассказал невесте?» — Наши пути разошлись, — вырвалось у вора и он ушел в свою каюту, прокручивая в воспоминаниях тот день. В тот день Протей сделал то, что разрушило их дружбу. — Я люблю тебя, — сказал он практически вместо приветствия. Было видно, что на это он собирался долго. — Сегодня привезут мою невесту. Я решил, что потом не будет такого шанса. — мальчишка потупил глаза. Тогда им было по пятнадцать. — Ты… Протей, ты понимаешь, что… Мы… У нас разные пути. Ты — наследник Сиракуз, а я просто вор. — произнес Синдбад, подбирая слова, которые, кажется, все провалились в Тартар. — И это если забыть о том, что мы с тобой оба парни. — Я… Я слышал, что у многих правителей на Востоке есть гаремы с наложниками. — Протей немного покраснел. — А, так вот как ты меня воспринимаешь?! — воскликнул темноволосый вор, резко отворачиваясь к окну, которое занимало большую часть стены в комнате наследника. — Нет, Синдбад… Ты… ты меня не правильно понял… — длинноволосый протянул руку, желая дотронуться до друга, которого он любил уже несколько лет. — Да что можно было понять не правильно?! — воскликнул вор, резко разворачиваясь на пятках и отталкивая руку почти уже бывшего друга. — Ты говоришь, что любишь меня, но я для тебя всего лишь игрушка, так? — это уже говорилось на повышенных тонах. Синдбад не мог ничего путного сказать и теперь активно нападал. — Наложниками, знаешь ли, пересыщаются. И тогда куда они отправляются, как думаешь? — Протей не успел ничего ответить. — Их отправляют в Дома Терпимости! Как и наложниц, не сумевших родить! Завидная участь, как думаешь? — слова сопровождались активными взмахами рук. — Нет, Синдбад, нет… — тихо шептал Протей. — Я ухожу. — вор двинулся к выходу из комнаты. — Постой, — Протей схватил его за руку. — Поцелуй меня. Мы больше не увидимся, я думаю. — Он опустил в пол глаза. — Пожалуйста, — добавил он тише, поняв, что заговорил приказным тоном, копируя отцовский. Синдбад остановился и, развернувшись, схватил наследника за воротник. — Один раз. Первый и последний. — прошипел он и впился в губы Протея, проникая резко языком. Поцелуй продлился не больше пяти секунд, а когда вор разорвал его, в глазах принца читалась такая печаль… — Прощай. Будь счастлив со своей невестой. — язвительно бросил Синдбад на долгие годы покидая дворец. В тот день в порту он увидел невесту Протея. И, не смотря на осадок, оставшийся после разговора с бывшим другом, он почти засмеялся. Как Синдбад мог видеть, у девушки была смуглая кожа и темные короткие волосы. Сама Фортуна насмехалась над принцем Сиракуз. Но дольше вор не оставался на суше. Он напросился на первое же уходящее судно и с тех пор он десять лет не ступал на землю Сиракуз и не видел Протея. — Действительно, почему, — бормочет Синдбад, полосуя кинжалом столешницу. Марина, тихо стоя за дверью, дает себе слово выяснить, что поссорило когда-то лучших друзей.