betting on you

Ухён вышел из местной забегаловки на улицу и обречённо вздохнул, попутно застёгивая свою куртку. Шёл сильный дождь, и практически ничего не было видно. Такая погода явно не входила в планы Наму. Застегнувшись полностью и накинув капюшон, он быстрым шагом отправился домой, желая скорее добраться до тёплой кровати и надеясь не подхватить простуду. И чёрт дёрнул повернуть его в тот переулок, о котором не раз говорили ему, даже брат, когда они жили вместе, просил его не соваться туда. Ходили слухи, что если попадёшь туда, то никогда не сможешь вернуться к прежней жизни. Шутки шутками, но не успел Ухён перейти дорогу, как оказался прижатым к стене какого-то дома. Больно ударившись спиной о бетон, причём грязный бетон, Наму поднял голову и посмотрел на незнакомца, встречаясь с взглядом напротив. – Не говори ничего и подыграй мне, только, блять, не дёргайся, прошу тебя, – полушёпотом сказал парень напротив. И в следующий момент Ухён почувствовал на своих губах тепло чужих губ. Но незнакомец не целовал его, он просто вжался в него с такой силой, будто хотел слиться с ним в одно целое. Странный парень поменялся позициями, и теперь сам стоял возле бетонной стены. Он положил руки Нама себе на талию, а сам потянул его на себя, словно пытаясь спрятаться за ним. Только это выглядело слегка нелепо, потому что Ухён был ниже этого незнакомого человека. – И не стой бревном, прояви инициативу, идиот, – прошипел тот в чужие губы. Ошарашенный Ухён не мог и слова в ответ сказать, он даже дышал через раз, не понимая, что с ним происходит. Но услышав непонятно откуда взявшийся стук каблуков, он резко выдохнул и, справившись с волнением, уверенно посмотрел на лицо незнакомца, тот лишь практически незаметно кивнул, и Наму совершенно неожиданно опустил руки на чужую задницу и прижал худощавое тело к себе. Дождь не переставал лить, и оба парня промокли насквозь. Но обнимать продрогшее тело оказалось куда приятнее, чем сидеть дома и греться под тёплым пледом. Ухён успел подумать, что в его жизни не было дня интереснее, чем этот. Почувствовав, как вздрогнул под руками незнакомец, Ухён невольно провёл рукой по его спине, словно успокаивая. Чужие шаги стихли, и до него наконец-то дошло, что позади кто-то остановился и неотрывно смотрел на них. Он чувствовал этот взгляд. Наму всё больше пугала сложившаяся ситуация, но он не хотел показывать своё волнение, попытавшись довериться своему незнакомому недолюбовнику. Тот попросил его подыграть – и он играл, почти старался. Они даже не целовались, лишь стояли, прижавшись друг к другу влажными от капель дождя губами, и крепко обнимались, стараясь не обращать внимания на постороннего человека. – Скажи своё имя, – полушёпотом спросил парень Нама. – Ухён, а те… – на автомате выдохнул блондин, но был нагло прерван поцелуем. Он широко распахнул глаза от неожиданности и снова почувствовал, как его потянули на себя, словно намекая, что в этой ситуации активную роль занимает не кто иной, как он, Ухён, и что необходимо действовать, чтобы заставить другого постороннего человека почувствовать себя лишним. Но прождав несколько минут, парень ничего не дождался от Ухёна и решил взять инициативу в свои руки; оторвавшись от пухлых губ, он осторожными поцелуями перешёл на открытый участок шеи и, слизывая дождевые капли, снова едва слышно прошептал: – Прости, Ухён-а, – а после чуть громче добавил не своим высоким голосом, чтобы его услышали лучше: – У меня стоит, блять, подрочи мне, или я выебу тебя прямо здесь под дождём. На Наму слова моментально подействовали, хотя они были предназначены вовсе не для него. И он решил поддаться своей роли. – Закрой рот, – прорычал Ухён и, схватив незнакомца за копну рыжеватых волос, резко притянул к себе, грубо целуя чужие губы. Неизвестно, сколько ещё они бы простояли под дождём, целуясь под пристальным взглядом постороннего человека, отчего было даже немного жутко, если бы в голову рыжеволосого не пришла замечательная идея. Прервав поцелуй, незнакомец уверенным движением расстегнул ремень на штанах Ухёна, и стоило ему опуститься на колени, на влажный и грязный асфальт, как вдруг они оба услышали громкий девчачий визг: – Грёбаные педики! Как я только могла подумать, что один из вас Ким Сонгю! Какой позор! Шаги вновь стали удаляться, и вроде всё – настала пора объясниться друг другу, но Ухён никак не мог оторвать взгляд от припухших губ и ловких пальчиков, застёгивавших обратно пряжку ремня. Ненормально. Присмотревшись к парню, Наму неожиданно понял, что знает этого молодого человека. Ким Сонгю с третьего курса учится в том же университете, что и Ухён. Он видел его пару раз за всё время своего обучения. Этакий тихоня-самоучка, окружённый заботой богатеньких родителей, – это всё, что знал блондин про него по слухам университета. Как бы то ни было, Ухён выполнил его просьбу и теперь мог спокойно выразить свои искренние эмоции. Как только Сонгю поднялся с продрогших колен, Нам врезал ему кулаком по лицу. Сонгю лишь сдавленно ахнул, но сопротивляться не стал – он знал, что всё вполне было обосновано. Не чувствуя с собой больше тепла, Ухён понял, что сильно промёрз за всё это время. Но глянув на старшего, с тревогой подумал, что тому в разы хуже. Младшему надоело молчать, и он заговорил первым: – Помог? – Да, эта чёртова… – Ким хотел броситься рассказывать про эту ненормальную девчонку, но заметив, что его недолюбовник совершенно не в состоянии слушать, продолжил: – Прости, извини меня, я не хотел. Нет, я хотел, но только не в том смысле. Короче, я… – Пошёл прочь с моей дороги, – перебил его Ухён. Настроение испортилось окончательно, стоило ему лишь подумать о том, что девчонка учится в их университете, что она узнала его, что она растрезвонит об этом всем его знакомым и друзьям, может, даже до родных дойдёт. А всё из-за долбаного Сонгю. Ухёну казалось, что он начал ненавидеть его. Старший не стал перечить ему и пошёл в противоположную сторону, как тот и просил его, но, сделав несколько шагов, он вдруг остановился. – Постой, я узнал тебя. Ты на первом курсе учишься, верно? – На втором. – Извини ещё раз, Ухён-а, – но тот уже не слышал его слов или делал вид, что не слышит, но сам он направлялся в сторону своего дома. Но чёрт дёрнул его обернуться. Тот ненормальный сидел на мокром асфальте возле того бетонного дома, около которого они минут десять назад целовались взахлёб. Ухён видел прекрасно, что тот дрожал в своей лёгкой ветровке. И, наплевав на здравый смысл и голос разума, он пошёл обратно к Сонгю. – Ты рехнулся, что ли, здесь сидеть? Вали домой, – слабым толчком в бок потревожил он рыжеволосого. – Не могу, эта сумасшедшая наверняка ко мне домой сейчас пошла. И деньги я оставил у неё в квартире, и телефон, благо документы взял. Под домашним арестом я сейчас, наши родители об этом позаботились хорошо, – со смешком ответил Сонгю. – Прогуляться вышел на набережную, но, как назло, её встретил по дороге, еле убежать смог, благо ты помог. Ухён оглядел с головы до ног этого промокшего насквозь и побитого собой же человека и сказал с едва промелькнувшей полуулыбкой: – Поднимайся, простудишься ведь. Переночуешь сегодня у меня, а завтра что-нибудь придумаем, идёт? – предложил блондин и, получив в ответ слабый кивок, продолжил: – Я зол на тебя за твою выходку. И да, если твоя что-нибудь разболтает, я с тебя три шкуры спущу, – поджав губы, предупредил Наму и протянул Сонгю руку. – Не волнуйся, она не учится в нашем универе, и слава богу, иначе меня бы там не было, – поднявшись с асфальта, он горько усмехнулся: – Только в университете я чувствую себя свободным на самом деле. – Это, конечно, занимательно, но расскажешь всё потом. Не хватало заболеть ещё, – прервал его младший и потащил за собой. – И улыбнись, а то выглядишь как ворчливый дед. – Эй! – возмутился Сонгю и толкнул того в бок. Наму рассмеялся, и Сонгю улыбнулся в ответ.