Пятнадцать минут

      До начала крохотного ада под звучным названием «экзамен» оставалось около получаса, но впускать нас в аудиторию пока не спешили.       Поэтому я прекрасно устроился у окна, облокотившись задницей о край подоконника, и поглубже запустив руки в карманы. Бесцельно переводя взгляд с одной компашки на другую, я думал, как бы мне наскрести на «удовлетворительно». Только если решать в поте лица, что я точно не собирался делать. Что ж, остается только надеется на мои скудные познания за все одиннадцать лет и интуицию. — Олег? .. Олег, ты тоже в моей аудитории! — я повернул голову в сторону, вылавливая взглядом подходящую фигуру. Знакомьтесь, Горбовский Константин Алексеевич. Тот, кому вообще нет нужды париться насчет экзамена. Этот мускулистый шатен при всей своей привлекательности еще и отличник. — А, Костик, — доброжелательно улыбнувшись в ответ, кивнул. — Ну, что, готов к работе или, как всегда, станешь импровизировать? — Костя остановился напротив, запуская руки в задние карманы. Даже сквозь рубашку было заметно, что он в отличной физической форме, чего нельзя было уверенно сказать обо мне. — Или как те ребятки попытаешься списать, испытав себя на удачу? — он мельком кивнул в сторону копошащихся студентов у другого подоконника. — Нет. Лучше завалить экзамен с честью и достоинством, написав самостоятельно, чем так, — усмехнувшись, я продолжил: — Получить списанное «отлично». Всю жизнь не спишешь у кого-либо. Костя кивнул: — Золотые слова.       Дверь в кабинет открыла наша «надзирательница», жестом приглашая всех войти. Ну, что же, удача, посмотрим, на чьей стороне сегодня ты. Переступив порог аудитории, я направился к своему месту. «Хоть с чем-то повезло, » — мысленно подметил я, садясь за парту. «5 В». Самое хорошее время для «отчаянных испытателей собственной судьбы». Усмехнувшись про себя, я извлек из кармана две черные гелиевые ручки и паспорт. Откинувшись на спинку стула, я бесцельно уставился в потолок. Сколько осталось? Двадцать пять минут? Успею до толчка сходить.       Подняв руку и спросив, можно ли выйти, я пошел на выход. Но не один. Костя тоже неожиданно захотел выйти. Будем надеется, что поговорить со мной по дороге ему не захочется…       Я не против поговорить с кем-либо, но только не сейчас. Вышел я чисто потому, что захотел привести себя в порядок. Проветрить мозг, к примеру. Обыкновенному середнячку такому, как мне, это просто необходимо настроиться на нужный лад. В противном случае в голове будет сплошной сумбур. — Скудненько тут у них, у нас в школе и то лучше будет, — подметил Костик, поравнявшись со мной. — Согласен.       Преодолев пару метров до уборной, я зашел в комнату с рядами белого мрамора, и не менее белоснежными писсуарами. Пристроившись у одного, я заметно расслабился.  — Олеж, не поделишься сведениями, кто идет на выпускной вечер? — Костя расстегнул брюки, и потянулся руками к члену.       Никогда не было интересно, какой член у отличника, но такая деталь, как его эрекция от меня точно не укрылась. Это уже чувство долга каждого мужика доказать, что твое «хозяйство» больше. Но пока о размере сказать ничего не могу. — Да я и сам толком ничего не знаю, — пожав плечами, я выполняю те же манипуляции с ширинкой.       Костя поворачивает голову и внимательно смотрит на меня. Отчего-то мне становится не по себе от такого взгляда в упор. Что-то было в нем. Пугающее, отталкивающее и очень противоречивое и потаенно-манящее. Изогнув бровь, я только закончил свои «дела» и уже застегнутый оперся о противоположную стену. — Знаешь, Олеж, а я тебе давно сказать хотел… — послышался характерный звук и Костя повернулся ко мне. Не знаю, что послужило причиной, но эрекция теперь выпирает бугорком через ткань темно-синих брюк. Между бровями парня образовалась неглубокая складка. — Долго думал, как такое возможно парню сказать, тем более лучшему другу…       Не понимая, к чему он ведет, я просто ляпнул: — Говори все, как есть. Но кто же знал, что следующие слова вызовут у меня реальный шок и перевернут все мое понимание действительности. Четыре слова, блять. — Хорошо. Олеж, я люблю тебя.       Костя покраснел, и потупил взгляд в пол, всем своим видом крича о том, что он сейчас абсолютно серьезно признался мне в любви. Похлопав глазками, я вышел из минутного ступора, стараясь в оцепенение не впасть. — Т..ты это сейчас мне в любви признался? … — сглотнув, я сделал пару шагов в сторону от него.       Всегда относил себя к гомофобам. Как по мне, так это мерзко иметь какого-то паренька в задний проход, при всем при этом получая блаженство и ни с чем не сравнимое удовольствие. Нет, я в корне предпочитаю девушек. Пусть парни проще в плане секса и, наверное, всего остального, но через себя не переступишь. — Да. Олеж, не шарахайся так… Я прекрасно знаю, как ты ко мне теперь относиться станешь, — его голос стал заметно ниже. Не было больше тех ноток задора, щекочущих слух еще утром, в голосе парня. В место них появилась горечь.       Я совсем был не готов к такому. Черт побери, я и предположить не мог, что мой лучший друг меня любит.       Собравшись с остатками бывалого самообладания, а это стоило огромных трудов, вернулся на прежнее место. Понимая, чего мне может это стоить, я поднял его лицо, мягко взяв скулы в свои ладони. Никогда не приносило радости смотреть на поникших людей. Словно увядающее растение мучать засухой, когда ты помочь можешь. — Все нормально, не отвернусь я от тебя, — сказал я, ломая все свои стереотипы ради него.       Костик поднял взгляд. Почему-то медленно, изучающе пробежался по моей шее, губам, скулам и только после остановился на глазах. — Не отвернешься? — в его взгляде проскользнул хищный проблеск, а правая бровь легко изогнулась. — О, нет, Олеженька, ты еще моим станешь.       Парень усмехнулся, а я совсем потерялся в происходящим. Еще утром, собираясь на экзамен, я и подумать не мог, что произойдут такие изменения… Воспользовавшись тем, что совсем выбит из колеи, Костя прижал меня к стене. Вот черт, а он оказался смышленее, чем я всегда думал. — Кость, давай решим все мирным путем? .. — голос дрогнул под конец. Я знаю, что этот парнишка способен на очень многое. От этого меня, по большей части, и затрясло. Никогда не был пацифистом, тем более, когда тебя прижимают к стене так сильно. Но избить лучшего друга я не могу. Костян единственный, кто понимал и принимал мое мировоззрение… Так, как же получилось, что я теперь не понимаю его? — Мирным путем? — Костя снова усмехнулся, и его пальцы перешли мне на грудь. — А ты хоть понимаешь, что в моем понимании мирный путь?       Я отрицательно качнул головой. — Сейчас объясню. Только для начала, когда ты стал гомофобом? — Я всегда таким был…       Костя изогнул бровью, должно быть вспомнил, как в седьмом классе мы интереса ради решили посмотреть гейское порно. Черт. — В седьмом классе ты даже предлагал так же, как в тех видео, — парень кивнул, подтверждая свои же слова. — Пусть это была шутка, факта того, что они были достаточно. — Снова этот блеск в глазах. На этот раз он застыл. Твою мать, во что я сейчас влип? Он же не собирается повторить такое сейчас? — К чему ты клонишь? — Не дергайся, и мы все сделаем быстро. И мою давнюю мечту исполним, и тебе радость принесём. — Говоря это, Костя постепенно вставал на колени, не забывая передвигать свои ладони вниз: по груди, животу, а в конце уже по бедрам, завершая свой путь на середине бедер.       Уже не свежей головой, я судорожно начал выстраивать возможные варианты событий и как избежать тех, которые вызывают у меня панику. Он, что, решил мне отсосать? Или просто отыгрывается за косяк из прошлого? Или решил положить конец моей гомофобии? — Ты че, блять, творишь, К..Костя?       Несмелые движения (молю, пусть он сомневается в том, что хочет сделать) длинных пальцев парня по моим бедрам вызвали напряжение. В мое понимание мира не входит то, что парень может гладить парня в таких местах, так еще и со стояком… Его руки продолжали подниматься по мне, принося ужасный дискомфорт;, но я решил не дергаться, — еще повалит и оттрахает туда, что у меня в страхе так сжимается. — Просто заткнись.       Константин кинул грозный взгляд на меня, отчего я сразу прикусил язык, мысленно взывая к остальным экзаменуемым. Почему никто не хочет сейчас выйти!       Вытянув рубашку из моих джинс, юный влюбленный друг расстегнул пару пуговиц, вгоняя меня не только в еще больший ступор, но и в краску. За всю жизнь не возникало желание представать пред ним в таком виде, в таком месте и перед таким делом… Пусть это будет не то, о чем я думаю… Покраснев, я отвел взгляд в сторону. Может, он просто хочет посмотреть?       Мысленно я продолжал тешить себя, уже не молясь. Понятное дело, что никто меня не услышит. Что ж, посмотрим, что меня ждет. Приняв правила игры, я кратко кивнул и сказал внезапно твёрдым голосом: — Как скажешь.       Руки на моем ремне на пару мгновений замерли. Не ожидал, миленький? Я еще с честью приму то, что ты мне собрался устроить. Но с невозмутимым видом Костя продолжил, очень ловко преодолевая препятствие в виде ремня. Черт, как легко он это сделал. Годы тренировок?       Мне стало совсем не до вопросов, когда послышался характерный звук растегивания ширинки. Дальнейшие манипуляции с пуговкой на штанах тоже не принесли облегчения. Я понимал, что сейчас наступит своеобразный «game over» для моего внутреннего натурала.       Словно загнанная мышь в угол особо хищным и проворным котом, я понимал, что, все, доигрался. Сбежать не могу. Во-первых, куда сбежать от такой горы мускулов? Во-вторых, я не сделаю этого. Слишком ахуел от происходящего.       А, тем временем, шалости Кости, которые поначалу казались шуткой, набирали серьезные обороты, а я оказывался настолько беспомощным, что самому противно. Приспустив джинсы, юноша поднял взгляд на меня и широко улыбнулся. Этот козел знает, насколько хорош собой.       Теплая ладонь проскользнула к члену, заставляя меня инстинктивно сжать ноги, стараясь не пустить его дальше между ног. Не место его рукам там. — Не принуждай применять силу. Я и повалить могу, — Костя надавил, протискивая руку. Пришлось уступить.       Устроив руки поудобнее, Костя спустил джинсы до колен, и не обращая внимание на мои немые возражения, застывшие на лице, начал водить пальцем вдоль члена. Дернувшись, и пытаясь уйти от пальцев, я положил руки на плечо Кости и постарался оттолкнуть. Я понял, что сейчас может быть, и меня это пугает.       Прося свое тело о том, чтобы не возникла эрекция под умелыми руками, толкал его от себя. С самого начала было понятно, что мне это не удастся. Я во многом уступал Косте, и в физической силе тоже.       К сожалению, мои надежды на силу воли рухнули, стоило Костику найти головку. Прогнувшись в спине, я почувствовал, как возбуждение заструилось по венам, перемешиваясь в крови, и отзываясь приятными ощущениями. Ах, ну да, не удивляйтесь такому внезапному поведению. Я еще девственник, а Костя грязно играет.       Проводит по привставшему члену языком — и он отзывается. Реагирует. Живет отдельной от меня жизнью в данный момент, вроде бы. Пусть я и не хочу, чтобы это делал парень, тело продолжает отзываться на каждое его движение. Хочется почувствовать его губы еще ниже; чтобы заглотил еще глубже, пока перед глазами расстилаются черные пятна, а в голове взрываться новые ощущения целыми фейерверками. Один раз — не пидорас? Я очень надеюсь, что это так.       Слизывая выступившие капельки смазки и обхватывая губами головку, сначала нежно, потом чуть глубже всасывает ее в рот — и вот он, первый сбой в дыхании такого спокойного и сильного меня. По крайней мере, около полутора часа назад.       Затем привычным для него, как мне показалось, движением обводит языком головку, ласкает уздечку. От этого мне уже не хочется, чтобы парень отстранялся. Легонько щекоча, и снова отправляет в рот набухающий все сильнее член.       В этот момент я отключаюсь от мира и для меня остается только одно — мои ощущения и член. Я хочу слышать собственное хриплое дыхание, шалящее из-за его вольностей. Я принимаю только его руки на своих бедрах и сладкий язычок на члене.       Мягкие волосы Кости в моих руках, движения бедрами навстречу. Получается, буквально, трахать его в рот. И только страсть, заполонившая собою все; отправляющая в прямой нокаут мои моральные устои. Еще вчера я и подумать не мог, насколько с парнем может быть охуенно.       Когда сперма оказывается на его губах, груди, плече, поблескивает каплями в волосах, и отчасти на моих бедрах, я расслабляюсь. Как будто выныриваю обратно из-под воды и снова слышу звуки за окном, вижу краски, становлюсь способен снова оценивать ситуацию. Конечно, не совсем трезво, как до его выходки, но медленно прихожу в себя.       Опускаю взгляд ниже, прямо на Костю: тот только ухмыляется, словно довольный кот, и хищно облизывается. — Ни слова о произошедшем, — тихо шипя, я чувствовал, как к щекам приливает кровь, и они очень быстро становятся пунцовыми. Убил бы ухмыляющегося гада на месте. — Хорошо, я — могила, — сказал Костик и улыбнулся, притягивая меня за воротник к себе, и вовлекая в поцелуй. Как это странно чувствовать себя на вкус, с примесью его кисловатой слюны.       Смыв «следы преступления» на себе, мы с Костей вернулись обратно, как ни в чем не бывало. В душе воцарилось спокойствие на ближайшие пару часов, от того что мысли в голове пришли в порядок на экзамене чувствовал себя вполне уверенно. Только об этом дне я до сих пор вспоминаю с улыбкой, крепко держа Костика за руку.