Волчьи реки

Волчьи реки спускались с гор, два потока средь острых скал. Словно уголь был левый чёрен, а другой чист, как облака. И теперь позабыл народ, как случилось, что в две реки Разделились те воды — вброд раньше было не перейти Бурный, чистый речной поток, что сбегал между серых гор, Бился яростно, словно волк, был как дикая стая горд. И за силу холодных волн, хищно рвавшую камни скал, Что зимой покрывались льдом, люди реку прозвали так. Да накликали тем беду, раз в морозный и долгий год, Знал бы кто, что и впрямь придут волки из-за далёких гор. И с тех пор без опаски в лес было страшно пускать детей. Так уж в мире завел Творец, — стае вольных его зверей Не к лицу сожалеть о тех, кто едва ли сильней овцы. Но нашелся пастух на грех, и собрались тогда ловцы… …Нет мне сил об охоте петь — менестреля душа темна, Помнить всех, что забрала смерть, знать такая у нас судьба. Тихий флейты над лесом стон плачет пусть сквозь века о тех, Кто под ливень из стрел и вой псов охотничьих умер здесь. Но средь алых снегов лежать не все звери остались тут… Стаю всё же увёл вожак, шёл за ней, замыкая путь Он последним, и рядом с ним шла волчица. Чернее тьмы Была шкура её, а он, так уж вышло, что белым был. И охотник, завидев их, жадно щурясь, хлестнул коня, — «Сколько ж выручу золотых… Знать явился сам волчий князь». Да лишь только он взял прицел, как метнулась тень поперёк… Точным выстрел из лука был, но стрела забрала её. Оступившись с тропы в овраг, больше встать она не смогла. Злее ветра завыл вожак, стая вдаль сквозь метель ушла. А волк влево свернул, к реке, и охотника взял азарт. Крепко он поклялся себе выиграть бой, но огонь в глазах Лишь горел, а не страх, когда зверь привел его на утес… Только ненависть в нём была, и насмешка. Сорвался конь Вниз, по скользкому льду камней, когда взвился в прыжке вожак. Молча в горло вцепился, к ней сам ушёл, и забрал врага… И в тот страшный и горький час стали воды что ночь и день, Когда пламень в глазах погас, да вожак утонул в реке. …Менестреля незрима тень, много лет в тишине ночей, Здесь печальную песнь мою люди знали, как шум дождей. Разделился поток в ручьи, что змеились среди камней, Но бок о бок всегда текли — волчья верность жива в воде…