Pictures Of You

Я помню всё. Я помню каждую мелочь, связанную с ним. Курт. Мне нравилось произносить его имя, задерживая р на кончике языка. Он всегда смеялся от этого и просил меня перестать вести себя как придурка. Но я не мог, потому что он смеялся. И тогда я уже не мог остановиться: мои шутки становились всё хуже, а его смех всё громче. Многие видели в нас замечательную пару, и я, пожалуй, отдал бы всё, чтобы так оно и было. А началось всё с переезда моей семьи из Франции. Мне было 9 лет, когда из родного Орлеана родители привезли меня в богом забытый городок в Америке. Я надеялся, что это продлится недолго, что скоро мы вернёмся домой. Но мои надежды не оправдались, и мы застряли здесь, в чёртовой дыре под названием Лайма. * Мне было 9, ему 7. Я играл в парке с другими мальчиками в футбол, а он сидел в песочнице с какой-то девчонкой и лепил куличики. Я отвлёкся на отвратительный розовый бант на голове девчонки и пропустил мяч, который, ну конечно же, полетел прямо на их стряпню, уничтожая её. Мальчик стрельнул в меня угрожающим взглядом, встал, отряхнув свои синие шорты, и со всей дури запустил мячом в мою сторону. Я не ожидал, что в нём будет столько силы, на вид он был довольно хрупким, и не стал уворачиваться от удара. Я пожалел об этом, когда в глазах резко потемнело. Девчонка с розовым бантом ойкнула, а мальчик как ни в чём не бывало вернулся в песочницу. Тогда мы жутко друг друга невзлюбили, а мне на память осталась шишка на лбу. При следующих встречах мы никогда не разговаривали, лишь злобно прожигая друг друга взглядом. * Мне было 12, когда я получил отвратительную открытку на День Святого Валентина. Я догадался, от кого она была: обильное количество золотых звёздочек выдали автора с поличным. Я знал, что Хаммела и Берри никто не любит, и они сами отвечают всем взаимностью. Мне было странно получить эту валентинку. Не было ли это шуткой? Всю большую перемену я наблюдал за этой парочкой, сидя на качелях; я даже отказался пойти погонять мяч со своими друзьями. Курт вёл себя как обычно, а вот Рейчел казалась мне очень взволнованной. По её поведению я понял, что валентинка шуткой не была. Тогда мне стало ещё хуже: не могла же она на что-то надеяться? Я наблюдал за ними, пока мой взгляд не столкнулся с взглядом Хаммела. Я показал ему язык, спрыгнул с качели и побежал на следующий урок. К концу учебного дня я решил, что мне нужно поговорить с Рейчел. Я нашёл её возле входа, где она ждала Хаммела. — Рейчел! Я сказал это слишком громко, что от неожиданности она подпрыгнула. — Рейчел, это… — тут я начал сомневаться в своих действиях, но отступать было поздно. — Я нашёл твою валентинку. Берри смотрела на меня испуганным взглядом, слегка покачиваясь. — Рейчел, прости, но ты мне не нравишься, — быстро выпалил я. Она посмотрела на меня, затем куда-то мне за спину, затем снова на меня, а потом разревелась и убежала. Я стоял, не зная, что с этим делать. Я просто хотел быть честным. — Ты идиот, Себастиан! — услышал я злобный голос позади себя. Обернувшись, я увидел Курта. Он смотрел на меня с презрением, а затем побежал вслед за подругой. Я всё ещё считал, что сделал всё правильно. Хотя на душе остался какой-то осадок. Кажется, после этого Хаммел меня возненавидел окончательно. * В 16 я связался с плохой компанией. Впрочем, надолго я там не задержался: виной тому был один случай. Как-то поздно вечером мы шумной компанией шли по главной улице этого захолустья. Все были в разной степени опьянения, какие-то девушки, чьих имён я не знал, то и дело громко смеялись. Мне было хорошо. Один из парней громко свистнул, привлекая внимания всех к двум подросткам на другой стороне улицы. С трудом я опознал Хаммела и Берри. Они были похожи на чёртовых близняшек, хотя родственниками не были. Милейшая парочка. Затем до моего пьяного мозга дошло, что просто так их никто не отпустит, и я был прав. — Надо же, кто это у нас здесь! Хаммел, Берри, неужели ваши мамочки разрешают гулять вам так поздно? О, точно, у вас же нет мамочек! — все, кроме меня, рассмеялись. Я же был занят тем, что изучал выражение лица Курта. Он не был испуган, скорее раздражён, либо просто хорошо скрывал эмоции. Рейчел же была белее мела. — Эй, Майки. Оставь их, — неожиданно для самого себя подал голос я. Вся компания перевела взгляд на меня: — Смайт, ты что, защищаешь его? Этого педика и его противную подружку? — Ну же, Майки. Пусть идут, куда шли. Краем глаза я заметил, что Курт удивлённо переглядывается с Рейчел. Я и сам был не меньше удивлён своим словам. — А ты сам случайно не педик, Смайт? У тебя даже подружки никогда не было. — А может и педик, тебе-то что с того? — за меня говорил алкоголь, и я никак не мог его заткнуть. — Боишься, что к тебе полезу? Так ты не в моём вкусе! Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы внезапно не приехал мистер Хаммел. Все поспешили удалиться подальше от проблем, а я так и стоял посреди дороги, постепенно осознавая произошедшее. — Эй, парень. У тебя всё хорошо? Я поднял взгляд — на меня с недоверием и каким-то беспокойством смотрел мистер Хаммел. — Да, всё окей. Я пойду. Хорошего вечера, Курт, Рейчел, — я кивнул, напоследок взглянув Курту в глаза. Возможно, при других обстоятельствах мы могли с ним подружиться. * Мне 18. После того случая по школе поползли разные слухи о моей ориентации. Меня всё это раздражало, и я уговорил отца перевести меня в другую школу, аргументируя тем, что образование там лучше. Так я оказался в Далтоне. Через полгода я выпускаюсь. Затем меня ждёт юридический факультет в университете Миддлтон. Так хочет мой отец, но не хочу я, хотя кого это волнует. Вся моя жизнь была распланирована до мельчайших деталей. Пока в этот идеальный план не вмешался ураган по имени Курт Хаммел. Я не видел его около года. Я не знал ничего о его нынешней жизни. Но когда я столкнулся с ним на лестнице в Далтоне, я понял: у него всё плохо. Таким разбитым я его не видел никогда. — Курт? Парень выглядел растерянно, казалось, он слабо понимал, что происходит. — Смайт? — Курт, что ты здесь делаешь? — Я...— он запнулся. — Мне нужно встретиться с директором. Я перевожусь. В Далтон. — В Далтон? — я был удивлён. Я догадывался, по какой причине ему могло это понадобиться, и это мне не нравилось. — Что случилось, Курт? — Это... долгая история, знаешь. — Я никуда не спешу. Спустя пару часов я знал всё: о его каминг ауте, о тупицах, что не давали ему прохода и об одном особенном, который превращал жизнь Курта в ад (у меня даже кулаки зачесались, так хотелось набить ему морду). Как я и думал, в МакКинли ничего не изменилось. — И ты решил перевестись сюда? — Мой отец предложил Далтон. У нас не так много денег, но они с Кэрол пожертвовали своим медовым месяцем ради меня. Я не знал, кто такая Кэрол, но зато я прекрасно помнил мистера Хаммела. Он всегда казался мне хорошим отцом, и я был рад за Курта. — Что ж. Надеюсь, тебе здесь понравится, — я ободряюще улыбнулся. — Спасибо, я тоже, — Курт слегка улыбнулся в ответ. * Мне 18. Выпускной через каких-то пару месяцев. Выпускные экзамены парой недель раньше. Я решаю математику Курту, пока он смеётся, рассказывая мне об ужасных свитерах Рейчел, о неудачных свиданиях Мерседес, об их ночных посиделках. Я делаю вид, что мне интересно, иногда киваю и невпопад смеюсь: математика занимает меня куда больше. — А хочешь с нами в кино пойти? На следующей неделе? Вопрос застаёт меня врасплох, я смотрю на Курта, глупо моргая. — Что? Курт не выдерживает и снова заливается смехом. — В кино. Следующая неделя. Рейчел, Мерседес, я и ты? — Ммм… может быть, — задумчиво отвечаю я, и возвращаюсь к математике. — Может быыыыыть, — передразнивает меня Курт. Кажется, мы и правда могли стать друзьями. Только это неважно, потому что новая жизнь ждёт меня через каких-то несколько недель, а Курт останется в прошлом. — Слушай, Себ, — серьёзно начинает он. — Зачем тебе этот юридический? Я откладываю тетрадь в сторону, и усталым тоном говорю заученную фразу: — Так хочет мой отец. — Но это ведь твоя жизнь! Ты не можешь ему позволить решать за тебя. Возмущению Курта нет предела. Он затевает этот разговор как минимум раз в три дня. — Курт, послушай, я тебе не раз говорил… — Нет, это ты меня послушай! Ты не можешь испортить жизнь, занимаясь тем, что тебе неинтересно! — Курт… — Посмотри мне в глаза, Смайт. Посмотри и скажи, что ты понимаешь, что делаешь. Я встретился взглядом с взглядом Курта. В его глазах плескалось беспокойство напополам с возмущением, и что-то ещё, едва уловимое, чему я никак не мог дать определения. — Мне нужно идти. Я услышал разочарованный вздох за своей спиной, когда закрывал дверь его комнаты. * Мне всё ещё 18. Выпускной в самом разгаре. Я немного пьяный. Пытаюсь найти в толпе затылок Курта, но терплю поражение. Курт был моей парой на этот вечер: ему так хотелось увидеть своими глазами знаменитый далтоновский выпускной, а терпеть два года он не хотел, поэтому он буквально заставил меня взять его в качестве пары. Я согласился при одном условии: он не будет тянуть меня на танцпол. Курт согласился и накинулся на меня с объятиями. Сейчас я жалею об этом: Курт весь вечер танцует с разными парнями, не обращая на меня внимания. Мне же скучно, а ещё я не могу избавиться от ощущения, что меня нагло использовали, поэтому топлю чувства в спиртном. Ко мне подошёл мой сокурсник, мы немного поговорили о прошедших экзаменах и о наших шансах на поступление в ВУЗ «мечты». По залу прокатилось объявление о последнем медляке, и одновременно с этим откуда-то из толпы на меня выпал Курт. — Смайт! Вот ты где. Пошли, последний танец. Я не стал напоминать ему о нашем уговоре, позволив утянуть меня в центр танцопола. Курт то и дело хихикал мне в плечо, и это начинало раздражать. — Ты чего ржёшь? — Никаких танцев, Хаммел, только никаких танцев! — он передразнил мой злобный тон. — Тебе повезло, что я слишком пьян, Хаммел. Иначе я бы тебе врезал. Курт снова рассмеялся. — Конечно бы ты мне врезал. Проснувшись на следующее утро, я обнаружил на столе таблетки и записку: «Спасибо за танец. Надеюсь, ты проснёшься к обеду. Хотелось бы провести его с тобой. Твой последний обед в Далтоне, понимаешь, Смайт?» * Мне 21 и моя жизнь летит в пропасть. Меня отчислили из универа за неуспеваемость. Отец заблокировал мои кредитки в качестве наказания. Я не знал, что мне делать. Я успел снять небольшое количество наличных и почему-то решил, что потратить их на переезд в Нью-Йорк — отличная идея. Отец скоро оттает, я знал это. Надеялся на это. Так я оказался в Большом Яблоке. Нашёл дешёвый лофт на окраине города, «престижную» работу бармена в небольшом баре. Жизнь всё ещё летела в пропасть, но я не унывал. А потом я встретил его. Он снова появился в моей жизни ураганом, хотя сам об этом не подозревал. Просто в один из вечеров зашёл в бар в компании друзей. Его я узнал сразу, благодаря его смеху. Я старался не подавать виду, когда компания приблизилась к стойке, хотя ужасно нервничал. — Эй, бармен, можно нам… — Смайт? — Глупо было надеяться, что он меня не узнает. Я поднял на него взгляд. Курт был удивлён. Ещё бы. — Привет, Курт, — я старался выглядеть непринуждённым, будто бы всё так и должно было быть. — Что ты здесь делаешь? Его друзья переводили взгляд с него на меня, не понимая, что происходит. — Это долгая история, знаешь, — я улыбнулся уже искренне. — Я никуда не спешу, знаешь, — нахально улыбнулся он в ответ. Я обслужил его друзей, Курт же остался за барной стойкой, с интересом наблюдая за мной, ожидая моего рассказа. Он сильно изменился. Стал намного более уверенным, чем я его помнил. Я не мог оторвать от него взгляд. — О, я знаю, что я хорош. Но я всё ещё жду, Смайт. Я рассказал ему всё. Почти всё. Почему-то решил не упоминать о неудачных отношениях, после которых я на какое-то время выпал из жизни. — Хм. То есть, с юрфаком ничего не вышло и теперь ты здесь? — Хаммел, хватит ржать, — серьёзно сказал я. Через пару секунд мы смеялись вместе. — Что ж, рад был тебя увидеть. Думаю, мне пора вернуться к моим друзьям. Но сначала… — он перегнулся через стойку, взял салфетку и маркер и начал что-то писать. — Мой номер. Звони, если будет скучно, — он подмигнул, а затем спрыгнул с высоко барного стула и удалился к своей компании. Я ещё долго прожигал его спину взглядом, сжимая в руках несчастную салфетку. Возможно, Вселенная давала нам ещё один шанс, чтобы стать друзьями. * Мне 23. За последние два года моя жизнь круто поменялась, и многое благодаря Курту. Мы действительно стали хорошими друзьями. Мы делили одну квартиру на двоих вот уже полгода, это было идеей Курта. По утрам он готовил завтрак и будил меня громким пением, потому что я всегда просыпал. Днём каждый был занят своими делами. Иногда вечером к нам приходили друзья, и тогда начиналась шумная попойка. В другие дни мы вдвоём заваливались на диван в гостиной и смотрели разные глупые ток-шоу, которые так любил Курт. Но потом всё снова изменилось. Курт стал пропадать по вечерам в компании некого Блейна, его однокурсника. Курт почти ничего о нём мне не говорил, и я знал, что это означает одно: он серьёзно на него запал. Я был рад, серьёзных отношений у Курта толком не было. Но так же мне не нравилось, что он отдалялся от меня, хотя я старался не подавать виду. * — Прости, Себ. Я знаю, что обещал в этот раз, но Блейн пригласил меня на ту выставку! Представляешь, ему удалось достать билеты! — Ничего, Курт, я понимаю. Хорошо проведи время. * — Мне так жаль, но Блейн позвал меня на мой любимый мюзикл! Простипростипрости, в следующий раз, обещаю. — Всё хорошо, Курт. Не переживай. * — Я чувствую себя ужасно, но Блейн… — Да, Курт, я понимаю. Иди. * — Эй, Смайт. Мы давно никуда не выбирались вместе. Как насчёт субботы? — Прости, Курт, работа. * — Мы не виделись с тех пор, как ты съехал, а это было месяца два назад, Смайт. Всё ещё не понимаю, зачем тебе это было нужно. — Да, нужно бы увидеться. Как насчёт воскресенья? — Прости, меня пригласили на ужин родители Блейна. Пятница? — Прости, работа. Как-нибудь в другой раз? — Да, звони, когда свободен. * Мне 24. Среди ночи меня разбудил звонок: на экране высветилось имя Курта. Он не звонил мне уже давно, значит, случилось что-то важное. Я ответил. — Себ! Себ, миленький! Забери меня, забери меня, пожалуйста! — я едва мог разобрать, что он говорит: Курт был ужасно пьян. — Где ты? — В нашем баре. Помнишь? Наш бар? Пожалуйста, забери меня! Я не стал спрашивать, куда делся Блейн и почему он не может его забрать. Решил, что разберусь с этим на месте. А пока надо спасать задницу Хаммела, мне казалось, он на грани истерики. * Я нашёл его в самом ужасном состоянии, которое только мог себе представить. Курт сразу же набросился мне на шею и начал рыдать. Я пытался его успокоить, пока в голове прокручивал все возможные варианты событий, которые привели его к этому. — Тише-тише. Всё хорошо. Расскажешь мне, что случилось? Курт ещё какое-то время всхлипывал, но затем успокоился. — Отвези меня домой, Смайт, — устало сказал он. — Я не знаю твой новый адрес. — А я… А я не помню, — он тихонько рассмеялся. — Тогда отвези меня к себе. Ты же один живёшь, да? У тебя не будет проблем? Я улыбнулся ему, ероша его волосы на голове. — Нет, всё хорошо. Поехали. По дороге домой Курт мне всё рассказал. Про отношения с Блейном, которые были близки к помолвке. Но этого так и не произошло: Блейн стал холоден с Куртом, и тот не мог понять, что делает не так. Они не разговаривали почти две недели без видимой на то причины. А потом Курт узнал, что Блейн ему изменял. Пришёл к нему домой, хотел извиниться, хотя и не чувствовал себя виноватым, а дверь ему открыл какой-то парень, завёрнутый в его, Курта, голубое полотенце. — Себастиан, я ведь всё ещё люблю его. Понимаешь? Люблю. Он такой мудак, а я его люблю. Я не знал, что ему ответить. Сам я никогда никого не любил. Мы приехали. Я помог Курту вылезти из машины, преодолеть лестничные пролёты и зайти в квартиру. Уложив его на свою кровать, я хотел пойти спать в гостиную, но Курт меня остановил. — Полежи со мной. Я с сомнением посмотрел на него, мне совершенно не нравилась эта идея. — Ну же, я не кусаюсь, Смайт. Я аккуратно прилёг рядом. Курт тут же обхватил меня своими конечностями, как какая-то коала. — А знаешь, ведь всё могло быть по-другому. — Да? И что же? — Мы с тобой могли бы быть вместе ещё в школе, Смайт. Но ты меня не замечал. Никогда не замечал. Я забыл, как дышать. Мне всегда казалось, что наши отношения с Куртом больше похожи на соперничество. Оказалось, Курт считал иначе. — Ты дурак, Смайт. Был и есть. Он прижался ко мне сильнее и, кажется, заснул. Стараясь не думать о том, что будет утром, я аккуратно поцеловал его в макушку и уснул следом. * Утро встретило меня запахом кофе, блинчиков и пением Курта. Дежавю. — Смайт, поднимай свою задницу, пока я всё не съел! Я зашёл на кухню. Курт выглядел потрёпанно, но в целом неплохо. — Это моя футболка на тебе? — О, да. Извини, я без спроса залез в твой шкаф. Моя рубашка выглядит не лучшим образом. Спать в ней было плохой идеей, — он поморщился. Мы закончили завтракать, когда я решился спросить его. — Что ты будешь делать теперь? — Проведу день со своим лучшим другом. Закажем еду, посмотрим телевизор. Всё, как раньше, да? — Курт, ты знаешь, о чём я. Тяжело вздохнув, он ответил: — Я не знаю, Себ. Не знаю. Весь день мы смотрели фильмы. Курт старательно делал вид, что ничего не случилось. К вечеру он сдался, и полез в мой бар за спиртным. — Курт, это плохая идея. — Нет, это хорошая идея. Через полчаса мы вспоминали истории из детства, запивая хохот виски. — А помнишь, наша первая встреча? — У Рейчел был отвратительный бант. — Я тебе шишку поставил. Ты выглядел как придурок. — Это не смешно, Курт! — Ой, да ладно тебе. Зато есть, что вспомнить. Воспоминания перетекли в спор. Курт всё ещё не мог мне простить, что я тогда послушал отца, а не его. Я почему-то решил, что лучшим аргументом в этом споре будет защекотать своего оппонента. Курт смеялся без остановки, я смеялся тоже. Мы свалились с дивана, и наш смех стал только громче. Постепенно мы успокоились. Я понял, что бессовестно лежу на Курте, и мне стало неловко. Он как будто почувствовал это и взял мои руки в свои, крепко держа. Какое-то мгновение мы смотрели друг другу в глаза, а затем я почувствовал поцелуй на своих губах. — Курт, ты пьян, — серьёзно сказал я. — Я знаю. — Не стоит. — Я хочу. Он снова поцеловал меня, а я не мог сопротивляться. * Я проснулся после обеда с ужасным похмельем. На столе я нашёл таблетки, записку и свою футболку. «Мне нужно вернуть свои отношения с Блейном. Будет лучше, если мы какое-то время не будем общаться, да? Прости, я правда не хотел пользоваться тобой. Так вышло. К.» Так вышло. Вот значит как. Мне стало тошно. * Мне 26. Сегодня день свадьбы. Мне всё ещё не кажется всё это хорошей идей. Потом я вижу его. Он до безобразия красив. Даже когда нервничает и носится по комнате. Кажется, я и правда люблю его. Только это неважно. — Что, если всё пойдёт не так? Кто-нибудь забудет кольца? Или я забуду свою речь? А если он оставит меня у алтаря? Что мне тогда делать, Себастиан? — Курт тараторит так быстро, что я едва разбираю его слова. — Эй, посмотри на меня. Посмотри на меня, Курт, — он выполняет мою просьбу. — Всё будет хорошо. Произнося это, я понимаю, что хорошо всё не будет. Не здесь. Не для меня. Он благодарно улыбается мне, слегка приобняв. — Пора, — кивает он, выталкивая меня за двери. * Церемония, вопреки опасениям Курта, проходит идеально. Кольца на месте, все слова точно сказаны, и Блейн на месте тоже. Последнее меня немного огорчает, но я стараюсь не думать об этом. Я слышу, как Курт произносит «я согласен», закрываю глаза и представляю себя напротив него. Это невыносимо. Едва дождавшись окончания официальной части церемонии, я подхожу к Курту, крепко его обнимаю и произношу слова поздравления, стараясь звучать искренне. Курт спрашивает что-то про вечеринку, я говорю, что да, да, конечно, я там буду. Но меня там не будет. Перед выходом, я оставляю подарок молодожёнам в горе разноцветных коробок и ещё один, маленький, специально для Курта. Я выхожу, не оборачиваясь, чтобы случайно не встретить его взгляд и не испортить всё. * Мне 26. Моя жизнь терпит очередной крутой поворот. И снова благодаря Курту Хаммелу. Я сижу в зале ожидания. Скоро начнётся посадка на самолёт в Орлеан. Никто не знает, что я лечу туда, потому что я не хочу, чтобы они знали. Чтобы знал он. Решит ещё, что я от него бегу. Я не знаю, вернусь ли я в Америку. Честно, надеюсь, что нет.