Софи не осуждает в открытую. Только закатывает глаза, усмехается и переводит насмешливый взгляд, состоящий из презрения и ехидства, на своего собеседника, зная, что он всегда ее поддержит. Элеанор же рубит с плеча, ставя перед фактом и оскорбляя прилюдно.
Похожи внешне, различны внутри. Полные противоположности, разные стихии: вода и огонь. Софи смеется громко, Эл же скрывает смешки кашлем. Соф яркая, притягивающая внимание. Элеанор скрытная, иногда теряется на фоне кого-то. Когда они встречаются через несколько месяцев (когда, на самом деле, появляется необходимость), Элеанор худая-худая, буквально состоящая из костей и кожи, Софи выглядит здоровой, полной сил, энергии и еще ее улыбка не болезненная, как в последний день их «путешествия», а радостная, когда она встречает знакомую девушку в толпе незнакомцев. — О, Элеанор, — произносит нараспев ее имя, а Колдер оглядывается в поисках брюнетки, которая распахивает руки для объятий и прижимает крепко девушку к своему телу, и Элеанор чувствует, как ее руки почти неосязаемо касаются ее лопаток, талии, и ее ногти проводят по нежной коже. — Как давно мы не виделись, верно? — Месяца четыре? — Элеанор ее почти избегает, сводит общение до минимума и ограничивается кивками при встрече, сбегая. Она сейчас смотрит в зеленые глаза девушки, которые испытующе смотрят в ее собственные, и она сцепляет пальцы на запястье подруги (имеет ли она права так называть ее?), отводя ее в сторону длинных коридоров. — Куда мы идем? Софи — ее собственная революция души, сердца и тела. Софи — переворот, которого не избежать. — Я просто хочу сказать кое-что? — она не отвечает прямо, заводя Колдер в небольшую комнатушку. На диване тонким слоем лежит пыль, что чихать охота, зеркало мутное и лампочка еле освещает помещение, что Эл может видеть только настороженную улыбку на губах девушки Лиама и то, как она кусает быстро губу (что ей не характерно, потому что это жест Элеанор). — Элеанор Колдер, и как вам работается с отпетым гомосексуалистом? — ее голос надломленный, смеющийся отчасти. Камень с души. — А Вам, мисс Смит? — Колдер только прислоняется спиной к дряхлому шкафчику и скрещивает руки на груди. — Думаю, мы в равных условиях. Луи, он… своеобразный, с Лиамом проще. Молчание затягивается неприятно долго. — Возможно, — Соф поправляет волосы только в те моменты, когда нервничает. — Я могу попробовать кое-что? — она не уверена. — Кто не рискует, — завершить ей не позволяют мягкие губы с вишневым блеском. Они сталкиваются на секунды, лишь прикосновением, таким целомудренным и правильным, что Колдер только и успевает, что прикрыть глаза от удивления и положить ладонь на талию Смит. И Соф отстраняется, моргает пару секунд, привыкая к тусклому свету, когда Колдер проводит языком по губам. Пальцами вытирает остатки липкого блеска и шмыгает носом. Она не знает, должна ли сказать хоть что-то? Или лучше молчать? Она определенно не знает. — Прости? — Прощать не за что, — говорит Эль и видит легкую улыбку девушки напротив в ответ. Ее ладонь все еще покоится на талии Смит, слабо сжимая ее наманекюренными пальцами, когда девушки смотрят друг другу в глаза. Больше ни звука, только тяжелое, прерывистое дыхание, шмыганье и бессвязный лепет, который так и не перетечет в полноценные слова. Просто две длинноволосые красавицы, которые смотрят друг на друга и не решаются сделать хоть что-то, что даст легкий толчок. Только привкус блеска на губах Элеанор и ее рука на талии Софи. И тишина, поглотившая обеих. Громкий стук: — Софи, Элеанор, вы здесь? — слышится мягкий голос Лиама, который крутит ручку и распахивает дверь, позволяя яркому свету заполнять ту часть комнаты, где все еще стоят Колдер со Смит, не меняя позы, не вытирая губы. Парень сглатывает, осторожно рассматривает девушек. — Я должен спросить? Голова Луи просовывается в проеме, когда он только ухмыляется, а Смит быстро уходит (бросив отчаянный взгляд на Элеанор), схватив Лиама за предплечье и уволакивая куда подальше, оставляя Эль с Луи наедине. Парень хочет уколоть ее, хочет задеть по-дружески, но только проходит внутрь, оставляя дверь открытой, и садится на пыльный диван напротив шкафа. — Можешь рассказать мне, — проговаривает он тихо. — Я знаю, мы не близки, но… — Просто произошла революция, Лу, — проговаривает Элеанор тихо, сжимая ладонь Томлинсона своими пальцами. — Революция. И Луи кивает ей в ответ.А Софи — революция. Ее собственная революция.