Слабости

« - Если иногда что-то не получается, что снова дает крылья Михаэлю Хайбёку? - Много чего, например, мой сосед по комнате, который дает мне пинка. Как в прошлом году на Чемпионате, когда не все так хорошо вышло, мой сосед по комнате пытался меня подбодрить, и это мне очень помогло. - Но тут есть секреты, о которых мы не можем рассказать».

Штефан открыл дверь номера и сощурился. В комнате было темно, хотя Михаэль, сославшись на усталость, уже достаточно давно отправился отдыхать. Свет с коридора слабо осветил комнату, благодаря чему Крафт сумел рассмотреть силуэт друга на кровати. Рука скользнула по стене и нащупала холодный пластик выключателя. Загорелся свет и Штефан наткнулся взглядом на Михаэля, пристально изучающего потолок. - Ты чего в темноте лежишь? Михи повернул голову и улыбнулся. Но улыбка показалась Штефану натянутой и тусклой. - Поздравляю с бронзой. Крафт ничего не ответил. Он уловил странное настроение друга еще на стадионе, но списал все на усталость. Сейчас, глядя на улыбку Михаэля, он убедился, что что-то с ним не так. - Что-то случилось? Улыбка исчезла с лица Хайбёка и он перевернулся спиной к соседу по комнате, показывая, что не настроен на разговор. Крафт нахмурился. Волнение росло, нужно было быстрее выяснить, что произошло и может ли он, Штефан, чем-нибудь помочь. Он подошел к кровати и сел на край, расстегивая тяжелую жаркую куртку. Михаэль протянул руку к тумбочке и на ощупь отыскал телефон. Пропущенные вызовы. Много пропущенных вызовов от абонента «gf». Перезванивать никому не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Отбросив телефон в сторону, Михи повернул голову и встретился глазами со Штефаном, который настороженно, но молча наблюдал за действиями друга. Повисла пауза. Крафт ждал объяснений, а Михаэль не знал, что ему делать. Делиться своими мыслями именно со Штефаном казалось полной глупостью. - Михи. На плечо легла теплая рука, но Хайбёка будто камнем придавило. Михаэль закрыл глаза и шумно выдохнул. В голосе пронеслась мысль: «Не сейчас, Штефи, только не сейчас. Меня сейчас разорвет от боли». Но Крафт этого словно не заметил и невесомо погладил ладонью по коже. Михаэля обдало жаром, и он резко вскочил с кровати, под изумленный взгляд соседа по комнате. - Что…? - начал он, но его прервал резкий голос Михаэля: - Все. В. Порядке. Дыхание было рваным и в грудной клетке жгло, словно весь кислород выкачали из комнаты. С приходом Штефана в комнате стало нестерпимо жарко и одновременно холодно. Ну, как ему объяснить, что каждый раз, как он его видит, то горячая радость за друга, то острый холод разочарования в себе самом окутывает тело? Михаэль запустил руку в волосы и закрыл глаза. Голова гудела, эмоции переполняли. Еще немного и он сорвется. - Можешь мне рассказать, - мягко сказал Штефан и добавил более холодно. - Мы же… друзья, вроде. Помнишь? Михаэль поднял глаза и наткнулся на острый взгляд карих глаз. Друг напряженно следил за ним, прищурившись в раздражении. По спине побежали мурашки. Давно он не видел всегда улыбчивого Штефана таким. Таким… Злым? Обиженным? Дышать стало еще тяжелее, и Михаэль почувствовал себя настоящей скотиной. Вместо того, чтобы порадоваться, он портит ему настроение, срывает злость, хотя Штефан не виноват, что может прыгать лучше, чем он. - Все, правда, хорошо. Прости, - Михаэль тяжело вздохнул, - прости. Я не должен был срываться на тебе. - Я сделал что-то не то? Голос Штефана прозвучал настороженно. Вообще его абсолютно все в этой ситуации настораживало и не давало покоя. Михаэль вел себя странно, и это был не первый раз за последний месяц. Откладывать разговор дальше было нельзя. Нужно разобраться сейчас. Хайбёк отвел глаза в сторону и ответил полуправдой: - Нет, ты не виноват. «Потому что виноват я», - мысленно добавил он. - Тогда я не понимаю, - Штефан нахмурился. - Господи, ничего не произошло, - Михаэль начал закипать, - все в порядке. Повисла тишина. Штефан не знал, как ему говорить с Хайбёком, а Михи пытался погасить подступающее раздражение. - Пойду подышать воздухом, - блондин схватил куртку со стула и пошел к выходу под пристальным взглядом карих глаз. Находиться в комнате было слишком тяжело, чтобы он мог вынести это давление хотя бы еще минуту. Нужно было срочно сменить обстановку, уйти туда, где нет этих внимательных карих глаз, прожигающих насквозь, и таких горячих ладоней, доводящих все тело до дрожи. Когда дверь хлопнула, Крафт упал спиной на кровать и закрыл глаза, шумно выдохнув. Хотел бы он знать, что происходит с его лучшим другом. Но он не читает мыслей, а разобраться в чем-либо, если тебе ничего не рассказывают, очень трудно. Возможно, сейчас он набирает номер человека, которому больше всех доверяет. И, услышав ее звонкий, слишком радостный голос, ему станет легче, какой бы причина не была. Она сделает то, что не смог сделать Штефан – подбодрит его, поддержит. А Крафт останется здесь, в комнате, в ожидании возвращения Михи, надеясь на то, что тот поделиться с ним тем же, чем и с самым-дорогим-человеком-на-земле. Михаэль вышел из отеля и остановился, оглядываясь. Ощутимо похолодало, мороз щипал кожу, и при каждом выдохе возникало облачко пара. Тело остыло, но не разум. Хотелось привести все в порядок, но он абсолютно не знал, как себя вести со Штефаном после своего идиотского поведения в номере. Ему было стыдно, черт возьми! Так стыдно, как никогда раньше. Глупое неловкое чувство, от которого хочется спрятаться. Но стыд не подкроватный монстр, от него не скроешься с головой под одеялом. Вел себя так, будто Штефан был виноват во всех неудачах Михаэля, как будто это он вел каждый его прыжок к неизбежному провалу. Нет. Это все он сам. Его мысли, его раздражение, его неумение искренне порадоваться за успехи друга. Его… Ноги сами вели Хайбёка одному богу известно куда. Ему нужно было остудиться, и он это сделал. Теперь же стало слишком холодно, и даже злость его не подогревала изнутри, словно все эмоции выветрились потоком зимнего вечернего ветра. И Михаэль понял, что сделал правильно, когда ушел из комнаты. Вынести этот обжигающий осуждением взгляд он бы попросту не смог. Пытаясь разобраться в мыслях, он ходил достаточно долго. От раздражения не осталось и следа, лишь неловкость и чувство сожаления за сказанное. Глаза предательски слипались, но нельзя было позволить себе уснуть, когда Михаэль где-то бродит один в таком отвратительном настроении. Хотя, возможно, после звонка ему стало лучше и, скорее всего, он снова бодр и весел. Точно. Он услышал ее голос, и настроение взлетело, скорее всего, на лице появилась эта глупая полуулыбка-полуусмешка, которая всегда появлялась при разговоре с ней. Поэтому не нужно переживать. Все в порядке. Все хорошо. Или нет. Волнение не хотело утихать, и Штефан сел на кровати и запустил руку в волосы. Если Михаэль сейчас зайдет в комнату, то Крафт обязательно скажет ему, что тот ведет себя как девчонка. И кинет чем-нибудь тяжелым в ответ на резкие слова, после чего выслушает нелестную речь о своих умственных способностях. И убедится, что с ним все хорошо, его Хайбёк в порядке. Но минуты сменяли друг друга тихим тиканьем при движении стрелок на часах, а электронный замок на двери так и не пискнул, дверь не открылась со скрипом, и в нее не вошел взъерошенный и уставший блондин. Штефан встал, взял куртку и вышел из номера. Но понял, что забыл ключ, и вернулся за ним, усмехнувшись своей нерасторопности. Когда в голове мысли о дорогом тебе человеке, они вытесняют все остальное. Выйдя в холл, он поздоровался с какой-то девушкой, дежурно ей улыбнулся и даже ответил автоматически на пару каких-то вопросов. Пока она щебетала рядом, взгляд скользил по красиво обставленному помещению: диваны, цветы, телевизор… Взгляд остановился на кресле в углу, на котором сидел Михаэль и внимательно всматривался в экран мобильного телефона. Как и думал Штефан, на лице его была улыбка. Стыд не давал открыть дверь. Стыд не давал переступить порог. Стыд не давал попросить прощения. Было сложно извиниться за безнадежно испорченное настроение товарища, за то, что не мог его искренне поздравить, за свое необъяснимо глупое поведение и вспыльчивость. Нужно отвлечься. Рука нырнула в карман и нащупала вибрирующий мобильный. Снова звонок, который хотелось игнорировать, но позже с Михаэля попросят объяснения, но ему было все равно. Палец провел красную дорожку по экрану, прекращая вибрацию телефона и давая понять, что он занят. Лучше проверить новости и посмотреть новые фото. Фото. Их фото со Штефаном, вот они, у него перед глазами. Слишком родной, слишком искренний. Хочется провалиться под землю от непонятно откуда взявшегося чувства нежности вперемешку со стыдом. Откуда у него, Михаэля, такая счастливая улыбка? Он был искренне рад за друга там, возле трамплина. Но куда же все делось? Почему не смог порадоваться за него позже, в номере? Штефан. Его объятия всегда такие крепкие, будто он вкладывает все свои теплые чувства в этом дружеском жесте: радость, безграничное счастье, доброта. Михаэль не знает человека, более открытого и искреннего, чем Крафт. Он всегда отвечал на его дружеские чувства не менее искренними со своей стороны жестами, но. Но слишком в последнее время часто жгло в груди, а от прикосновений как-то по-особенному быстро билось сердце. И на руке до сих пор горит то место, где некоторое время назад лежала успокаивающая рука Штефана. Михаэля вывел из задумчивости голос девушки, которая все это время бросала на него двусмысленные взгляды и ненавязчиво крутилась рядом. Он поднял глаза, и сердце начало рваться из груди, в которой ему стало жарко и тесно. И Хайбёку неожиданно стало интересно, как давно у Штефана появилась способность выбивать из его тела дух одним только взглядом. Штефан подошел к Михаэлю, не отрывая от него взгляд и наблюдая, как быстро у него сползает улыбка с лица. Верно, он не его, не соседа по комнате, хотел бы сейчас увидеть. Он видит растерянность в его глазах и тихо злорадствует: «Чувствуешь разочарование? Раздражение? Чувствуй хотя бы их, только не игнорируй меня. Не бросай меня одного». - Поплакал? – улыбнулся Штефан. Михаэль растерянно моргнул и непонимающе вздернул брови. Но когда смысл слов до него дошел, лицо стало красным от смущения. - Пойдем уже. Ловкие пальцы Крафта схватили друга за руку и потянули на себя. Михаэль подчинился и встал с кресла, уволакиваемый в комнату. Он предчувствовал разговор и был готов к нему. Или не был? Судя по тому, как волнительно забилось сердце, все-таки не был. Чужие пальцы на своей руке обжигали, и было ощущение, словно останутся следы, которые сможет увидеть только он. - И что это было? Михаэль был усажен на кровать, а нависающий над ним Штефан давал ясно понять, что заканчивать разговор он не собирается до тех пор, пока все не выяснит. - Скажи мне, я хочу знать, - Крафт наклонился еще ближе и выждал небольшую паузу перед тем, как продолжить, - ты конченый дурак или непробиваемый болван? Михаэль посмотрел в глаза другу, в которых виднелась усмешка, и ответил на вопрос широкой улыбкой. Стены больше не давили, напряжение, витавшее в воздухе, исчезло. Только сердце не хотело замедлять свой бешеный ритм, отстукивая странный бит. Легким движением оттолкнув Штефана от себя, Михаэль поднялся и, подойдя к стене, облокотился на нее спиной и затылком, глядя на друга с улыбкой. Ситуация глупее некуда, но у них с Крафтом и не может быть по-другому. Дурачиться, веселиться, делать глупости, поддерживать друг друга – это то, из чего состоят их отношения соседей по комнате. То, что он хотел бы сохранить. Штефан подошел к нему и заглянул в глаза. Михаэлю было непривычно ощущать на себе его серьезный взгляд уже который раз за день. - Тебе не идет быть серьезным, - блондин ткнул пальцем между едва нахмуренными бровями Крафта. Пару секунд они так и стояли неподвижно, когда Штефан неожиданно даже для самого себя перехватил руку Хайбёка и сжал в своих ладонях. Улыбки Михаэля как не бывало. - Прости, если я тебя обидел. Что бы я ни сделал, знай, я не специально. Вот и все. Последняя точка, последний сдерживающий фактор разорван в клочья. Руки действуют отдельно от мозга, сжимая тонкое, но крепкое тело до хруста в позвонках. Михаэль бы прижал его к себе еще сильнее, если бы это было возможно, и если бы он был уверен, что не выбьет из этого дорогого ему тела дух. Руки Штефана зависли в воздухе, не решаясь обнять в ответ. А Хайбёк, как назло, молчал, лишь обдавая горячим дыханием кожу на шее. - Что… Штефан растерянно положил руки Михаэлю на поясницу, едва касаясь. - Я радовался и завидовал. Я сам себя не понимаю, поэтому и веду себя как конченый дурак и непробиваемый болван одновременно. Ты мой друг и я должен быть за тебя рад, но… - Но ты не можешь, - закончил за него Штефан. Хайбёк сжал Штефана в объятиях немного крепче, заставив того резко выдохнуть. Нет, вовсе нет, все не так… - Все не так, я рад, очень рад, но… - Но тебе тяжело? - Не перебивай, - усмехнулся Михаэль. Штефан замолчал и мысленно выругался за свою несдержанность. Только ему удалость развести Хайбёка на разговор, как он снова едва все не испортил. - Но мне тяжело, - повторил только что сказанную фразу Крафта Михаэль. – Мне, правда, тяжело. Когда ты рядом, я чувствую, будто мою грудь сжимает в тиски. Это глупо, как-то по-бабски, но я не могу с собой ничего поделать. Михаэль отодвинулся от Штефана и схватил того за плечи, заглядывая в глаза и продолжая говорить о том, что держал в себе очень долгое время. - Ты хотел знать, что я чувствую? – в запале продолжил Михаэль. – Стыд, сожаление, черт бы его побрал, раздражение, злость на самого себя, зависть! И… Хайбёк осекся, едва не признавшись в том, в чем не мог признаться даже самому себе. Эта боль вырывалась наружу в виде глупой и детской злости. Нет, он не скажет ему. Ни за что. - И? И разочарование? – Крафт попытался догадаться, но прикусил губу, наткнувшись на полный негодования взгляд. Руки Михаэля медленно сползли с плеч вниз, и он опустил глаза в пол. Так будет лучше. - Да, разочарование в себе, - усмехнулся Хайбёк. «Разочарование в себе за то, что никогда не смогу тебе это сказать», - мысленно закончил он. Неожиданно Штефан обхватил его своими руками, заставляя бедное сердце друга вновь пытаться вырваться из груди. - Все в порядке. Сегодня на пьедестале я, а завтра ты. Ты чертовски талантлив, и мне неприятно оттого, что ты подвергаешь мое мнение касательно тебя сомнению. Ты мне не доверяешь? Или ты такой упрямый осел? Михаэль засмеялся. Громко, звонко. Крафт дернулся от неожиданности, но сразу же расплылся в улыбке. Это его Михаэль. - Даже не знаю, кто я больше: дурак, болван или осел. «Теперь все так, как должно быть», - Хайбёк обнял Штефана, зарываясь пальцами ему в волосы. - Спасибо. Единственное, что хотел Крафт в этот момент – это остановить время.. Или хотя бы признаться, что он тоже чувствует разочарование в самом себе и своей маленькой слабости к близости Михаэля Хайбёка, от одного присутствия которого он может превзойти самого себя и достичь много, без которого ему так одиноко и с которым так хорошо. Но они и дальше будут чувствовать разочарование в себе из-за одной и той же слабости.