Имя, подаренное тобой

Белый Кролик прихрамывая шагает к своему дому − месту, напоминающему своим внешним видом готический храм, но внутренним убранством мало чем на него похожим. Его путь повторяют капельки крови, которые, как лепестки красивого, но уже почти дожившего свои деньки цветка, падают как раз около редких травинок, проросших сквозь щели в каменной кладке. Кролик тяжело и часто дышит, стараясь всеми силами превозмочь боль: ту, которая сейчас заставляет его хрипеть от ран, нанесенными кем-то сверху, и ту, которая ежесекундно колит сердце несправедливой действительностью и безразличием окружающих. Только в своем жилище Белый Кролик может восстановить силы и излечить душу хоть чуть-чуть. Там его ненаглядная Марианна: стоит взглянуть на нее − и влюбленность окутывает Кролика с ног до головы мягким покрывалом, заставляя коленки дрожать от чувства обожания к этой девушке. Вспоминается смысл всей этой гонки, силы продолжать борьбу с бессмысленным миром Страны Чудес появляются снова. Если бы только не... − Снежок! – испуганно кричит появившийся в проеме Мартовский Заяц, который бегает глазами по телу Белого Кролика, стараясь уловить причину недомогания. − У тебя кровь... − он взволновано кидается вперед, чтобы помочь Белому Кролику дойти и успевает подхватить как раз в тот момент, когда у Белого Кролика всё плывет перед глазами. Мартовский Заяц укладывает раненого на диван и начинает хлопотать вокруг него. До ушей Белого Кролика, будто через пленку, долетают отрывки его слов: что-то про то, что ему нужно отдохнуть, что он опять себя не бережет… Белый Кролик уже столько раз это слышал, что смысла вслушиваться в обеспокоенный голос Мартовского Зайца просто нет. Ему протягивают стакан воды, и когда Кролик под неожиданно пристальным и напряженным взглядом Мартовского Зайца всё же выпивает немного, Заяц бережно укладывает его обратно на кровать, словно самую дорогую драгоценность в специальный футляр, и перевязывает раны Кролика. − А теперь спи, − говорит Мартовский Заяц почти строгим голосом и ласково закрывает веки Белого Кролика. − За тобой никто не гонится... − продолжает он, но уже тихим голосом, поглаживая Кролика по белоснежной шевелюре, словно пытаясь погрузить с состояние сна. Сладкого, счастливого, из которого уже никто не разбудит. У Белого Кролика не остается сил, чтобы хотя бы словами выразить свое сопротивление, и он закрывает глаза, погружаясь в спокойный сон. Не такой как хотелось бы в глубине душе, но всё же. Отсутствие резких и отталкивающих образов, кошмаров, равнодушная темнота перед глазами – последнее время уже стали сладкой, желанной грёзой. *** Белый кролик открывает глаза, теперь у него появилась возможность осмотреть обстановку вокруг. Он помнит, что ещё вчера по всему дому валялись битые тарелки с остатками еды на них, дверцы шкафов были настежь распахнуты, посуда и ингредиенты валялись в неположенных им местах (то есть как обычно), но сейчас всё было убрано на свои места и почищено. Кролику казалось, что находится в таком месте непозволительно для него: вроде бы должно быть приятно, но... Раны старательно забинтованы, он в нормальном состоянии, а на уголочке дивана, пристроившись у его ног мирно посапывает Мартовский Заяц. Белый Кролик невольно задумывается, любуется этим милым и романтичным зрелищем. На доли секунды даже забывает о своих проблемах, но спустя какое-то время скорбные мысли все равно пробираются в голову: нужно убить Алису, ему нельзя расслабляться... Он старается встать так, чтобы не разбудить Мартовского Зайца, но тот просыпается даже от такого тихого шебуршания и сонно потирая глаза, почему-то по-дурацки и блаженно улыбаясь, спрашивает: - Ты себя хорошо чувствуешь, м, Снежок?.. Белый Кролик отводит глаза в сторону: не стоит загружать беззаботного Мартовского Зайца, такого трогательного и лучистого, своими грязными и низкими делами. - Почему ты всё это сделал? - Кролик с некоторым раздражением и жалостью смотрит на аккуратно завязанный бинт на свой руке. Стоит вернуться собственное жилье, и его окутывает забота этого паренька. Она ощущается буквально во всем, к чему он прикасается: любая вещь сразу становится такой, чтобы Кролику было приятно. Но от этого становится только тяжелее и тоскливее - от стыда за то, что он получает эту заботу просто так. - Как «почему»? - на лице Мартовского Зайца отражается искреннее недоумение. - Я же уже отвечал на это вопрос... - добавляет он тише, безрадостно смотря, как Кролик опускает голову так, чтобы выражения лица не было видно. Белый Кролик резко и уверенно шагает в сторону двери. - Эй, куда ты? Тебе ещё нужно отдохнуть! - Мартовский Заяц бросается за кроликом и хватает его за руку, но Белый Кролик резко вырывает ее. - Сколько раз я просил тебя не появляться здесь?! - кричит Белый Кролик отворачиваясь, и его раздраженный голос ударяется об стены утихающим эхом. Повисает неловкая тишина, которая с летящими секундам становится всё более ощутимой, вязкой и материальной, словно они застряли в желе. Мартовский Заяц решает прервать ее, и снова робко дотрагивается до руки Белого Кролика и начинает неторопливо поглаживать, пытаясь аккуратно разжать сжатую ладонь. - Потому что ты мой друг, - Кролик молчит, но Заяц замечает, что тот начинает дрожать. - Разве не очевидно?.. На повязке Кролика расплывается багровое пятно. - Ой, у тебя опять кровь! - Заяц, заметив это, снова настойчиво тянет Белого Кролика к дивану. – Где же ты умудряешься так ранить себя? - Не нужно ничего делать, - резко отрезает Белый Кролик, не давая сдвинуть себя с места. Создатель, писатель, автор, тот, кто волен изменить нашу судьбу, ну разве это сложно - немного мне помочь?… «Как же в такие моменты я ненавижу Марианну,» - поднимается мысль в уме Мартовского Зайца, зная, что Белый Кролик не замечает, как калечит сам себя просто потому, что думает - это ради нее. Мартовскому Зайцу, которому не отведено особой роли в системе, в бесконечной, бессмысленной и кровавой игре Страны Чудес, единственное назначение которого просто быть, которого не должно ничего тяготить, который должен просто улыбаться, но когда Кролик приходит весь измученный и избитый, да ещё и отказывается от его помощи, Мартовского Зайца посещают именно такие – злобные, желчные, ядовитые мысли. «Ненавижу, ненавижу Марианну.» Отвратительно, но от простого осознания и принятия факта на душе как-то всё равно легче. «Белый Кролик, сколько ещё ты собираешься страдать из-за живого трупа? Почему так её лелеешь?» «Белый Кролик, ну посмотри, ну посмотри же! Я же здесь, и я живой.» Теперь, когда выговорился, пусть даже про себя, уже можно на самом деле, поступком, а не мыслью, помочь, сделать что-то правильное и не эгоистичное. Мартовский Заяц с сожалением отпускает чужую руку. - Ладно, - снова улыбается и даже почти искренне, словно Белый Кролик ранен не на очередном сражении, а так, случайно ножом порезался, пока готовил для гостей съестное угощение. Будто бы марлевая повязка не стала полностью багряной, как если бы ее закрасили так же, как ненавистные Королеве Червей белые розы, будто с неё не жалобно, в избытке капает кровь, а нет-нет, что вы, она же полностью белая, о чем вы говорите? - Только пообещай быть осторожным, хорошо, Снежок? Белый Кролик сжимает губы. «Не можешь обещать,» - догадывается и сочувственно улыбается Мартовский Заяц. – «Я понимаю.» - Иди. «Ну же, посмотри, скажи, что это не похоже на меня.» «Снежок, ты правда-правда не понимаешь, почему я это делаю? Почему не настаиваю?» Белый Кролик отворачивается и спешно уходит, боясь опять опоздать, даже не успевая удивится тому, что Мартовский Заяц не задержал его, не взвылся глупыми просьбами как обычно. Не удивился наверно потому, что всегда хотел, чтобы Мартовский Заяц просто не мешал ходу истории. Чтобы просто был, не слишком раздражал и не путался под ногами, когда дело действительное важное. Не оберешься проблем, искать ещё одну замену. Когда чужие шаги утихают, Мартовский Заяц задумчиво смотрит на помытый специально к приходу Белого Кролика пол, на котором теперь красноречиво выросли алые капли. Белый Кролик всё равно же вернется. Он, сколько бы не испытал, далеко не железный, и рано или поздно не выдержит и уткнется в плечо Мартовского Зайца, а возможно даже зарыдает от неподъемной для одного ноши. И рано или поздно благодарным голосом назовет его по имени, заметит, признается себе наконец, что он - Мартовский Заяц с его непоседливостью и надоедливой опекой, а не равнодушно, навеки спящая Марианна давала ему силы для борьбы всё это время, и Заяц уверен – эти слова будут самыми прекрасными, даже прекрасней птиц, музыки и рек, звуками из тех, что он когда-либо слышал. Мартовский Заяц будет терпеливо ждать дня, когда сможет увидеть его, пусть даже сдержанную, пусть даже непривычную самому Белому Кролику, но улыбку, когда Кролик примет его бесконечную заботу, и когда Мартовский Заяц сможет утешительно прикоснуться своими губами к губам Белого Кролика, а тот, хоть и промолчит, но не сделает шаг от него. Он будет ждать этого дня с такой же щенячьей преданностью, с которой Белый Кролик ждёт, когда сможет признаться, поцеловать и долгожданно прижать к себе улыбающуюся и дышащую Марианну. Но этот день для Белого Кролика никогда не настанет, уверен Мартовский Заяц. Сломаться, выдохнуться от одиночества, от бесконечного и одинакового марафона без передышек в поиске настоящей Алисы, Снежок может в любую минуту, когда телу, находящемуся в клетке усталости, будет уже наплевать на цели хозяина, а рассудок наконец заноет и увидит на руках смытую кровь убитых. И в эти мгновения слабости Мартовский Заяц ни за что не даст быть Кролику одному: печальным и скорбящим. А до тех пор, нужно из последних сил делать то, что делают все в Стране Чудес. Притворяться, что не замечаешь и играть свою роль.