бескрылая месть

      Безжизненная пустыня расстилалась вокруг на тысячи и тысячи миль, переливаясь великим множеством песчинок под светом палящего небесного светила, что собиралось уже скрыться за далёким от простых глаз побагровевшем, словно от пылающего огня, горизонтом. Пустынные безжизненные ветры скользили между редко попадавшимися на пути серыми валунами и уставшими от очередного испытания солнцем барханами. Раскалённый очередным жарким днем воздух даже не собирался остывать, ведь его энергию божественного тепла в тот момент восполняла жаркая осада Цитадели Нефтиды, восставшей против незаконно взошедшего на трон Египта.       Сама богиня сидела на вершине этого древнего сооружения, с немыслимой и нескрываемой горечью наблюдая за тем, как катапульты вражеских отрядов запускают всё новые пылающие шары в стены крепости. Один за другим погибали от ядовитых стрел боги. Боевой клич нападавших смешался с предсмертными криками тех, кто уже готов был начать свой путь по тропе, ведущий к воротам в Дуат.       Никто никогда не видел искренних слёз Нефтиды, богини скорби и траура, рек, ночи, подруги и защитницы мёртвых, полной противоположности своей сестры Исиды, слёзы, скатывающиеся по бледной щеке и падающие в бездонную пропасть, в полёте превращаясь в чистый хрусталь. Нет, эти слёзы не были посвящены мёртвым, Нефтида никогда не оплакивала погибших, она лишь защищала их в том мире. Сейчас богиня оплакивала не людей, она оплакивала мир, которому под царствованием Сета невозможно было избежать Хаоса — того, чего боится весь Египет.       — Приятно смотреть, как погибают те, кто невиновен?       Этот голос. Голос предателя, лжеца, самой настоящей твари — как же Нефтида его ненавидела. Что же её ослепило тогда, когда ещё молодая богиня стояла пред алтарём, а за спиной весь Египет был свидетелем векового союза? Вековой — лишь слово, которым был назван брак. И этот брак не оправдал надежды богини. И теперь она вынуждена мучаться и смотреть, как от рук её мужа погибает целая цивилизация.       — Что тебе нужно? — Нефтида пыталась унять дрожь в голосе, вызванную страхом.       Она чувствовала, что он стоит у неё за спиной, и пыталась побороть желание обернуться. Обернуться, встать и сразу, взглянув в лицо своей возможной смерти, сказать ей всё, что творится в разуме в этот момент.       — Хотел увидеть тебя до того, как ты умрёшь.       Каким же глобальным было заблуждение о том, что боги бессмертны. Нет, бессмертие в этой жизни не было дано ни богам, ни людям. Это было бы неправильно по отношению как и к тем, как и к другим. Боги могут жить, сколько смогут, но никто их них не может быть застрахован от смерти даже от простого несчастного случая.       — А как же Хатор? — с небольшой усмешкой спросила Нефтида. — Неужто богиня любви перестала нравиться тебе?       — Не забывай, кому ты принадлежишь по праву, Нефтида.       Богиня закрыла глаза. Ей было противно слышать своё имя из его уст.       — Почему ты не можешь просто оставить меня?       — Ты же знаешь, моё сердце занято тобой.       — Я тебе не верю.       Нефтида встала с холодного мраморного пола, не отрывая взгляда от жестоких баталий за стеной крепости. Она слышала, как Сет с важным видом расхаживает у неё за спиной и сверлит богиню взглядом, полным жадности, зависти, ненависти. Её волосы легко колыхались под порывами тёплого ветра, нахлынувшего в башню невидимым потоком.       — И кому же ты веришь?       — Настоящему царю Египта. И уж точно не тебе.       Нефтида нашла в себе силы обернуться и всё-таки взглянуть в эти ненавистные ей глаза. Да она бы их вырвала из глазниц, если б дал ей Ра волю сделать это. Но она не могла. Она всего лишь богиня скорби. Она не способна пытать чью-то душу. Но она вполне способна отправить её в Царство мёртвых.       — Ты ведь знала, кого пустила в своё сердце, — Сет ехидно сощурил глаза, уставившись на супругу.       — Когда я выбрала тебя, ты был другим, — всё так же спокойно ответила Нефтида. — Ты предстал передо мной моим идеалом, и я только сейчас поняла, что тогда совершила роковую ошибку. Ты слишком изменился, Сет.       Она с трудом выдавила из себя его имя. Она ненавидела его имя, его сознание, его тень и даже каждую клетку его тела. Богиня посмотрела на горизонт. Последний краешек солнца в эту секунду исчез за линией, отделявшей небо от земли. Наступали сумерки — время, когда сила Нефтиды особенно велика, но только до определенного момента, пока день окончательно не перейдёт в ночь.       — А теперь уйди из моей жизни, — добавила к своим предыдущим словам богиня, подойдя к краю башни.       Нефтида распахнула в стороны два изумрудно-голубых крыла. Эти по-настоящему волшебные перья были сделаны будто бы из чистого драгоценного металла. В оставшихся в воздухе лучах заката они переливались лиловым, багряным и даже в розовые оттенки, сопровождаясь характерным лязгом железа об железо. Самой ценной вещью Нефтиды всегда были её неподражаемые крылья, которые лёгким перезвоном, слышным в тишине пустынь за много миль, объявляли о приближении богини, хотя сама она чаще всего передвигалась на своей колеснице, запряженной тучей чёрных птиц. Нефтида взмахнула крыльями и сорвалась с места.       Резкая боль в левом плече дала, понять, что что-то пошло не так. Сет успел ухватиться за одно крыло, и теперь бог со всей силой старался притянуть за него к себе Нефтиду. Та стала отчаянно вырываться, пытаясь отбиться от внезапной атаки со спины свободным крылом, но таким образом она быстро теряла силы. Резким рывком руки Сет повалил Нефтиду на пол.       Сама Нефтида знала, что её крик никто не услышал, хотя он был громким, надрывистым. Никто не услышал. И никто не пришёл на помощь. Одно крыло богини неестественно вывернулось, и боль в нём только усилилась.       — Думаю, мы оба прекрасно знаем, как ты ошиблась, Нефтида. Ты бы не мучалась так, если бы была на моей стороне, — лукаво сказал Сет. В его руке блеснул кинжал с позолоченной рукоятью.       Нефтида поднялась на колени.       — Я бы не перешла на твою сторону даже под страхом самой болезненной и ужасной пытки, существующей в этом мире.       Эти слова разозлили Сета. Он подскочил к своей супруге и одним движением отрезал со спины её правое крыло.       Богиня неистово закричала от более сильной волны боли, внезапно ударившей по всему телу. Спина Нефтиды покрылась кровью, что у богов была чистым жидким золотом.       Сет отбросил крыло в сторону. Перья на нём прижались друг к другу и затвердели. Крыло приняло облик, схожий с рисунком на стенах пирамид, которые будут построены во времена, когда место богов займут их дети — фараоны. То же самое случилось и со вторым крылом.       — Ты слишком долго смотрела, как умирает твоя никчёмная армия, — Сет убрал нож и яростно сверкнул глазами. — Так теперь ощути, каково это — умирать самой.       — Так или иначе, в Дуат я пойду не одна, — Нефтида вынула нож и с хрипом поднялась на ноги, пытаясь догнать уже почти ушедшего Сета. Резко развернув бога к себе лицом, она вонзила ему нож в грудь.       Сет даже не успел опомниться, как почувствовал ядовитое лезвие в самом сердце. Он никак не мог ожидать, что примет смерть из рук собственной супруги. Бог тут же упал на пол, и кровь стала заливать чёрный мрамор.       — Ты мог бы забрать у меня все, чего бы захотел: золото, людей, боеприпасы, — с наигранной жалостью произнесла Нефтида. — Но крылья… Крылья только мои…       Богиня бросила взгляд на свои крылья, лежавшие в стороне. Она подползла к ним и аккуратно коснулась разноцветных нарисованных перьев. Крылья тут же приобрели свой живой вид и, как по волшебству, снова приросли к спине, укрыв только что нанесённые раны. Нефтида на посмотрела на мёртвое тело своего уже бывшего мужа, а затем подошла к краю башни и перевела глаза на горизонт, к которому уже двигались звёзды, покрывшие ночное небо.       Она так и стояла на вершине башни с распростертыми крыльями и глядела на небо, встречая Луну, затерявшуюся среди звёзд, а с хрупких на первый взгляд рук Нефтиды падали капли кровавого божественного золота.