Два Бьякко и я.

POV Каору.       Приближался конец мая. На улицах становилось теплее, цветы зеленели, солнце садилось поздно, и можно было гулять с Рихито допоздна. Скоро у нас будет месяц, как мы встречаемся! Несмотря на то, что это не такая большая дата, она была очень серьезна для меня. Я еще ни с кем не встречался так долго! И мне нравилось, что теперь мы пара.       Недавно Фумио признался Кайто и предложил встречаться. Кайто, как и я, когда он мне это рассказал, был удивлен. Я ожидал, что братик согласится, ведь Фумио хороший и ему нравился, но Кайто отказался. Теперь Фумио ходил печальный и редко улыбался, даже забросил занятия в клубе. Нашему с Рихито огорчению не было предела. Нии-сама аргументировал это лишь тем, что он не хочет делить Коикэ с его невестой.       Когда Рихито рассказал о своих предположениях, весь дом поднял его на смех, а братик еще долго вспоминал его злое лицо. Я не находил в этом ничего забавного, а наоборот видел, что Рихито прав. Зачем еще Тяньгоу столько детей? Отец рассказывал, что этот екай не крадет много детей, а тут не были даже найдены их тела. Но Рихито никто больше не верил, или же не хотели верить.       Теперь старшеклассники обязаны были провожать ребят из начальной школы до их домов или хотя бы передавать из рук в руки родителям. Выходить на улицу без старших им тоже запрещалось. Мне нравилось возиться с малышами, особенно радовали братики Фумио. И когда Асано с Коикэ шли за руку, а вокруг них кружили ребятишки, это тоже выглядело очень романтично и мило. В целом ситуация с Тяньгоу заставляла ёкаев выходить на улицы даже днем, чего они не делали давно. Нурарихен был вне себя от того, что они никак не могут его поймать или найти его убежище. Возможно, из-за того, что теперь патрули были еще чаще, в городе начали встречать больше незнакомых ёкаев. Они не делали никаких заявлений, не хулиганили и не проявляли себя, поэтому и ловить их было бы глупо.       В очередные выходные мне не удалось увидеться с Рихито, потому что требовалась помощь в храме. Маленькие неопытные лисята пытались научиться принимать облик девушек, чтобы их не утащили. Более взрослые лисицы все переживали и охали: как же так Нурарихен-сама не может поймать такого слабого ёкая. Нас с братом этот шепот выводил из себя, но я еще мог сдерживать свой гнев. — Да что же такого сложного?! — вскрикнул брат, громко складывая веер. — Нет ничего проще, чем поменять свой пол! Это лишь начальная стадия превращения в человека! Вы не сможете получить и полтора хвоста без этих элементарных способностей! — Не смей орать на наших детей! — тут же встряла особо бойкая мамочка. — Сами-то силами не обделены, а наши малыши еще так не могут! — К вашему сведению, мой брат сильно младше меня! И он уже может принимать различные облики! — Вот пусть и покажет! — крикнул кто-то особо смелый из толпы лисят. Кайто фыркнул и кивнул мне. Ой-ой-ой, кто ж его за язык тянул? Я постарался успокоиться и надеялся, что одного превращения им хватит. Пуф! — и я прекрасная блондинка, скромно прижимающая короткую юбчонку к бедрам, чтобы не было видно нижнего белья. Лисятам понравилось, да и Кайто остался доволен: губы брата растянулись в хитрой улыбке, а желтые глаза были полны гордости. Я вернул свой прежний облик. — А теперь пусть что-нибудь посложнее сделает! — Да, пусть примет облик мужчины! — В девку все превратиться могут! — наперебой закричали мамаши. Я прикусил губу и испугано прижал ушки. С этим будут большие проблемы… Кайто им огрызнулся, но тут мигом завопили малыши, и такой толпе брат уже не мог противостоять. Он строго взглянул на меня, и по всему телу прошла дрожь. Нии-сама и так меня ругает всегда, а сейчас он будет в бешенстве. Так, Каору, успокойся. Это как в девушку только… Сосредоточившись, я медленно превращался. Главное, ничего лишнего не забыть. — Ты бездарь, — выдал брат. Я испугано раскрыл глаза, и комната взорвалась смехом. В юношу-то я превратился, а вот одежда от первого образа осталась та же, да и уши тоже. Кайто действительно был в бешенстве и рычал, а его хвосты ходили ходуном. Щеки тут же заалели, я вернул свой прежний облик да сбежал. Стыд удушливой волной преследовал меня, пока я не заперся в какой-то комнате, где не было слышно звенящего насмешливого смеха. Так я просидел до вечера. — Каору, — створки раскрылись, тихо прошелестело кимоно, а я и не пошевельнулся, сидя спиной к вошедшему и дрожа. Нии-сама зол. Зол, как никогда! — Почему ты до сих пор не научился принимать другой облик? — холодный, как сталь, тон вызывал мурашки и слезы. — У меня не получается, — тихонько отозвался я. Нии-сама остановился за моей спиной. — А себя на девочку поменять — тоже нет? — Нет… — И чего ты молчал? — Потому что ты бы разозлился! — вскричал я, не выдержав напряжения в комнате, и схватился за голову. — Ты всегда ругаешься, когда у меня что-то не получается! А ведь ты тоже не все можешь! И я тебе давно говорил, что у меня с этим проблемы, а ты лишь называл меня бестолочью и неудачником! — я чувствовал, как слезы жгли глаза, и боялся повернуться к брату. — А так я, естественно, ничему не научусь! Ты занятия по кэндзюцу и то лучше проводишь! Почему мой собственный брат ко мне так несправедлив? — Нии-тян… — Кайто подошел и обнял меня со спины. Я зарыдал с новой силой, стоило услышать его мягкий голос. — Прости, не плачь. Прости, — братик зарылся носом мне в волосы. — Я… Я должен был помочь тебе раньше. И не срываться на тебя. Прости, Нии-тян. — Нии-сама, ты дурак! — всхлипнул я, поворачиваясь к брату и прижимаясь к нему. Кайто довольно усмехнулся и принялся гладить меня по спине, пока я не успокоился. И все же неприятный осадок от того, что я так опозорил себя и брата, остался, поэтому я попросил Кайто еще раз мне все объяснить, когда мы закончим с детьми.       Был уже поздний вечер, когда мы вышли из храма. С детишками у нас получилось договориться, и теперь они могли ничего не бояться. Мне тоже удалось принять облик мальчика: неприметного, но милого. Однако держать этот образ мне удавалось сложнее, чем образ девушки, поэтому я решил отправиться в таком виде домой. Кайто как раз вызвали на работу, поэтому я прогуливался по улицам Токио в наступающих сумерках. Недалеко от станции меня случайно толкнула плечом девушка. — Простите, — мимолетно бросила она и пошла дальше. Обернувшись, я вдруг увидел, что эта незнакомка идет под руку с Рихито. Мой Рихито, даже не меняя облик, весело ей улыбался. Что это за девушка?! Пылая от гнева и стараясь остаться незамеченным, я пошел за этой сладкой парочкой. Девушка что-то ему шептала на ухо и смеялась. Она была явно старше него: выглядела лет на двадцать, да и одета в короткое облегающее платье цвета морской волны, плечи покрывало хаори Рихито. Черные волосы цвета вороного крыла развевались на ветру, и даже я позавидовал их длине и ухоженности, хотя мне бы и труда не составило их скопировать. Серебристые глаза смотрели на Даикаву с восхищением и нескрываемой любовью, что выводило меня из себя. Я достал телефон и делал вид, что набираю сообщение, потому что они могли меня заметить. — Рихи-тян, поцелуй меня! — требовательно и властно сказала девушка. — Вот прям сейчас? — игриво уточнил Рихито. Люди совершенно не обращали внимания на этих голубков, а особенно на вид Даикавы, что еще раз заставило меня удивиться его способностям. И его наглости. — Да! Мы все равно идем в лав-отель, чего нам! — весело рассмеялась девушка. Куда?! Рихито сам улыбнулся и поцеловал девушку в щечку. Я злился и чувствовал, что вот-вот убью этого бессовестного и аморального изменника, но любопытство заставило меня пройти с ними до лав-отеля. — Какой номер возьмем? Мне хотелось бы чего-то нежного, романтичного… — Как насчет номера с зеркалами? Нежностью, конечно, не пахнет, но зеркала заставят полностью раскрыться и отдаться со всей страстью, и тут уж как раз самое место романтике. — Какой ты у меня, оказывается, выдумщик! — засмеялась девушка, даже не покраснев от таких слов, хотя я залился краской. — А если взять темный, готический номер? — Напугать может. Оставим это на случай, когда захочется БДСМ, но посмотреть можно. Хотя там в каждой комнате вроде висят мягкие наручники. — Ох, но брать розовый номер слишком банально. Итак, либо зеркальный возьмем, либо обычный. А может, комнату-ринг возьмем? — Номер для новобрачных! — щелкнул пальцами Рихито. — Точно! Рихи-тян, ты у меня такой молодец! — обрадовалась девушка и снова поцеловала Рихито в щеку, зашептав ему что-то на ухо. Да какого черта творит Рихито? Кто эта девка? Разве не мне он признавался в любви? Как только я решил, что нужно преподать урок этому изменнику, они скрылись за очередным поворотом и исчезли в толпе. Нет, они не исчезли, просто Рихито скрыл себя и свою спутницу от всех. Кто же это был? Я обижено фыркнул, развернулся и пошел в нужном мне направлении. Ничего, завтра в школе я покажу ему, как посещать лав-отели не в моей компании! Вечером, когда Рихито мне звонил, я упорно не брал трубку. Десяти пропущенных было достаточно, а потом я и вовсе отключил телефон. Пусть поволнуется!       В этот понедельник я ехал в метро один. Рихито написал мне смс, чтобы я его не ждал, но ничего не объяснил. Я решил, что он опять проспал — с ним это часто случалось — и ехал один. Одному ехать в метро мне было неловко хотя бы потому, что сегодня на мне были женские трусики. Вызывающе-красного цвета. Обычно, когда я обращался, мое нижнее белье оставалось при мне, и в этот раз я хотел ненароком продемонстрировать его Рихито и наказать его тем, что не дамся ему никак. Может быть, чуть позже… В конце концов, я ведь не девственник, да и Рихито тоже, зачем долго тянуть с постелью? Ох, какой я развратный! Нельзя о таком думать! Но и не думать было невозможно, ведь тогда, в лазарете, он раздевал меня, прижимал к себе. Я чувствовал его сильные руки, биение его сердца… Ох, если бы нас не остановили тогда, мы бы такое натворили! Я ехал в метро и краснел от своих мыслей, а тело просто горело без ласк. Еще эта кружевная полупрозрачная ткань так липла к взмокшему телу! Главное, не выдать себя на глазах стольких людей. Да и я так и не выяснил, что это была за девушка, так что меня обуревали двойственные чувства, и я никак не мог в них разобраться.       У школы Рихито тоже не оказалось, и я взволновано теребил один из хвостов. От здания начальной школы шел оками, проводивший братьев, и я поспешил к нему. Фумио не говорил, что ему тяжело со мной общаться, но я в последнее время начинал это замечать. Если Рихито оставлял нас одних, то оками не начинал взахлеб мне что-то рассказывать, а замолкал. Но сейчас у меня не было никого, к кому я мог бы обратиться. — Доброе утро! — радостно замахал я хвостами. Оками кивнул и вдруг поправил мне ворот кимоно. Я почувствовал, как щеки пылают. Коикэ никогда так раньше не делал. — А Рихито где? — его глаза радостно светились впервые с того момента, как Кайто ему отказал. Я недоуменно пошевелил ушками. — Но я хотел это спросить у тебя, Фуми-кун… Он написал, что не приедет в школу, но трубку не берет. Я думал, ты знаешь… — Позвоним ему после первого урока. Может, ко второму придет, сонное существо, — усмехнулся оками. Его улыбка была легкой и радостной, и это добавило радости мне. — Случилось что-то хорошее? — осторожно полюбопытствовал я. Оками кивнул, начиная нервничать и заливаться краской. Я лишь улыбался, ожидая, пока Фумио успокоится. Так мы поднялись и дошли до класса. — Ну… Это связано с Асано, — осторожно прошептал Коикэ, тщательно подбирая слова. — Она у меня сегодня ночевала, и мы… играли. Очень долго играли. Всю ночь, да так, что она мне всю спину расцарапала… Вот я и довольный, — Фумио облегченно вздохнул, правда, легкий румянец все еще оставался на его щеках. Я завистливо дернул хвостом, а потом и сам засмущался, вспомнив себя утром. Нужно поговорить с Рихито об этом как можно скорее. Или не стоит? Вдруг он решит, что я всегда за ним слежу, а в будущем не буду и шага давать ступить без моего ведома? — Но это же хорошо? Ты выглядишь посвежевшим! — Это не может быть плохо, — мечтательно выдохнул оками. — Я даже не знаю, от чего мне так хорошо. Наверное, я влюбился в нее вновь. — Это же замечательно! Оками, а как… — Подвинься, — грубо толкнув меня в плечо, чтобы я дал ей дорогу, прошла Миса-тян. С каждым днем ее взгляды в мою сторону становились все злее и злее. Я воинственно распушил хвосты, но тут в класс вошла учительница-онрё*, Игараси Такими-сенсей, и пришлось себя успокоить. Проходила перекличка, а Рихито все не было… — Даикава… Ах да, он же заболел, — сама махнула рукой учительница. Я навострил ушки. Как это заболел? — А откуда вы знаете, что он болен? Неужели на свиданку не пришел? — нетактично спросил хихи Тамура Рёуйти, посмеиваясь отвратительным грязным смехом. Меня передернуло на этих словах от воспоминания того, что я вчера увидел, и недовольство снова вернулось ко мне. — Позвонили его родители и сказали. И что за шуточки мне тут? Хотите остаться после уроков, Тамура-кун? — Игараси-сенсей смерила насмешника грозным взглядом, и тот притих, извинившись. Я испугано прижал пальцы к губам. Как это заболел? Еще вчера он был свеж и здоров с той… девушкой. Я принялся писать ему смс и отправил не меньше пятнадцати штук, когда мне, окончательно встревоженному, пришло подтверждение от Даикавы, что он действительно болен.       Весь урок я просидел как на иголках. Даже то, что Рихито ханъё, не делает его неуязвимым к болезням. А вдруг это что-то серьезное? Вдруг он мучается или умирает? Я все никак не мог успокоиться, из-за чего Игараси-сенсей пришлось звать меня дважды, но я все равно не смог понять задания. И Рихито снова пропал, не отвечая на мои смс! Казалось, что урок длится вечность. Страх ледяными тисками сжимал сердце, а хвосты я так и не смог унять. — Каору, ты куда собираешься? — удивленно поднял брови оками. Когда прозвенел звонок, я поспешно запихивал все в сумку. — Рихито не отвечает на мои смс. И он болен. Вдруг с ним что-то страшное? — Каору… — Я его видел вчера, и он был здоров. Это точно что-то серьезное! — Не торо… — Я просто поеду его проведать! За старосту остаешься ты! — Ни за что!.. — Оками, спасибо тебе, ты такой хороший! — я обнял Фумио и бросился вон из кабинета. Коикэ что-то кричал мне вслед, но мне было уже не до этого. Я едва не забыл сменить образ перед тем, как выскочить за ворота школы. Мое сердце бешено билось от волнения за Рихито. Он все так же не отвечал. Пока поезд ехал, как мне казалось, жутко медленно, я успел много чего осознать с ужасом. Я не знал, как связаться с Рихито, кроме его мобильного: ни домашнего номера, ни номеров его родителей, хотя сам Даикава знал номер Нии-сама, да и мой домашний. Рихито никогда не говорил мне, где он живет: я знал лишь станцию, а дальше нужно было полагаться или на чутье, или на прохожих ёкаев, которые знали бы Нурарихена. Я не был знаком с его родителями, да и говорил ли он вообще, что встречается со мной? Чем ближе я был к станции, тем больше чувствовал себя угнетенным. Он же мой парень, я его люблю, а не знаю о нем такой нужной и простой информации.       Мне повезло. Смотритель на станции оказался одним из ёкаев Нурарихена-сама и подсказал мне, как дойти к его дому. Я помнил, как Рихито рассказывал, что у него большой дом. Оказалось, Даикава безбожно врал. Его дом был не большим, это было огромнейшее поместье едва ли не эпохи Хейан! Древние деревянные ворота и такой же забор щеголяли новой краской, виднелись большие деревья сакуры и сливы, слышался плеск воды. Неужели этот дом был первой застройкой на территории тогдашней маленькой деревушки Эдо? Судя по описанию ёкая со станции, я не мог перепутать этот дом ни с каким другим.       Осторожно постучал в ворота, и они со скрипом приоткрылись. Сами? Мне стало не по себе. Я осторожно прошел на территорию и осмотрелся. Всё было тихо, только журчала вода и скрипели ветки деревьев от легкого ветерка. Огромный, главный двухэтажный дом внушал восхищение и легкий страх. Рядом никого не было, но было чувство, что за мной наблюдают, изучают, что мне не совсем нравилось, и я поспешил по чистой аккуратной каменной дорожке к дому. Там я снова остановился в нерешительности. Что я скажу? Вдруг Рихито не захочет меня видеть или меня к нему не пустят? Я переминался с ноги на ногу и встряхнул волосами. Как же это все неловко! — Добрый день. Вы что-то хотели? — приятный бархатистый голос прошелестел так неожиданно, что я вздрогнул и повернулся. Из глубины дома на крыльцо вышел молодой мужчина, на вид ему не было и тридцати. Незнакомец оказался высоким, ростом с брата, и невероятно красивым и привлекательным: правильный овал бледного лица, темно-синие миндалевидные глаза и тонкие, изгибающиеся в вежливой улыбке розовые губы. Длинные волосы темного цвета были перехвачены у плеч белой лентой, передние короткие пряди спадали челкой на глаза и обрамляли лицо. На нем было потрясающей красоты кимоно с пейзажем горы Фудзи, начинавшееся у плеч белым цветом и заканчивающееся сине-серым у подола. От обитателя дома веяло морозом и лекарствами, и я никак не мог вспомнить, где уже слышал этот запах. — Здравствуйте! — я опомнился и быстро поклонился. — Мне нужен Рихито Даикава. Я… его друг, — смущение не дало мне сказать, что я его парень, но, кажется, это и к лучшему. Мужчина склонил голову на бок, рассматривая меня, и только хотел что-то сказать, как по дому разнесся дикий крик Рихито: — Не-е-е-е-е-е-ет!!! Я не хочу умирать! Я еще слишком молод!!! — и все снова затихло. Незнакомец лишь обернулся на крик и пожал плечами, а я, перепуганный до чертиков, бросился в дом. Ориентироваться во многих сёдзи было проблематично, поэтому я, доверившись инстинктам, шел на слабый-слабый запах Рихито и его энергетику, которые особо усилились после крика. Уже в своем привычном образе я остановился напротив слегка приоткрытых створок, где виднелась красная макушка Рихито, и распахнул их.       Кровь была везде. Она стекала по стенам и плыла на полу, разносился дикий победный хохот, пробирающий до костей, так что шерсть на ушках встала дыбом. Нурарихен-сама и Рихито сидели на полу перед гигантской плазмой и играли в видео-игру. Огромными буквами на экране высвечивалось: «Игрок два — победитель!» — Да что за хрень?! Это моя игра, я должен в нее выигрывать! — злился Рихито, хватаясь за волосы и отбрасывая пульт. Он был одет в светлую футболку и штаны и выглядел совсем здоровым. — Как ты это делаешь?! Трижды! — В конце концов, я всего лишь старик! — наигранно-расстроенно вздыхал Нурарихен. — Мне скоро уже пятьсот лет… А я третий раз тебя за сегодня обыгрываю в видео-игры! Ха! — ехидно рассмеялся он. — Неудачник! — Ты мог бы быть и тактичнее! — прорычал Рихито, сверкая гневным взглядом на отца. — Неудачник! Неудачник! Лузееееееер! — дразнил его отец. Рихито вдруг успокоился и лишь насмешливо улыбнулся. — Как же мне тебя жаль! Твой сын — неудачник! — Но-но-но! Самоирония — штука опасная! — Нурарихен вмиг напрягся и выглядел точь-в-точь как минуту назад Рихито. — Не я виноват в том, что ты такой! — Но ты же мой отец! А значит, плоды воспитания! — Воспитание мозгов не особо прибавит! — попытался вновь взять первенство Нурарихен. — Вот и я том, — Рихито был явно озарен новой волной насмешки, — в тебя же у меня так мало мозгов! — Ах ты, маленький за!.. — У нас гость, — строго прервал их все тот же незнакомец, внезапно появляясь за мной. Он был зол, от него тянуло небывалой мощью, а глаза стали похожи на два кусочка льда. Я ощетинился и отпрыгнул от него. Быть такого не может — мужчина с силой снега и льда?! — Каору! — Кицунэ-тян, вот это встреча! — Нурарихен и Рихито быстро поднялись с пола, кто-то из них потрепал меня по волосам, кто-то погладил по напряженной спине и коснулся хвоста. Снежный ёкай, стоявший в дверях, успокоился и удивленно посмотрел на хозяина дома. — Значит, Каору Нумата-сан? Я должен был догадаться, — как-то презрительно протянул мужчина. — Меня зовут Юкихару. — Простите, что я так некультурно ворвался в дом, — мигом поклонился я. Ох, он обращается ко мне так уважительно! — Я просто очень волновался за Рихито… — Я понимаю, — вдруг уже тепло отозвался Юкихару. — Но Рихито-сама болеет. Ему нужен покой. — Да ладно тебе, Юки-онна! — хлопнул его по плечу Нурарихен. — Этому придурку общение с Каору только на пользу, хоть мозгов заимеет! — Да это ты тупой, а не я! — вдруг опять зарычал Даикава, и я с ужасом прижал пальчики к губам. Вот так разговаривать с отцом? Нам бы с Кайто мама как минимум уши надрала! — Ой, все, что ты говоришь, я слышу как «бла-бла-бла-бла-я-тупой-бла-бла-бла!» — Но ведь вчера я тебя сделал пять из пяти! — Ах так?! Тогда пошли доиграем! — Не боишься-то проиграть мне пять к трем? — ехидно спросил Рихито. Нурарихен был зол, но совсем не так, чтобы отчитать сына за подобное отношение, а как… как Кайто злится на меня. — Старость — не радость! — Неопытный молокосос. — Рух… — У нас гость! — уже недовольно сказал Юкихару-сан, и по полу прошелся ледяной ветер. Он не может быть Юки-онной: согласно мифам, все Юки-отоко вымерли! — А ведь точно, — Нурарихен вдруг нежно погладил меня по голове между ушек. — Но ведь Каору на нас не обижается за маленькую семейную ссору? — Руки от него убрал, — снова злился Рихито. Так, а кто меня гладит по ягодицам?! Я покраснел, но ничего не сказал из-за такой неловкой ситуации. — Я помню Каору-тян еще маленьким и несмышленым лисенком. Он все смущался, краснел и не отходил от родителей. Такой очаровашка! — продолжал злить сына Глава Парада, мягко привлекая меня к себе и нежно целуя в мягкое ушко. Я покраснел еще больше и постарался мягко выбраться из объятий, но это оказалось не так-то просто, и я с немой мольбой смотрел на Рихито. Главное, чтобы Нурарихен-сама не сделал чего-то совсем аморального… — Нурарихен-сама, вы смущаете Нумата-сан, прекратите, — снова спокойно отозвался Юкихару. Его голос звучал почтенно, но в тоже время и укоризненно, и Нурарихен неохотно меня выпустил. — Вы же не хотите, чтобы Даикава-сама узнала о ваших шалостях? — Да! — согласно схватил меня за руку Рихито. — Вот мама узнает — тебе влетит! А я ей все расскажу! — Что?! Мелкий, да я тебя!.. — продолжал возмущаться Нурарихен, но Даикава уже тащил меня куда-то вглубь дома. Когда он был злой, его запах ощущался особенно сильно, и теперь я смог его распознать более явно: слива и еще что-то пряное. Мы продолжали быстро и молча идти по дому, и Рихито вдруг зашел в одну комнату и прижал меня к двери.       Жаркий поцелуй лишил меня всяких вопросов. Рихито крепко обнимал, словно боялся, что я куда-то денусь. В этот момент я остро почувствовал, что он дорожит мной, как никем другим. Я погладил его хвостами по рукам, и тогда Даикава отстранился от меня. Он улыбался мне. — Ой, наверное, не стоило тебя целовать… заболеешь. — Я не болею. Я последний раз болел в детстве, — я радостно пошевелил ушками и коротко поцеловал любимого в губы. — Я… очень переживал за тебя, — мои пальцы нервно сжимали рукав его футболки. — Даже Фуми не знал, что ты болеешь! Ты же так толком ничего не объяснил, и я… Я подумал, что тебе очень плохо, и сорвался со школы! — несмотря на то, что я был немного зол, я все равно радостно кинулся в объятия Рихито. — Но я рад, что с тобой все хорошо. — Ну… Не совсем хорошо, — любимый усадил меня на кровать и сел рядом. Его ладонь легла поверх моей, и я почувствовал, как краснею. Рихито и в самом деле выглядел вымучено, когда не злился. — Я всю ночь не спал из-за кашля, потому с утра еле-еле проснулся, чтобы тебе написать смс. А сейчас этот придурок предложил поиграть, ну я и не смог отказаться! Вчера же выиграл! — А сейчас ты как? — я обеспокоенно потрогал его лоб. Рихито был до ужаса горячим. — О… Тебе не нужно сбить температуру? — Ой, нет… Юки-онна делает свои настойки очень горькими, а сладкого потом не дает. Тем более, он тебя выгонит! — Рихито снова меня крепко обнял. — А мы с тобой можем побыть вдвоем, наедине, — улыбнулся он, проводя тыльной стороной пальцев по моей щеке. Ох, он такой очаровательный и романтичный! — Откуда Юкихару-сан взялся? — полюбопытствовал я. — В смысле… Папа рассказывал, что всех Юки-отоко перебили еще в далекой древности! Сколько же тогда ему лет? — Юки-онне? — удивился Рихито. — Лет триста… Папа подобрал его, — тут он приблизился к моему ушку, — в квартале красных фонарей. И теперь Юки-онна служит папочке в благодарность. — О, — выдал я. Ах, теперь понятно, почему он такой красавец! Видимо, мать Юкихару-сан была старейшей Юки-онной и невероятно сильной, а они еще тогда славились красотой. — Вы так с отцом похожи… Внешне. Прям одно лицо! — Так было не всегда, — Рихито встал и порылся на полке, выудив оттуда небольшой альбом для фотографий. Он открыл его на первых же страницах и передал мне. — Вот, здесь мне четыре года. А рядом Фумио. — Ками-сама, вы такие милые! — заверещал я, пробежавшись взглядом по фотографии. Фуми так шли округлые щечки и маленькие остренькие ушки, красные от румянца! А вот Рихито было не узнать… — Погоди-ка, — я присмотрелся лучше. Определенно это лицо было мне знакомо. — Я тебя помню… Я, определенно, тебя видел! — далекие детские воспоминания об играх с человеческим мальчишкой, которому нравились мои хвостики, смутно всплывали в голове. Зеленоглазый черноволосый мальчик и кто-то еще шумный, радовавшийся встрече с отцом. — Ты приезжал к нам в Киото с Нурарихеном-сама! Нам было года три-четыре как раз! Ты не помнишь? — Э… — Даикава смотрел на меня непонимающими зелеными глазами и хлопал ресницами. — Каору… Я не помню ничего, что случилось со мной до пяти лет. Сначала я был человеком, полностью, на сто процентов! А потом проснулся, — Рихито потер шею нервным движением, — нурарихеном. И никого, кроме родителей не помнил. — Вот как… — где-то внутри остался неприятный осадок от этих слов, и ушки поникли. Хотя мои воспоминания были и не столь ясными, но все же я помнил Рихито. — Нам было весело. Ты дергал меня за хвосты. — Вот так? — ехидно спросил он, внезапно оказываясь за моей спиной и слегка дергая кончик хвоста. Хотя нет, я чувствовал его передвижения, но не видел… — Как ты это делаешь? — повернулся я в его объятиях. Рихито недовольно сдвинул брови. — Что делаю? Дергаю тебя за хвост? Очень просто! — Передвигаешься в пространстве… невидимым, — подбирал слова я к этой технике. — Я не чую тебя, не чувствую твою энергетику, не слышу тебя. Это же не просто так?! — Просто так, — удивленно пожал плечами Даикава так, будто я спросил очевидные факты. — Я ничего не использую. И я остаюсь здесь… Ну да, можно назвать это невидимостью, — кивнул Рихито, снова растворяясь, но на этот раз я слышал его голос. Только голос, не шаги, но он перемещался по комнате. — На самом деле ты меня видишь. Просто не можешь сосредоточить внимание и действительно увидеть. И я не позволяю тебе это сделать. Но в другой момент я действительно растворяюсь в пространстве, — усмехнулся он. Внезапно меня прижали к кровати, а Рихито с усмешкой проявился надо мной. — Я же нурарихен! Я пробираюсь в чужие дома, чтобы пить чужой чай! — рассмеялся он, коротко целуя меня в губы. — Дурачок, — улыбнулся я, притягивая его к себе и увлекая в страстный поцелуй. Рихито обнял меня за талию и перевернулся, так что я удобно на нем разлегся. Медленно он гладил меня по спине, пропускал хвосты между пальцев, и я чувствовал, как внутри распаляется давно сдерживаемый жар. — Каору, — Даикава погладил меня по щеке, а его рука легла на мои ягодицы. — Ты… девственник? У тебя уже кто-то был? — влажные губы прошлись по шее, и я едва понял его вопрос из-за вмиг накатившего удовольствия. Теплые ладони гладили оголившиеся колени, разум быстро туманился. Я слишком долго не чувствовал подобных ласк, чтобы просто все прервать, хотя мы и у него дома, где нас могут легко услышать через тонкие сёдзи. — Каору? — Рихито отстранился, хотя успел оголить кимоно на плече. Это немного вернуло меня в реальность. — Эм… Да, — неприятные воспоминания о прошлом лете разбили вдребезги весь настрой. Я смутился и сел, но даже не подумал запахивать кимоно. — Когда мне исполнилось пятнадцать, Нии-сама повез меня в Киото, и там… Там должна была быть лисичка, но оказался лис… — Оу, — Рихито привстал на локтях, обеспокоенно глядя на меня. — И ты… с ним… ну… Он обижал тебя? — Нет-нет, он был внимателен, но… Да и сначала он был лисой… Просто он думал, что за счет этого сможет самоутвердиться в храме, но это не помогло. Нии-сама ставит на второй план все близкие отношения и симпатии… Да и я как-то побоялся рассказывать об этом… — Ну… Я… — Рихито мило покраснел, продолжая поглаживать мои ноги. — Я хочу тебя. — Да? — ох, как приятно это слышать! Наверное, я покраснел до кончиков ушей! Сердце бешено колотилось, я ликовал и в порыве радости жарко поцеловал его. Рихито коротко усмехнулся и повалил меня рядом с собой. В его объятиях было тепло и спокойно. Он прикрыл зеленые счастливые глаза и замер. — Рихито? — удивленно потрогал я его по щеке. Даикава сгреб меня ближе к себе, утыкаясь носом мне в шею, и размеренно задышал. Кажется, он уснул. Я счастливо улыбался и гладил его по щеке, пока и сам не уснул. Так приятно быть любимым, целоваться и обниматься. И спать вместе.       Я проснулся от того, что в доме раздавался какой-то шум. Далековато от комнаты Рихито, но чуткий слух улавливал движение во дворе. Я лениво потянулся в объятиях любимого. Рихито спал крепко и даже не думал просыпаться. У него уже не было такого жара, что не могло меня не радовать. Если вспомнить то, что он так задыхался после заплыва, то совсем неудивительно, что его так серьезно подкосил обычный грипп. Но как же не вовремя он уснул! Внутри все снова начало разгораться, стоило вспомнить его полное страсти «Я хочу тебя». А он рядом…       Ради того, чтобы не возбуждаться сильнее, я принял женский облик и сосредоточился на том, чтобы его сохранить. Но стоило попытаться перелезть через Рихито, как пришла идея совместить приятное с полезным. Я залился румянцем, но осторожно уложил сонного любимого на спину и оседлал его. Мне же нужно тренироваться держать образ! Осторожно взял ладонь Рихито и приложился к ней щекой. Такая горячая. Ох, он бы ласкал мое тело, говорил бы мне пошлости… Новая волна страсти захлестнула мое тело, и между ног все намокло. Я быстро снял трусики и откинул их в сторону. Рихито продолжал спать, ни о чем не подозревая, и я лег на него, провел язычком по губам. Ох, моя грудь трется о него, это так приятно! Все больше распаляясь, я ерзал на его бедрах, с удовлетворением отмечая, что его член напрягается. Все внутри горело, но я продолжал себя дразнить. Будет весело, когда Рихито проснется, он явно не ожидает от меня такого аморального поведения! Довольно усмехаясь, пробрался под футболку любимого, целуя его шею и отмечая, что запах Рихито опять едва уловим. Даикава начал просыпаться, и в моем воображении всплывали развратные сцены того, что он со мной сделает, увидев в таком виде. Быстрые шаги в коридоре. — Рихи-тян, как ты себя… — створки резко распахнулись, и на пороге оказалась та самая девушка, с которой он вчера ходил в лав-отель. — Ты еще кто такая?! А ну слезла быстро с него! — Еще чего! — воинственно зашипел я, но незнакомка подходила ближе. — Он мой! — Ты еще и огрызаться смеешь?! — дикая аура силы заставила меня сжаться в комок от страха, и в оцепенении я не смог заметить, как она схватила меня за волосы. Ах, как же это больно! С силой она стащила меня с Рихито, и я завизжал, чем разбудил любимого. — Плохо родители воспитали, что на чужих парней залезаешь?! Мелкая шлюха! — Мама! Мама! — Рихито резко вскочил с кровати и схватил девушку поперек тела. Она отпустила мои волосы, а я в ужасе отполз к двери, смотря на незнакомку со слезами на глазах. Мама?! — Что мама?! Что это за тварь такая?! У тебя есть Каору! — пыталась вырваться из хватки сына Даикава-сан. Почему она выглядит на двадцать? Почему у нее характер, как у они? Разве не ее Кайто называл прекрасной?! — Мама! Это и есть Каору! — пытался перекричать женщину Рихито. В этот момент я почувствовал, как кто-то ласкового гладит меня по голове и помогает подняться. Это был Нурарихен-сама. — Тише, тише, не бойся ее, — улыбался он мне. — Она у нас немного… — Они… — вырвалось у меня, и я смог принять свой облик. Серебристые глаза Даикавы удивленно распахнулись. — Ой! Кицунэ… Но он!.. — Извиниться не хочешь? — строго спросил Рихито, за что тут же получил подзатыльник от отца. — Поучи мать еще! Каору-тян, мы выйдем на минутку, — обворожительно улыбнулся он и вывел мать с сыном из комнаты. Я бухнулся обратно на кровать. Что же было знакомое в ее ауре? Может, она просто очень похожа на маму? Я все еще не мог успокоиться. Так я ревновал Рихито к собственной матери? Ох, хорошо, что я вчера ничего не сделал гупого! Но она застукала меня в таком виде! Она назвала меня шлюхой! Я чувствовал, как краснеют ушки под белым мехом, и прижимал их к голове, чтобы хоть как-то скрыться от этого грязного стыда, хотя это, естественно, не помогало. Даикава-сан теперь подумает, что я с Рихито только ради секса. Какой позор!       Подушка Рихито пахла им гораздо сильнее, чем он сам. Вот бы стащить какую-нибудь его футболку. Я резко сел. Нет, я и так уже дел натворил, забрать его футболку было бы… Но вопреки своей совести, я принялся рыться в шкафу Рихито, пока не нашел футболку с изображением какой-то группы, на которой запах любимого сохранился довольно отчетливо. Свернул ее и положил к себе в портфель. В этот момент вернулся Рихито, еще более болезненный, чем прежде, смущенная Даикава-сан и с удовольствием жующий сладости Нурарихен. — Каору, это моя мама Хироко Даикава. Она очень извиняется, что поступила так неосмотрительно. — Но он тоже мог!.. — возмущенно начала женщина, но Нурарихен с игривой ухмылкой ущипнул ее где-то в районе юбки, и она замолчала. — Я… Я сам виноват, — я низко поклонился. — Мне не стоило так делать. — Вот им!.. Ау! Да хватит уже! — Нурарихен снова ущипнул жену, на этот раз уже куда более развратно. — Я хочу, чтобы ты сделала со мной то же самое, что и кицунэ-тян пытался сделать с Рихито, — ухмыльнулся он, и я прижался лбом к плечу Рихито, чтобы никто не видел, как я краснею. — Все это очень мило, — раздался спокойный знакомый голос. — Но Рихито-сама пора принимать лекарства. А Нумата-сан должен вернуться домой — ваш брат будет беспокоиться, — Юкихару-сан вежливо поклонился, но смотрел так строго, что никто не стал ему перечить. Рихито проводил меня до ворот. Правда, когда мы шли по коридорам, Даикава-сан все трогала мои хвосты со странными хитрыми искорками в глазах. — Мне очень жаль, что так получилось, — вздохнул любимый, беря меня за руку. — А что ты пытался со мной делать, что мама так взбесилась? — Я… Ну… Ты же сказал, что хочешь меня, вот я и… и… попытался тебя разбудить… Таким оригинальным способом, — я покраснел, но продолжал говорить. Рихито притянул меня к себе и снова страстно поцеловал. Ох, мне казалось, что я таю в его руках. — Я люблю тебя, — прошептал он мне на ушко. — Мама не сильно оттаскала тебя за волосы? — любимый погладил меня по волосам, когда я вновь превратился в девушку. — Сильно… но все нормально. Я вчера видел тебя с ней… — неловко начал я. — Вы обсуждали лав-отель. — Ками-сама, так это был ты! — восхищенно выдал Рихито. — Мы подумали, что это кто-то из шпионов Тяньгоу! Как же ты нас напугал! — Это ты меня напугал! — запротестовал я. — Я подумал, что ты мне изменяешь с другой! Зачем иначе идти в лав-отель? — Понимаешь, моя мама — известная мангака. Она рисует яой. И ей было просто необходимо зарисовать номер для первой постельной сцены героев. Вот и все. А меня она для безопасности взяла, да и от скуки. К тому же, может, нам пригодится какой-нибудь номер? — подмигнул он мне, и я залился краской под хохот Рихито. После очередного жаркого поцелуя я помахал любимому и пошел к станции. Ох, какой же странный сегодня был день!       Вечером мне пришло смс от Рихито: «У меня пропал голос (-_-) Юки-онна сказал, что я пролежу дома еще неделю, и он больше никого ко мне не пустит (ТоТ) Ты ему очень понравился, но тебя он тоже не пустит. Кто-то стащил мою любимую футболку с Nirvana. Я думаю, что это отец, но он не хочет сознаваться (¬_¬;) Завтра у него какая-то вечеринка, а они мне даже выпить не дадут. Твои трусики великолепны (*^o^*)». Я покраснел, вспоминая, что действительно оставил нижнее белье в комнате Рихито. Ох, как я мог-то! Но не видеть его еще неделю так мучительно, мы не сможем отметить нашу маленькую дату. Тяжко вздохнув, я осмотрел себя в футболке Рихито. Она была мне великовата, доходила до середины бедра и сползала с одного плеча. Да и в ней я казался особо бледным. Я выглядел соблазнительно и не без смущения признавал, что этот вид мне нравится. Может, сфотографироваться и послать Рихито? Нет-нет, я же не сказал, что взял его футболку! Интересно, если Нии-сама увидит меня в таком виде да еще и без трусиков, что он со мной сделает? Подразнить брата очень хотелось, поэтому я быстро надел передничек и принялся готовить для любимого братика особые блюда с тонизирующими добавками. Эту ночь он спать не будет!