***
— Теперь смотри, придурок! Не только ты можешь быть героем! — выкрикнул Англия, наставляя сферу магии на ужасающего монстра и читая заклинание на латинском языке. Вспышка. Ещё одна. Другая. Было видно, что обстановка накаляется, но он не сдался. Всё быстрее и быстрее читая заклинание, поток магии становился ярче и больше. Настолько ярко, что всем пришлось закрыть глаза, дабы не ослепнуть. На миг у Кёркленда потекли слёзы, но, он лишь усмехнулся, продолжая показывать своё превосходство над другими. Минута. Другая. Магия рассеялась по уголкам комнаты, образовав маленький туман. Слава богу, видно было всё хорошо. Монстр исчез также, как исчезла тишина и беспокойство. — Выжил… Слава богу… — проговорил еле-еле Америка, убрав со лба капли пота. Он не мог поверить, что его старший брат жив. Он действительно был силён! Восхитительно! Но, хоть парень и не умел особо читать ситуацию, его что-то напрягало. Поведение англичанина изменилось. Тот не произносил ни слова, ни шевелился. Словно это был не человек, а некая статуя, не имеющая смысла. Стоит себе да стоит. Из-за этого американец начал волноваться, но виду не показал. Всё может случиться. Не прошло и нескольких минут, как в комнату ворвались ещё несколько стран: Япония, Германия и Пруссия. На их лице виднелось волнение и непонимание происходящего. Они быстро удалились в комнату, куда ушёл Италия. Оттуда слышались голоса, переходящие в крик. Крики боли и страдания. Чужие всхлипы и возгласы. Из-за этого атмосфера ещё больше накалилась и бросало в дрожь. Много мурашек уже пробежалось по телу Альфреда, но он не пал духом. Ведь он герой, как ни как! Герои должны внушать надежду, а не падать на пол, вздрагивая от мучительной агонии. Нет, такого они никогда не сделают! Ещё раз оглядев помещение, его взгляд застыл на бывшем опекуне. Всё ещё не шевелится. Слава богу, что дышит хоть. Шок, что ли? Очень на него похоже. Артур весь дрожал, смотря на единственную точку, что касалось его поле зрения. Пол. Тёмно-серый пол на котором виднеется плесень, следы застывшей крови и маленькие крупицы ещё не исчезнувшей магии. Да и смотрел ли он туда… Его яркие, цветом изумруда, глаза поблекли после всей этой сцены. Они не были такими же радостными, величавыми. Они потемнели, превратившись в тёмно-зелёную смолу. В них отражались лишь печаль и страх. — Англия, нам нужно идти… Англия? — американец судорожно посмотрел на джентльмена, который даже и не думал ему ответить. На свой риторический вопрос он получил лишь оборванный вздох. В растерянности, Джонс снова начал рыскать глазами по комнате. На этот раз — он смотрел в пол, так же, как и его братец. Увидев, что около ноги Англии что-то мерцало, он протёр глаза. Его очки! Но почему старший не сказал ему, что они находятся здесь?! Странно. Очень странно. Но, к счастью, или к сожалению, Америка повеселел от своей находки. Ведь за этим он сюда и пришёл, — О! Техас! Очки же прямо рядом с тобой лежали! Почему ты их не поднял?! — быстро проговорив это радостным голосом, Франклин улыбнулся и посмотрел на блондина. — Что? Ох… Да? Правда? — промямлил Кёркленд, обернувшись на голос сопровождающего. Из-за долгого молчания его голос показался хриплым, поэтому, он сразу прокашлялся, даже не закрывая рта рукой. По его щеке стекала капля пота. От возмущения, или… От сожаления? — Англия? — Америка вздрогнул и улыбка испарилась с его лица, будто её и не было вовсе. Он смотрел на своего брата с такой искренностью, с которой он смотрел на него лишь в далёком детстве. Хотел подойти к нему, но не решался. Боялся. Боялся что будет, если он сделает хоть какой-нибудь шаг. Любое движение он сохранял и оставлял на потом, чтобы не допустить ошибок, которые потом будет помнить всю жизнь. Ошибки — которые уже никак не решить, даже если изменить время. — Ч…чего тебе?! Погоди, вообще сперва нужно сходить за Италией! — вполголоса отчитал его англичанин, нахмурившись. В его речи были нотки злости и горечи. Он волновался больше не за себя, а за Италию, так как ему действительно нужна помощь, чем какому-то «старикашке», как он. Немного грустно, даже. Услышав тихие шаги, которые приближались к нему, он понял, что Ал всё-таки решился подойти к нему, из-за чего Кёркленд вздрогнул и отшатнулся назад, — Хей! Что ты делаешь?! Не подходи ко мне, чёрт! — по его телу начали пробегать мурашки из-за боязни. Боязни правды. Он долго не протянет. Больше не может скрывать это от своего младшего брата. Но в тоже время он боялся. Боялся, что он не так всё воспримет и будет винить его всю оставшуюся жизнь. Из-за этого Артур снова покосил свой неясный взгляд на пол, окончательно закончив свою фразу минутной тишиной. — Сколько пальцев… я показываю? Тишина. За это время Америка подошёл к Англии и показал три пальца. Но никакого ответа не последовало. Старший повернул на него голову. По его виду можно было понять, что он сейчас хотел сказать, но американец не хотел верить в это. Только не сейчас. Только не снова. Он задавал этот вопрос много петель назад и не хотел задавать его и слышать ответ на него. Он хотел забыть его. Выбросить из головы и скомкать, как никчёмный обрывок бумаги, на котором написаны глупые, ничего не значащие слова. Просто забыть. Разве он многое просит? Лишь одно желание, которое никогда не свершится. Грустно. Настораживающее молчание пугало Альфреда, что он готов со слезами убежать из комнаты и больше не возвращаться, но он держался. Держался, потому что было за что. Надежда — единственное, что умирает последним. — Ты же можешь ответить на этот вопрос! Если конечно…видишь, — голос американца задрожал. Он стоял перед своим прошлым опекуном и давал ему глупые задания, понимая, что упрямство брата всегда на высоте, — Пожалуйста, не извиняйся! Я больше не хочу проходить через это! Просто ответь… Просто ответь мне… — умоляюще проговорил Младший, посмотрев на Англию и смахнув мимолётные слёзы с лица. — Д… Дело в том… — несмело начал говорить собеседник, немного шаркая своей подошвой по полу от собственного волнения. Ему не хотелось признавать это. Ни прошлому ему, ни будущему. Эта сцена всегда была тяжёлой для него и останется такой навсегда. Ему не хватит смелости пересилить это. И никогда не хватит. Услышав, что Америка сразу начинает всё отрицать со словами «Нет. Неправда.», Англия немного усмехнулся. Какой же он искренний в такие моменты. Всё таки он не изменился. Это придавало ему немного сил. Но их было достаточно, чтобы рассказать. Рассказать и извиниться. Извиниться за всё, что он совершил. За то, что уезжал от него в детстве, оставляя одного в огромном особняке. За то, что не смог объяснить ему настоящее значение выражения «свобода». За то, что вступал с ним в ссоры и в многочисленные передряги. За то, что не слушал его. За то, что не давал вымолвить не слова. За то, за то… Это можно перечислять бесконечно. Во многих случаях Артур чувствовал себя виноватым перед прошлым учеником, но не мог не продолжать издеваться над ним так же, как и тот. Это что-то вроде «вошло в привычку», как многие сейчас любят выражаться. Сделав несколько глубоких вдохов, англичанин смог пересилить себя и продолжить свою роковую фразу, — Америка, прости но… Я больше ничего не вижу.***
Кто-то однажды сказал мне, что придёт тьма, которая поглотит весь мир. Но даже если она придёт. Даже если весь мир поглотит тьма. Несмотря ни на что, я верю, что в этой тьме может появиться маленький яркий лучик света, который осветит нам дорогу к выходу.«Я доказал, что джентльмены наравне с героями, правда? …»