Мой лорд

После ужина Люциус взял Гермиону под руку, и они вместе поднялись в восстановленную спальню. Раньше она принадлежала одному Люциусу, и дизайн был, что называется, мужской, то есть достаточно строгий, но Гермионе это и нравилось. Единственным предметом, указывавшим на то, что в этой комнате теперь будет жить молодая женщина, был тот самый то ли ларчик, то ли сундучок, который от прикосновения "раскрывался" в небольшой гардероб. Кроме кровати и прикроватной тумбы (естественно, одной), вдоль стен стояли небольшой стол с парой мягких стульев и поставец - нечто среднее между комодом и резным буфетом. Гермиона подумала, что, возможно, в комнате изначально было больше мебели, однако хозяин по каким-то причинам от нее постепенно избавился и оставил практически самый минимум. Люциус заметил, что Гермиона окинула взглядом спальню, и сказал: - Я знаю, не слишком роскошно. Но ведь это, кажется, как раз в твоем вкусе? К тому же это теперь и твоя спальня, дорогая, так что, если тебе нужно что-то еще, можешь добавить. Зато смотри, какой вид! Сейчас, конечно, уже темно… Люциус мановением палочки раздвинул тяжелые шторы, и Гермиона увидела, что прямо под окнами спальни находится парк. Кажется, эти окна выходят на восток… Гермиона любила просыпаться на рассвете – интересно, как Люциус отнесется к тому, что она утром откроет окно? Мужчина снова задернул шторы и объяснил: - Ночью лучше держать окна закрытыми – поместье, конечно, защищено, но так спокойнее. Зато утром, когда хотя бы один из нас уже не спит, окна в парк вполне можно открыть. Правда, по утрам уже становится прохладно… А вот свет мне не мешает, так что даже если я еще сплю, – можешь любоваться рассветом, если хочешь… Пойдем? Замаскированная обивкой дверь с другой стороны кровати вела в ванную комнату. Собственно, вместо ванны там был небольшой перламутровый бассейн в форме восьмерки, причем, как объяснил Люциус, в двух сообщающихся круглых бассейнах можно было устанавливать разную температуру воды и даже использовать разные виды пены. Гермионе показалось немного странным, что в бассейне не было никаких ступенек, - неужели туда нужно прыгать? У входа стояли две мягкие кушетки, с белоснежной обивкой и позолотой, и белый с позолотой шкафчик, - очевидно, для банных принадлежностей. Гермиона не помнила точно, что показывало Хозяйское Зерцало, когда она планировала реставрацию этой ванной комнаты, но ей показалось, что в Зерцале помещение выглядело немного по-другому. Например, бассейн определенно не был двойным! И уж, конечно, полотенца, халаты и прочее там не отражалось. Похоже, что Люциус все-таки принял некоторое участие в ремонте, от которого так старательно дистанцировался. - Раздень меня. Гермиона почтительно раздела мужа и сложила его одежду на кушетку. - Теперь я. Люциус так же нежно помог раздеться молодой жене, взял ее за руку, и они вместе подошли к бассейну. - Не бойся, смотри! Мужчина выпустил руку девушки и шагнул прямо в воду. Обнаженным он выглядел не менее величаво, чем в строгой мантии, и когда он пошел по воде, Гермиона прямо ахнула. Судя по движениям, под его ногами образовались невидимые ступеньки, и он плавно сошел в середину бассейна, погрузившись по пояс. - Иди ко мне! Девушка нерешительно ступила на воду и действительно почувствовала под ногами что-то вроде мягко пружинящих ступеней. - Ой! - Здорово, правда? В бассейне можно было принимать любую позу, и вода поддерживала купающегося. Кроме того, вода, повинуясь легчайшему движению руки, принимала любую форму, поднимаясь над бассейном. Можно было, например, создать неподвижную волну в форме буквы "С" и намочить волосы так, чтобы вода не попадала на лицо, что Люциус не замедлил показать Гермионе. Душистая пена как будто гладила голову мужчины, он откинулся назад и прикрыл глаза от удовольствия… Гермиона, любуясь, осмелилась спросить: - Помассировать вам голову, мой лорд? - О, да! Гермиона, все так же ступая по невидимому настилу, обошла Люциуса сзади и запустила обе руки в стоящую вертикально волну, осторожно втирая пену в его длинные волосы. Он почти замурлыкал. - О, какое блаженство! Гораздо лучше, чем просто зачарованная вода! Дорогая, можно я иногда буду тебе просить об этом? Мне понравилось! Неужели Нарцисса никогда не мыла ему голову? Глупый вопрос – судя по тому, что бассейн раньше не был двойным, они не имели обыкновения принимать ванну вместе… - Конечно, мой лорд! Люциус долго нежился под нежными прикосновениями, потом встряхнулся и выпрямился в воде. - Теперь я! В его глазах читалось предвкушение. Гермиона удивилась, - если учесть, чем они занимались по ночам всю последнюю неделю, даже как-то страшновато представлять, что он еще может предвкушать… Но Люциусу удалось ее удивить и на этот раз. - Позволь мне… Он призвал мягкую греческую губку и стал водить ею по всему телу девушки, то нагибаясь и погружаясь в воду, то выпрямляясь. - Я знаю, что ты любишь жесткие мочалки… Видел у вас дома… Это ведь была твоя, самая спартанская, такая жесткая, плетеная? Гермиона улыбнулась. - Нет, мой лорд, самая жесткая плетеная мочалка у нас дома – это мамина. Но я тоже люблю пожестче, просто моя осталась в Хогвартсе. Все это время, живя в меноре, Гермиона настолько наскоро принимала душ, что и забыла про такую мелочь, как мочалка… - Ладно, потом заведешь себе и у нас дома такую же, пожестче, а сегодня позволь мне… Разумеется, это было очень приятно. Но оказалось, что планы Люциуса простираются еще дальше. - А теперь… Ты позволишь? Люциус вызвал изогнутую волну, которая охватила голову Гермионы сзади. Девушке стало немного не по себе. Дело в том, что уже несколько лет каждый раз после душа она автоматически применяла заклятие выпрямления волос. Все девушки говорили, что гладкая прическа идет ей гораздо больше, чем прежняя копна волос! Мама, кажется, этого мнения не разделяла, но не вмешивалась, считая, что это все-таки лучше бритой головы с наколками или ирокеза. И сейчас Гермиона опасалась, что Люциус увидит ее, так сказать, в натуральном виде, то есть с той же самой копной на голове. Но делать было нечего. Мужчина, стоя сбоку, с энтузиазмом принялся массировать голову супруги, втирая в нее пену, потом призвал волну чистой воды, и наконец движением руки осушил и ее, и свои волосы. Упрямые кудряшки, не укрощенные привычным заклинанием, сразу же встали почти дыбом. Люциус был поражен. - О, дорогая! Это твои настоящие волосы? Гермиона смущенно ответила: - Да, мой лорд. Я обычно… - Но почему? Они же такие… Люциус зарылся лицом в ее пышную шевелюру, одновременно прижимаясь всем телом сзади. Судя по тому, что у него была эрекция, ему действительно нравилось. Гермиона, не тратя лишних слов, немного нагнулась, и сразу ощутила член мужа во влагалище. Заниматься любовью, стоя на гибком и невидимом настиле почти по горло в воде было… необычно. Мужчина, сжимая ее бедра, толкался вперед, но вода удерживала их обоих на месте не хуже перламутрового бортика, блестевшего чуть дальше. Через некоторое время девушка обратила внимание на то, что тугие струи воды одновременно ласкают ее грудь, а еще более настойчивая струйка нежно тычется в клитор. Ну ничего себе… Эта волшебная ванна просто предназначена для супружеских утех! Ах, да, ее ведь оборудовал Люциус… Когда усталые и довольные супруги наконец выбрались из воды и накинули на себя мягкие халаты, Люциус, трансфигуруя из чего-то забытые в процессе оснащения ванной комнаты тапочки для себя и для Гермионы, задумчиво заметил: - Оказывается, супружеская жизнь полна совершенно неожиданных удовольствий… Хорошо, что я, хоть и на пятом десятке, удостоился это узнать…