Я только и говорил, что люблю тебя.

Я был уверен в правдивости твоих слов, словно ты могла говорить только правду и не могла/не умела лгать. Я веровал в каждое твоё предложение с точкой в конце, заменяя всех Богов лишь одной тобой. И не смел просить ничего в замен. Даже моё самолюбие покорно отступало на задний план, пропуская вперёд, не земную любовь к тебе. Находясь рядом, я впитывал твой запах, попутно запоминая всё сказанное тобой до малейшей паузы в нескончаемой речи. Я послушно смотрел в твои глаза и любовался твоей, как казалось тогда, нежной улыбкой. Ходя по твоим следам, я только и говорил, что люблю тебя, а если и не делал этого, то молча слушал о том, как прошёл твой очередной день. Прошло время, и я стал понимать. Я стал понимать всё. От твоего отношения ко мне, до отворота головы, когда я пытался поцеловать тебя. Я не знал ни одного твоего друга или хотя бы одного знакомого, с которым ты бы хотела меня познакомить. Хотя ты быта знакома со всеми людьми, которых я только знал в своей жизни. В жизни, в которой в то время, как я был с тобой всё останавливалось, не в силах продвинуться ни на секунду, будто обрекая меня на смерть от чёртовой нелюбви ко мне. Как только я мог не замечать отсутствия твоих чувств ко мне, я так до конца и не понял. Но в один день, после ночи без сна, проведённой наедине с собой, меня всё-таки постигло понимание того, что сейчас я не люблю тебя. Да и не любил никогда вовсе. Лишь слепо поклонялся, принимая тебя как вбредший в мою голову фетиш. Я увлёкся тобой, как новой фарфоровой куклой, которую любящие родители подарили своей любимой дочурке на день рождение. Словно вжился в роль актёра, которому по сценарию нужно любить на деревянной сцене большого театра. Я просто верил в тебя и отвешивал поклоны, набивая огромную шишку каждый раз, когда мой лоб встречался с землёй-матушкой. Я понял, что никогда не любил тебя, а ты поняла, что любишь меня сейчас. Я назову это злой иронией, ведь теперь ты будешь поклоняться мне, а я не буду тебя любить.