Желтоглазый

      Когда ты не такой как все, жизнь становится адом, самым настоящим адом… — Сколько себя помню в стрессовых ситуациях я становился… Становился… Металлическим, нет я не был крепким как металл, моя кожа, она меняла цвет. После этих слов Сноу опять заплакал. Доктор Хилз пыталась утешить его, но вдруг ужаснулась, его кожа действительно становилась металлической. Он поднял заплаканные глаза и увидел ее ошарашенный взгляд, после чего резко поднялся и ушел.       На улице был дождь, хотя синоптики обещали солнце. «Еще одна, похоже я никогда не найду человека, понявшего и принявшего меня», — думал о своей вечной проблеме Дин. Дин Сноу, мальчик, который был оставлен у детского дома в пригороде Невады. Еще будучи младенцем у него проявлялась весьма странная особенность: при стрессовых ситуациях его кожа меняла цвет на металлический. Многие набожные нянечки боялись малыша и отказывались даже кормить его, только Мисс Рей заботилась о нем. Когда Дину исполнилось 10 лет, она скончалась от рака кожи. В этом, конечно же, обвинили Сноу. Теперь его боялись еще больше. С «необычным» мальчиком никто никогда не играл, дети только дразнили его «Серебряным», а после смерти Рей к кличке добавилось слово и вышло «Серебряная смерть». К слову, глаза его тоже были необычными: они были желтые, ярко желтые глаза, которые немного светились в темноте. В общем, для обычного человека увидеть Дина было жутким зрелищем.       Сейчас ему 20, он закончил колледж с отличием и сейчас работает в IT компании программистом. Дин весьма замкнутый в себе человек: ходит в одежде, полностью закрывающей тело. На руках — перчатки, на голове — капюшон. И конечно, это никто не одобряет. За его непревзойденные способности в области информационных технологий ему разрешили ходить постоянно в капюшоне.       Друзей, а тем более девушки у Сноу нет и никогда не было, он пытался ходить к психологам, но стоит ему начать рассказывать о себе, как слезы сами катились из глаз, и кожа начинала менять цвет. Это пугало каждого, и Дин был вынужден уходить. Единственный человек, кроме покойной Рей, кто заботился о нем, была его соседка по квартире — Лилит Блю.       Это была молодая, привлекательная девушка 20 лет. Она много раз была у Дина дома, но никогда не видела его лица. Ей не было важно, что он скрывает лицо, почти ничего не говорит, возможно, ей просто было жаль его. Каждый пятничный вечер она приходила в квартиру к Сноу на ужин.       Дин привык к этой милой, любящей поговорить девушке, которая видимо считает его своим лучшим другом и рассказывает все, что с ней происходит. Иногда он даже отвечает ей. В эти моменты она замолкает, чуть приоткрывает рот и внимательно слушает его нежный голос. Единственное, о чем они никогда не говорили, это их детство, видимо, у Лилит оно тоже было трудным. Она была очень жизнерадостна, и Дин очень завидовал ей белой завистью, он тоже хотел бы быть таким. Сноу не рассказывал девушке о своих особенностях, хотя его светящиеся глаза под капюшоном она видела, но не задавала вопросов. Он боялся, что если она узнает о его странности, то испугается и больше никогда не придет. — Черт! Сегодня же пятница! — подумал Дин и ускорился, чтоб успеть к приходу Лилит. Ровно в 9 вечера она должна была прийти с приготовленным ужином. Сноу взглянул на часы. 8:30. — Опаздываю, — буркнул он и сменил шаг на бег. В 8:47 он был уже дома, нужно было сходить в душ и одеться. Ровно в 9:00 раздался звонок в дверь. Дин надел капюшон и направился к двери. Но сделав несколько шагов, он почувствовал боль в голове, перед глазами предстала уже известная ему ранее картина. — Опять? Тоже самое видение, — подумал он и когда боль утихла, подошел к двери и открыл ее. Лилит стояла на пороге с боксом для еды в руках, пахло очень аппетитно. — Долго ты, — сказала девушка, проходя в квартиру. Дин закрыл дверь и пошел следом. В этот вечер Лилит была не так разговорчива, ее как будто что-то тревожило. — Как сходил к психологу? — Как обычно. — Убежал? — Да… Она прикусила губу: ей хотелось что-то спросить, но она боялась. — Спрашивай, — тихо сказал Дин. Лилит сильно удивилась такой решимости и уже хотела задать заветный вопрос, но передумала. Оставшийся вечер они молча кушали и изредка переглядывались. Закончив трапезу, друзья поблагодарили друг друга за вечер, Лилит уже собиралась уходить, но остановилась у двери. — Ты же из Невадского детского дома? — … — Я тоже оттуда… Тарелка выпала из рук Дина и разлетелась о пол. Кажется, он дрожал от волнения и не знал, что ответить. — Я знаю, почему ты никогда не снимаешь капюшон на людях, Дин, в этом нет ничего страшного, ты не должен боятся себя… Ты что, плачешь? — Нет, иди домой, спокойной ночи, — Дин всхлипывает, и слёзы медленно наворачиваются на невидимое для всех лицо. — Успокойся, все хорошо, я рядом, я не отвернусь от тебя, все хорошо. Лилит обнимает аккуратно, чтобы не встретить сопротивления. — Прости, я не хотел, но, когда вспоминаю детство, не могу себя сдержать. — Не извиняйся, мне не стоило говорить об этом, но я не могла больше смотреть как ты страдаешь, держа все в себе. — Спасибо тебе. — Не стоит, я всегда рада тебя выслушать и поддержать.