***
Алиса стояла перед окном, обхватив себя руками, и не замечала мерцающих гирлянд в доме напротив, хотя ещё недавно от них рябило в глазах. Олег только расстегнул рубашку, которую умудрился залить брызнувшим из-под пробки шампанским, как раздался стук в дверь… Щёлкнул замок. За спиной зазвучали осторожные шаги. Она почему-то усомнилась в словах Олега: видимо, давали о себе знать интуиция и опыт работы в «Лондонграде». Слишком большая пауза перед ответом, и лишь ещё через несколько секунд он закрыл дверь. Подвыпившие соседи или гости, перепутавшие квартиру, как минимум, извинились бы. А из прихожей не донеслось ни звука. — Кто это был? — повторила она, стараясь придать голосу непринуждённости. Шаги неожиданно стихли. Она повернулась. Олег, замерший за её спиной, молча глядел в пол. К её подозрениям добавилась догадка — абсолютно нелепая, но требовавшая подтверждения. — Олег?.. — в этом вопросе прозвучало столько желания и одновременно страха услышать правду, что Олегу было достаточно просто поднять на неё пристыженные глаза, чтобы она всё поняла. Ещё вчера она даже не пыталась бы определить, по какой из миллиона вероятных причин Миша пришёл. Алиса никогда не знала, чего ждать от него в следующую секунду. Но сегодня, сейчас она впервые знала наверняка. Его визит, прерванный, так и не начавшись, мог значить только одно. Чёрт, о чём она только думала, приглашая Олега к себе «отметить сочельник»?!.. И Алиса побежала, зная, что это неправильно, и понимая, что не бежать не может. Ветер ударил холодом в лицо, взметнув волосы, когда она выбежала из подъезда. Люди, машины, разноцветные лампочки гирлянд сливались в одно сплошное пятно, но она жадно вглядывалась в пространство, тщетно пытаясь различить в нём знакомую растрёпанную стрижку и колючий взгляд. «Миша!» — вырвалось помимо воли. Голос почти сорвался: то ли оттого, что крикнула так неожиданно для самой себя, то ли из-за того, что вот-вот заплачет. Действительно, по щекам уже потекли, обжигая кожу, слёзы. «Миша!» — она отчаянно надеялась, что он каким-то волшебным образом услышит её в уличном гвалте.***
Ему показалось, что Алиса позвала его по имени. Не может быть. Он слишком мало выпил для появления галлюцинаций. Раньше и от более крепких напитков единственным неприятным последствием была лёгкая головная боль с утра. «Миша!». Определённо, это её голос! Он звучал рядом, но тонул в шуме. Миша посмотрел вниз. Она металась по тротуару в одном тоненьком свитерке, нещадно трепаемом ветром, и выкрикивала его имя. Значит, Олег всё-таки сказал ей, что он приходил. Нет, скорее, сама догадалась. Это на неё похоже. Но почему она его ищет? Почему она зовёт его на промозглой улице, когда в тёплой квартире её ждёт верный поклонник?.. Она не должна сбегать из так подходящего ей уютного, размеренного и комфортного мира в суровый, непредсказуемый и опасный мир авантюр, в котором живёт он. Конечно же, нет, это абсурд, отогнал он от себя безумное предположение. Одинаковое детство и общие привычки богатых наследников — они с Олегом идеально подходят друг другу. Зачем ей, чуткой, чистой и такой правильной красавице он, неприкаянный циник с вечными проблемами и тайнами, который даже не считает нужным одеться приличнее лондонского бомжа? Ему так хотелось крикнуть ей в ответ, сказать, что он здесь… Но он промолчал. Что дадут его объяснения? Она лишь посмотрит на него с досадой и свойственной ей жалостью, а он не выдержит проницательного взгляда её ясных глаз. Она сделала резонный выбор. Она начала новую жизнь — с учёбой в лучшем архитектурном колледже мира, завидным парнем, папа которого ещё богаче её собственного. Без «Лондонграда». Без него. От бессилия он ударил ладонью по перилам, из-за чего лежавший на них снег струйкой полетел вниз. Снежинки бешено закружились, переливаясь в свете гирлянд. Они танцевали как в последний раз. Посмотрев на бутылку пару секунд, он отбросил её и направился к двери чердака. Он использует свой последний шанс. Несмотря ни на что.***
Алиса почувствовала, что на макушку осыпался снег. Она запрокинула голову и увидела, как у перил крыши на секунду мелькнула и исчезла фигура. Алиса бежала по ступеням, перепрыгивая сразу через несколько, теперь вверх, хотя всегда терпеть не могла подниматься по лестницам. Ступеней было много, как и тех бессмысленных фраз, незамеченных взглядов и глупых сомнений за эти 3 месяца. Наконец-то она оставляла их позади, перечеркивая решительными шагами.***
Они столкнулись в двери, ведущей на крышу. Оба тяжело дышали: Алиса — от бега, Миша — от волнения. Он никогда не смотрел романтических фильмов и не знал, что принято говорить в таких случаях. Он понимал: ему следовало сказать, что безумно любит её, любит до сводящей внутренности боли от мысли, что больше никогда её не увидит, что она — сокровище, дороже которого у него никогда ничего не было… Но слова путались в голове: слишком много чувств. Он просто любовался ею, стараясь максимально впитать в себя её образ. Больше ему не на что было надеяться. — Не знаю, что там наговорил тебе Олег, но это неправда, — первой нарушила молчание Алиса. Её голос чуть хрипел. Наверное, всё-таки сорвала, когда кричала. — Он ничего не говорил, — его хрипотца тоже была сильнее обычной. Наверное, из-за холодного шампанского. — Хорошо, потому что рассказывать нечего. Ничего не было. Он пролил на себя шампанское… — она продолжала пристально смотреть на него своими широко распахнутыми глазами. — А как же… — он не договорил, сделав неопределённый жест рукой. — Олег слишком хотел выдать желаемое за действительное. Алиса улыбнулась уголками губ. Миша улыбнулся тоже. Ответ в его стиле. Оказывается, за эти 3 месяца они стали друг другу гораздо ближе, чем думали сами. Следующее, что он осознал, — что крепко сжимает её в объятиях, закрыв глаза. Её волосы приятно щекотали лицо, и он медленно вдыхал их аромат, боясь, что это мираж, вызванный шампанским, который исчезнет, стоит ему моргнуть. Но нет — когда он открыл глаза, она по-прежнему прижималась к нему всем телом, выражая то, что пока не сказано словами. — Какой же ты всё-таки дурак, Куликов, — нежно выдохнула она. — Я знаю, — шепнул он.