Падение Барьера

Пять лет спустя после войны с Волдемортом Гарри никогда не был знатоком политических игр, но как только он вошёл в офис Главы магов Камелии Паркинсон, сразу почувствовал беспокойство, буквально разлитое в воздухе. Он ощущал, что меньше часа назад здесь кто-то испытал внезапный приступ шока, страха и тревоги, оставившие свой след в нескольких точках дальше по коридору. Случилось что-то из ряда вон выходящее, из-за чего люди были очень расстроены. Подняв ментальные щиты, Гарри приготовился к плохим новостям. Камелия Паркинсон выглядела в точности как пять лет назад, во время войны с Волдемортом. Острый соколиный взгляд, усмирявший даже самых суровых магов-боевиков. Когда Гарри вошёл в её кабинет, она стояла лицом к окну, скрестив руки за спиной. Выглядела она как истинная воительница. — Что случилось? — спросил сразу Гарри. Камелия развернулась к нему. Её тёмные волосы были коротко подстрижены, с седыми прядями на висках. На лице выделялась семейная черта Паркинсонов — нос как у мопса, точно такой же как у её племянницы. — Маг Поттер, — начала она, но резко замолчала. Обычно эмоции, исходящие от Камелии, были довольно определёнными, хотя и приглушёнными. Они были подобны множеству других, излучаемых такими же сильными людьми — внутри мог бушевать ураган, но об этом догадывался только Гарри, внешне же все видели маску спокойствия. Гарри ощутил низкий гул её беспокойства. Как будто провели холодным пальцем по спине. Палец поднялся выше, к голове, поднимая в недобром предчувствии волоски на затылке. — Произошёл несчастный случай, — продолжила Камелия. Гарри понял по её тону, что стоит готовиться к худшему. — Волшебница Абботт мертва. Столько лет был мир. Гарри думал, что уже не будет никаких смертей. На минуту потемнело в глазах. Его захлестнула волна печали и горя, где-то в грудной клетке поселилось чувство потери. Стало трудно дышать. — Присядь, — посоветовала Камелия. Гарри старался устоять на ногах, при этом не качаясь из стороны в сторону. Волна горя жгла и плавила кожу. — Как? — еле слышно произнёс он. — В этом-то и загвоздка. — Голос Камелии ранил, в нём не было ни капли сочувствия. — Это был Круциатус. — Что? — удивлённо спросил Гарри. — Это всё, что они сказали. — Вы предполагаете, что… Это был волшебник? — Учитывая ту огромную волну страха, исходящую от Камелии, Гарри был почти уверен, что его сюда позвали объявить о новом маггловском восстании. Мысли быстро сменяли друг друга. — Ханна была в Девоне, не так ли? Камелия кивнула: — Она и Аберфорт были на дискуссии по поводу восстановления Годриковой Лощины. — В Годриковой Лощине погиб Невилл. — В горле стоял ком, горечью оседавший на языке. — Аберфорт? — Пропал без вести. Гарри сглотнул, пытаясь успокоиться. По крайней мере последний из Дамблдоров жив. Камелия подошла к своему столу. — Круциатус — это ужасный способ умереть. — Наверное кто-то очень не хотел восстановления Лощины, — ответил Гарри. — И они хотели, чтобы об этом узнали все. — В той местности теперь живёт мало волшебников, — продолжила Камелия, передвигая стопку свитков на столе. — Некоторые не хотели… Камелия посмотрела на открывшуюся дверь. Гарри обернулся. — Министр Тэмблинг, — поприветствовала гостя Глава магов. — Предполагаю, Вы уже слышали последние новости. — Мне очень жаль, Шеф Паркинсон. — С этими словами Министр вошёл в её кабинет. — Это не Ваша вина. — Тем не менее, примите мои соболезнования. — Тэмблинг закрыл за собой дверь. — Я слышал, что волшебница Абботт была отличной ведьмой и хорошей женщиной. Камелия сцепила зубы и на скулах стали видны желваки. Для кого-нибудь другого её поведение выглядело бы как выражение негодования, но Гарри чувствовал печаль, исходящую от неё — скрытую, как и все другие эмоции Камелии. — Да, она была такой, — обратился Гарри к Тэмблингу. — Маг Поттер, — обернулся к нему тот, пожимая ему руку. — Вы знали её? — Она была членом ОД. — ОД? — Это была группа, которую мы сформировали во время войны с Волдемортом, — ответил Гарри. Мириам Мант, министр обороны маггловского правительства, знала почти всё про Гарри и его друзей, и теперь ОД было национальным достоянием. Тем не менее, министр внутренних дел Тэмблинг всегда был за сохранение приватности волшебного мира. Тэмблинг принимал непосредственное участие в создании МИ13 и налаживании связей с магами. Гарри видел его всего второй раз в жизни. В то время он восстанавливался после полу-Поцелуя, который он получил от дементора в конце войны. В результате этого полу-Поцелуя и его последующего лечения, Гарри долгое время не мог прийти в себя, его эмоциональное состояние было нестабильным: падали ментальные щиты, магия внутри бушевала, воспринимая целителей и любого человека поблизости как врага и нападая на них. Сочувствуя состоянию Гарри, министр Тэмблинг отсрочил его допрос, которого добивалась министр Мант. Тэмблинг приходил лично, чтобы оповестить его об этом. Как только Гарри выздоровел, Мант начала свой инквизиторский допрос. Но тем не менее, состояние Гарри не ухудшилось. Он был в состоянии принять Веритасерум и, пока давал показания, смолчал о важной информации, известной только ему, — местонахождении Старшей Палочки и крестражей. Гарри всегда был благодарен Тэмблингу за отсрочку, он был одним из немногих сторонников сострадания на войне и одним из величайших строителей последующего мирного времени. — Ещё раз примите мои соболезнования, — сказал министр Гарри, затем повернулся к Камелии. — Что нам известно? — Совсем немного, — ответила та. — До сих пор не имею достоверного подозреваемого. — Плохо. Вы назначили мага Поттера расследовать это дело? Камелия кивнула: — Поттер — это мой лучший кандидат. Он разбирается в тёмной магии, это его привычная стихия. — Для многих из нас это привычная стихия, — заметил Гарри. – Тех, кто закончил Хогвартс. — Знаю, — ответила Камелия. — Но мы имеем неприглядную картину по обе стороны — как магическую, так и немагическую. Я хочу понять ситуацию изнутри. — Я не всегда могу так его направить. — Гарри. — Это лучшее, что у нас есть. — Камелия. — Я извиняюсь, — подал голос Тэмблинг. — Вы забыли про меня. Вы говорите о… Эм-м… Даре дементора? Камелия кивнула. Дар стал результатом Гарриного лечения от полу-Поцелуя. — Поттер имеет способность чувствовать и понимать человеческие эмоции. Он сможет точно сказать, ожидает ли нас ещё одна война или нет. — Я могу, — ответил Гарри, — но Дар специфичен. Я имею в виду, что могу почувствовать эмоции других, гнев, например, но это не Легилименция. Не так, как если бы я точно знал, о чём они думают — они могут сердиться на погоду или, не знаю, на результат последнего квиддичного матча. — Я слышал, что ты очень редко используешь Дар. — заметил Тэмблинг. Гарри мотнул головой. — Не совсем. Я пытаюсь сказать, что обычно улавливаю эмоции других, но не читаю их. И совершенно не могу передать свои эмоции другому. — Передать другому? — Тэмблинг внимательно посмотрел на Камелию. — Существует "обратная связь", — стала пояснять та. — Если бы Поттер хотел, он мог бы внушать и манипулировать эмоциями других. — Не так просто, — поправил её Гарри. — Я не могу изменить их точку зрения. Я просто могу… могу чуточку улучшить чье-то состояние или же, наоборот, ухудшить. Тэмблинг кивнул. — Могу понять, как ценен этот Дар, например, в ситуациях, когда напряжение людское высоко… — Маг Поттер не использует свой Дар по первому требованию, — оборвала его на полуслове Камелия. — Почему? — недоумевающе спросил министр. — Это манипуляция, — пояснил Гарри. — Но не контроль мыслей, — отметил тот, нахмурившись. — По этой причине Легилименция теперь вне закона, — сказал Гарри. — Не маги не имеют никакой защиты против неё. — Полагаю, что да, — согласился министр. — Но уверен, что Вы знаете мою точку зрения на такие вопросы. Жаль, что приходится урезать права и возможности вашего вида только потому, что мой вид не разделяет ваши особые возможности. Тэмблинг перевёл взгляд с Гарри на Камелию. — Это очевидно, что я хочу защитить подобных мне. Я знаю, что некоторые из них думают — ещё один фанат магии, отчаянно хотящий стать одним из вас. На самом деле, я просто хочу, чтобы мы сосуществовали мирно рядом, каждый бы пользовался своими возможностями, чтобы достичь общих целей. — Но не существует больше ни одного человека с таким Даром, как у меня, — отметил Гарри. — Я понимаю Ваше положение, — сказал министр. — Просто надеюсь, что Вы не будете использовать свои силы сверх меры. — Нам всем не следует так делать, — ответил Гарри. Тэмблинг склонил голову. Это был мужчина среднего роста под шестьдесят, с тонкими тёмными волосами и обвисшей кожей на лице, не красавец, но и не уродец. Его эмоции трудно было распознать, они включали в себя сочувствие, щедрость, заботу, а также и быстрые включения брезгливости, неприятия и холод страха. Гарри так и предполагал, что Тэмблингова аура не будет легка для считывания. Тэмблинг не был солдатом, целителем или простым продавцом-бизнесменом как другие магглы — в нём это всё было перемешано. Он был политиком. Больше всего на него был похож в эмоциях Кингсли Шеклболт, которого Гарри сканировать было без надобности, — он знал его слишком долго и успел изучить. — Вы — лучший выбор, даже не беря в расчёт Дар, — наконец сказал Тэмблинг. — К тому же, Вы один из тех, у кого самых обширный опыт в Тёмной магии. Как нам любит напоминать министр Мант. — Министр Мант. — Раздражение послышалось в голосе Камелии. — Она пронюхает про это дело через несколько дней. — Вы действительно считаете, что это были тёмные чары? И тёмные маги? — спросил Гарри. — Я думал, волшебница Абботт умерла от проклятья. — Тэмблинг выглядел удивлённым. — Да, — подтвердила Камелия. — Так и было. — Тут что-то не так? — ещё больше удивился министр. — С точностью могу сказать, что это было нападение магов, — ответила та. — Можно только предположить, что послужило причиной этого убийства. Пока обе стороны — маги и не маги — протестуют против интеграции наших миров, будут происходить такие инциденты, волна насилия накроет нас, если волшебники нападут на не магов… — Или магглы на магов, — закончил за неё министр. Он настаивал на использовании слова «магглы», несмотря на то, что многие магглы осознавали его уничижительное значение. Тэмблинг заявил, что было бы смешно, если бы магглы жили в мире с магами и не могли при этом принять их терминологию. — Тем более, — сказала Камелия. — Убивающие волшебников, выступающих за интеграцию, маги — это что-то новенькое. Тэмблинг понимающе кивнул головой: — Вы уже назначили целителя к этому делу? С того момента, как был создан МИ13, и магические учреждения переформировали в современные структуры, было постановлено, что маги должны путешествовать в паре с целителями. После падения Барьеров, статус целителей был одним из главных пунктов в Уилтширском Соглашении — целителей обязали защищать магглов. После войны те, кто были целителями, и те, кто приобрёл это звание на войне, такие как Аберфорт и Драко Малфой, принесли Непреложный Обет. Как только маги начинали военную агрессию по отношению к магглам, целители появлялись рядом, и магглы знали, что им нечего бояться. Тэмблинг был одним из тех, кто сильнее всего сопротивлялся принятию этого пункта Соглашения, заявляя о том, что он связывает волшебникам руки при попытке самозащиты. Но маггловское правительство было непоколебимо в этом вопросе, и Тэмблингу пришлось согласиться. Магам пришлось согласиться. Стороны подписали Соглашение, и целители дали свои Клятвы. — Я хотела вызвать целителя Финч-Флетчли, — ответила Камелия. — Или у Вас есть своя кандидатура? Тэмблинг покачал головой: — Я приехал к Вам, как только узнал новости, чтобы принести соболезнования, а не влезать в расследование. — Но тем не менее, Вы держите кого-то на примете, — утвердительно сказала Камелия. Гарри ощутил слабые отголоски эмоций Камелии. Технически, министр Тэмблинг занимал в МИ13 точно такой же пост, как в МИ5 и МИ6, — был главой нескольких отделов военной разведки, Главой Генерального Управления Безопасности, Главой военной разведки и начальником Камелии, Главы Магической разведки. Ему не нравилась министр Мант, но он старался не влиять на основные учреждения магов. К тому же, он настаивал на независимости магов и магии, даже несмотря на то, что это ставило под удар самих магглов. Этой позиции он придерживался даже во время войны с магами. — Так как это тёмные чары, — пояснил Тэмблинг. — Возможно, Вам нужен кто-то, кто лучше в этом разбирается, лучше понимает стиль мышления тёмных магов. Ваша война с Волдемортом включала расхождения во взглядах на отношения с магглами и споры о «чистоте крови»? — Да, — не стала увиливать Камелия. — Как Вы знаете, я не разделяю Мантовского фанатизма в этом вопросе, но выглядит так, что если кто и будет против слияния наших миров — это чистокровки. Поправьте меня, если я неправильно скажу… Как же их звали? Пожиратели Смерти? — Вы правильно помните, — сказала Камелия. — Не все Пожиратели Смерти были чистокровными, — заметил Гарри. — И тем не менее, согласны ли вы, что им легче было бы понять мышление нашего преступника? Я не говорю, что чистокровные — наши враги. Наоборот, я предполагаю, что в данном конкретном случае, чистая кровь может быть лучшим союзником магглов. Целитель Финч-Флетчли — чистокровка? — Нет, — ответил Гарри. — Он магглорождённый. — Никак не могу привыкнуть к вашим категориям, — пожаловался министр, нахмурив лоб. Гарри не мог сказать точно, но казалось, что магические определения и политика усложняли ему жизнь. Его эмоции всё также были сложны для прочтения. — Конечно, это должен быть… — Малфой, — закончила за него Камелия. — Конечно! — Тэмблингово лицо прояснилось. — Совершенно запамятовал фамилию. Он участвовал в войне с Волдемортом? — Волдеморт жил в его доме, — сказал Гарри. — Ох, — смутился министр. — Малфой был Пожирателем? Простите меня. Я не запомнил... — Они принуждали его стать им, — ответил Гарри. — Волдеморт пообещал убить его семью, да и его отец был Пожирателем, и в итоге так получилось, что Малфой принял Метку. — Думаю, что он не лучший вариант. — Тэмблинг пожевал губами. — Почему нет? — Гарри посмотрел на Камелию, садящуюся за свой стол, затем перевёл глаза на министра. Тэмблинг выглядел удивлённым: — Если он поддерживал Волдеморта, ты можешь ему доверять по-настоящему? Гарри уставился на министра. В конце концов заговорила Камелия: — Драко Малфой храбро сражался во времена войны с не магами. Он зарекомендовал себя с наилучшей стороны в магическом мире. Соглашение было подписано в его доме в Уилтшире. — Да, конечно, — быстро согласился министр. — Малфой-Мэнор. Я знаю об этом. Я просто не хочу, чтобы маг Поттер чувствовал себя некомфортно при расследовании. Гарри укрепил ментальный щит, чтобы не влиять своими эмоциями на остальных: — Я не чувствую себя некомфортно. — Я так и подумал, — мягко ответил Тэмблинг. — Но я не Мант. Мне всё равно, что происходило в вашу последнюю Магическую, и я не боюсь ни Пожирателей, ни Волдеморта, ни Гриндельвальда. Я встречал целителя Малфоя пару раз — он произвёл впечатление серьёзного человека, того, кто мог бы помочь раскрыть это дело. Я просто хочу знать Ваше мнение о нём, прежде чем приглашать на это расследование. — Я думаю, Малфой… — Гарри стал размышлять о Малфое. Два с половиной года назад, Малфой провёл шесть месяцев в Штаб-квартире, сопровождая магов, которые вынуждены были идти в маггловскую часть города. Это был первый раз, когда Малфой общался с Гарри после войны. И перемирие, установленное между ними на время военных действий с приходом мира, плавно переросло в дружбу. Они нечасто виделись, потому как Малфоя постоянно назначали в сопровождающие к магам, чтобы предотвращать конфликты. Когда же их графики совпадали, они делали короткие вылазки за кофе вблизи Штаба, вместе обедали, вечером пили пиво, иногда гуляли в парке. Никто не смог бы назвать их лучшими друзьями, увидев вместе, но сам Гарри помнил каждую такую встречу. — Я думаю, целитель Малфой нам подходит, — прервал слишком затянувшуюся тишину Гарри, чувствуя радость от скорой встречи. — Он опытный целитель и серьёзно относится к своей работе. Камелия посмотрела на него с интересом. — Мы хорошо сработаемся, — поспешил добавить Гарри. — Хорошо, — тактично заметил Тэмблинг. Он развернулся к Камелии. — Вы можете послать целителю Малфою Патронуса? Просьба министра была странной, но он был начальником отдела Камелии. Гарри предположил, что он просто слышал маггловские толки вокруг Патронусов, несмотря на то что Уилтширское соглашение действовало уже пять лет. Камелия не выглядела удивлённой, она кивнула и записала что-то на свитке, лежащем на её столе. — Мне нужно на Даунинг-стрит, — начал собираться Тэмблинг. — Премьер-министр магглов хочет знать все подробности, и, можете не сомневаться, министр Мант к вам ещё прискачет. Итак, маг Поттер, представляю какой круг работ предстоит Вам проделать. Простите, что внёс неразбериху, Шеф Паркинсон. — Ничего страшного, — ответила та. — Засим оставляю вас, — раскланялся с ними министр. — Он извиняется за вмешательство, — сказала Камелия, как только дверь за министром закрылась. — Но всегда вмешивается. — Да? — удивился Гарри. — Он достаточно хитёр для того, чтобы обвести нас всех вокруг пальца. Я никогда не посылала Драко с тобой. — Но Вы были подругами с Нарциссой, — не споря с ней, отметил Гарри. — И поэтому я про него не подумала. — Гарри ощутил тонко спрятанные эмоции Камелии, несмотря на то что она пыталась усмирить их. Гарри разобрал гордость и привязанность. Она хорошо думала о Малфоях. — Они были нашими союзниками в войне против магглов. Я изменила своё мнение о них после тех событий. Это помогает мне забыть ту роль, которую они сыграли в войне против Волдеморта. Я не хотела лишний раз вспоминать о том, что Драко знает, как мыслят Пожиратели, но министр Тэмблинг прав. Если и есть кто-то на нашей стороне, кто знает такой тип мышления, — это Драко. — Я думаю, что Малфой поймёт образ мышления любого, если сядет и подумает об этом. Уголок рта Камелии приподнялся в лёгкой улыбке: — Ты восхищаешься им. Гарри сглотнул и постарался унять быстро забившееся сердце. — Он молодец. — Ты не силён в сокрытии своих чувств, — ответила Камелия. — Даже когда не используешь Дар. Гарри стиснул зубы, чтобы не ляпнуть чего лишнего. Сердце билось как сумасшедшее. — Мне это уже говорили. — Вы будете прекрасной командой, — продолжила тем временем Камелия. — Давай дождёмся Малфоя и обговорим детали. У нас убийство, которое надо раскрыть. Гарри сел на стул, а Камелия вызвала Малфоя. Пока она рассказывала им детали расследования, Гарри старался не глазеть на Малфоя сверх меры. Они будут прекрасной командой. У них есть убийство, которое нужно раскрыть.