Случайность?

Я коснулась его губ своими губами. Чуть касаясь. Легкое движение. Он напрягся. Руки стали каменные, мои ладони очерчивали рельеф его мышц. Казалось, он застыл. В голове роились мысли, что нужно срочно отодвинуться. Прервать эту близость. Но я, наверно, не смогла, даже если захотела. Я закрыла глаза. Руки поднялись к его плечам. Он резко выдохнул. Его теплое дыхание согрело мои губы. Теснее прижавшись всем телом, я не отпускала его от себя. Языком коснулась его сжатых губ. Наверно прошла вечность, а на деле несколько секунд. Я отчаялась. Почти опустила руки, когда он резко прижал меня к себе, так что я едва дышала. Его губы впились в мои. Легкая щетина царапала подбородок. Он с жадностью целовал меня, руки сдавили мою талию. Удовольствие зашкаливало. Тяжелое дыхание смешалось с моим хриплым стоном. Услышав его, он замер. — Тебе больно? — шумный вздох, — прости, о Боже прости, я совсем слетел с катушек. — Так это я тебя поцеловала. — Это я в курсе. Он убрал руки и даже сделал шаг назад. Наверно я кажусь ему распущенной девкой. Я хрипло засмеялась, но даже меня напугал этот истеричный смех. Отвернувшись и обхватив себя руками, я сделала шаг к двери, всё же надеясь, что меня остановит его окрик. Но он молчал. Вот и дверь, остается только повернуть ручку и уйти. Тишина давила на мозг, хотелось заорать от бессилия, но я только взялась за ручку двери и вышла в коридор, тихо закрыв за собой дверь. В голове была только одна мысль. — Ненавижу эти каблуки, — проход по коридору превратился в гулкий чеканный шаг, — ненавижу! Я торопилась убежать как можно дальше, может даже на другой край света. — Что на меня нашло? Что я натворила? Самобичевания хватило как раз до первого этажа и входной двери. Захватив сумку и плащ я выбежала на крыльцо. Каблуки продолжали стучать по асфальту. — Стой! Гермиона, стой, прошу тебя! — его окрик совсем не походил на просьбу, скорее четкий приказ военного. И я, конечно, подчинилась. Смотря как он подходит ко мне торопливым шагом, я мысленно стонала от ощущения провала и не реальности. — Стой… — Я стою, видишь? — Вижу, но не стоит огрызаться на меня. — Тогда мне лучше уехать. И это все плохая идея выяснять сейчас отношения. Я была не права. Прости. — Если это и извинения, то ты плохо продумала их. Он обхватил меня за талию, прижав к себе впился в губы, от неожиданности я даже не знала что делать, то ли оттолкнуть его, то ли теснее прижаться. Ладонями он касался голой полоски кожи на талии. Подняв руки, я обняла его за шею. Поцелуй становился все более настойчивым. Плащ и сумка валялись на земле. Резкий порыв ветра напомнил мне, что на улице не знойное лето. Похоже, и ему что-то вспомнилось. — Не лучшая идея стоять тут на ветру в одной рубашке и легких брюках. Пойдем в дом? Хотелось смеяться и сказать, что конечно это замечательно и давай быстрее, но… — И что мы будем делать в доме? Займемся сексом, как подростки, у которых давно не было близости? Или будем сидеть рядом, сохраняя неловкое молчание? Он нахмурился, но рук не убрал. — Гарри, мы знакомы полжизни. Мы друзья до мозга костей и я не понимаю, что на меня нашло, я готова просить прощения. Пытаясь высвободиться из кольца его рук я опустила свои. Он прищурился. — То есть всё это, просто «нашло»? Тебе не хватало мужского внимания, а под рукой оказался только я? И это стало твоей гениальной идеей? — Ну не стоит быть таким категоричным. Я же только что тебя отговаривала от этого. Значит, еще не совсем сошла с ума. — Сойти с ума? Поцеловать меня, для тебя это сойти с ума? Его злость, казалось, была материальна, он опустил руки. — Так вот как обстоят дела, Гермиона? Ты пришла ко мне, вернувшись фиг знает откуда, ведь ты не соизволила сообщить что вообще уезжаешь, пыталась соблазнить, а когда всё пошло не так как ты этого хочешь, пошла на попятный? — Не собиралась я тебя соблазнять. Я вообще не понимаю, как это получилось. Ты мой друг. Друг! Я очень люблю тебя и восхищаюсь тобой. Я поежилась, холодный ветер и вполовину не был так страшен, как его холодный взгляд. Обычно теплые зеленые глаза сейчас почти физически прожигали во мне дыру. Он заметил как меня передернуло. — Пойдем в дом. Тут холодно. Даже не оглянувшись, но подняв мой плащ и сумку, он пошел к дверям. Мне не оставалось ничего, как идти за ним. В голове был гул голосов требующих немедленно сбежать как можно дальше, но я закрыла за собой дверь и подошла к нему. — Гарри. Он повернулся и посмотрел на меня. Закусив губу, я смотрела в эти такие родные и близкие глаза. — Я всё испортила? Молчание становилось всё тяжелее. Я никогда не считала себя слабой или плаксивой, но сейчас была готова расплакаться. Сильнее сжав зубами ни в чем не повинную губу, так что появился металлический привкус, я всё-таки решила еще раз подать голос. Глубокий вдох… Его рука сжала моё бедро, резкий толчок и моя голова не ударилась о стену только благодаря его ладони. Казалось, мир сошел с ума. Губами впиваясь в его губы, я пыталась сообразить что происходит, но когда его ладонь коснулась моей поясницы и легкие поглаживания по позвоночнику поползли вверх, мозг отключился. Я хотела его. О, я так не сходила с ума никогда. Ногтями царапая его шею, привстав на цыпочки, я пыталась чуть отодвинуться и заглянуть в его глаза. Сбитое дыхание и его безумные глаза, которыми он ощупывал мои губы. Дрожащими руками я расстегивала его рубашку, а он мою. Я хотела ладонями ощутить его тепло. Обнаженный торс. Чуть улыбнувшись, я облизала губы. — Я знаю, скорее всего пожалею об этом… Хриплый смех, его руки на моей талии, расстегнув брюки, я спустила их. Джинсы Гарри валялись рядом с нами. — А как я хочу тебя… Подхватив меня под ягодицы, он прижал меня обратно к стене. Пальцами я сжимала его плечи, глубоко вонзая свои ноготки. Поцелуй напоминал войну. Когда он вошел в меня, я прикусила его губу. Движения становились всё резче. Стена не позволяла выгнуться. Я не могла ни о чем думать. Только он. Только его руки. Мысли путались. Оргазм настиг меня первой, я застонала в его губы, движения не стали медленнее. Лишь почувствовав, что и он достиг пика, я отпустила его плечи, на них остались следы моих ногтей. Уткнувшись носом в его шею я пыталась начать дышать, похоже и ему это давалось с трудом. Стук в дверь заставил нас вздрогнуть. — Ты кого-то ждешь? — Я никого не жду уже многие месяца. С тех пор как ты уехала, ничего мне не сказав. Он бережно опустил меня на пол, подхватив свою рубашку, протянул ее мне. Стук не прекращался. — Кто-то очень настойчив. — Собрав с пола свои вещи, я пошла в ванну, ни разу не оглянувшись. Сил хватило лишь на то чтобы включить воду. Шум воды заглушит разговоры, если они будут. Впустит ли Гарри посетителя? Да и кто это может быть? Я горько усмехнулась. Совсем не эти вопросы стоит задать себе. О чем я только думала? Перед глазами пронеслись последние полгода. Как я сбежала, устав оттого, что Рон изменяет мне. Как вдали от дома я поняла, что не из-за Рона я сбежала. Совсем не из-за него. Это было почти вчера… Большой стол и семейный ужин. Рон, нежно держащий меня за руку и Гарри с Джинни напротив нас. Опять ругаются. — Джинни, ты не можешь опять уехать на свои соревнования. Ты только вернулась. — Голос Гарри был усталым. — Но это моя работа, которая приносит деньги! — Чуть не взвизгнула Джинни. — Дело в деньгах? — Ну хватит ругани, — Рон попытался успокоить сестру. — У нас милый семейный ужин. Разве нельзя отложить ссоры на потом? — Конечно, Рон. Прости. — Гарри встал и вышел из-за стола. — Я поговорю с ним. — Печально улыбнувшись Джинни, которая всё еще тяжело дышала от возмущения, я вышла на террасу. Гарри сидел на ступеньках. Закрыв лицо руками. Я села рядом. — Что я делаю не так? — Ничего, Гарри, всё так. Просто дай ей возможность насладиться свободой. Она так к ней стремится. Неужели тебе сложно потерпеть? — Потерпеть? Ты сама себя слышишь? — его голос завибрировал от злости. — Успокойся. Я просто хочу сказать, что когда ты уезжаешь по работе на месяца, она ничего тебе не предъявляет. — Ты на её стороне? Да? Ты считаешь, что она права? — Я сама по себе. Просто не хочу, чтобы вы ругались. Молчание повисло в воздухе. Я смотрела, как он трет лоб, пытается поправить очки, которые не носит, линзы давно заменили их. Я потратила много времени, чтобы уговорить его сделать коррекцию зрения, но так и не смогла, а вот сменить очки на линзы удалось. — Гарри, пойми, без компромиссов нет брака. — Гермиона, ты достала цитировать книжки, в которые даже не веришь! Вот тебе помогают книжки? Когда ты в очередной раз застукиваешь Рона с новой бабенкой? Я шумно втянула в себя воздух. Это было слишком. Слишком больно и слишком неожиданно. — Прости, прости, Гермиона, прости, прошу тебя. Я не это хотел сказать. Он встал и смотрел на меня испуганно. — Нет, Гарри, именно это ты хотел сказать. Я встала, чтобы уйти, он схватил меня за запястья. — Ну прости, я сорвался на тебя, я не хотел… Пытаясь вырвать руки, я сделала шаг назад, но оступилась и начала падать. Гарри подхватил меня, не дав упасть. Его глаза оказались так близко. Я резко выпрямилась и стряхнула его руки. — Я лучше пойду. — Нет, постой, я не смогу спать, зная, что обидел тебя. — Он сжал мою руку. Послышался шум, на террасу вышла Джинни. — Что происходит? — она переводила взгляд с меня на Гарри и щурила глаза. Ничего не ответив, я выдернула руку и убежала в дом. Всю следующую неделю я избегала Гарри, а он видно очень хотел со мной помириться, но я не могла. В ушах еще стояли его слова про Рона и мне стало казаться, что все знают, как обстоят дела в моей личной жизни. И за моей спиной обсуждают очередную подружку моего жениха. Через полторы недели ситуация достигла абсурда, когда я выскочила из лифта в Министерстве как только туда зашел Гарри. Добежав до своего кабинета и закрыв за собой дверь, я подошла к окну, тяжело дыша, пыталась успокоиться. Дверь открылась и закрылась. Взмах палочки рассек воздух. Заклинания я не услышала, но дверь явно была надежно заперта. — Гарри, я не хочу с тобой говорить. Я тебя прощаю, но давай не будем это обсуждать. — Я так не могу, — глухой и печальный голос заставил меня обернуться. — Гермиона. — Я тебя прощаю. — Судорожно сжимая руки, я пыталась не думать о своей жизни. — Честно? — он подошел ко мне ближе и заглянул в глаза. Я почувствовала, что не могу больше слушать эти сочувствия. — Да! Только отстань! Да Рон мне изменяет! Да! Я знаю об этом, но он любит меня. — Почти крича, я подходила всё ближе к Гарри, и в конце концов стояла почти вплотную. — Отстань от меня, мне и так тяжело. Вдруг я поняла, что нахожусь непозволительно близко, и замолчала. Тишина прерывалась только нашим дыханием. Гарри провел кончиками пальцев по моей щеке. — Ты необыкновенная, и я никогда не смогу понять, как такой девушке можно изменять. Резко повернувшись, он снял своё заклинание и вышел, а я так и осталась стоять прикованная к месту его прикосновением. На следующее утро я сообщила Рону, что ухожу от него и уехала в другую страну. Тогда я думала, что сделала это ради себя и из-за своего непутевого жениха. Правда, побоялась сказать всё Гарри, но оправдания не заставили себя ждать, я успокоилась. Вот прошло почти полгода, и я почувствовала, что готова вернуться. Первым делом я пошла к Гарри. Он был приветлив, но я знала — он сердится. Мы сидели на диване и пили чай, смотрели мои колдографии за последнее время, а потом… А потом я сижу в ванне. Резкий стук в дверь вывел меня из задумчивости. — Гермиона, ты решила остаться там навечно, лишь бы не говорить со мной? Разозлившись, я резко открыла дверь. Он обнял меня и поцеловал. — Что ты делаешь? Гарри! Я ударила кулаком ему в грудь. И нахмурилась. — Ну знаешь, я полгода ждал, чтобы ты сама додумалась вернуться, и вернуться ко мне, а не к Рону. И я уже почти отчаялся и собирался сам ехать к тебе, но видно в твоей голове еще остались здравые мысли, ты сама сообразила. — Гарри Джеймс Поттер! Да как ты смеешь! Это всё было ошибкой и наверно это твои слова тогда в моем кабинете не давали мне покоя все эти месяцы, и всех своих ухажеров я сравнивала с тобой, но я не хочу терять друга. И надеюсь всё, что мы только что натворили, не разлучит нас. — Ты лезешь ко мне с поцелуями и соблазняешь меня покусыванием своей губы, а я оказываюсь, виноват в том что, наконец, решил сказать тебе правду? — Не надо романтики, я уже видела всё это. Да и вообще! Ты помолвлен с Джинни. — Она ушла полгода назад. — Ох, прости, я не знала. — Конечно ты не знала, что я ее бросил, чтобы иметь хоть призрачную возможность быть с тобой. А ты сбежала! Ничего мне не сказав. — Я была не права? — О да, ты была не права… P.s. — Знаешь, если бы не тот стук, я бы сбежала. Просто оделась бы и сбежала. Передышка в ванной дала мне возможность подумать. — Пальцем рисуя узор на его груди я пыталась объяснить, что на меня нашло, — Я испугалась бы. — Ну тогда тебе стоит сказать спасибо Джинни, хотя нет, не стоит. Я ей сказал, что с сегодняшнего дня я женат. — Женат? Что-то я не помню, чтобы в перерывах между сексом ты задавал мне вопросы о том выйду ли я за тебя. — То есть ты отказываешься? — Конечно нет!