Гриффиндорка-новичок.

      Было холодно. Было ужасно холодно. Дождь яростно бил в лицо, по щекам жадно хлестал ветер. Вероника поморщилась и поплотнее закуталась в гриффиндорскую мантию; золотисто-красный шарф дважды порывался улететь, но девушка крепко в него вцепилась холодными, мокрыми пальцами. В черных кожаных башмаках противно хлюпало болото и на каждый шаг доставался унылый всхлип отрыва пятки от подошвы — хлюп, хлюп. Ужас, как мерзко. Но делать было нечего, девушка даже прибавила шагу: в клубе состоялось обычное внеочередное собрание, и она порядочно опаздывала. После того, как ее известили, что собрание таки будет, Вероника быстро накинула мантию, крепко завязала хогвардский шарфик, натянула башмаки и бодрым галопом понеслась в клуб. Где-то высоко, над головой, испуганно треснуло грозовое небо; девушка, прикрывая голову руками, быстро вбежала по ступенькам на крыльцо. Громко скрипнула дверь, печально мигнула лампа, висевшая над порогом, и вот она уже внутри. Вероника облегченно вздохнула, расправила плечи, и, заметив про себя, что у нее в запасе ещё целых пять минут, подошла к вешалке. Уныло оглядела сие огромное деревянное чудовище с множеством крючков-защёлок и опять вздохнула. Этот раритет, годный, пожалуй, только для выставочного зала в музее, приволок Пашка. Ребята пытались ему намекнуть, что вешалка будет лишь усугублять впечатление об их сумасбродных сходках, но Павел был тверд, аки аргументы автора в пьяном виде. С тех пор чудовище нашло свое место здесь. Вероника отвернулась и, слегка прокашлявшись, ударом ноги открыла дверь. — Ну что, гады, заждались? — весело поприветствовала она собравшуюся публику. Гады зашевелились и повернули головы в сторону вошедшей. — А-а-а, ты, чё ли? Заходи, твое место пока свободно, — огненно-рыжий юноша громко шмыгнул вечно сопливым носом и отвернулся. Познакомься, читатель — это тот самый Павел, что притащил вешалку в их скромную обитель. Девушка широко улыбнулась и привычно оглядела зал в поисках новичков. Ага, вот и они! Группка нервно дрожащих подростков в углу. Вероника заметила, что возглавляет их милая девчушка лет пятнадцати. — Привет, я Белла. Белла Свон, — представилась та. Вероника чуть поморщилась: «сумерканутых» становилось всё больше и больше. — А я — Вероника Гриффиндор. Приятно познакомиться. Садись за Пушкиным — там твои сокнижники. Девчонка благодарно кивнула и пружинистым шагом прошла к своему диванчику, мягко обогнув софу «Пушканутых». Все ребята, сидевшие на том диване, вили волосы в кудри, а на мизинце носили наперсток.       Остальные новички разбрелись кто куда, каждый к своему диванчику, каковых было весьма много. На каждом из них висело что-то вроде маленького табло. Участники данного диванчика сами оформляли его. На, к примеру, поттеромановском было прикреплено множество ленточек. Серебристо-зеленых — справа, в верхнем углу; золотисто-красных — в левом верхнем; в нижних углах были цвета Пуффендуя и Когтеврана; по центру шла широкая черная надпись: «Королева Роулинг! Да здравствует королева! Гип-гип, Ура!»       Веро продефилировала к своим ребятам и размашисто села. Не успела она всех поприветствовать, как неожиданно в дверь робко постучались. Вероника, да и все остальные, впрочем, удивлённо обернулись — обычно входили с ноги и уж явно без стука. Новичок? Возможно, но те всегда были пунктуальными и приходили аж за пятнадцать минут до начала. Хотя, возможно, в такую дождину не очень-то и разглядишь это проклятое крыльцо. Дверь скрипнула и отворилась, из-за нее смело выглядывала насквозь промокшая девица лет шестнадцати; светлые мокрые волосы змеей обвивали шею. Она настороженно оглядывалась. «Наверное, не знает куда деться», — подумала Вероника. — Девушка, вы по какой части? — подала голос Светка с диванчика Голодных игр. Их табло украшал искусный рисунок сойки-пересмешницы: Светка ходила в художку. Незнакомка вся сжалась под испытующими взглядами подростков, обладатели которых явно ждали её ответа: — Я, собственно, не знаю еще… Все удивленно посмотрели на новенькую, будто пришельца увидели. По диванчикам прошлись шепотки. — Прости, но разве так бывает? — недоуменно спросила у неё красноволосая девочка с приятным золотистым цветом глаз — Вероника носила линзы. — Значит, бывает, — пожала плечами девчонка, всё ещё стоя в дверях. На мгновение Веронике показалось, что новенькая задержала на ней слишком долгий для приличия взгляд, но, наверное, просто причудилось. Девушка недоуменно пожала плечами — странная она, эта девчонка, обычно ведь человек четко знает, какой диванчик будет его на сегодняшний вечер. Форточка была как обычно закрыта и в шарфе стало немного душно, и Вероника стянула его с шеи. — Ну, раз бывает, то садись к нам. Понравится — останешься. Вероника задумчиво вгляделась в лицо новенькой: тонкие скулы, бледный, высокий лоб. Красивая. «Обычная девчонка, таких сто на свете», — вынесла вердикт девушка. По видимому, незнакомка решила послушать совет девушки и медленно, всё еще сопровождаемая взглядами, подошла к диванчику. Ребята потеснились, освобождая место рядом с Вероникой, и та тут же села. Получилось так, что колени девушек соприкасались, отчего обе слегка покраснели. Казалось, после этого момента всё в помещении ожило — ребята стали шумно о чем-то спорить, смеяться, говорить странные, непонятные Рите слова. — Меня зовут Вероника. Ударение на второй слог и никак иначе, — представилась красноволосая. — А я Маргарита, можно Рита или Марго, — улыбнулась девушка. Почему-то Веронике показалось, что именно так и должно звучать имя красавицы, сидящей рядом с ней. — Очень приятно. Как ты поняла, мы поклонники Гарри Поттера, то есть, Поттероманы. После последнего слова все население диванчика вскочило и, вынув палочки, подняло их вверх, троекратно прокричав «Поттероман навеки!». После этого ребята, как ни в чем не бывало, вернулись к своим делам. Заметив, что Рита недоуменно оглядывается, красноволосая довольно прищурилась. Должно быть, новенькую сейчас волнует, почему все так спокойны. — Не волнуйся, это просто наша традиция. Мы всегда так делаем, когда кто-то произносит слово «поттероман», — сочла нужным пояснить Вероника. Ребята снова подпрыгнули на софе, проскандировали, сели. — Эм, ребят, а кто такой Гарри Поттер? Повисла гробовая тишина. Даже «Сумерки» замолчали в этот момент. «Чертовы Мерлиновы кальсоны. Черт. Черт. Черт. Она даже не знает кто такой Гарри. Это же триздец магловской армии. Трижды триздец», — читалось в глазах у каждого. От удивления рот Вероники приоткрылся, зрачки расширились; она забыла, как дышать. Лицо Годрика вытянулось от удивления, но тут же пришло в норму. — Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице и всегда с гордостью заявляли, что они, слава богу, абсолютно нормальные люди… — такими темпами они, наперебой, с криками и орами, пояснили девушке общий смысл первой книги. Сначала Марго казалась незаинтересованной и откровенно скучала, но ближе к середине книги она ожила и даже начала задавать вопросы по сюжету, на которые компания с удовольствием отвечала. В скором времени девушке были пересказаны все сюжеты поттерианы вплоть до Даров Смерти. Где-то на потолке гулко звякнуло; все дружно подняли головы вверх и стали следить за стрелками. Новенькая сначала не поняла, откуда идет звук часов, но Вероника легким касанием заставила ту поднять подбородок. — Часы. Часы на потолке? — глаза Марго изумленно расширились. Вероника поспешила прояснить ситуацию. — Здесь проходят не только наши сборки, но и бывших шизофреников. Синдром Алисы в стране чудес, синдром Шляпника…, а еще тут Часовщики посодействовали. Если ты присмотришься, то часы везде — на полу, на стенах, в углах комнат. Некоторые подвешены вверх ногами, но что поделать… часовщики, они такие… да и шизики постарались. — Офигеть, — видимо у новенькой было только одно слово для пояснения этой ситуации, все остальные же давно привыкли. Светка уже второй раз вечер взяла на себя роль доброго экскурсовода: — Только не смотри на время — оно не правильное, все часы показывают разное. Чтобы определить настоящее, надо посмотреть все указатели стрелок в один момент. Какого времени не будет — то и правильное! Все просто и логично, главное привыкнуть. Но каждый день время на часах кто-то переводит. Это происходит ночью, у нас даже легенда есть о сумасшедшем часовщике. Все те, кто приходили сюда ночью, чтобы посмотреть, кто переводит стрелки, больше не возвращались. Рискнешь этой ночью? — Светка заливисто рассмеялась и отвернулась, будто ничего и не говорила. — Что? — Марго удивленно осматривала ребят, — как такое возможно? Тело девушки била крупная дрожь от страха. Заметив это, Вероника криво усмехнулась. История Светки была обычной байкой для новичков, даже странно, что девушка так легко восприняла слова на правду. А, быть может, малышка просто боится таинственных приключений? Марго уже вскочила, как кто-то схватил её за руку и резко потянул назад. Рита упала прямо на колени Веронике, которая, собственно, и поспособствовала её падению. — По кочкам, по кочкам, по маленьким дорожкам — в ямку - бух! — Вероника резко раздвинула колени, и Рита скользнула на диван. Поза была немножко странной — ноги Вероники крепко обхватывали бедра девчонки, ее руки лежали у девушки на талии, а грудь тесно прижималась к спине несчастной. Веро резко выдохнула. Она сделала из шарфика петлю и накинула на себя и на Марго, — благо длина позволяла, — еще крепче прижимаясь к девушке и утыкаясь носом ей в шею. На это никто не обратил внимания, — все были заняты своими делами: вязали шарфики, пили чай с сухариками, трындели о книжках, спорили о сюжете. Вероника усмехнулась — ей нравилось смущать эту красавицу. Да и Марго тоже не бездействовала — сцепила их руки и нервно поглаживала ладонь Вероники. Губы гриффиндорки горели. «Черт, гребанная поцелуйная ломка». Девушка выдохнула в волосы светловолосой и та поежилась от горячего дыхания Вероники. Руки девушки были мягкими и нежными, а после того, как Маргарита соединила свою правую руку с рукой Веро в замок, сердце Вероники забилось ещё сильнее, а возбуждение накатило с новой силой. — Я покажу ей наши сокровища, — всеобще объявила девушка, чтобы объяснить перед всеми их уход. Ей в ответ лишь кивнули и вновь углубились в спор. Сокровищами они называли коллекцию тематической атрибутики по Гаррику. Веро мягко столкнула девушку на пол и подала ей ладонь. — Пошли, — кивнула Маргарита и поднялась с ковра. Вероника жестом указала следовать за ней, и девушка послушалась. Они бесшумно вышли в коридор, и, пройдя несколько метров, уперлись в тяжелую резную дверь. Веро сняла цепочку с шеи, на которой висел изящный резной ключик, и умело нашла в витиеватых узорах замочную скважину; в мгновение ока открыла дверь, пропуская светловолосую девушку в помещение. Намеренно пропустив Марго вперед, Вероника понадеялась, что та не заметит, что щелкнул дверной замок. Раздалось восхищенное «Вау!» от блондинки, и Веро, довольно прищурившись, и скользнула привычным взглядом по полкам: комната действительно впечатляла. — Вот это, — Веро указала на стену, на которой в отдельных рамках-упаковках были палочки, сделанные из разного вида дерева, — копии всех нам известных палочек героев Поттерианы; ниже, тоже в рамках, — находятся несколько писем из Хогвартса, билет на платформу 9 ¾ и громовещатель; внизу, в ящиках, — англоязычные экземпляры ГП; вот там, — Веро указала в центр комнаты, — Кубок огня. Мы не смогли его усовершенствовать, поэтому огня в нем, к сожалению, нет. А вот там… Девушки бродили по комнате, совершенно забыв обо всем. Рита, натыкаясь на очередной непонятный предмет, спрашивала. Получала она полнейшие ответы, полностью её удовлетворявшие. Осмотрев все сокровища и примерив мантию ученика Когтеврана, что была надета на манекене, Рита вовсе забыла о недавнем возбуждении. — Может, вернемся? Все нас, наверное, потеряли, — предложила Рита, на что получила согласие. Подойдя к двери, девушка попыталась её открыть, но ничего не выходило. — Вероника, помоги, не получается. Девушки попытались вместе навалиться на дверь, но все попытки открыть её были тщетными. — Надо покричать! Нас откроют! — На лице Марго было написано откровенное выражение страха. — Ох, нет! Уже половина девятого, боюсь, наши уже давно разошлись, — Вероника стояла с отрешенным выражением лица и, казалось, пыталась придумать выход из ситуации. — И что же нам делать?! Вероника усмехнулась про себя. Хм-м, интересная ситуация возникает. — Я даже не знаю… — в притворном испуге взмахнула она руками, — думаю, нам придется здесь заночевать… Говоря, она не забывала поглядывать на лицо Маргариты. При последних словах лицо девушки изумленно вытянулось. — Ты думаешь? А…, а как мы будем спать? «В обнимку», — мысленно ответила ей девушка. — Тут очень узко… и холодно. Обними меня… — Веро сделала невинное личико. Чуть помедлив, Марго, все-таки, обняла девушку. А вот это было слишком необдуманно с её стороны — Веро тут же выгнулась в её руках и, мягко толкнув Риту ближе к углу, прижалась к ней всем телом. Та в ответ странно выдохнула. — Ой, прости. Я случайно. — Скрывая насмешку в голосе и делая его невинным, произнесла Вероника, слегка проведя пальчиками по животу девушки и выше.  — Не надо этого делать, — выдохнула Марго, упираясь ладошками чуть выше груди Веро, в попытке отстранится. Вероника была явно сильнее, и этот порыв лишь раззадорил её. — Делать что? — спросила Веро, еще ближе подходя к девушке, пока та не уперлась спиной в стену. Это было очень удобно, ведь теперь, когда Вероника оперлась о стену руками около плеч Маргариты, той некуда было деваться, - Это? — Веро наклонилась к шее девушки, вдыхая её аромат. Она медленно коснулась нежной кожи мягкими губами. — Или это? — левая рука Вероники медленно, словно дразня, забралась под кофту Риты, ледяным током пронзая тело девушки. Одного касания хватило, чтобы Марго выгнулась навстречу, сокращая расстояние меж их телами ещё больше. Почувствовав, что партнерша не против продолжения, Вероника очертила контур лица девушки, то и время задерживаясь на губах; Рита изловчилась и поймала один пальчик губами. Вид светленькой, столь соблазнительно прикусывавшей её, Вероникин, палец чертовски заводил; телу явно хотелось сладкого продолжения. Марго невинно лизнула палец девушки, на мгновение беря инициативу в свои руки, очертила горячим язычком каждую фалангу, чуть сжала губы трубочкой, отчего сразу появилось ощущение пряной упругости. Случайно взглянув на лицо Вероники, девушка заметила, что та наблюдала за её действиями, не отрываясь: расширенные зрачки, поддёрнутые мутной поволокой от возбуждения, следили за каждым движением губ Марго. Сердце Вероники билось часто-часто, как крылья у птички колибри. Когда Рита слегка прикусила кончик пальца девушки, гриффиндорка словно вынырнула из этого странного состояния и, убрав ладонь с губ новенькой, скользнула ею по волосам блондинки, притянув лицо к себе. — И что же именно не стоит делать? Мне кажется, что ты сама всё решила для себя, — жарко шепнула ей на ушко Веро. Майка на спине Марго все выше и выше поднималась; при каждом робком прикосновении Вероники девушка слегка извивалась спинкой. — Что…ты…делаешь? — простонала она сквозь зубы. Вероника подняла брови.  — Я могу ничего не делать, — она резко убрала ладони от холодного тела Марго, — тебе так больше нравится? — Нет, не нравится, — пролепетала Марго, — Но все это… неправильно как-то. Вероника ухмыльнулась: — А что в нашем мире правильного? Ничего. Вот и наслаждайся. Вероника облизала губы и, не дав Марго опомниться, притянула её к себе. — Обними меня, — голос гриффиндорки прозвучал властно. Рита не могла противиться данному ей приказу, исполнив его в одно мгновение. Маргарита, всё же, была ниже Вероники, и поэтому, чтобы обнять девушку в ответ, Веро пришлось немного наклониться. Их лица оказались прямо напротив друг друга; Вероника видела, как вспыхнули щеки Марго. — Поцелуй меня, — снова говорит, словно приказывает. Рита тянется к щеке девушки. — Не так. Я сейчас покажу. Закрыв глаза, Веро целует Риту в губы, терзая их в отместку хозяйке за такие долгие прелюдии. Марго лишь позволяет себя целовать, не действуя, испуганно замерев; Веро что-то мычит, не разрывая поцелуя, пытаясь попросить Риту ответить; вцепляется в светлые волосы девушки, прижимая к себе еще ближе. Марго в это время мягко отвечала на поцелуй, хотя, за отсутствием опыта — несмело и неуверенно. Вероника тихо простонала в губы девушки: желание захлестнуло ее с головой. Низ живота сладко потянуло горячей сливочной тянучкой возбуждения. Вновь и вновь, жадно впиваясь в кофейно-горькие губы девушки, Веро лишь молила о столь же жарком ответе. Она не выдержала и, казалось, озорные пальчики сами скользнули под лимонно-желтую кофточку девушки. «Цвет одуванчиков и солнца… этот цвет Полумна любила…» — проскочила мысль в голове девушки. Пальцы недолго возились с застежками бюстгальтера, и вскоре он был расстегнут. Не отрываясь от поцелуя, Вероника осторожно потянула кофту вверх, через голову. Заметив, что девушка встретилась с трудностями при расстегивании мелких пуговок воротничка, Маргарита любезно помогла ей стянуть кофточку окончательно. Лиф был отброшен в сторону крючков с галстуками факультетов и небрежно зацепился за одну из вешалочек. Горячие ладони девушки легли на обнаженную грудь Риты, слегка сжали её, из-за чего та вновь сладко простонала в губы девушки. Гриффиндорка небрежно провела ребром ладони по груди девушки, ледяными пальцами словно случайно задевая чувствительные соски; горящие от нетерпения пальцы сжали их, оттянули нежную кожицу, слегка выкручивая. Электрические токи, волнами возбуждения прокатывающиеся по телам девушек, сводили обеих с ума, кружили голову. Вероника и её новая подружка были так увлечены друг другом, что не заметили, как в комнату зашел охранник, проверяющий комнаты перед окончанием своей ночной смены. Он тут же вспыхнул и немедленно удалился, уронив связку ключей и не заперев дверь. Марго не заметила бы этого, если бы её взгляд не был направлен прямо на дверь. Рита нехотя отстранилась от Вероники, та с недоумением посмотрела на неё, всё ещё держа свою ладонь на её груди. — Что-то не так? — спросила Веро. — Нет, то есть да. Охранник — дверь, — Маргарита потупила глаза. Вероника обернулась, и тут же до неё снизошло понимание. Что делать — она не знала, ей не хотелось прекращать ласки, однако было видно, что настроение её партнерши было испорчено, да и страх быть пойманными проснулся. Возникла проблема, которую нужно сейчас же решить, да так, чтобы потом не жалеть. — Тихо, сейчас все исправим, — девушка, прикрывая спиной Риту, чуть приотворила дверь. — Эй, парень, иди сюда, — тихо позвала она охранника. Через секунду дверь вновь скрипнула и в щель просунулось худое и прыщавое лицо парня. — Эмм, что? — смущенно просипел он. Вместо ответа девушка, все также прикрывая собой Риту, наклонилась и смачно поцеловала охранника. — Иди, ты сегодня ничего не видел и не слышал. Ты оставил ключи на работе и спокойно ушел домой. Понял? Ты ничего не видел, — повелительным тоном объявила Вероника. — Угу, хорошо. Ну, я пошел? — Его взгляд оставался все таким же затуманенным. — Иди, милый, иди.- Ласково пропела гриффиндорка. Дверь хлопнула, звякнули ключи. Теперь их никто не потревожит. Вероника медленно обернулась и нашла Марго в крайнем смущении. — Забудь, нас никто не прерывал, — жарко, с легкой хрипотцой от стонов, прошептала девушка. Рита поёжилась, её кожа покрылась мелкими мурашками, соски высоко встали. Вероника вновь накрыла их своими ладонями и продолжила поцелуй. Сначала Рита была чуть в заторможенном состоянии, но потом она, видимо, забыла инцидент и полностью отдалась в горячие руки любовницы. Пальцы Вероники скользнули вниз по животу девушки, прочертили линию пояса джинс, от чего Рита вновь покрылась мурашками, и продолжили чертить узоры на животе девушки. — Прошу…пожалуйста… — Какая ты нетерпеливая, — от очередного почти неощущаемого круга на животе Маргарита выгнулась дугой в руках девушки. - Ну, уж нет… я столько терпела, теперь и ты подожди, — словно смеясь над подругой, Вероника слегка подцепила ногтем шов джинсов и оттянула, тут же убрав палец. Резинка звонко щелкнула по резко выступающим костяшкам бедер. Страстные, нетерпеливые поцелуи; руки, блуждающие по телу; горящие от возбуждения прикосновения. Вероника отстранилась от лица подруги, но лишь для того, чтобы припасть к её шее с поцелуем. Рита выгибалась на встречу, все больше обнажая шею, скрытую до того практически высохшими волосами. Блондинка томно вздыхала, все больше мучая себя тем, что сама она ничего не делала для удовлетворения Веро, а всего лишь принимала ласки и отвечала на поцелуи. В какой-то момент она поняла, что это несправедливо, и, повинуясь порыву, залезла рукой к Веро под кофту. Осторожно, едва касаясь пальцами кожи, Марго выводила узоры на спине Вероники, чего та, даже при всем желании сосредоточиться на шее Риты, не могла не заметить. Гриффиндорка начала спускаться ниже и, наконец, достигла своей цели: соски Риты были твердыми — и от прохлады, и от возбуждения, и Вероника просто не могла не сделать того, что задумала. Она припала губами к груди любовницы, дрожащими от возбуждения и волнения поцелуями протянула невидимые серебристые нити по сладостной коже. Для пробы Вероника впилась губами в левый сосок. Облизывает, всасывает, медлительно-дрожаще пропускает меж зубок; девушка явно увлеклась, играет с ним пальцами, больно кусает. Кусать опасно — ходишь по лезвию ножа. Можно упасть в одну крайность, и она вообще ничего не почувствует, а можно сделать слишком больно. Марго сладко стонет, впивается пальцами в алые волосы гриффиндорки, зарывается в шевелюру, прижимает её лицо к своей груди. Напрасно она это сделала, очень даже напрасно. Обманчиво-нежно Вероника прикасается губами и языком к чувствительной, острой горошинке соска, ласкательно облизывает, чтобы девушка не чувствовала опасности, и вдруг резко прикусывает и оттягивает чувствительную кожу. Рита захлебывается в стоне, беспамятно, ничего не понимая, вцепляется в Вероникино тело, рвет белье, пытаясь проникнуть. Гриффиндорка утешающе зализывает ранку, переходит к другой груди цепочкой мокрых поцелуев. Опять по проверенной схеме — нежно-нежно, потом слегка грубо. Ласкать Марго было приятно до изнеможения, Веронику заводили даже не сами невинные прикосновения блондинки, а её сбившееся дыхание. Не отрываясь от своего занятия, Веро, медленно, дразня, расстегнула ширинку на джинсах Риты. Так как Вероника думала совсем о другом, она не могла стянуть с подруги джинсы, и той пришлось ей помочь. Отпрянув от груди, Вероника посмотрела вниз и… «О, Боже, Палата № 6», — пронеслось у неё в голове, ведь перед ней были красные стринги! Веронике хочется опробовать лед или воск. Хочется обводить бусины Ритиных сосков кубиками льда, видеть её лицо на пике, когда та стонет, не может сдерживаться. Или воск. Провести жгучую дорожку, оставляя крошечные ожоги. Сначала блондинке будет лишь больно, но вскоре она почувствует невыносимый кайф. Белая дорожка воска по ключицам, по груди, втянутому в напряжении животу, еще ниже, отгибая край пояса джинсов. С губ Риты слетает долгожданное «Я хочу тебя», в ответ Вероника продолжает издеваться, вновь кусая, щипая, облизывая грудь. Марго наслаждается; гриффиндорка лишь хрипло смеётся. Она мягко поцеловала девушку в ложбинку меж грудей и стала спускаться ниже — по животу поползли красные пуговицы засосов. На миг оторвавшись от поцелуев, Веро быстро стянула свою поттеромановскую черную футболку; девушка была без лифа, что значительно упростило ей движение. Вероника медленно поднялась на ноги и, прижавшись грудью к груди девушки, мятно шепнула ей на ушко:  — Удовлетвори меня… странная девочка.