Волчье озеро

Грань между мирами тонка, тоньше лезвия бритвы, тоньше человеческого волоса в сотни миллиардов раз. И только лишь Силы удерживают эту тоненькую плёнку от разрыва, а мир — от катастрофы, прорыва древнего Зла, в сражении с которым люди непременно проиграют. Но есть места, люди привыкли представлять их склепами, старыми заброшенными домами, пустырями, где грань миров особенно тонка. Там пропадают люди, там водятся они: призраки, демоны, оборотни, те, кого принято считать гостями с той стороны. Человеческий глаз не всегда способен опознать Разрывы. Места, где разверзнется Преисподняя, не всегда так мрачны, как кажется. Это может быть жилой дом, прошлые хозяева которого скрывают кровавую тайну, роща, где под ковром из прошлогодних листьев не видно следов крови. Разрыв может быть любым местом, где некогда свершилось насилие. Находясь там, вы будете чувствовать гнетущую тишину, могильный холод. Но увидите ли вы их – неизвестно. Разрывы живут лишь по одним им понятному расписанию… *** День Дейва определённо не задался. Когда едешь отдыхать, особенно в такое живописное место как это, кажется, что всё вокруг прекрасно. И люди тоже должны быть прекрасные, ведь маленький городок, окружённый лесами, был просто создан для приёма гостей. Прямые улицы, аккуратные дома, спокойствие почти девственной природы, лишь изредка прерываемое шумом мотора. Нет ни старых дорог, на которых машины или мотоциклы подскакивают, словно на качелях, ни покосившихся, слепившихся в кучку домов. Всё не так, как в родном городе Дейва. Люди тоже поначалу казались не такими. Парень вспомнил, как остановился у придорожного кафе — маленького, аккуратного, как и всё здесь, с яркими «грибами»-зонтиками, защищающими людей, решивших подкрепиться на свежем воздухе. *** — Дэй, ты идёшь или как? — Иду я, иду, — ответила Дэйзи, сероглазая блондинка со стрижкой каре, заправляя выбившийся локон за ухо и разглядывая себя в зеркале заднего вида. — Дэй, ты там до нового ледникового периода стоять будешь? — Девушка что—то недовольно буркнула, — Ты у меня и так красавица. Блондинка улыбнулась. Они были знакомы уже полтора года, ровно столько, сколько учились в колледже. Дэйзи Хоупстон не была знаменитостью, отличницей или красоткой номер один. Обычная девчонка, с которой весело проводить время и можно болтать не только о тряпках и косметике, но ещё о музыке, новых фильмах и крутых байках. Всем они казались просто друзьями, ими, наверное, и были. Только вот однажды, когда Дэйзи бросил парень, Дэйв оказался рядом. Настолько рядом, насколько смог. Настолько рядом, что на утро обнаружил симпатичную блондинку в своей постели. Между ними ничего не изменилось: ни цветов, ни подарков, да и комплименты были редкостью. Они были ярким примером «просто друзей». Были бы, если б хоть один из партнёров захотел побороть желание. Дэйв никогда не жаловался на недостаток женского внимания и, по словам подруг, был хорош в постели. У Дэйзи он тоже первым не был, скорее третьим. *** Зайдя в кафе, Дэвид заказал им по чизбургеру и бутылке колы. В машине, конечно, присутствовал запас еды, но тратить её до пикника не хотелось. Дэйзи давно думала провести ночь на природе, предпочтительно не в компании полупьяных друзей и желательно так, чтобы вспомнить эту ночь на утро. Но одной ехать на всю ночь в лес или к озеру было неразумно да и страшновато, что греха таить. Вот и пришлось обратиться за помощью то ли к парню, то ли к лучшему другу — Дэйву. Городок, куда они приехали, казался идеальным для отдыха, как и лес, местами хвойный, местами лиственный, что обступал его с трёх сторон, словно зажимая в тиски или укутывая в тёплое одеяло, защищающее от всех бед — в разное время суток создавались разные, порой противоположные ощущения. А в лесу, совсем неподалёку, всего в миле на север, если верить карте, есть озеро почти круглой формы с прозрачной водой. Закончив с едой и медленно потягивая из трубочки колу, парень достал из рюкзака карту и принялся рассматривать. На выполненной в черно-белом карте выделялось только одно ярко-синее пятно, надпись рядом с ним гласила: «Волчье озеро». — Можно? — отвлёк Дэйва голос, видимо, принадлежавший парню его лет. — Садись, — добродушно согласился он, рассматривая незнакомца. Парень был русый с волосами до плеч и серыми глазами. В губе блестело колечко пирсинга, а одежда явно выдавала неформала. — Приезжие? — Это так заметно? — с лёгким сарказмом спросил Девид. — Отчасти, — уклончиво ответил русоволосый.— Я Алан. — Дейв, — отозвался приезжий. — Куда направляетесь? — поинтересовался Алан. — На озеро, — ответил Дейв. Алан изменился в лице, кажется, даже испугался. Сложно сказать наверняка. — На Волчье? — В голосе испуг прочитать было легче, чем на лице. — Ну да, а что такого? — пожал плечами Дейв. — Там же люди пропадают! — отозвался Алан. — А ещё там, говорят, водятся призраки, — на последних словах неформал понизил голос до шёпота. Девид всё же сохранил серьёзное выражение лица и продолжил слушать, хотя ни в каких привидений не верил ещё с подросткового возраста, когда сам со старшими приятелями напугал приезжего друга, затащив его на ночь в якобы проклятый дом и усиленно изображая потусторонних тварей. Если Алан хочет, чтобы Дейв оказался на месте Джоша... Что ж, хотеть не вредно. Он на подобное не поведётся. — Говорят, это происходит с тех самых пор, как в лесу у озера затерялись два ребёнка — брат и сестра. Тел так и не нашли, живых детишек тоже. Говорят ещё, что мать этих детишек сошла с ума, — продолжил потусторонним голосом вещать Алан. — И теперь сидит в психушке и кричит, словно кому-то: «Это не я! Я не хотела!». Дейв покосился на Дэйзи, слушавшую с куда большим интересом, нежели он сам. Похоже, девушка ещё не выросла из страшилок о Слендере, Бугимене и им подобных. Сам Дейв терпел лишь из нежелания ссориться с новым знакомым. Иметь в друзьях местного всегда полезно. *** Теперь, поздним вечером, когда солнце уже скрылось за верхушками деревьев, а «друзья» остались один на один с тишиной леса, история Алана невольно начала казаться правдоподобнее. И Дэйв, и Дэйзи уже ходили в походы, правда, довольно давно. Ощущения, запахи, звуки, наползающие на разум вместе с ночной тьмой, уже успели забыться, отчего всё вокруг казалось новым, непонятным и интересным. Пока Дэйв рассматривал ночное небо, Дэйзи, явно уставшая намного больше друга, уже забралась в палатку и хотела забыться крепким сном. Как вдруг раздался шорох. Кто это? Мыши? (Мышей она боялась до крайности), хищники? (Альтернатива куда более опасная), привидения? Девушка вся сжалась, готовясь сопротивляться. Кем бы ночной гость ни был, так просто она ему не дастся. По крайней мере, Дэйзи так думала, пока не увидела этого самого гостя. — Дэйв! — блондинка засмеялась. — Зачем было так пугать? Сейчас ты у меня получишь! — Тебя получу? — спросил брюнет, подползая к девушке и обнимая. Почти не глядя, нашёл её губы. Ночной воздух пьянил, хотелось чего-то необычного, азарта, экстрима, а ещё — секса на природе. И Дэйзи похоже была не против подобных планов. *** Дэйв старается отмахнуться от назойливого шума: словно зверь скребётся в брезентовый бок палатки. Откуда здесь взяться зверю? Кота они с собой не брали. Может, белка какая или куница — парень никогда не был поклонником биологии и вспомнить, какие звери водятся в средней полосе, ему было трудновато. Скрежет продолжается, но палатка не поддаётся. Словно зверёныш там совсем маленький, неопасный. Ну или будто бы это создание хочет, чтобы Дэйв выбрался наружу. Как бы там ни было, уснуть ему не дадут, парень это понял где-то на третьей минуте, посему с нежеланием встал, порадовавшись, что именно он спит у входа. Будить Дэйзи из-за таких мелочей, как обнаглевшее животное, не хотелось. Выбравшись, парень увидел нечто, но рассмотреть не смог – оно рвануло к кустам. Дэйв за ним — отчего-то захотелось рассмотреть создание, убедиться, что оно не опасно. Ведь озеро не зря назвали волчьим. Теперь отчего-то кажется, что не зря. *** Дэйзи проснулась от крика. Не своего, чужого, кажется, мужского. Вопль сорвал все остатки сна, словно тёплое одеяло, словно облил ледяной водой, а осознание, что Дэйва нет рядом, ударило в разум, будто электричеством. Дэвид в опасности! Девушка, не мешкая ни секунды, выскочила в лесную темень, чтобы спасти любимого. Любимого? Пожалуй, она влюбилась в этого вечно улыбающегося парня, который всегда был рядом, поддерживал, пусть и не как бой-френд, а как друг. Дэйв видел в ней просто друга, увы, но он бы рискнул своей жизнью ради неё — Дэйзи не сомневалась. Девушка выбралась из палатки. Взгляд её остановился на белой, словно светящейся, детской фигурке. Девочка, на вид пять-шесть лет, не больше. В тёмных растрёпанных волосах – жухлые листики и травинки, а на белом платье... Дэйзи вскрикивает, прикрывая рот рукой, — кровь. Алые пятна, совсем свежие, не ясно её или чужие. — Иди сюда. — Хоулстоун поманила ребёнка рукой, но девочка, смотря на неё так, как смотрит только запуганный маленький зверёк, бросилась в кусты, откуда доносился шум. *** Дэйзи не обращала внимания на тот факт, что ветки царапают лицо до крови и цепляются за одежду, повторившийся крик и маячивший впереди силуэт ребёнка, скорее всего, раненого, были важнее. Кусты заканчивались на крутом обрыве, выходившем прямо к озеру. До воды, чёрной, словно поглощающей весь свет, кроме отражения ртутно-белого шара луны, было метров десять. Девочка стояла на краю обрыва. К ней приближался зверь. Светлая почти белая с лёгкой желтизной шерсть, обнаженные в жутком оскале жёлтые зубы, мощное тело — даже несмотря на то, что зверь казался меньше, нежели Дэйзи представляла волков, он всё равно внушал неподдельный ужас. Дэйзи почувствовала, что страх стаей липких мурашек взбирается по позвоночному столбу, не по коже, а именно по нервам, парализует. Заставляет застыть на месте. — Не тронь её! — крикнула, вернее хотела крикнуть, блондинка, но страх сковал и голосовые связки, а из горла вырвался лишь слабый хрип. Зверь принюхался, а затем взглянул на девушку. Глаза у него были жёлтые, волчьи, только слишком умные — человеческие будто. Так не бывает, чтобы звериное первородное и разумное человеческое так тонко сплелись в одном создании. — Не стоит, Дэйзи, подойди, — заговорила темноволосая крошка, вытирая о подол платья маленькие ручонки. Девушка заметила, что и они были окровавлены. — Но там же... — всё же нашла в себе силы запищать, именно запищать, Дэйзи. — Не бойся. — То, что девчонка сказала дальше, заставило схватиться за ветку кустарника с такой силой, что она хрустнула, ломаясь: — Это мой брат. — Брат? Он же волк! – У девушки наконец прорезался голос. — Ну и что? — пожала плечами девочка, словно речь шла о чём-то очевидном, — Я тоже. Происходящее всё больше походило на галлюцинацию. — И твой дружок был вкусный! — улыбнулась черноволосая «волчица», подходя к путешественнице поближе. Зубы у неё были острые, похожие на собачьи... или на волчьи? — Зачем вы это сделали? — с трудом ворочая внезапно присохшим к горлу языком, поинтересовалась блондинка, словно у зверя был иной мотив, кроме голода. Изо рта девочки вырвалось рычание. — Мы не хотим, чтобы история повторилась! — заговорил волк человеческим голосом, пусть и низким. — Какая история? — продолжая пятиться, вопросила Дэйзи. — Наша! — в один голос заговорили оборотни. — Мы не всегда были такими, — заговорила девочка. Внезапно блондинка отвернулась, услышав шум ветки, а когда снова взглянула в сторону, где стояла эта странная парочка, то не увидела волка. На месте лесного хищника стоял мальчик с короткими пепельно-русыми очень похожими на шерсть волка волосами и жёлтыми глазами. Волчьими, но человечьими. Оборотни. Дэйзи больше не сомневалась. — Ваша самка бросила нас в лесу, мы бы погибли, не найди нас мама—волчица. Она спасла нас, а потом погибла. Нам пришлось съесть её плоть и сердце, чтобы выжить, и мы тоже стали волками. — Причём здесь я?! — Ты и твой друг...— Казалось оборотням слишком трудно подбирать слова, несмотря на то, что они были старше своего зримого возраста, они оставались детьми, или вернее, детёнышами. — Если бы у Вас появились детёныши, выжили бы они? — наконец в лоб спросил мальчик. На Дэйзи будто таз со льдом опрокинули. Эти зверёныши или дети, девушка не знала, как их лучше называть, были правы. Дэйв боялся серьёзных отношений и бросил бы Дэйзи, узнай он о её беременности, которая могла начаться после любой их ночи. — Откуда Вам знать, что могло случиться? — Девушка уже была готова развернуться и побежать. — Мы не знали, но ты так просила оправданий, — засмеялась девочка. — Зверь всегда чувствует страхи жертвы. — Лгуны! — Хоупстон развернулась и бросилась в кусты. Сон это или не сон, но оставаться один на один с детишками—оборотнями, питающимися человечиной, не хотелось, как и проверять старое предание о том, что умерший во сне наяву не откроет глаз. Дэйзи бросилась прочь. *** Дейзи продиралась сквозь ветки деревьев, но на сей раз, даже несмотря на придающий сил страх, это было намного труднее, словно сама природа помогала оборотням. Царапины она обработает потом, сейчас главное убежать, думает путешественница, продираясь сквозь ветви. Порой кажется, что в лесу она оставляет куски кожи, а не одежды. Впрочем, у девушки всегда был низкий болевой порог. Заметив полянку, на которой стоят их машина и палатка, девушка облегчённо вздыхает. И вдруг запинается обо что-то. Увы, но понимание обо что приходит сразу. Тёплая красная жидкость на руках – кровь, не её, а её любимого, а тело лежит сейчас в лесу, почти неузнаваемое, ибо звери хорошо поработали. Именно тело, меньше всего на свете Дэйзи хочется признавать Дэйва в этом куске плоти, у которого отсутствует одна щека, а глаз вытек из глазницы. От правой руки осталась культя, а из живота вывалились некоторые внутренности. Но она понимает, что это Дейв и никто другой. Скользкие от крови ладони становятся неустойчивой опорой, а страх сковывает движения. Вдруг девушка слышит шаги. Это двое волков: уже знакомый ей с пепельной шерстью и черношёрстая самка размером меньше брата. С обычным волком таких габаритов можно рискнуть вступить в схватку, из которой есть шанс выйти победителем. Но это не совсем волки. И их двое. Дэйзи не видит их, только боль внезапно пронзает левую голень, шокируя разум. Волки добрались до неё, выхода нет. Выхода нет. Нет. Она умрёт в один день с любимым. Это даже романтично. Но мысль о смерти в клыках зверя, о том, что они будут разрывать её ещё тёплую плоть, а может, примутся есть живьём, настолько отвратительна и страшна, что блондинка из последних сил вырывается и вскакивает на ноги, преодолевая расстояние до автомобиля в пару шагов. Трясущимися пальцами поворачивает ключ, открывает дверь. Забирается на сидение, пятная его алой кровью, и захлопывает дверь. Дэйзи кажется, или оборотни перестали преследовать её? Попыток сломать дверь или разбить окно ни один из волколаков не предпринимает. Девушка отрывает лоскут от своей футболки, перевязывает ногу, обнаружив, что рана не такая глубокая. Разум упорно твердит, что нужно ехать в медпункт, но до него километр, а раненой девушке, пару раз в жизни водившей машину, это расстояние кажется огромным. Умирать в аварии не хочется. Хочется уснуть. Закрыть глаза. Погрузиться в небытие. Не сопротивляться. Дэйзи подчиняется, засыпая. *** Разбудил девушку стук в окно, стук крайне настойчивый. — Уйдите! — вскрикнула Дэйзи, не сомневавшаяся, что это волколаки, приняв с восходом дня людское обличье, пытаются до неё добраться. — Дэйзи, что с тобой? Голос был знакомым. Голос принадлежал взрослому мужчине. — Алан! – вспомнила блондинка. — Что ты тут делаешь? — Мимо проезжал, — беззаботно отозвался парень, — Меня больше волнует, что с тобой. — Волки! Волки убили Дэйва. — Я же говорил, что на Волчье Озеро лучше не соваться. Парень сочувствовал, но не удивлялся. — А меня укусили. Алан, помоги, — девушка открыла дверь. Парень осмотрел сначала саму блондинку, потом – её рану. Рана казалась не глубже пореза, но кровавая корка соответствовала увиденному вчера зрелищу. — Что-то не так... — настороженно заметила Дэйзи. — Неважно, перелазь на заднее сидение, — Только теперь девушка заметила, что спала на переднем. Сидя. Спина от сидячего положения жутко затекла. Каждое движение отдавалось болью. — Ну, поехали? — спросил Алан. Девушка не ответила, краем сознания отметив, что русоволосый завёл машину. Из головы не шло произошедшее, но особенно — происходящее. Говорят, у оборотней раны заживают гораздо быстрее, чем у людей. Говорят, укушенный оборотнем сам станет таким же. Многое говорят.