Враг мой.

Рьюга Хидеки — черноволосый гайдзин* с пустыми глазами, появившийся на экзамене в Тодае, привлекающий внимание странной манерой сидеть за партой, поначалу кажется ей просто каким-то недоразумением, оказавшимся в аудитории по ошибке. Рьюга Хидеки, никому не известный студент, читающий вместе с ней приветственную речь на сцене, получивший самый высокий проходной балл при поступлении, кажется Лайто чем-то потусторонним и не из этого мира, почти как бог смерти, преследующий её с тех пор, как она нашла тетрадь. Рьюга Хидеки, идущий за её спиной, внезапно заводящий незначительный разговор о расследовании и шепчущий слова «Кстати, я — L», теперь для нее — прямая угроза, от которой нужно избавиться немедленно. Но очень быстро Лайто понимает, что бессильна что-то сделать. Пока что. Рьюга Хидеки смотрит на неё чересчур внимательно, и внимание это никак не связано с её внешностью, в отличие от взглядов однокурсников. Он смотрит, и от пустого выражения его глаз мурашки бегут по коже, а на лбу выступает пот, потому что Лайто понятия не имеет, как много ему известно по делу Киры и что ему нужно от нее, лучшей ученицы Японии. Настоящий враг или нет? Они сидят в уютном кафе, она пьет кофе, он – чай, и мир для Лайто сужается вплоть до человека, сидящего напротив. Рьюга Хидеки странный, и сидит перед ней в странной позе, прикусив ноготь большого пальца. Он изучает её, пока она тщетно пытается подобраться к нему чуть ближе. В конце концов, Лайто оставляет попытки разговорить его и изо всех сил старается не обращать внимания на его пустой взгляд. Она уже знает, что за этой пустотой скрывается желание поймать её на малейшей ошибке, вычислить хоть какой-то промах. Найти то, что ищет L. Я думаю, что ты — Кира. Эта фраза крутится у нее в голове, заставляет беспокойно ерзать на стуле, заставляет гадать об одном и том же. Тетрадь смерти она прячет в заброшенном доме, но у нее есть с собой отрывок страницы. Впрочем, сейчас он совершенно бесполезен. Как ты можешь быть L, думает она, глядя на безразличного Рьюгу Хидеки, ты не можешь быть настоящим L, ты слишком…слишком странный. Она улыбается, когда он устраивает ей проверку с посланием от Киры, улыбается, когда он хвалит ее логическое мышление, улыбается, когда он предлагает ей участвовать в расследовании. Ты — подставное лицо, думает она, L никогда бы не рискнул сунуться к Кире так близко. У L другие методы. И ты на него работаешь, а значит, убивать тебя нет смысла, это только приблизит риск быть пойманной. Но если учитывать наличие камер в ее доме и слежку ФБР, L совсем рядом, и где вероятность, что он не сидит сейчас прямо перед ней? Сидит, добавляя в кружку чая кусков шесть сахара-рафинада и покусывая свой большой палец. Лайто он раздражает, а если совсем честно — бесит. Бесит его манера сидеть, бесит его слишком искреннее выражение лица, бесит все, что в нем есть. L не может быть таким…честным и открытым. Или может? Враг перед ней или нет? Он стоит у машины возле госпиталя, сгорбленный, худой, бледный, руки засунуты в карманы слишком больших для этого неуклюжего тела джинсов, смоляные пряди волос торчат во все стороны. Глаза, пустые и черные, равнодушно смотрят прямо на неё. Синяки под ними придают ему более изможденный вид, хотя казалось бы дальше уже некуда. Не волнуйся. Если ты не Кира, мы быстро это выясним. Лайто удивляется его неуклюжей попытке подбодрить её, она молчит в ответ и лишь наблюдает, как он садится в машину, устраивая ноги на сиденье. Он уезжает, а она смотрит вслед его машине. Хмурится, не обращая внимания на бога смерти за своей спиной. И это недоразумение — её враг? Этот странный парень не от мира сего и есть детектив L? Лайто не знает, чего ей хочется больше — рассмеяться или заорать от злости. Это жалкое существо загнало её в угол буквально за несколько месяцев. Несправедливо, думает она, комкая в пальцах страницу из тетради смерти, несправедливо. Рьюга Хидеки. Рюдзаки. L. Враг. В отеле Рюдзаки просит её о помощи и Лайто искренне соглашается, зная, что если не успеет добраться до второго Киры раньше — ей самой придет конец. Она активно участвует в расследовании, помогает составлять фальшивые послания, сочиняет целую речь, которую L потом читает, сидя в кресле. Но, если не убрать отсюда последнюю фразу, второй Кира меня прикончит! Лайто смеется, ей по-настоящему весело, когда она видит растерянное лицо L, и предлагает ему исправить послание. Рюдзаки согласно мычит в ответ, держа листок двумя пальцами одной руки, и почесывая свои растрепанные волосы другой. Лайто чувствует странное тепло, разливающееся в груди, когда он в какой-то миг поднимает глаза, пристально глядя на неё поверх страницы. Нет, одергивает она себя, злясь на это наваждение. Это всего лишь игра. Нельзя ему верить. Малейшая ошибка может стоить ей жизни. Ей нужно уничтожить L как можно скорее, но раз это пока не представляется возможным, надо успеть найти второго, и явно спятившего, Киру. Прежде чем это не сделал её враг. Рюдзаки ждет её, сидя на скамье во дворе университета, и на секунду, одну ничтожную секунду Лайто вдруг чувствует радость от того, что видит эту лохматую съежившуюся фигурку, словно возникшую из другой реальности. Одно его присутствие значительно разбавляет скучную однообразную жизнь в Тодае, вносит в её жизнь сладкий привкус опасности. Словно Лайто скользит по тонкому канату через пропасть, а не просто идет к L, чтобы узнать, какого черта он сюда приперся. Рюдзаки сидит, положив ладони на колени, и смотрит на нее снизу вверх своими пустыми глазами. Ему идет улыбка, идет эта странная манера сидеть, идут лучи солнца, падающие сейчас на него, и он уже не кажется Лайто смешным чучелом. Слишком хорошо за это время она поняла, насколько незауряден его ум, и что скрывается под маской спокойствия и безразличия детектива. Ей уже знакомы этот азарт, жажда крови, готовность к борьбе, и L они знакомы тоже. Я сказал всем участникам расследования, что если я умру, ты — Кира. Сукин сын, в бешенстве думает Лайто, и глупые мысли об улыбке Рюдзаки тот час же оставляют ее. Она напрягается, пытаясь уловить в его лице хоть какое-то выражение, что-то, хоть немного похожее на страх или настороженность. Но видит лишь пустую улыбку и равнодушный взгляд. Я доберусь до тебя, в бессильной злобе думает она, я доберусь до тебя и убью, уничтожу своими руками, едва ты оступишься, L! Обворожительно улыбаясь, Лайто приглашает его выпить по чашке чая, и детектив соглашается. Он сползает с лавки, ныряет босыми ногами в кроссовки, стоявшие у скамьи и, засунув руки в карманы, бросает на нее мимолетный взгляд. Лайто застывает, когда видит в темноте его глаз нечто, похожее на радость. Несколько секунд у нее уходит на то, чтобы взять себя в руки, и не дать растекшемуся в груди теплу испортить ее игру со своим заклятым врагом. Он враг и его нужно уничтожить. Она не может. Лайто с ужасом понимает, что не может сделать простую до сегодняшнего дня вещь — включить телефон и набрать знакомый ей номер, пока детектив за ее спиной удаляется в сторону кафе, где до прихода второго Киры они собирались выпить по чашке чая. Лайто стоит на аллее, сжимает в руках телефон, зная, что медлить глупо. Миса только что ушла, но она успела увидеть настоящее имя L. Осталось просто позвонить ей и спросить его, чтобы записать в тетрадь, и с ее врагом навсегда будет покончено. После его смерти больше никто не сможет ее остановить. Лайто смотрит в сторону Рюдзаки, который успел уйти достаточно далеко, чтобы не заметить ее действий. Она включает телефон, пытаясь не обращать внимания на то, как дрожит он в руке, жмет непослушными пальцами на кнопки. Это неправильно, он не должен умирать так рано. Это чертово чучело совсем не понимает, на что способна Кира, пусть и приблизился к ней настолько близко, насколько это возможно. Их игра не может окончиться так быстро, и он не должен умереть таким образом. Пожалуйста, Миса, не бери трубку, думает Лайто, кусая губы, просто будь занята и не бери эту чертову трубку. И тогда мне не придется убивать его сейчас. Он — единственный, кому удалось загнать Киру в угол, он заслуживает более лучшей смерти, он должен знать, кто его убивает, когда его сердце остановится навсегда. Лайто нервно слушает, как идут гудки. И вздрагивает, когда слышит позади себя смутно знакомую трель. Обернувшись, она видит, как детектив держит двумя пальцами телефон, принадлежавший Мисе. Второму Кире. Её враг победил. Её враг победил? Сидя за решеткой, она кричит, в ярости смотрит в камеру, упрямо отказывается признать себя виновной. Сидя в машине под прицелом, и глядя в глаза отца, Лайто боится настолько, что поначалу не понимает, через что заставил её пройти L. Стоя в гостиной, напротив детектива, и глядя на цепь, пролегающую между ними, Лайто по-настоящему его ненавидит. Он ведет себя как обычно, безразлично и равнодушно, но Лайто удается заметить растерянность и надежду в его пустых глазах, когда он говорит, что жалеет о том, что она не настоящий Кира. Звонкая пощечина, заставляющая его голову мотнуться в сторону, не приносит особого успеха. Долгие убедительные разговоры тоже. Лайто обреченно думает, что такого упрямца, как детектив L она сможет убедить в своей невиновности, только когда найдет настоящего Киру. Когда она перестает разговаривать с Рюдзаки, он подолгу смотрит в одну точку, неосознанно дергая цепь в свою сторону. Лайто это злит, но она не говорит ничего, лишь ловит на себе его косые задумчивые взгляды. Он ей не враг, но…лучше бы он был ей врагом. Л-лайто… Она не задумывается о том, что чувствует к детективу L, с которым вынуждена жить двадцать четыре часа в сутки, она ненавидит то время, когда приходится переодеваться под его отстраненным взглядом, она почти привыкла к усыпляющему свету от монитора его ноутбука, когда он сидит на полу у кровати, просматривая документы. Лайто не хочет думать, какое удовольствие вызывают нотки восхищения его голосе, когда ей удается найти зацепку, ведущую к настоящему Кире. Лайто не хочет верить в то, что L нравится ей. Он заставил её пройти через ад, и она с трудом терпит его присутствие. Но теперь, когда расследование возобновилось, Лайто подолгу не может сомкнуть глаз по ночам, слушая клацанье клавиатуры, и сдерживая желание обернуться и посмотреть на привычно съежившуюся фигуру детектива. Она ловит себя на желании коснуться пальцами его плеча и повернуть лицом к себе и ненавидит себя за это. L — человек, который буквально сделал её своей пленницей, не дававший ей свободно вздохнуть, следивший за каждым её шагом, не мог ей нравиться. Но его восхищение её умом и взгляды исподтишка - тоскливые и грустные - не дают Лайто покоя. Когда он впервые целует её, неловко держа одной рукой за плечо, ей первым делом хочется вырваться и дать ему хорошую затрещину. Но Лайто этого не делает. L целует её неожиданно и быстро, пока они стоят на крыше, и ей впервые за все время, с момента поимки Хигути и возвращения тетради, не хочется убивать его. Дождь прицельно бьет по ним обоим, целится каплями в глаза, в голову и сердце. Где-то вдалеке звонит колокол. L целует её, отчаянно и почти больно, словно прощаясь. За все время нашего знакомства ты хоть раз была абсолютно честна со мной? Лайто не знает точного ответа. И когда L отстраняется, она лишь выдавливает растерянную улыбку, чувствуя, как боль жжёт её изнутри. L смотрит в ответ обреченно, и мокрые волосы падают на его лоб, придавая ему беззащитность и скрывая печаль. Лайто не представляет, что ей теперь делать дальше, когда враг оказался совсем близко. Когда он падает на пол, она падает в пропасть. Когда свет его глаз исчезает, оставшаяся часть души Лайто исчезает тоже, уступая место торжеству Киры. Лучшая ученица Японии, дочь полицейского, Ягами Лайто исчезает навсегда. L тоже. Кира держит его голову на своих коленях, зарывается пальцами в спутанные пряди, плачет и кричит, выдавливает из глаз пару бесполезных слезинок. L лежит на её руках, слегка приоткрыв рот, и она некстати вспоминает, как горячо он сжимал её плечо во во время их первого и последнего поцелуя. Путь к более светлому и справедливому миру для неё теперь открыт. Кира едва скрывает улыбку, радостную улыбку от осознания своей победы, пока умирает L, умирает Ягами Лайто, умирает осознание того, что все происходящее ужасно неправильно и несправедливо. Кира держит L, глядя в его закрытые глаза и с облегчением думает, что её враг, наконец-то, повержен. Три года спустя, Кира лежит на ступенях лестницы в заброшенном районе Дайкона, проигравшая и опозоренная, захлебывающаяся от крови и пыли. И когда её сердце делает последний удар, а губы ловят последний вздох, L смотрит на нее, стоя в лучах солнца. Здравствуй, Лайто. Кира не видит на его лице ненависти и отвращения, лишь улыбку, спокойную и мягкую. А Ягами Лайто на какой-то миг перед самой смертью впервые за долгое время чувствует себя свободной. Здравствуй Рюдзаки, думает она, не сводя с него угасающего взгляда, боясь, что его образ внезапно исчезнет. Ты победил, обреченно думает Кира, когда её сердце дергается и останавливается в груди. Ты победил, враг мой. Гайдзин* — сокращение японского слова гайкокудзин, означающего «иностранец»